Неопознанные корабли, несколько раз встретившиеся в восьмом секторе, с чьей-то легкой руки начали называть Призраками – в целом логично: никто не знал, что собой эта раса представляет и какие цели имеет. Правда, если учитывать, что истребители разведки регулярно пропадали, то на мирное сотрудничество Призраков с землянами рассчитывать не приходилось.

– А хер их знает, – ответил другой. – Кто-то сделал анализ гиперследа – говорят, все же органика.

– Не Дарн ли развлекается? У них же какая-то хрень в колониях происходит…

– Ага, а еще у них каждый второй – псионик.

– На Сироне поговаривают, что наши готовятся к объявлению дарнийцам войны…

– Заливают!

Было неспокойно – Лиам слышал тревогу почти у каждого сослуживца. Кто-то замыкался в себе и ждал, чем ситуация закончится. Кто-то под воздействием тяжелой атмосферы пытался выплеснуть негатив – бои под эгидой Блэкмора стали проводиться раз в две недели. Во всяком случае, обращения по поводу сломанных носов, разбитых губ и треснутых ребер участились.

В одно из ночных дежурств Лиам неспешно лазил по сети в поисках новостей о гражданской войне на Дарне, когда в дверях медблока показались двое: пилот по имени Кайл вел командира авиагруппы, прижимавшую к брови окровавленный платок.

– Что случилось? – спросил Лиам, поднимаясь.

– Кто-то встретился с дверью после двенадцати часов за симулятором, – пояснил Кайл.

«Какого черта?»

– Все в порядке. – Увидев Лиама, Вивиан попыталась вырваться из лап подчиненного. – Мне в каюту надо.

– Нет, надо бровь зашить, – тон Лиама был твердым: настолько, что Кайл, сгрузив Вивиан на кушетку, быстро ретировался.

«Надо в каюту», – попыталась слезть Вивиан.

– Стоять, – строго сказал Лиам, тут же включивший ионный стерилизатор – его кулер создавал ровный шум, способный сделать их разговор не настолько прослушиваемым. – А то пальцами щелк – и потом уже зашивать буду.

«Гад!»

– Я не гад, – возразил Лиам: Вивиан он теперь не боялся совсем. – И постарайся говорить вслух, а то я глупо выгляжу.

«Тогда не отвечай на мои мысли, а жди, когда заговорю!»

– О’кей, – кивнул Лиам, аккуратно обрабатывая ее рану. – И что заставило тебя так долго сидеть за симулятором?

– Не твое собачье дело, – отрезала Вивиан.

– Ну да, ну да… – На губах Лиама появилась кислая улыбка, когда он дотронулся иглой шприца до рассеченной брови.

– Слушай, все очень глупо, я не должна была…

– Не должна… – Отвернувшись, Лиам готовил шовный материал.

«Но тебе же понравилось».

– А не факт. – Игла вошла в край лопнувшей от удара кожи. – Я чувствовал через тебя, потому ощущения смазались. – Уверенными движениями рук в перчатках Лиам накладывал шов.

«Гребаные телепаты!»

– Просто забудь об этом.

– Слушай, Лиам, я понимаю, что ты не такой, как все… – начала было Вивиан.

«…блин, как объяснить-то? В общем, ты не похож на офицеров Консорциума, ты нормальный парень».

– Это потому, что я рос среди обычных людей и не знаю их правил. – После того как Лиам зашил рану, можно было наложить небольшую регенерирующую повязку на основе пластыря. – Готово! Через день сними – шрамов остаться не должно.

– Спасибо.

– Правду говорят про войну с Дарном? – спросил Лиам, стаскивая перчатки с рук.

«Возможно».

– Вивиан, ты так говорить разучишься.

После общения с ней на душе стало неожиданно легко – Лиам вновь ощутил теплые чувства Вивиан и был этому рад. Единственный человек на «Аполлоне», знавший его тайну, не оттолкнул. А может, по-прежнему испытывал симпатию. Даже несмотря на то, что они с Вивиан не разговаривали следующую неделю, он ловил ее загадочные взгляды – увы, в окружении толпы народа четко слышать то, что она думала, не выходило.

А в следующее ночное дежурство Вивиан, к удивлению Лиама, зашла в лазарет снова.

