– Я сейчас выведу Абрека, – сказала Таня, останавливаясь возле парадного. – Ты домой или погуляешь с нами?

– Погуляю, ясное дело. Ты беги за песелем, а я тут вас подожду. – Маго уже сканировал взглядом заросли сирени, сильно поредевшие с наступлением ночных заморозков.

– Только не лезь никуда снова, Платон велел вести себя осторожно, – напомнила Милич. – Стой у скамейки и не сходи с места, договорились?

– Ага, – Угушев даже ногами потопал, давая понять, что тут и останется. – Но ты давай скорее. И бутер какой-нибудь захвати.

– Да знаю, захвачу.

Таня поднялась для скорости на лифте, у квартиры послушала – все было тихо. Абрек за последние дни вроде как смирился с участью домашних псов подолгу находиться в одиночестве, а кроме того, нашел себе развлечение, невозможное при хозяевах. Володя охарактеризовал это словами «делает перестановку». Теперь тому, кто возвращался домой первым, не всегда удавалось сразу попасть в квартиру.

Вот и в этот раз, толкнув дверь, девочка сумела приоткрыть ее лишь на щелку. Ей удалось разглядеть уголки кожаных подушек, которым вообще-то полагалось лежать на кухонном диванчике, но из которых сметливый пес соорудил себе лежбище у самого входа. Теперь он сидел в конце коридора и весело наблюдал, как хозяйка пробивается в квартиру.

Изрядно взмокнув, Таня все же проникла в коридор и тут же взялась за уборку: вернула на диван подушки, разыскала аж в комнате брата унесенный от двери коврик. Одна подушка, точнее думка, вышитая мамой, никак не находилась. Таня облазила все углы, пока не заметила, что дверь на лоджию приоткрыта. Довольный Абрек следовал за ней по пятам, подрагивал от радостного возбуждения, иногда утробно потявкивал, словно подсказывал, «горячо» или «холодно». И сердитое ворчание хозяйки его ничуть не огорчало.

Таня как раз выбивала подушку о собственное колено, когда Абрек вдруг вскинул лапы на перила, уткнулся носом в стекло, тревожно заскулил. Таня немедленно глянула вниз, на двор, – и обомлела.

Двое мужчин вели Маго к черной машине, припаркованной напротив подъезда. Самое странное, что рядом были люди – две соседки, но они не хватались за телефоны и не пытались защитить мальчика, просто наблюдали. Таня мигом распахнула створку лоджии, свесилась вниз и заорала:

– Эй, отпустите его немедленно! Это мой брат! Я вызываю полицию!

Все разом вскинули головы. Мужчины лишь мазнули по девочке равнодушными взглядами и продолжили путь. Маго застыл на мгновение, нашел ее взглядом, помотал энергично головой – вроде как давал понять, что все в порядке, – и исчез в машине.

Таня бросилась вниз, оставив квартиру нараспашку. Абрек немедленно ее обогнал и скоро уже заливался лаем на первом этаже, лупил лапами по железной двери. Девочка, едва дыша, открыла ее, и оба вывалились на улицу. Но ни разглядеть толком машину в конце дорожки, ни заметить номер Таня не успела. Соседки мирно сидели рядышком на скамейке, подстелив под себя пакеты.

– Они увезли его! Чужие люди! – крикнула Милич. – Почему вы им не помешали?

Соседки ничуть не смутились, а та, что была моложе и бойчее, ответила:

– Не волнуйся, Танечка, твой друг сам с ними пошел. Но мы были начеку, спросили, что им нужно от мальчика. Эти люди очень вежливо ответили, что им срочно нужно доставить парнишку к отцу, вроде так.

– Они могли соврать!

Соседки взволнованно переглянулись.

– Но он не возражал, мальчонка-то, сам пошел с ними. Мы спросили документы на всякий случай. Они показали, оба. Вежливые такие мужчины.

– И что написано в документах?

Соседки синхронно пожали плечами. Видимо, сам факт предъявления документов их вполне успокоил, запоминанием фамилий они себя утруждать не стали.

Таня тяжело оперлась рукой об осклизлый тополиный ствол – у нее знакомо заболело в груди. Вдохнув глубоко пару раз, она справилась с собой и схватилась за телефон.

