Черное облако выскользнуло из огненной ловушки. Сейчас сбежит… Нет. Ненависть к инквизиторам была сильнее чувства самосохранения. Дым скользнул к Эйвану и окутал его тело, Сапфир встал на дыбы и громко заржал.

– Она не может находиться в таком виде долго! – крикнула я, чтобы хоть чем-то помочь.

Чего сейчас стоит моя способность исцелять или общаться с животными? Мое знание трав и создание иллюзий? В бою с сильным противником я бесполезная обуза, даже тварей из Хаоса уничтожала самых слабых.

Эйван взмахнул мечом, рассекая чернильное облако, назойливо вьющееся вокруг его головы. Потом снова и снова. Каждый раз, когда опускался клинок, сердце замирало.

И вот ведьма бесформенным кулем рухнула на землю, а я вновь поймала ее в сеть из колючих лиан, на этот раз вплетая силу Хаоса. Сапфир хотел затоптать ее копытами, но та каким-то чудом освободилась.

Эйван в мгновение ока выскользнул из седла и оказался на земле. Ведьма изрыгала проклятья, хрипела совсем нечеловеческим голосом и металась из стороны в сторону, пытаясь сбежать от инквизитора. Но он раз за разом настигал. Огненные реки стелились по земле, платье ведьмы горело, летели выпущенные обоими противниками заклинания. Одно угодила в бок Сапфиру, и конь споткнулся, припал на колено.

Я вскрикнула и бросилась к нему. Испугавшись за зверя, упустила момент, когда меч Эйвана настиг ведьму – на животе ее расплывалось багровое пятно. В последнем усилии она вскинула руку, но враг оказался быстрее. Схватил ее за горло и повалил на землю.

***

Эйван

Ведьма содрогалось в конвульсиях, кожа темнела. Я сжимал пальцы на горле твари все сильнее, глядя прямо в выпученные глаза. Моя рука вспыхнула, и тут же тело окутало пламя священного огня. Черная душа уходила туда, где ее настоящее место – в Хаос, в абсолютное ничто без шанса на перерождение.

В кулаке остался лишь пепел. Налетел ветер и разметал его в разные стороны. Заклинание успело задеть Сапфира, опалив бок до мяса. Полный тревоги за друга, я огляделся. Йованна стояла возле него, накрыв ладонями рану.

Приблизившись, увидел, что руки ее окутало мягкое золотистое свечение.

– Не трогай меня, – прошептала ведьма. – Я его лечу.

Она подумала, что я собираюсь сделать с ней то же, что и с мерзкой дикой ведьмой?

– Вижу.

Брови Йованны были сведены на переносице, руки мелко подрагивали. Волосы растрепались и спутались, как мочалка, лицо было измазано грязью, а губы шептали какие-то слова.

С удивлением я понял, что чувствую присутствие не Хаоса рядом, а Порядка. Но как? Почему?

Прямо на глазах ужасная рана затягивалась, и вскоре о ней напоминала лишь голая кожа на боку зверя. Ведьма тяжело опустила руки и выдохнула:

– Посмотри туда.

Я обернулся. Из домов медленно выходили люди – бледные, худые, но живые. Те, кого не успело убить проклятье, поднялись на ноги. Неужели у Йованны получилось?

Она обнимала себя за плечи, тело безостановочно била дрожь. Казалось, сейчас услышу стук зубов.

– Я приняла в себя слишком много Хаоса от проклятья, – объяснила, подняв взгляд. – Мы справились, да?

Я кивнул.

– Все кончено. Ты молодец, ведьма, – произнес негромко.

Губы Йованны изогнулись в улыбке, будто ей была приятна моя похвала. Не прекращая улыбаться, она раскинула руки и грациозно покружилась на месте. А потом вскинула голову и изменилась в лице. Улыбка исчезла, в глазах мелькнул самый настоящий ужас.

Я проследил за ее взглядом и увидел, как в вечернее небо взмыли огненные птицы.

Сотни зажженных стрел на мгновение зависли в воздухе, а потом градом рухнули вниз.

– Прочь! – оттолкнул ведьму прежде, чем в землю, где она стояла, вонзилась стрела.

Отчаянный вой затопил улицу. Люди превратились в бестолковую толпу, метались из стороны в сторону, не зная, куда бежать. Кто-то падал и, не в силах встать, полз на четвереньках. Пронзительно закричал ребенок.

