– Кто из вас Леброн? – спросил Келкер у четверки играющих.

Леброном оказался тот, что был выше всех.

«Вряд ли ему только девять лет, – подумал Келкер, посмотрев на мальчишку. – В нем метр шестьдесят, не меньше».

– Вы футбол любите? – спросил он у приблизившихся к нему пацанов.

Они, заинтригованные, закивали.

– Я ищу нового раннинбека в свою команду, – объяснил он. – Есть интерес?

Единодушное «да».

– Устроим тест: кто пробежит быстрее всех – будет в моей команде.

Келкер наметил дистанцию, выстроил ребят на стартовой линии и дал отмашку.

Леброн победил с отрывом. Келкер, увидев его на дистанции, сразу понял, что у парня талант.

В то время, пока Брюс объяснял новичку, что он от него ждет, Глория, привлеченная голосами, вышла из дома.

– Что происходит? – подозрительно спросила она.

В таких кварталах не слишком-то верят в добрые намерения. Келкер объяснил ей, что у Леброна есть способности и что он хотел бы взять его в команду.

– Но у нас нет денег, нам это не по карману, – запротестовала она.

– Не беспокойтесь, это моя забота. На тренировки его тоже буду водить я, – уверил ее Келкер.

Это был первый луч надежды, который блеснул для Глории и Леброна. Потому что, хоть до того по-настоящему Леброн и не играл нигде, кроме улицы, он уже был самым быстрым, самым высоким и самым способным из всех. Настолько, что родители его сверстников жаловались: «Да что за ерунда, какие девять лет?» Леброна это беспокоило: он действительно хорошо играл и не хотел расставаться с футболом. Перед розыгрышем мяча он пригибался, скорчившись рядом с партнерами, чтобы не выделяться. И полностью проявлял себя только в игре, взрывая всю мощь своего таланта.

Келкер был не только первым тренером в жизни Леброна. Внезапно оказалось, что он был еще и самым ответственным взрослым в его жизни – по крайней мере, в футболе. Брюс взял на себя заботу об экипировке, каждый день вовремя приезжал за ним, как и обещал. Вот только Джеймсы продолжали кочевать с места на место в поисках убежища – каждый раз у разных друзей.

Спустя две недели после начала сезона Келкеру пришла в голову идея: попросить Глорию позволить Леброну жить у него. Она воспротивилась, не хотела, чтобы сын переехал к почти не знакомому взрослому. Тогда он предложил переехать и ей. Он жил в квартире с невестой, но предложил маме и сыну их первое в жизни подобие постоянства.

Глория, успокоившись, решила помогать чем могла: вносила из своего пособия часть платы за жилье, готовила по средам гамбургеры. И, поскольку не могла оплатить тренировки Леброна, помогала и команде – выполняла мелкие работы, следила за тем, чтобы в бутылках была вода, убиралась.

– У этого парня были самые вонючие ноги в мире, но за столом он сидел, как будто на троне, – вспоминает Келкер.

Пацан творил чудеса на футбольном поле, а его мать обрела почву под ногами, которую они с Леброном долго искали.

Однако длилось это в тот раз недолго, поскольку невеста Келкера по окончании сезона настояла на том, чтобы они съехали. И первый проблеск надежды, такой необходимый Глории среди жизненного хаоса, угасал.

В том, что он не исчез совсем, была заслуга Фрэнка Уокера и его жены Пэм. Когда жить у Келкера стало невозможно, Брюс поговорил со своим другом Фрэнком. У него была постоянная работа, с 9 до 17 часов, в офисе акронского управления коммунального хозяйства. Но помимо этого он, как и Келкер, тренировал мальчишек в футболе и в баскетболе и искал себе нового баскетболиста.

Он пригласил Леброна к себе, устроил спарринг со старшим из троих своих сыновей, тоже Фрэнком. Леброн никогда не участвовал в настоящем баскетбольном матче, он играл только с друзьями с Оверлук-Плейс, бросая мяч в пластиковый ящик, прибитый четырьмя гвоздями. Сын Уокера был явно более сильным и опытным.

– Леброн до той минуты никогда не играл в баскетбол по-настоящему, – вспоминает Уокер. – Мой сын его обыграл, но было ясно, что у Леброна талант и из него может что-то получиться.