* * *

В районе шести вечера Эдик и Элла сидели в рыбной кафешке у искусственного пруда, ели запеченную форель, свежую, словно в этом пруду и выловленную, хотя, конечно, это было не так. Вся живность в подземном Городке была на счету, каждая рыбка имела имя и толпу поклонников. Ведь многие люди проводили здесь все свободное время, вот и прикипали сердцем ко всему живому.

День у обоих выдался тяжелый. Почти три часа несколько профессоров подвергали Редкого мучительным процедурам, что-то без конца замеряли в жуткой ране, о которой он вообще предпочитал не думать. Теперь он медленно приходил в себя, и рука Эллы в лечебной перчатке лежала у него на плече. Молодые люди обсуждали, на какой фильм сходить после кафе, – в Городке было целых два кинотеатра. В этот момент Эдику позвонил Кинебомба.

– Два мужика на машине увезли Маго в неизвестном направлении, – выложил он без всяких предисловий.

Редкий поперхнулся куском рыбы, почувствовал, как отливает кровь от лица.

– Когда?

– Около часа назад. Ребята попытались с ним связаться, не смогли и вызвонили меня.

– Слушай, я сейчас передам телефон Элле, – быстро проговорил Редкий.

Антон протестующе замычал что-то, но Эдуард не стал слушать, сунул трубку девушке. У Эллы на щеках вспыхнули красные пятна – она знала, что Кинебомба ее не простил, для него она теперь отрезанный ломоть, предательница. Тем не менее она внимательно выслушала, потом заговорила:

– Невозможно сказать наверняка, что это может значить. Возможно, один из экспериментов, хотя прежде я о подобных не слышала. Ну, проверить ребят, посмотреть, разбегутся ли они в испуге по своим квартиркам, или их спайка станет только крепче. Тогда опасаться нечего, но говорить им ничего нельзя – поведение ребят должно быть естественным. Хуже, если это «Комитет». – Тут Элла побелела и добавила торопливо: – Но если бы комитетчики хотели сделать зачистку, не стали бы похищать. Достаточно одного выстрела.

Кинебомба что-то спросил, и Элла глянула на Эдика, удивленно подняв бровь. Он понял, помотал головой: нет, он не сказал другу о невероятной связи между пятеркой. О том, что, если погибнет один, погибнут все. Не хотел о таких невероятных вещах говорить по телефону. Котенок уверяла его, что прослушки тут никакой нет, у Института слишком хорошо все схвачено, чтобы заниматься подобной ерундой. Но все равно…

– Антон, я прямо сегодня раздобуду для тебя пропуск в больничный парк на территории Института. Напишу подробную инструкцию, как добраться. Только завтра, сегодня уже никак. И скажи мне: ты хочешь, чтобы на встречу пришел только Эд? Тогда я все обсужу с ним, а он – с тобой…

Помолчав и выслушав ответ, она продолжила:

– Хорошо, тогда мы придем вдвоем, если, конечно, у врачей не будет на кого-то из нас своих планов в это время. Пока постарайся успокоить ребят. Ну и сам держись.

Глава 3
Двойное потрясение

Маго на заднем сиденье черного внедорожника оказался плотно стиснут между двумя мужчинами, теми самыми, которые подошли к нему у дома Милич. Казалось, что под куртками у них – железные доспехи, так широки и тверды были их плечи. Еще один, худой, с волосенками мышиного цвета, собранными в куцый хвостик, сразу повел машину быстро и уверенно, но точно не к дому мальчика.

– А вы вроде говорили, что повезете меня к отцу, – отпихнув от лица почти заткнувший ему рот и нос чужой локоть, подал голос Магомет. – Он не дома разве?

Никто не потрудился ему ответить.

– Что с ним случилось? – продолжал гнуть свое мальчик, не обращаясь ни к кому в отдельности. – Он что, в больнице?

