– Сюда толкни, – Борис Львович постучал пальцем по столешнице рядом с монитором.

Павел с силой двинул по флешке, отчего та, пролетев по полированной столешнице, остановилась прямо у пальца начлаба. Тот воткнул флешку в гнездо разъема и посмотрел на экран.

– Поясняй, я готов.

– Идея была такая. – Павел разложил листки из папки перед собой. – Сначала предварительные испытания с минимальной выборкой. Потом, учитывая промахи, сделать уже репрезентативную выборку, по результатам которой двигаться дальше.

– У тебя тут ничего не понятно. Ты вчера говорил, что будет смета.

– Ну как смета, – Павел смутился. – Я же не бухгалтер, дядя Боря. Там перечислены пункты, по которым будут расходы. А какие именно расходы… – Павел пожал плечами.

– Ладно. Оформим вместе. Ты читай по своим бумажкам и поясняй, я буду заносить в систему, и получим затраты. Начинай.

– Студентов нужно будет человек сорок, из разных академий и факультетов. Чтобы были и отличники, и троечники. Дальше. Место для проведения испытаний. Мы с папой… В общем, в прошлом году мы были в доме отдыха под Звенигородом, это бывший санаторий ВМФ. Хорошее место. Рядом лес, река. Недалеко от Москвы. Дом отдыха еще не раскручен, поэтому сорок мест, скорее всего, найдутся даже в летний сезон.

– Плюс – это большой заказ, думаю, пойдут навстречу, – кивнул Борис Львович, не отрывая взгляда от экрана монитора.

– Размещение в комнатах по четыре человека. Итого нужно забронировать десять комнат.

– Плюс тебе лично отдельное помещение нужно для ноутбука, принтера, бумаг и прочего.

– Да, точно. Так вот. Первый этап – анкетирование. Анкету еще нужно разработать.

– С этим делом поможем. – Начлаб быстро набрал что-то на клавиатуре. – Мои сделают быстро, и дополнительных затрат не потребуется.

– Я обработаю анкеты и разделю общую массу студентов на группы.

– По какому признаку будешь делить?

– По ай-кью. Это папина идея. Он считает… считал, что на подготовительном этапе, когда еще точно неизвестно, обречен рейс или нет, но критические двадцать процентов отказов есть, нужно не сидеть сложа руки, а пытаться спасти людей. Но спасать нужно элиту нации, а не кого попало. А элиты, сами понимаете, с низким ай-кью не бывает.

– Да-да, у нас специально для Кирилла под эту тему базы данных создали. Кто где работает, кем, какие достижения были в жизни. Пока, правда, только по Москве и Подмосковью.

Раздался звонок мобильника.

– Да. – Борис Львович послушал, что ему говорят по телефону, и снова сделал странный жест, будто подводил черту. – Отлично. Пропуска еще со вчерашнего дня лежат. Паспорта предъявите охране, вас запишут и покажут, куда идти.

Он нажал «отбой» и кивнул Павлу:

– Продолжай. Расходы: билеты студентам, расселение в санатории, то есть в доме отдыха, питание, проживание. Сколько дней понадобится?

– Ну, на анкетирование хватит одного дня. За день справимся. После обработки сорок человек будут проранжированы по уровню ай-кью от самого высокого до самого низкого. Дальше. Второй этап. Нужно разделить испытуемых на группы, например по четыре человека. Это десять групп. Суть в том, чтобы выделить лидера в группе. Тут засада. В смысле затрат. Мой вариант испытаний на втором этапе отец забраковал. А свой придумать… не успел.

Павел отвернулся к окну, помолчал и, упрямо наклонив голову, продолжил:

– Я вам свой вариант сейчас расскажу, вы прикиньте по деньгам и решите, что делать, может, мне подскажете. Ну и третий этап – добраться до аэропорта на условно обреченный рейс. Кто успеет, того заношу в свою таблицу с ай-кью, при этом буду анализировать то, как добирались.

– А ты думаешь, что испытуемые с высоким ай-кью будут добираться в аэропорт как-то иначе, чем испытуемые с низким?