– Лейтенант Джонсон, опять голова болит?

«Розовый слон, розовый слон, розовый слон…»

– Новый вид издевательства? – поднял брови Лиам, но Вивиан, продолжая мантру, посвященную крупному млекопитающему с хоботом нестандартного цвета, подтолкнула его к двери пустующей палаты.

Там она, прижав Лиама к стенке, расстегнула форменные брюки, стянула их немного вниз с бельем и, опустившись на колени, начала облизывать его член.

– Вивиан, зачем? – успел выдохнуть Лиам, ощутив неожиданно сильное возбуждение.

«Я хочу этого».

Опыт оральных ласк у Лиама отсутствовал – наслаждение вышло настолько концентрированным, что после нескольких секунд ритмичных проскальзываний в горячий и влажный рот Вивиан он забился в судороге оргазма.

– И что это сейчас было? – спросил Лиам, отдышавшись.

«Теперь не скажешь, что кончил потому, что слился с моими эмоциями». Вивиан лукаво смотрела снизу вверх, все еще стоя на коленях.

– Тебе тоже было в кайф, – проворчал Лиам, застегивая ширинку. – Вивиан, давай общаться нормально, я так уже не могу.

– Как бы ты хотел общаться? – Она встала и всем телом прижалась к Лиаму.

– Во-первых, вслух, – ответил он, пытаясь определить, куда ему деть руки. Самый логичный вариант: положить девушке на талию. – Во-вторых, я не понимаю, что тебе от меня нужно.

– Что ты слышишь? Ты же эмпат, – произнесла Вивиан, глядя ему в глаза.

– Симпатию, влечение, интерес. – Лиаму внезапно захотелось погладить ее по лицу.

– Хоть какой-то толк от эмпатии есть, – усмехнулась Вивиан, подставляя щеку под ласку.

Следующую ночь, свободную от дежурств и вахт, они провели вместе. Стеснение Лиама уже отпустило – не зажимался, когда подстегиваемая задетым самолюбием Вивиан пыталась произвести на него впечатление в постели.

«Лиам, что же ты такое?..» – Вивиан безвольно вытянулась на кровати после синхронного оргазма.

– Опять что-то не так? – совершенно не хотелось общаться после оглушительных ощущений, но и игнорировать, когда твои способности в буквальном смысле – мина замедленного действия, Лиаму не следовало.

«Я как будто сама себя поимела».

«Чего? Я не могу передавать, я же не программер».

Вивиан подняла голову и сморщила нос, выражая несогласие. Похоже, Лиам все-таки мог.

Программеры – второй ранг псиоников. В зависимости от уровня они могут транслировать человеку какую-то картинку или мысль, а могут – тайно зашить в сознание программу, которая в нужный момент запустится и заставит его сделать черное (разве такое практикуют, если есть благие намерения?) дело и напрочь забыть об этом. По количеству и красочности легенд об инфернальных менталистах данный вариант являлся твердым номером один.

На деле ситуация с рангами была несколько сложнее: если телепат относится, допустим, к боевому рангу, это не означает, что он не умеет читать мысли или слышать эмоции. Ранг телепата определяется максимальным уровнем способности, проявляющейся сильнее всего. Так, чтец десятого уровня может быть эмпатом пятого и программером первого уровней.

«Я тебя слышу, – улыбнулась Вивиан. – Если мы еще раз займемся сексом, я тоже стану телепатом?»

«Не уверен, что это передается половым путем».

Рациональных объяснений явлению не находилось, Лиам о подобном слышал впервые, ведь его познания о псиониках ограничивались общедоступными материалами. Офицеры Консорциума наверняка могли ответить на этот вопрос, но спрашивать их никто, конечно же, не собирался.

Теперь можно было мысленно переговариваться за обедом или в лазарете: Лиам ощущал, как Вивиан за считаные дни становится ближе, как уходят последние блоки и запреты – в сексе, в общении. Она все глубже и глубже проникала в его жизнь, не совершая никаких активных действий, – просто находилась рядом, принимала Лиама таким, какой есть.