В общем, Маго был готов к чему-то подобному. Отец испарился из дома дня три назад и вестей о себе не подавал, даже не позвонил ни разу. Угушев по этому поводу не сильно переживал, только внимательно наблюдал за матерью – как она это воспринимает. В последние дни Танзиля часто плакала и пила пахучие травяные настойки, но, кажется, куда сильнее исчезновения мужа ее подкосил взрыв в гимназии и активное участие сына в спасательных действиях. О Маго даже написали в городской газете, назвали «юным героем» – только вот мама и бабуля совсем этому не радовались. Вчера мать снова грозилась, что заберет его на домашнее обучение и перестанет выпускать из дома. Но все понимали, что это не всерьез, – никакие силы не удержали бы Маго в квартире, особенно теперь, когда жизнь сделалась такой интересной.

Если что-то случилось с отцом – только бы не самое худшее, пожалуйста! – это, пожалуй, перенесет с Маго на него повышенное внимание женской половины семьи.

Маго повторил свой вопрос громко и четко, изловчился и заглянул по очереди в лица сидящих по бокам от него мужчин. Лица были на редкость невыразительные, словно смазанные. Тот, что слева, произнес, растягивая слова:

– Тебе, па-ацан, все расскажут на месте. А по-ока сиди смирно и не серди нас.

– На каком таком месте?

Вместо ответа тот повел плечом и впечатал мальчика в сиденье. Машина уже выехала за город и мчалась по трассе в направлении Питера. Маго припомнил, что в кармане у него наверняка завалялось несколько мелких камушков. Они помогли бы прояснить обстановку, а потом можно продолжить путь, если что.

– Мне позвонить нужно, – закинул он пробный шар. – Девчонке, которую я ждал, она не поймет, куда я делся. Звякнет моей матери, и тогда такое начнется…

Мужчины промолчали, словно не услышали. Но стоило руке Угушева начать продвижение к карману куртки, сидящий справа рявкнул, скаля необыкновенно белые и широкие зубы:

– А ну, руки на колени, и чтобы я их видел! Кулаки разжал!

«Неужели они в курсе?» – про себя удивился мальчик и решил до выяснения всех обстоятельств сидеть смирно, обдумывая ситуацию. Сделал испуганное лицо, хотя на самом деле его распирало от радостного возбуждения – наконец что-то происходит! Сегодня он узнает нечто нужное и важное для всей пятерки!

С трассы они скоро свернули, обогнули по касательной несколько деревушек и рощиц, а потом въехали в закрытый поселок, которых много выросло под Санкт-Петербургом. Но этот оказался особо охраняемый, с двойной системой пропуска и вдобавок обнесенный высоченным каменным забором, – не поселок, а крепость средневековая.

У одного из домов – тоже за забором, но металлическим, черно-белым, – наконец остановились. Мужчина справа грузно вывалился из чрева внедорожника, продолжая цепко держать Угушева за оба запястья. Снаружи мальчик первым делом глянул под ноги и вздохнул тоскливо: сколько камешков, а не схватишь, церберы бдят. Второй страж, не таясь, обыскал карманы Маго, вывернув их наизнанку. Ухмылялся при этом мерзопакостно. Телефон, впрочем, и ученическую карту поднял и запихнул обратно. Старенький мобильник названивал всю дорогу, но теперь уже затих, разрядился.

Машина медленным ходом поползла куда-то в объезд бескрайнего забора, а мальчика его стражи подвели к воротам, широким, белым, с черным круглым вензелем на стыке. Маго успел разглядеть, что вензель сделан в виде змеи, которая свернулась кольцом, заглотив собственный хвост. На участок прошли через калитку мимо домика охраны.

Особняк, полускрытый могучими дубами и соснами, виделся от ворот лишь бело-красным силуэтом. Где-то в глубине бескрайнего участка постукивали глухо топоры, гортанными голосами перекликались невидимые рабочие. Дом в три этажа был опоясан верандой с витражным остеклением. Из распахнутого окна на втором этаже доносилась музыка – кто-то играл на рояле, при этом с такой силой молотил по клавишам, словно сигнализировал окружающим о своем скверном настроении.

Один из похитителей сразу отвел Маго на веранду. Там уютно горел камин, пожилая круглолицая женщина в переднике с крылышками накрывала переносной столик в паре метров от весело гудящего огня. Она посторонилась и проводила мальчика и его провожатого равнодушным взглядом.