Вадим соображал, о чем еще спросить, что могло бы пролить свет на два исчезновения, столь синхронно произошедшие в конце осени – начале зимы в прошлом году.

– Ты упомянула, Вася много чего говорил. Не припомнишь, что именно? Это может оказаться важным.

– Хочешь знать, не говорил ли про твою дочку? Нет, не было такого. Он пургу гнал, трудно понять было. Про демонов что-то… Или про мертвецов, которые бродят. Да, про них точно было. Я еще сериал «Ходячие мертвецы» вспомнила, пошутила, а он вызверился, перекосился весь, мол, я его на смех поднимаю, а ему не до смеха. – Римма опустила глаза. – Наверное, я, его сестра, должна поехать в тот городишко, поспрашивать, поискать Васю, но…

Она внезапно закашлялась, словно подавившись словами, потянулась куда-то, глотнула из белой чашки с розовым сердечком.

– Меня от этого городка прямо морозит, хотя я там не была ни разу. Не могу… Никак не могу себя заставить! – Римма оправдывалась, хотя Вадим и не думал ни в чем ее обвинять. – Мне кажется… Я даже уверена: там жуть творится.

– Да ты и не…

Вадим хотел сказать, что она не обязана отправляться на поиски, на это есть полиция, но Римма поняла его неоконченную фразу по-своему.

– Не надо мне говорить, что это обычное захолустье! Я сама всю жизнь в таком живу, только размером побольше, конечно. Нет, там другое. И Васька говорил… Я сначала не восприняла серьезно, сказала же. Но потом… Сны эти.

Вадим почувствовал, как резко пересохло во рту.

– Что ты видишь? Какие сны? – спросил он.

– Не сны даже, а сон. Одно и то же всегда. Спать уже боюсь. То и дело повторяется, спасибо, хоть не каждую ночь.

– Что тебе снится? – снова напряженно спросил Вадим.

– Будто я под землей. В провале, в том городишке. Не знаю, как там оказалась, но мне надо выбраться, это я точно знаю. Иначе – все, хана. Во сне мне страшно настолько, что аж колотит всю. – Римма содрогнулась. – Я бегу и знаю, что Васька тоже тут где-то. Вроде надо мне его найти, но и понимаю, что не стоит. Потому что Васька – уже не совсем он! Пока бегу, чувствую, что кругом копошатся разные… разные существа. Они шепчут. И еще я знаю, что они хотят меня сожрать, поэтому бежать надо быстрее, а у меня ноги заплетаются. Я вижу свет впереди и чувствую вонь. Так смердит, что охота развернуться и обратно рвануть, но…

«Но потом ты видишь брата», – подумал Вадим.

– Смотрю – Васька. Боком ко мне стоит, лица не видать. И я понимаю, что это хорошо, потому что лицо у него… – Римма шумно сглотнула. – За секунду до того, как просыпаюсь, он поворачивается. Не Васька это, а тварь какая-то в его обличье. Демон. Я не мастак описывать, но это просто жесть.

Римма замолчала, встретившись с Вадимом взглядом.

– Ты тоже видишь сон, да? – проницательно заметила она. – Можешь не отвечать, я и так догадалась. У тебя на лбу написано. Но как так может быть, что двум разным людям одно и то же снится? Почему?

– Это как раз понятно, – скрипучим голосом произнес Вадим. – И у тебя, и у меня близкий человек пропал. В этих самых Вязах.

Римма недоверчиво покачала головой.

– Только не говори мне, что собрался туда. Ты же не настолько дурак?

– Похоже, именно настолько, – усмехнулся Вадим. – Я уже еду туда. Надеюсь, завтра к вечеру доберусь до Октябрьского. Заночую там, а утром…

– Не надо, – прошептала Римма. – Не езди.

– Я должен. Там моя дочь.

Римма чуть не плакала.

– Ты не понимаешь? Год прошел! Если она и была жива тогда, то…

– Замолчи! Немедленно замолчи!

Вадим не мог допустить, чтобы девушка произнесла это вслух. Не облеченная в слова, убийственная мысль оставалась всего лишь химерой, но если дать ей тело, обернув в буквы или звуки…

Римма смотрела горестно, сочувственно.

– Я тебя не отговорю, да?

