Кому-то из моих сестер поручали найти редкий и опасный ингредиент для зелья, кому-то уничтожить монстра, кому-то исцелить тяжелобольного человека. А мне вот «повезло».

«Йованна, каждая ведьма всю жизнь подвергается риску. И мы должны уметь оставаться живыми и невредимыми даже после встречи с инквизиторами. Наши враги не всесильны, у них тоже есть свои слабости».

В старых книгах писали, что когда-то не было разделения на инквизиторов и ведьм. Магия поровну принадлежала всем нам, как и право ее творить.

Но кто-то терял голову от своей силы, начинал считать себя вершителем судеб и использовать ее во зло и ради собственной выгоды.

Темная магия брала свое начало именно в Хаосе, частое обращение к нему развращало душу и уродовало внешний облик. И когда много столетий назад люди взбунтовались против произвола магов, первыми под удар попали именно женщины. Была создана Инквизиция, непокорных убивали, девочек запрещали обучать магии вообще. Но то, что заложено природой, не вытравить никакими запретами. Начались кровавые стычки, бунты, а потом и войны, которые раз за разом вспыхивали на протяжении столетий.

Сглотнув вставший поперек горла ком, я спросила:

– Что вы сделаете со мной? Отведете в Оплот?

Оплотом Инквизиции называли крепость в столице. Говорят, оттуда никто из нас не возвращался живой, дорога была одна – на костер для показательной казни.

Он томительно долго молчал, потом бросил:

– У меня есть идея получше. Ты покажешь мне, где находится ваш клан.

– Нет!

Инквизитор присел на корточки так, что наши лица оказались вровень. На груди у него покачивалась серебряная инквизиторская бляха с двумя скрещенными мечами и россыпью мелких рубинов. Сощурившись, он поглядел мне в глаза, и от этого взгляда вздыбились все волоски на теле.

– За это я сохраню тебе жизнь.

– Ты предлагаешь стать предательницей? Знаешь первое правило ведьмы?

– Ведьмы никогда и ни при каких обстоятельствах не предают своих сестер, – закончил он за меня.

– Если тебе все известно, зачем предлагаешь пойти на это?

– Я думал, ты хочешь жить, – он подцепил прядь моих волос и поглядел на них, как на что-то интересное. – Кто не хочет прожить подольше и умереть в окружении правнуков? Если ты это сделаешь, то я помогу тебе получить клеймо и поступить на королевскую службу.

Грудь сдавило от отчаянья. Я опустила голову.

– Нет. Никогда.

Знала, что произнеся эти слова, подпишу себе смертный приговор. Не об этом я мечтала. Ох, не об этом. Но предать своих сестер, с которыми росла и которых любила – просто за гранью. Это невозможно. Даже за все золото мира, за долгую безбедную жизнь я не пойду на этот гнусный шаг.

С бешено колотящимся сердцем я ждала, что скажет и сделает инквизитор. Наверное, пора готовиться к тому, что скоро Хаос примет мою душу. С детства нас учили не бояться смерти и расценивать ее, как нечто естественное и неизбежное. Но все равно страшно!

– Что ж, – мой враг нахмурился, – кажется, ты не до конца понимаешь, чем тебе это грозит.

– Понимаю. Ты меня убьешь.

Раз все уже решено, можно и на ты перейти. К чему вежливость? Стиснув зубы, я отважно глянула своей судьбе в лицо. Говорят, ведьмы сгорают быстро. Если бы он подержал меня за руку подольше, я бы вспыхнула белым пламенем и осыпалась пеплом к его ногам.

Надеюсь, это не больно.

– Мы еще вернемся к этой теме, – произнес он и нахмурился, о чем-то размышляя. Инквизитор больше не смотрел на меня, его взгляд был устремлен куда-то вглубь собственного я, губы упрямо сжались.

Спустя длинные-длинные мгновения густой вязкой тишины он кивнул, будто на что-то решившись, и заговорил:

– В окрестностях появилась дикая ведьма. Одиночка, не принадлежащая ни одному клану. Сначала она насылала болезни на скот, потом перешла на людей. Одна деревня близ леса уже вымерла, проклятье перекинулось на вторую. Королевские люди получили приказ окружить ее и сжечь вместе со всеми жителями, а ведьму – уничтожить. Завтра выдвигается отряд.