– Конечно. Это не только я думаю. Мы с папой обсуждали. Смотрите. У вас ограниченное время, то есть препятствие. Плюсом и другие препятствия: отмена рейсов автобусов, изменение расписаний электричек, светофор где-то отключен и так далее. Представьте себе лес и чащу. Деревья, овраги, ручьи и есть наши преграды на пути к финишу. Низкий ай-кью попрет напролом. Для него задача простая, чего тут долго думать? Самый быстрый путь – это самый короткий. А интеллектуал изучит карту, прикинет варианты, выберет оптимальный и в итоге доберется до финиша первым. Профессионалы – лесники, егеря, охотники – в расчет не берутся, они исключения из правила.

– Ух, как ты всех… распределил. Узнаю Кирилла. Он тоже безжалостно делил людей на цвет нации и остальную массу. Ну что ж…Черт, второй этап обсудить не успеем.

Борис Львович встал из-за стола, одернул пиджак и вышел из кабинета.

Павел, как раз приготовившийся изложить свои мысли про второй этап, удивленно проследил за ним взглядом. Трое молодых мужчин с военной выправкой шагали в ногу по проходу, по которому полчаса назад прошел Павел.

Начлаб встретил их, поздоровался с каждым за руку и пригласил в кабинет. Павел, поняв, что беседа окончена, собрал листочки, упаковал в папку, потом в рюкзак и подошел к столу с монитором, решая, сейчас забрать непригодившуюся флешку или потом.

– А ты куда, Паша? Это представители РОбТ, я тебе вчера рассказывал. Знакомься.

Павел растерялся. Он же помнил про контракт, когда шел сюда. И слова Норы: «Ничего не подписывай» – тоже помнил. Но потом увлекся рассказом об испытаниях и все позабыл. Мужчины из этого самого РОбТ выглядели… внушительно. Как он будет с такими серьезными дядями обсуждать программу отца? Вон один, невысокий качок, наверное, самбист, смотрит, словно сканером прощупывает. Как вообще ведутся такие переговоры? Павлу заказы на тестирование просто скидывали в мессенджер, отчеты он отправлял по электронке. Подписывал договоры цифровой подписью. Как-то так. Павел представил, как он сейчас выглядит в глазах телохранителей. Студент-второкурсник, худой, длинный, плохо подстриженный, в джинсах и чистом, много раз стиранном худи. «Да ладно, не трусь», – одернул он себя. Они тоже не в галстуках пришли.

– Виктор, – представился невысокий качок, который пронизывал Павла взглядом-сканером.

Виктор неожиданно широко улыбнулся полными губами, отчего глаза-сканеры чуть прикрылись приподнявшимися щеками, шагнул навстречу Павлу и протянул руку. Павел с опаской пожал твердую шершавую ладонь и, представив, как этот Виктор рубит противников такой ладонью-лопатой направо и налево, поежился.

– Павел Станов. – По очереди Паша пожал руки двум другим мужчинам и посмотрел на начлаба: мол, что дальше?

– Присаживайтесь.

Паша сел на прежнее место, оно показалось ему уже родным, обжитым. На другой стороне стола расположились представители РОбТ, причем напротив Павла сел качок Виктор, а по бокам от него остальные двое. Борис Львович, закрыв жалюзи на стенах кабинета, отчего в помещении стало по-казенному неуютно и серо, устроился рядом с Павлом.

– Что ж, начнем. – Начлаб вопросительно посмотрел на мужчин: – У вас есть вопросы к Павлу? Он сейчас готовит испытания, чтобы продолжить разработку «Ангела».

Паша мысленно чертыхнулся. Ну дядя Боря! Ну жук! Ловко перевел стрелки!

Виктор испытующе посмотрел на Павла:

– Не скрою, мы заинтересованы только в конечном результате программы. Нам приходится охранять очень богатых клиентов, которые имеют собственные самолеты. Когда мы разговаривали с автором «Ангела», он уверял, что в итоге будет твердая цифра: процент, подтверждающий, что рейс обречен. Разговор шел только в общих чертах. Хотелось бы узнать подробности. И услышать про сроки.