– Не отговоришь.

– Ты хоть дай знать, как доедешь. Что там вообще, в Вязах. Может, новости какие будут о… о Ваське моем.

Им стало трудно говорить.

Каждому захотелось остаться одному, прервать беседу.

– Ты прости, мне идти надо, – тоненько сказала Римма.

– Конечно. И мне тоже.

Они прощались, неловко желали друг другу удачи, на душе у каждого было тяжело. Римма была уверена, что больше не увидит Вадима, ей было тошно, стыдно: у него хватило смелости сделать то, на что она не решилась.

А Вадим прикидывал, где ему раздобыть побольше ценной информации о Верхних Вязах, чтобы не заявляться туда совсем уж голым, не вооруженным даже сведениями об этом месте, не говоря о прочих средствах защиты.

Глава шестая

Когда-то город Октябрьское считался туристическим центром – конечно, не крупным, не всесоюзного значения, но все-таки посмотреть тут было на что.

Во-первых, огромная пещера, где были обнаружены следы поселений древних людей. Найдена была наскальная живопись первобытных людей – рисунки, выполненные с помощью охры и угля: отпечатки рук, изображения лошади, бизона, оленя, мамонта, антропоморфные фигуры, а также всевозможные линии, треугольники и некое подобие лестниц. В пещеру водили экскурсии, показывали восхищенным туристам открытые для посещения залы.

Во-вторых, рядом с городом имелось большое озеро, а на его берегу – база отдыха. Можно было проводить здесь выходные или отпуск, купаться, загорать, фотографироваться, кататься на лодках.

В-третьих, в Октябрьском работал интересный историко-краеведческий музей со всевозможными археологическими и палеонтологическими экспонатами, а еще имелся музыкальный фонтан.

И, в-четвертых, Верхние Вязы! Организовывались экскурсии на соляные шахты, предлагалось посмотреть, как добывается соль.

Однако с началом перестройки и приходом девяностых активность стала угасать. Это происходило медленно, постепенно, но неуклонно. Люди предпочитали ездить отдыхать и набираться впечатлений в другие места.

Городские власти столкнулись с необходимостью благоустроить пещеру, чтобы продолжать привлекать туристов. Первым делом требовалось провести освещение, сделать подсветку, проложить удобные дорожки и прочее – кому хочется бродить в сырой темноте, спотыкаясь и рискуя свалиться и сломать что-то, а то заблудиться, если ненароком отойдешь от экскурсовода?

Не мешало привести в порядок и базу отдыха. Дощатые домики, деревянные туалеты на улице, общие кухни – кого приманишь спартанским советским уютом? Да и озеро с годами порядком загрязнилось, гладь его тут и там затянуло тиной, берег был заболочен. Нужно чистить, обустраивать, приводить в первозданный вид.

Однако денег на все не хватало. Вдобавок на Урале имелись и другие озера, и пещеры повнушительнее, поинтереснее: ледяные, с несколькими этажами, подземными реками и озерами, живописными гротами, сталактитами и сталагмитами.

Дешевле и проще оказалось забросить пещеру – что и было сделано. Экскурсии прекратились, появились таблички, предупреждающие возможных посетителей об опасности и полной ответственности за свои действия: осматривать пещеру теперь предлагалось на свой страх и риск, отдавая себе отчет в возможных последствиях. Так что в пещеру отправлялись только редкие экстремалы, да и тех с каждым годом становилось меньше.

Соляные шахты дышали на ладан, дело было в постепенном закрытии добычи, в пресловутых провалах. Кто пожелал бы рисковать жизнью, отправляясь в место, которое не ровен час провалится прямо под твоими ногами, даже если бы это было по-прежнему разрешено?

А больше в Октябрьском и окрестностях смотреть было нечего. Ехать ради заболоченного, утратившего былую прелесть озера и городского музея? Глупо и нерационально. Фонтан вообще не в счет, к тому же его демонтировали в середине девяностых. Горы, пещеры, озера, леса и реки – всем этим Урал богат, можно поехать в другое, более безопасное, красивое, обустроенное место.

Итак, город проиграл конкуренцию и без активной поддержки государства зачах. Печальная, но вместе с тем вполне обычная, в чем-то даже типичная история городка стала известна Вадиму чуть позже. Он прибыл в Октябрьское ближе к семи вечера. О том, чтобы сразу двинуться в Верхние Вязы, не могло быть и речи, так что пришлось искать ночлег.