«Я В ДЕТСТВЕ ВИДЕЛ ВСЕ: НАРКОТИКИ, УБИЙСТВА. БЕЗУМИЕ. НО МОЯ МАТЬ ОГРАЖДАЛА МЕНЯ ОТ ЭТОГО – НА СТОЛЕ ВСЕГДА БЫЛО ЧТО ПОЕСТЬ, И ВСЕГДА БЫЛА ОДЕЖДА НА ПЛЕЧАХ».

Фрэнк-младший выиграл 21:7. Несмотря на то что большинство бросков Леброна не попали в цель, несмотря на то что дриблинг был не лучшим, Уокер понял, что из парня может выйти больше толка, чем из сбившихся с пути, плывущих по течению акронских улиц. Он взял его в команду и предложил Глории, чтобы Леброн жил у него.

– Это было самым тяжелым решением из тех, что я принимала в моей жизни, но лучшим, – говорит Глория. – Ему в то время была нужна стабильность. Было очень тяжело расстаться с ним, но я знала, что делаю это не ради себя: это было для него, а я должна была поставить его интересы на первое место.

Соглашение с Уокерами было простым: Леброн в течение недели живет с ними, а на выходных – с Глорией.

«Они были моим первым настоящим опытом жизни в семье».

Леброн в доме Уокеров на окраине делил спальню с Фрэнком-младшим. И узнал, что такое режим: подъем в школу в 6:30 каждое утро, обязанность делать домашние задания до тренировки, мыть санузел раз в две недели. Вечером все ужинают вместе.

Тренер Уокер стал для Леброна еще одним воплощением отца, частью системы поддержки, необходимой для его развития. Уокеры дали Леброну надежность, которой ему всегда не хватало: теперь он знал, что должен делать, что от него ждут, он получил помощь тогда, когда она была нужна.

«Меня будили каждое утро, чтобы идти в школу, даже когда я не хотел. Я впервые жил в семье, и это было потрясающе. Были мама и папа, был брат и две сестры. У меня открылись глаза, я понял, что такое жизнь».

Встреча Леброна с баскетболом была чем-то вроде удара молнии, как будто парень, выбирающий для себя вид спорта, и дольчатый мяч поняли, что созданы друг для друга.

– Его главный талант был в том, что он обучался мгновенно, – вспоминает Уокер. – Раз-другой я ему что-то показывал – и это немедленно становилось частью него, тем, что он умеет делать. Он потрясающе быстро учился ^[2].

После месяца тренировок Леброн стал другим игроком – казалось, что он работал с мячом уже годы. Парень впитывал движения, которым его учили, и они становились его естественными навыками, как ходьба или дыхание. Он уже бегал и бросал как взрослый. Тренер Уокер поставил его в команду его возраста и еще попросил помогать в качестве своего ассистента команде ребят годом моложе, убежденный, что это поможет ему быстрее расти как игроку.

Влияние Уокера на Леброна выходило за пределы площадки.

«Фрэнк дал мне кров, положил еду на мою тарелку».

За год Леброн полностью изменился. Он был уже образцовым учеником: не пропускал ни дня в школе, стал лидером по посещаемости. По успеваемости из последнего в классе он превратился в хорошиста. Не переезжал из одного жилья в другое, с дивана в квартире друга на матрац на полу бог знает где. У него было постоянное жилье, целиком его место. Он был уверен, что его ждет горячая еда, что мама в безопасности и что кто-то готов позаботиться о нем.

«Фрэнки Уокер изменил мою жизнь».

Уокер стал первым баскетбольным тренером в жизни Леброна. И тем, кто первым разглядел его талант, кто взял его в команду, кто понял, что этот девятилетний мальчишка, ростом уже выше других пацанов в своем квартале, может это сделать, может выйти из гетто.

«Фрэнк видел во мне не только спортивный талант, главное – Фрэнк видел во мне парня, которому нужно помочь, поддержать его в росте. И он делал это».

Уокер не только начал лепить из Леброна будущий феномен баскетбола, но дал ему и Глории пристанище. Он спас их от улицы, от той кочевой жизни, что украла у Леброна детство.