Соломенные крыши ближайших домов загорелись, улицу заполнил дым. Ведьма смотрела на это, распахнув глаза, в которых отражалось пламя. Деревню окружили, выйти не дадут никому. Тех, кто не погиб в огне, ждут солдатские клинки.

– Что они творят?! Что делают?! – Йованна закричала не своим голосом и бросила на меня умоляющий взгляд. Как будто думала, что я спасу всех одним мановением руки.

– Стой рядом и никуда не убегай! – приказал ей, видя, что еще чуть-чуть, и у нее случится истерика.

Для начала нужно сосредоточиться, отрешиться от эмоций и призвать к Порядку, перехватить контроль над пламенем и заставить его угаснуть. Пальцы соединились в привычный знак, энергия вырвалась и потекла ручьями в разные стороны.

Площадь была слишком большой, а я потратил уйму сил, блуждая в пораженном Хаосом лесу и сражаясь. Пока усмирю весь огонь, он успеет пожрать половину деревни.

– Давай, ведьма, вызови дождь! Ты это умеешь?

Содрогаясь всем телом, она кивнула.

– Да, я попробую.

– Я тебя прикрою!

Соткать защитный купол для нас двоих у меня получилось. На большее отвлекаться нельзя. Где-то пламя гасло, где-то разгоралось еще сильнее, а на деревню обрушился новый залп.

Глубоко дыша, Йованна запрокинула голову и раскинула руки, как птица крылья. В таком положении ведьмы призывали силу Хаоса. Закрыв глаза, она выкрикивала слова на незнакомом языке, слова сливались в песню – прерывистую, гортанную. Вся ее хрупкая, трясущаяся от ужаса и усталости фигурка внезапно обрела твердость и мощь. Это была уже не та ведьма, которую я схватил за руку в трактире. Она как будто повзрослела на сотни лет, превратилась в одну из тех каменных статуй, которые я видел в убежищах ведьм.

В купол ударило несколько стрел прямо над ее головой, но Йованна этого даже не заметила. Она смешалась с Хаосом, позволила ему пустить корни в своих венах, мыслях и душе.

Поднялся ветер. Над нами стали собираться тучи, с домов срывало соломенные крыши, искры летели фонтанами и гасли на лету. Небо стало ещё темнее, налитые водой облака сгустились над деревней, полыхнула молния, а следом раздался оглушительный раскат грома.

Люди по-прежнему метались и кричали, кто-то, объятый пламенем, катался по земле.

На пыльную землю упали первые капли. Застучали все чаще и чаще, как барабанный бой. Потом превратились в упругие струи, что заливали лицо и глаза. Огонь боролся, но чего стоили его потуги по сравнению с водной стихией?

Я перевел взгляд на ведьму. Мокрые волосы змеились по плечам и спине. Платье облепило тело, а она стояла, раскинув руки и будто готовясь взлететь под музыку грома и ветра. Хаос, что она впитала, ликовал, ощутив свободу. Он рвался из женского тела, как дикий зверь – на волю, к небу. Он драл его когтями молний. Показалось, что наступила ночь – так темно стало вокруг. Очередной раскат грома прозвучал в воздухе, и земля содрогнулась.

От пожара не осталось и следа, люди исчезли с улицы. А Хаос все не унимался: лужи сливались в реки, вода лилась стеной. Стихия торжествовала, и в центре этого безумия – ведьма. Лицо спокойное, почти счастливое. Веки опущены, подол платья трепещет на ветру.

Сбросив оцепенение, я сделал шаг вперед, и тут она распахнула глаза. Взгляд пьяный, глаза черные, как ночное небо со вспышками звезд, а под кожей бурлит и беснуется Хаос. Воздух вокруг нее сгустился и стал упругим. Она сделала нетвердый шаг мне навстречу и начала падать. Я еле успел подхватить, стараясь не коснуться голой кожи. Несколько мгновений Йованна неотрывно смотрела мне в лицо, как будто не понимала, кто я такой, как она здесь оказалась. Ресницы дрогнули, и жуткие глаза начали закрываться. С тяжелым выдохом ведьма уронила голову мне на грудь.

Ее сила иссякла, и ливень прекратился. Девушка спала, а тучи лениво расползались, как большие черные жуки.

Обойдя лужу, я занес ведьму в первый попавшийся дом.

– Позаботьтесь о ней, – велел сбившимся в кучку жильцам.

