– НАДО ПОЛАГАТЬ, ДА, – ответил Смерть. – ЧЕМ ЕЩЕ Я МОГУ ТЕБЕ ПОМОЧЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ УЙДЕШЬ В ЗАГУЛ?

– Ну, сэр, есть кое-что, сэр, я, кажется, не знаю, как добраться до мира смертных, сэр, – в отчаянии забормотал Мор.

С глубоким вздохом Смерть выдвинул ящик стола.

– НА СВОИХ ДВОИХ.

Мор понуро кивнул и поплелся к двери. Потянув за ручку, он услышал покашливание Смерти.

– ЮНОША! – Смерть кинул ему какую-то вещь.

Мор машинально поймал ее, и дверь со скрипом отворилась.

Дверного проема как не бывало. Вместо пушистого ковра под ногами расстелилась грязная мостовая. Яркий дневной свет лился на него как ртуть.

– Мор, – поправил Мор, обращаясь уже ко всей вселенной.

– Что-что? – переспросил оказавшийся рядом лоточник. Мор огляделся по сторонам. Его окружала переполненная людьми и всякой живностью рыночная площадь. Чем здесь только не торговали: от иголок до (при посредничестве бродячих пророков) видений спасения. Общаться было возможно, только перейдя на крик.

Мор похлопал лавочника по спине.

– Вы меня видите? – требовательно спросил он.

Торговец, критически прищурившись, оглядел Мора.

– Вроде как вижу, – ответил он. – По крайней мере, кого-то очень на тебя похожего.

– Спасибо, – с невероятным облегчением сказал Мор.

– Не за что. Я изо дня в день тут много кого вижу. За погляд денег не берут. Тебе шнурки не нужны?

– Вроде нет, – ответил Мор. – Где мы находимся?

– А ты будто не знаешь?

Парочка стоявших у соседнего прилавка людей глубокомысленно разглядывала Мора. Его мозг заработал на максимальных оборотах.

– Мой наставник часто бывает в разъездах, – искренне сказал Мор. – Мы прибыли вчера вечером, но в повозке я задремал. Зато сейчас у меня свободное время.

– А-а, – протянул лавочник и заговорщически склонился вперед. – Ищешь, где бы поразвлечься, да? Могу все устроить.

– Для начала хотелось бы понять, где именно я нахожусь, – сказал Мор.

Торговец не поверил своим ушам.

– В Анк-Морпорке, где ж еще, – объявил он. – Это же с первого взгляда ясно. И с первого вдоха тоже.

Мор повел носом. Воздух в городе был особенный. Возникало ощущение, будто этот воздух видывал виды. А еще с каждым вдохом все яснее становилось, что вокруг – тысячи других людей, и почти у каждого имеются подмышки.

Лавочник скептически осмотрел Мора, и от его внимания не укрылись ни бледное лицо, ни хорошо скроенная одежда, ни удивительная, какая-то напружиненная манера держаться.

– Слушай, давай без обиняков, – сказал он. – Могу объяснить, как дойти до отличного борделя.

– Я уже пообедал, – наобум брякнул Мор. – Лучше скажите, далеко ли до места под названием… кажется… Сто Лат?

– Миль двадцать в сторону Пупа, но для такого парня там развлечений не найдется, – зачастил торговец. – Мне ли не знать – ты предоставлен сам себе, ищешь новых впечатлений, мечтаешь об эмоциях, о романтике…

Мор тем временем развязал кисет, полученный от Смерти. Он был полон золотых монет, мелких, как пайетки.

Перед его мысленным взором снова возникло бледное, обрамленное копной рыжих волос лицо молодой девушки, которая каким-то образом ощутила его присутствие. Невнятные ощущения, преследовавшие его последние дни, внезапно обострились до предела.

– Мне нужен, – твердо сказал он, – самый быстрый конь.

* * *

Через пять минут Мор заблудился.

Этот район Анк-Морпорка назывался Тенями; накопившиеся здесь проблемы можно было решить лишь двумя способами: либо с помощью правительственных дотаций, либо – что предпочтительней – с помощью огнемета. Его нельзя было назвать убогим, потому что это стало бы огромной натяжкой. Тени вышли так далеко за пределы убожества, что, совершив нечто вроде эйнштейновского обращения, обрели величественную чудовищность, которую носили как медаль за архитектурные достижения. Они были шумными и душными и пахли как пол в коровнике.