«Никогда не забуду того, что сделали для меня Уокеры, особенно Фрэнк. Его не ценят так, как он того заслуживает, потому что он очень спокойный и сдержанный, но он был первым, кто дал мне баскетбольный мяч, и одним из первых, кому я был по-настоящему интересен».

Но и не только: Фрэнк сделал из Леброна хорошего ученика и дал его матери возможность наладить их жизнь. Теперь, когда ее сын был под присмотром, 25-летняя Глория могла наконец-то задуматься о личной жизни. Она устроилась на полноценную работу и могла проводить выходные с сыном, не беспокоясь о том, где он будет сегодня спать.

Полтора года у Уокеров для Леброна изменили все: теперь ему не нужно было играть роль старшего брата для своей матери, не нужно было беспокоиться о взрослых делах – он мог сосредоточиться только на школе. Мог снова быть смешливым ребенком, играть с друзьями и получать удовольствие от футбола и баскетбола, которые потихоньку превращались в восхищающую одержимость.

5

Для десятилетнего мальчишки акронские улицы опасны. Они полны искушений, риска, возможностей ступить на скользкий путь, сворачивать с которого потом непросто. Леброн катался по этим улицам все детство и юность.

«Велосипед для меня изменил все. Это был не только способ увидеть друзей и поиграть в баскетбол, это был стиль жизни. Единственный доступный мне способ передвигаться по городу, когда я хотел встретиться с друзьями, отправиться в школу, поиграть в баскетбол… Велосипед был моим миром».

«ВРЯД ЛИ ЕМУ ТОЛЬКО ДЕВЯТЬ ЛЕТ, – ПОДУМАЛ КЕЛКЕР, ПОСМОТРЕВ НА МАЛЬЧИШКУ. – В НЕМ МЕТР ШЕСТЬДЕСЯТ, НЕ МЕНЬШЕ».

Леброн на двух колесах был привычным явлением в Акроне девяностых годов.

«Велосипед открыл мне множество путей, позволял мне после школы приезжать туда, где мне было безопасно, открыл мне доступ ко всему, чего у меня не было бы, если бы я не нашел способ передвигаться».

Леброн был рожден для занятий спортом. Баскетбол и футбол были для него естественны, и чем больше стабильности было в его жизни, тем больше он думал о спорте. Под руководством тренера Уокера этот паренек, случайно им найденный, моментально показал, что его таланты безграничны. Леброн заиграл в местных командах, стал звездочкой спортцентра «Саммит Лейк Коммьюнити» – одного из тех сооружений, которые в городах вроде Акрона играют важную роль в том, чтобы удерживать детей подальше от улицы. Центров, держащихся на таких людях, как тренер Уокер. И там Леброн познакомился с Дрю Джойсом – третьим. Он был лучшим игроком в спортцентре «Эд Дэвис Коммьюнити», главного соперника. Они встречались в финале каждого из турниров. И Леброн побеждал не всегда. Но в тех бесчисленных сражениях у щита, которые в их воображении были подобны финалам НБА, а не городского турнира, между Леброном и Дрю завязалась крепкая дружба. Они решили тренироваться вместе, в зале Армии Спасения, постоянно говорили о Майкле Джордане и мечтали о том, как станут звездами футбола или баскетбола – уж конечно, где-то подальше от Акрона. Дрю, если не считать Фрэнка Уокера-младшего, стал первым близким другом Леброна. У Дрю были такие же стремления, такие же мечты.

Леброн и Малыш Дрю закончили играть вместе в «Норт-Ист Огайо Шутинг Старз» – команде, что участвовала в турнирах для десятилетних. Там работал Дрю Джойс – второй, отец Малыша Дрю. Одним из советов, которые он дал Леброну, была рекомендация делиться мячом:

– Он доминировал на площадке, без конца бросал, а партнеры стояли и глазели на него. Я сказал ему, что если он будет делиться мячом, другие тоже будут играть на него, они будут вчетвером помогать ему. И смогут развиваться вместе с ним.

Леброн всегда быстро усваивал уроки тренеров и тут же запечатлел в голове и этот.

– Тренер Дрю для меня был не только тренером, он еще и учил меня играть правильно. А еще он относился ко мне по-отечески, помог мне понять, что в жизни есть много чего кроме баскетбола, что я могу использовать спорт и в других сферах жизни. Правда, для того, чтобы осознать это, мне потребовалось время.