Я напряглась, как струна, и сжала пальцы в кулаки.

– Они убьют всех мирных жителей? Вместе с детьми? Женщинами?

– Проклятых уже не спасти, вряд ли безумная ведьма согласится снять проклятие. Разве не милосердно оборвать муки бедных людей? – инквизитор пристально смотрел на меня, пальцы его сжались в кулаки.

– Это чудовищно, – я опустила голову. Не могу смотреть ему в глаза, слишком тяжелый и холодный взгляд.

– Это жестоко, но справедливо.

– Знаешь, что, инквизитор? Ты ничуть не лучше той ведьмы!

Внезапно послышался стук, и мурлыкающий голос по ту сторону двери произнес:

– Господин, к вам можно?

Фу, гадость какая. Наверное, это и есть та, кого ждал этот… этот нехороший человек. Зато ведьм развратницами называют!

Дверь начала открываться, и я замерла, как мышка. Но инквизитор сделал жест рукой, и та захлопнулась с громким стуком, ключ сам по себе провернулся в замке.

– Уйди вон!

Послышалось обиженное бормотание и звук удаляющихся шагов. Инквизитор вновь посмотрел на меня и продолжил:

– Я не убиваю невинных. Только ведьм и тварей Хаоса.

– Ты должен уничтожить ее?

Он кивнул.

– А ты поможешь мне выйти на след.

Этот человек испытующе глядел на меня, пока я молчала. Пыталась осмыслить его слова. Просит меня о помощи? Или все-таки приказывает?

– Это чудовище ты тоже будешь защищать? Не выдашь сестру?

– Я могу попытаться снять проклятье с жителей.

– Ты настолько сильна? Какая у тебя ступень?

– Третья.

– Чтобы снять чужое проклятие, надо иметь не меньше четвертой.

– Я попытаюсь.

От мысли о том, что невинные жители будут сожжены, сделалось дурно. Перед глазами встал кошмар моего детства: полыхающий дом, едкий дым и темная беззвездная ночь, видевшая это преступление. Застарелый ужас вновь поднял голову и показал свое страшное лицо.

Нет, не смогу остаться в стороне.

– А что насчет ведьмы?

– Нам запрещено вмешиваться в дела сестер, – ответила упрямо, хотя душу уже грызло сомнение. Я не одобряла, когда силу Хаоса применяли во зло.

Лицо инквизитора исказилось презрительно. Он встал и отошел на шаг назад. Серебряная бляха качнулась, и самоцветы рассыпали алые искры по стенам.

– Тот, кто позволяет твориться злу, и сам является злом.

– Я не зло.

– Так докажи! Как тебя зовут?

– Йованна. А тебя?

– Не твое дело.

Он набросил рубашку и опустился в кресло, но взгляда не отвел. Я подергала руками.

– Развяжи меня. Я не убегу.

Похоже, инквизитор остолбенел от такой наглости. А я, почувствовав себя в относительной безопасности, действительно обнаглела. По крайней мере, эту ночь я буду жить.

– Может, тебе еще подушку взбить, ведьма? Или напоить этим молоком на ночь? Чтобы крепче спалось, – голос сочился нехорошим сарказмом, он кивнул в сторону подноса. – Там яд?

– Я не собиралась тебя убивать, говорю же. Хотела просто усыпить.

– Поразительная доброта. И чему вас только учат?

– Не все ведьмы злые.

– Я не знаю, есть ли на твоих руках кровь. У тебя на лбу это не написано. Йован-на.

Он произнес мое имя медленно, растягивая последний слог. Словно оценивал, как оно звучит.

– Не хочешь – не верь. Главное, что я это знаю, – упрямо тряхнула головой. Волосы так и лезли в лицо.

– Ты странная, ведьма. Те, кого я встречал раньше, сыпали проклятиями, визжали и ругались.

– Не удивительно. И ты бы кричал, если бы тебя поджаривали.

– Я и тебя сначала собирался, – ответил он буднично и сложил пальцы в замок. – Но что-то меня остановило.

«Очень рада» – хотела сказать, но благоразумно промолчала. Не стоит дергать судьбу за хвост. Я и так уже наворотила дел.