А сам оседлал Сапфира и выехал навстречу насквозь промокшему солдатскому отряду. Показал инквизиторскую бляху командиру, усатому мужику с седой головой.

– Господин инквизитор, простите ради всего святого! – начал оправдываться он. – Мы опоздали и едва выпустили стрелы, как начался ливень. Это дело рук ведьмы, будь она проклята!

– Все эти люди свободны от проклятья, – ответил я спокойно.

– Но как же приказ…

– Я сказал свободны.

Возражения этого старика меня разозлили.

– Перед смертью ведьма сняла проклятие. Можете идти, а крестьян оставьте в покое.

Про Йованну я не стал говорить намеренно. Незачем лишним людям знать о ней и ее участии.

Командир подумал несколько мгновений и покорно кивнул.

К ночи на краю деревни соорудили погребальный костер, и я лично поджег сырой хворост. Священный огонь окутал тела погибших, в ноздри ударил едкий дым. Я долго стоял, глядя на танец пламени и успокаиваясь. Павшие от проклятья возвращались туда, откуда пришли – к земле. Это и есть круговорот жизни и смерти. Это и есть Порядок.

Уголья еще дымились. Стояла глубокая ночь, когда ко мне осмелилась подойти пожилая женщина и пригласить в дом.

– Мы у родни переночуем, а вы здесь устраивайтесь, – она хлопотала у порога.

Внутри я увидел ведьму. Ее успели раздеть, замотать в теплое покрывало, как гусеницу, и уложить на кровать. Йованна не приходила в себя, силы были истощены, но я знал, что к завтрашнему дню все будет в порядке.

– А вы инквизитор, да? – пропищала чумазая девчонка, дернув меня за рукав.

– Кыш отсюда! Простите любопытное дитя, господин. А это ваша?.. – спросила женщина, кивнув на ведьму.

– Да, это моя спутница.

– Передайте ей наши искренние благодарности! – она поклонилась в пол, глаза крестьянки слезились. – Я постелю вам здесь же, на лавке. Не обессудьте, люди мы небогатые. Но сначала откушайте, господин инквизитор.

Потом заглянул деревенский староста, отблагодарил, принес немного еды и молока. Инквизиторов боялись и старались лишний раз не попадаться на глаза.

Лавка оказалась коротка, но это лучше, чем голая земля. Прошлую ночь я почти не спал, поэтому усну быстро.

Несмотря на усталость, сон не шел. Раз за разом я прокручивал перед глазами картину, как ведьма стояла, раскинув руки, мокрая от воды, в этом своем платье, которое обтянуло тело второй кожей. Это был чистейший Хаос – опасный, могущественный и совершенный в своем несовершенстве. Буйство стихии, вместившееся в одном хрупком теле. Сила, которую обуздали тонкие женские руки.

Не знаю, почему, но от этого образа по коже ползли мурашки. Почти все ведьмы, которых я видел, были уродливы, с оскаленными зубами и искаженными лицами. Как та, что я убил сегодня. Были и те, что натягивали личину прекрасных дев, но под маской я все равно видел уродливое нутро. Их Хаос смердел тленом и пылью, старыми подвалами и вонью тесных городских улиц. А ее Хаос любил, тянулся к ней.

Сейчас Йованна мирно спала, до слуха доносилось тихое размеренное дыхание. Возможно, она и правда была не такой, как ее сестры. Либо просто слишком молодой, не успевшей в полной мере вкусить запретной силы и соблазниться ей. Если оставить ее в живых, то через годы мир увидит невероятно сильную ведьму. Сегодняшнего хватило, чтобы это понять.

И как будет правильно, а как по совести? О том, что она сняла смертельное проклятье с деревни, я старался не думать.

Первый закон инквизитора гласит: встретил ведьму – убей!

Глава 4. Задушевный разговор

Йови

Не знаю, сколько я проспала. Кажется, целую вечность, наполненную красочными сновидениями: где-то страшными, где-то удивительно прекрасными. Тело было легким, отдохнувшим. Отбросив одеяло, я села и сладко потянулась.

Но… где я?

Осознание ударило обухом по голове. Все это произошло на самом деле! И встреча с инквизитором, и схватка с ведьмой, и Хаос, что наполнил меня до краев. Он переполнял меня вчера, мне никогда прежде не удавалось вызвать грозу такой силы.