Удивительно, но он понял, что одновременно с процессом сближения усилились внешние блоки – мог спокойно закрываться от эмоций других людей, не прилагая к этому особых усилий, как было раньше. Легче стало отгородиться и при прикосновениях – выходило как-то само собой. Может, потому, что сейчас у Лиама была Вивиан и он больше не испытывал жажды телесного контакта?

«Уважает», – съязвила Вивиан, когда Паркс в очередной раз прошел мимо Лиама, даже не удостоив его взглядом.

«Не хотел бы я второй раз проворачивать такой фокус…»

В конце недели «Аполлон» вышел из гипера для стыковки со станцией на орбите Амаги – планеты, де-юре принадлежавшей цантам, расе, входившей в Межгалактическое содружество. Однако фактически этот мир служил домом для представителей множества цивилизаций. Или, скорее, являлся рынком – здесь продавали все: от угнанных кораблей до живого товара, причем в некоторых случаях вполне разумного. Людьми, естественно, не торговали, чтобы не вызвать гнева союзников, но не брезговали гуманоидными расами, не успевшими присоединиться к Содружеству.

Лиам и Вивиан с интересом изучали информацию об Амаге в сети – от бесконечных и, кстати, довольно скудных в части конкретных сведений сводок о Дарне.

За три часа до стыковки Лиама вызвал к себе полковник Сантьяго. Что послужило причиной внимания командира крейсера, он понятия не имел, но, когда вошел в кабинет, сразу догадался, что его ждут плохие новости.

– Олдридж, садись, – начал полковник.

– Есть, сэр! – по инерции отчеканил Лиам.

– Вольно, – отмахнулся Сантьяго. – Мне очень жаль, что я стал вестником… В общем, после выхода из гипера пришло сообщение, что твоя мать умерла.

– Когда?.. – еле выдавил Лиам, сердце которого пропустило удар.

– Две недели назад, – вздохнул полковник. – Кровоизлияние в мозг, похороны уже прошли. Вот, смотри.

Сантьяго вывел в режим голограммы лаконичное послание, согласно которому Сьюзен Олдридж умерла от инсульта и была погребена на кладбище родного города. Слезы невольно подступили к глазам – получалось смотреть только перед собой.

– Слушай, я понимаю, что это тяжело. Домой я тебя смогу отпустить только через полгода, не раньше, как начнется техобслуживание в Центре. Сам знаешь, автономка… И то если войны не будет. Сходи в увольнительную сейчас, что ли, развейся, новичкам не положено, но я дам распоряжение. Стоянка продлится почти сутки. Ладно?

Лиам кивнул, по-прежнему не мигая, – опасался, что стоящие в глазах слезы потекут крупными каплями по щекам, и на ватных ногах вышел из кабинета. До каюты Вивиан он брел на автопилоте – к счастью, она была у себя. Захотелось просто прижаться к теперь уже единственному близкому человеку на свете.

– Тише, тише… – приговаривала Вивиан, обнимая его и поглаживая по волосам.

Ее скорбь и желание помочь отчетливо слышались и без слов – объяснились мысленно, но Вивиан продолжала шептать Лиаму что-то успокаивающее, когда он, уже почти придя в норму, лежал рядом.

– Не хочу на Амагу, – признался Лиам.

– Сантьяго прав, это поможет отвлечься, – возразила Вивиан.

– Что я там буду делать?

– Да хоть по центральному проспекту прогуляешься. Сильно вглубь не заходи, просто поглазей на инорасников. Потом расскажешь.

Глава 4

Выросший на небольшой колонии Лиам не был привычен к такому обилию рас, какое встретил, когда вышел на поверхность Амаги: конечно, еще на крейсере принял ингамм, чтобы не потерять контроль от мысленного гомона ксеносов, сновавших по улицам города. Просто не мог идентифицировать принадлежность даже половины – гуманоиды и не только различных форм и габаритов, деловито переговариваясь преимущественно на общем языке, направлялись по своим делам. Туристы, в том числе и люди, заглядывали в многочисленные магазины, расположенные на широкой пешеходной улице. Точнее, это были лавки – небольшие помещеньица, забитые сувенирной продукцией и прочим ширпотребом. Над головой с вжиканьем носились аэрокары, коих, кстати, в воздухе было гораздо меньше, чем в столице на Старой Земле, – Лиам бывал там с мамой всего однажды.