Еще вчера Вадим попытался забронировать местечко с помощью сервиса для путешественников, но успеха попытка не возымела. Туристическая слава Октябрьского осталась в прошлом, мало кто приезжал в город, так что и желающих разместить предложения об аренде комнат и квартир не нашлось.

Вадим решил сориентироваться на месте: должны же тут быть гостиницы? Хотя бы одна. Или люди, которые сдают жилье, не регистрируясь на Интернет-площадках для туристов. На деле все оказалось несколько сложнее, чем оптимистично надеялся Вадим.

В городе, если верить информации из Интернета, имелись гостиницы, но одна была не так давно перепрофилирована в торгово-развлекательный центр, вторая оказалась закрыта на ремонт, а в третьей не нашлось свободных номеров.

– Неужели у вас такой наплыв гостей? – раздраженно спросил Вадим женщину-администратора.

– Я что, врать вам буду? – возмутилась та. – У нас сейчас в Октябрьском конференция проходит. – Это прозвучало с оттенком гордости. – В нашем зале для мероприятий участники заседают, в ресторане для них питание организовано, трехразовое, между прочим. А в номерах иногородние размещаются.

– Понятно. – Вадим развернулся, чтобы уйти. – Всего доброго вам и участникам конференции.

Администратор по какой-то причине сжалилась над ним и сказала:

– Вы на сайт города зайдите, там есть доска объявлений. Или вот газету купите, в киоске слева от входа продается. Может, кто-то сдает комнату.

Вадим поблагодарил женщину и воспользовался ее советом. Сайт безбожно висел, страницы грузились медленно и открывались не полностью. Но с бумажной газетой дело обстояло еще хуже: киоск был уже закрыт. После долгих мучений, чертыхаясь и проклиная все на свете, Вадим все же добрался до раздела сдачи жилья. В аренду сдавалось не так уж много квартир и комнат, но кое-какие предложения имелись, и Вадим стал обзванивать владельцев.

Повезло ему с шестой попытки: то трубку не брали, то телефон отключен (зачем давать объявление и выключать телефон?!), то Вадиму категорично заявляли, что посуточно не сдают, только на долгий срок.

– Улица Комарова, сорок. Квартира номер четыре. На первом этаже, – голос хозяйки, судя по всему, немолодой женщины, прозвучал неожиданно робко.

«Да хоть в подвале, мне на одну ночь», – подумал Вадим, уставший, голодный, измученный долгой дорогой.

– Я приезжий, город не знаю. Вы можете точку скинуть? – не подумав, брякнул Вадим, запоздало сообразив, что для пожилой женщины из провинции эта фраза могла прозвучать как заклинание на неведомом языке или шифр без ключа. Какую точку? Куда скинуть?

«Еще решит, что я маньяк или просто придурок!»

– Что? Я не…

– Нет-нет, ничего! Скоро буду у вас, – бодро проговорил Вадим и еще раз пообещал заплатить сразу же наличными, чтобы не отпугнуть хозяйку.

Улица Комарова обнаружилась в другом конце Октябрьского, но, поскольку город был невелик, да и машин на дорогах мало, добрался Вадим быстро. Как проехать, ему подсказали в «Магните», куда он зашел купить продукты. Хотелось нормальной горячей еды, но сил искать кафе, чтобы поужинать, не было.

Как Вадим и предполагал, хозяйкой квартиры была женщина лет шестидесяти с лишним. На ней был бордовый халат, а поверх – меховая жилетка. Седые волосы коротко острижены, на носу кривовато сидели очки.

Квартира располагалась в пятиэтажной «хрущевке». Аккуратный дворик – лавочки, машины, детская площадка…

«Хватит, не думай об этом!»

Припарковав машину, подойдя к двери подъезда, Вадим нажал нужную цифру на домофоне. Вопроса: «Кто?» не последовало, вместо этого устройство гостеприимно запиликало, возвещая, что дверь открыта.

Женщина встречала постояльца на пороге.

– Здравствуйте, долго нас искали? – все с теми же робкими, даже заискивающими интонациями произнесла она.