Мой собеседник молчал. Я чувствовала напряжение в воздухе, оно повисло, как грозовое облако. Есть люди, с которыми приятно просто слушать тишину, но рядом с этим человеком ее не хотелось. Я боялась, что чем дольше длится клятое молчание, тем опаснее для меня становится ситуация.

– Ты так и не ответил. Что будет, когда я помогу тебе снять проклятие с деревни и поймать ту ведьму?

Инквизитор перевел на меня тяжелый взгляд.

– Дело пока не сделано.

– Обещай, что не тронешь моих сестер.

– Ты не в том положении, чтобы требовать. Какой стихией ты владеешь?

– Водой, землей и ветром.

Он приподнял бровь.

– Вот как? Даже три?

Я кивнула.

– Пожалуй, я тебя слегка недооценил.

Я не стала говорить, что двумя из них владею лишь на начальном уровне, а вот с водой управляюсь хорошо. Верховная часто меня хвалила и ставила в пример другим девочкам. Вода, земля и ветер – типичные стихии для представительниц нашего клана, а вот огонь поддавался лишь инквизиторам и очень сильным ведьмам. Он был упрям, своеволен и часто вырывался из-под контроля, а союз Хаоса и огня – безумная сила.

– Надо выспаться перед завтрашним.

Вот сейчас он сгонит меня с кровати и уляжется сам, а мне коротать ночь на полу. По пути сюда я спала в лесах и могла наколдовать себя матрас, мягкую травяную подстилку, одеяло. Но вряд ли сейчас мне позволят применить хоть каплю магии. И да, я не в том положении, чтобы чего-то просить.

– Спи, – велел инквизитор, вольготно раскинувшись в кресле. – Только без фокусов.

Что, даже так? Очень странно.

– Хорошо, – ответила я тихо.

Кажется, он не поверил в мое смирение и кротость, глянул как-то подозрительно. А потом закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. С полным недоумением я улеглась на бок, кое-как устраивая стянутые ремнем руки. Надо же, сплю в одной комнате со злейшим врагом. Хаос, как неловко-то. Сейчас даже не приходится рассчитывать, что я смогу украсть бляху и сбежать. От этого человека, несмотря на внешнее спокойствие, разит силой и опасностью.

Опустив веки, я углубилась в мысли о своем непростом положении, о сестрах, о нашем прошлом и настоящем. В нем все казалось таким несправедливым. Почему мы обязаны скрываться? Почему нельзя просто жить, не опасаясь, что в любой момент могут нагрянуть враги?

Событие, произошедшее триста лет назад и ставшее апогеем нашего противостояния, назвали Великой войной ведьм и инквизиторов. Рушились престолы, падали короны, сменялись короли, поддерживаемые то одной стороной, то другой. Сама земля содрогалась и горела под ногами.

Война закончилась победой инквизиторов и их покровителя – Ольсинга Первого. Было достигнуто соглашение: ведьмы, которые хотели жить, переходили на службу короне. Каждую при рождении помечали клеймом, благодаря которому нас держали под контролем. Но были и те, кто не пошел на эти условия – дикие ведьмы. Они не отказались от Хаоса и ушли в горы и леса, скрываясь от огня инквизиции и королевского гнева.

Мы, лесные, мирный клан, в отличие от горных или тех же пустынных. Мы не признавали королевских оков, ведь Хаос всегда в движении. Мы ценили жизнь и хотели существовать в мире с людьми. Но разве наших ярых ненавистников это волновало? Они рыскали по королевству, как цепные псы, убивая любую ведьму, встретившуюся на пути.

Первый закон инквизитора гласит: встретил ведьму – убей.

В окно залетел порыв ветра, затушив свечу. Комната мгновенно погрузилась во мрак. Внизу, если прислушаться, ели, пили и веселились.

– Хватит возиться!

– Руки затекли, – пожаловалась я.

– Знаешь, ведьма, – он встал с кресла и стал приближаться. – Уже сейчас что-то мне подсказывает, что с тобой проблем не оберешься и проще было сжечь тебя.

Инквизитор подошел сзади и, уперевшись коленом в кровать так, что бедная заскрипела под его весом, освободил меня от ремня.

– Так просто решил меня развязать?

– Дело в том, что я тебя не боюсь, – пояснил спокойно. – Ты мне ничего не сделаешь.