– Чтобы получить конечный результат, нужно еще много работать…

Борис Львович незаметно подтолкнул локтем Павла, мол, подключайся. Павел встрепенулся:

– Та самая твердая цифра, которая максимально возможна, – это двадцать процентов. Вообще, от пятнадцати до двадцати…

– Это предварительно, будут испытания, потом отладка… – перебил Борис Львович.

– Такой результат нас устроит. Для жизни клиента сомнение в двадцать процентов – это много. – Виктор переглянулся с товарищами, оба синхронно кивнули. – Откуда вообще взялась такая цифра? Почему именно двадцать, а не тридцать, не сорок?

– Цифра появилась в результате расчетов и…

– Из интернета. Статистика катастроф и выживших в них. Плюс информация из открытых и не совсем открытых источников, – теперь Павел перебил начлаба.

Он смотрел прямо в глаза-сканеры Виктора. Пусть решают, нужна им программа «Ангел» или нет, основываясь на правдивой информации. Обманывать Павел никого не собирался. Даже если проект закроют, он сам его закончит. И без них обойдется. Вообще-то нет, не обойдется. Испытания… Нужны деньги.

Оба – и Павел, и начлаб – замолчали. Ждали реакции Виктора, поняв, что именно он в тройке мужчин главный.

– Не понимаю. – Мужчина, сидевший справа от Виктора, поднял вверх руку словно ученик в школе. – Если все известно, почему этим делом никто не занимается? Почему не отменяют рейсы? Если статистика постоянная?

Павел и начлаб переглянулись. Павел на листке быстро начеркал: «80!!!», начлаб, скрывая улыбку, опустил голову.

– Вы переставляете местами события. Сначала происходит катастрофа, а потом появляются сообщения о чудесном спасении. Журналисты выискивают тех, кто не попал на этот рейс.

– И непопавших всегда двадцать процентов? – недоверчиво переспросил Виктор.

– От пятнадцати до двадцати. Отец собрал статистику за несколько лет. С две тысячи второго года и до две тысячи восьмого, когда взорвали «Невский экспресс».

– Допустим. – Виктор вдруг внимательно посмотрел на дверь в кабинет, наклонился к своему сотруднику слева и что-то прошептал. Тот неслышно встал, словно выплыл из-за стола, и так же неслышно, осторожно переступая, двинулся к двери.

– А вы, как я понял, хотите выявить эти двадцать процентов отказников до начала рейса? И так обозначить будущую катастрофу? Каким образом выявить?

– Боты будут мониторить соцсети. – Павел удивленно следил за мужчиной, который прокрался к дверям, постоял, прислушиваясь, и кивнул Виктору. – В настройках мониторинга заложены основные ключевые слова, такие, как «не успеваю», «не поеду», и определение тональности, например паника, взволнованность. Еще будем отслеживать возвраты билетов. Как только программа выловит совпадение в пятнадцать-двадцать процентов сообщений о том, что кто-то не попадает на один и тот же рейс, включится наш «Ангел». Выявит условно обреченный маршрут, подключится к базам данных. Определит, кто из базы тоже купил билет на этот рейс. И начнет незаметно работать. Если по-простому: мешать людям добраться до аэропорта или вокзала.

– Давай! – громким шепотом приказал Виктор, мужчина распахнул дверь и выскочил наружу.

Шум и разговоры в лаборатории, ворвавшиеся в открытую дверь, мгновенно стихли. Мужчина одной рукой втащил в кабинет упирающегося парня. Павел узнал в нем того, кто жаловался на полтергейст.

– Володя? А что ты за дверью… – Борис Львович растерянно приподнялся и снова сел.

– Подслушивал. – Виктор встал и подошел к парню. Тот, с вывернутыми телохранителем руками, со страхом, исподлобья следил за ним.

– У вас, ребята, крыша течет. – Виктор быстро обыскивал несопротивляющегося Володю. – Я сначала думал, что информацию про контракт между лабораторией и РОбТ специально слили в СМИ для рекламы, чтобы спонсоров привлечь. А здесь настоящий шпион нарисовался. Кто заказчик?

Виктор ткнул пальцем «шпиону» в какую-то точку на животе, тот охнул от боли и выкрикнул:

– Не знаю! На почту анонимно прислали заказ!

– Выведи его пока… куда? – Виктор повернулся к начлабу.