Это был не столько городской район, сколько отдельная экосистема, напоминающая вышедший на сушу коралловый риф. Его населяли люди – точнее, гуманоидные аналоги омаров, кальмаров, креветок и прочих морских тварей. И акулы.

Понурив голову, Мор блуждал по извилистым улочкам. С высоты птичьего полета каждый мог бы заметить, что в сутолочном движении за его спиной назревает тенденция к сближению группы мужчин с преследуемой целью и что вероятность выживания у Мора с его золотишком примерно такая же, как у трехлапого ежа посреди шестиполосной автострады.

Должно быть, уже очевидно, что никаких жителей в Тенях и быть не могло. Там водились обитатели. В поисках хорошего торговца лошадьми Мор время от времени пытался завязать с кем-нибудь из них разговор. Обитатели, как правило, бормотали в ответ что-то неразборчивое и поспешно убирались восвояси, поскольку любой, кто хотел прожить в Тенях дольше трех часов, быстро обзаводился чрезвычайно развитым чутьем и не стал бы околачиваться рядом с Мором, точно так же как крестьянин не встал бы в грозу рядом с высоким деревом.

Наконец Мор добрался до реки Анк, величайшей из рек. Ее течение замедлялось и тяжелело от ила, вынесенного с равнин, задолго до встречи с этим городом, а к тому времени, когда она добиралась до Теней, по ее глади мог бы прогуляться даже агностик. Утонуть в Анке трудно, а вот задохнуться – проще простого.

Мор с сомнением посмотрел на реку. Вроде как она двигалась. И в ней виднелись пузырьки. Вероятно, это все-таки была вода.

Со вздохом он отвернулся от Анка.

И увидел троих мужчин, будто исторгнутых стеной. В любом рассказе появление таких мрачных тупорылых головорезов сулит герою столкновение с некой угрозой, хотя и не слишком серьезной, потому как по законам жанра бандиты должны быть застигнуты врасплох самым неприятным для себя образом.

Они ухмылялись. Получалось это у них хорошо.

Один из бандитов, вытащив из-за пазухи нож, принялся описывать лезвием в воздухе небольшие круги. Он начал медленно подступать к Мору, пока двое других оставались на месте, оказывая аморальную поддержку на расстоянии.

– Кошелек, – просипел бандит.

Мор потянулся к висевшему на поясе кисету.

– Погоди-ка, – сказал он. – А продолжение?

– В смысле?

– В смысле – кошелек или жизнь, – уточнил Мор. – У вашего брата, у грабителей, обычно именно такие требования. Кошелек или жизнь. Я в книжке читал, – добавил он.

– Пожалуй, пожалуй, – допустил грабитель. Ему показалось, что инициатива ускользает из его рук, однако он вышел из положения с блеском: – С другой стороны, я могу затребовать и кошелек, и жизнь. Двух зайцев разом, так сказать. – И он искоса взглянул на своих подельников, которые мерзко захихикали в ответ.

– Раз так… – С этими словами Мор покачал в руке свой кисет, готовясь зашвырнуть его подальше в Анк, пусть даже и существовала вероятность, что он просто отскочит от речной поверхности.

– Эй, ты чего творишь? – завопил грабитель. Он метнулся было вперед, но тут же прирос к месту, видя, что Мор угрожающе замахивается.

– Видишь ли, – рассуждал Мор, – для себя я так понимаю. Раз уж вы все равно меня убьете, кошелек мне особо ни к чему. Так что решать вам. – В доказательство своих намерений он достал из кисета одну монетку и запустил ее в реку, принявшую сей дар с неприятным чавкающим звуком. Грабители вздрогнули.

Главарь шайки посмотрел на кисет. Потом на свой нож. Потом на лицо Мора. И, наконец, на своих дружков.

– Прошу прощения, – сказал он, и троица сбилась в кучу.

Мор прикинул расстояние до конца переулка. Не вариант. Во всяком случае, вид этой троицы говорил, что догонять добычу у них тоже получается хорошо. Зато в логике они были не сильны.

Главарь повернулся в сторону Мора. Еще раз бросил взгляд на своих подельников. Оба решительно кивнули.

– В общем, так: тебя мы убьем, а с золотом – уж как получится, – заявил он. – А то ведь ты и других научишь.

Его подельники вытащили ножи.

Мор сглотнул.

– Это будет не слишком благоразумно, – выдавил он.

– С чего это?

– Ну, во-первых, мне это не принесет никакой радости.

– А ты и не должен радоваться, ты должен… умереть. – Грабитель подступал все ближе.

– Не думаю, что мне уже пора умирать, – сказал Мор, делая шаг назад. – Уверен, что меня бы предупредили.

– Ага, – сказал главарь, которому это уже порядком надоело. – Так ведь тебя и предупредили, разве нет? Ох же ж ты навоз слоновий!

Мор только что сделал еще один шаг назад. В стену.

Главарь злобно посмотрел на поглотившие Мора твердые камни и в сердцах отшвырнул нож.

– Ну, *** мою лысину, – проговорил он. – ***ый волшебник. Ненавижу ***ых волшебников!

– Тогда не надо их ***, – пробормотал один из его приспешников, без труда озвучивая три звездочки.

А третий, до которого все доходило с небольшой задержкой, заметил:

– Эй, да он же сквозь стену прошел!

– И зачем мы за ним тащились битый час? – бубнил второй. – Ну и молодец же ты, Плешивый! Говорил ведь я тебе: волшебник он, только волшебник здесь в одиночку шататься станет. Разве я не говорил, что он на волшебника похож? Я так и сказал…

– Да у тебя, известное дело, язык без костей, – прорычал главарь.

– Я своими глазами видел, как он сквозь вон ту стену прошел…

– Ах так?

– Да, так!

– Прям сквозь стену, видали?

– А у тебя, значит, умишко острый?

– Да вот не жалуюсь!

Одним змеиным движением главарь выхватил из грязи свой нож.

– Такой же острый?

Третий грабитель бросился к стене и отвесил ей несколько пинков; за спиной у него послышалась возня и какие-то влажные булькающие звуки.

– Стена как стена, – заключил он. – Самая обыкновенная, зуб даю. Эй, ребята, как это у него получилось? Ребята?

Он споткнулся о распластанные тела.

– Ох.

Хотя мозги у него ворочались медленно, одну важную вещь он осознал моментально. Он стоял в глухом переулке, в Тенях, и стоял там один. Грабитель припустил во весь дух, и даже успел пробежать вполне приличное расстояние.

* * *

Смерть медленно шел по плитам зала жизнеизмерителей, осматривая плотные ряды занятых своим делом часов. За ним следовал верный Альберт с раскрытым фолиантом в руках.

На них могучим серым водопадом обрушивался шум.

Он рождался на полках, где, уходя ряд за рядом в бесконечную даль, отмеряли время жизни смертных песочные часы. Это был тяжелый шум, глухой шум, шум, лившийся унылым заварным кремом на яркий пудинг души.

– ХОРОШО, – наконец сказал Смерть. – ПОЛУЧАЕТСЯ, ТРОЕ. СПОКОЙНАЯ НОЧЬ.

– Это, значит, тетушка Хэмстринг, снова настоятель Лобсанг и принцесса Кели, – доложил Альберт.

Смерть осмотрел стоявшие на ладони трое часов.

– ПОДУМЫВАЮ ОТПРАВИТЬ НА ДЕЛО ПАРНИШКУ.

Альберт сверился с фолиантом.

– Ну, с тетушкой проблем не возникнет, а настоятель – человек опытный, – сказал он. – А вот принцессу жалко. Всего пятнадцать лет. С ней может быть непросто.

– ДА. ПЕЧАЛЬНО.

– Хозяин?

Смерть стоял с третьими часами в руках, задумчиво наблюдая за игрой света на стекле. Он вздохнул:

– СОВСЕМ ЮНАЯ…

– Вы хорошо себя чувствуете, хозяин? – с тревогой в голосе спросил Альберт.

– УНОСИТ ВРЕМЕНИ ПОТОК ВСЕХ…

– Хозяин!

– ЧТО? – Смерть вздрогнул и вернулся в реальность.

– Вы переутомились, хозяин, вот в чем дело…

– ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ, ДРУГ МОЙ?

– Вы какой-то сам не свой, хозяин.

– ГЛУПОСТИ. ЧУВСТВУЮ СЕБЯ КАК НИКОГДА ХОРОШО. ТАК О ЧЕМ МЫ ГОВОРИЛИ?

Альберт пожал плечами и вернулся к записям.

– Тетушка Хэмстринг – ведьма, – продолжил он. – Она может рассердиться, если отправить к ней Мора.

Все, кто так или иначе связан с магией, по истечении своего песка имеют право быть обслуженными лично Смертью, а не довольствоваться его мелкими подручными.