«Подселенка в чужое тело опять опять магией балуется, хотя ей это запрещено, мрряяуу?» – раздался ехидный голос в моей голове.

Было не до шуток, поэтому я подхватила тяжелого объевшегося Уголька, который сразу издал протестующий мяв, и потрепала его по загривку.

«Попробуй еще раз сбеги, морда усатая! Ты у меня в долгу, сейчас будешь все объяснять!»

«Ладно-ладно, не надо меня так тискать, я же только поел!» – возмутился котофей.

Мы двинулись по улице. Я дала Лику задание работать навигатором, спрашивая у прохожих направление, и мальчик с радостью бросился исполнять.

«Вкусные сосисочки были, да? А теперь скажи на милость, что со мной происходит? Почему магия так странно влияет на людей?»

«Потому что это магия», – лениво протянул Уголек, а я обошла глубокую лужу на дороге.

«Логично. Только ничего не понятно. Почему тот человек повторил мои слова?»

Фамильяр вздохнул так, будто на его плечах лежала вся тяжесть этого мира. Наверное, он уже на пенсию хотел, отдохнуть от всяких магических делишек, а тут ему на голову свалилась попаданка и чего-то требует.

«Возможно, ты владеешь какой-то разновидностью ментальной магии, она позволяет влезать в чужую голову и подчинять своей воле».

Вдоль спины пронесся холодок, и я крепче сжала пушистую тушку.

«Но следователь поставил мне специальную печать, которая ее ограничивает. Почему так происходит?»

«Здесь только два варианта: либо печать слишком слаба, либо магия слишком сильна».

Слишком сильна? Я задумалась и едва не налетела на прохожего, Лик взглянул удивленно, но ничего не сказал. Мы отходили все дальше от торговых рядов, однако любоваться городскими достопримечательностями не тянуло, мысли были заняты иным.

«Менталисты могут видеть чужие воспоминания, менять их, стирать или создавать подложные. Внушать, манипулировать разумом как чужим, так и своим, – перечислял кот. – Угадывать желания тех, кому недоступна речь. В общем, такие вот пирожки с котятами, дорогая моя Аннис», – закончил Уголек и сощурил глаза.

В голове постепенно начало проясняться.

«Скажи, а были ли целители с ментальным даром?»

«Ментальный дар сам по себе редкий, а в сочетании с целительством тем более. Вроде я слышал о таких магах, наверняка они оставили после себя письменное наследие».

И чтобы изучить их труды, мне опять-таки надо научиться читать.

– Лик, у меня к тебе новое невероятно ответственное и важное задание, – произнесла я торжественно. – Будешь учить меня грамоте.

– Да из меня такой грамотей! По три ошибки в каждом слове. Зато считать я хорошо умею. Я быстро считал овец в стаде и сразу замечал, если какой-то не хватало, – смеясь, начал мальчик, но, видя мою решимость, посерьезнел и кивнул. – Хорошо. Я расскажу тебе все, что знаю сам.

Получается, если я смогу проникать в голову, это позволит общаться с маленькими детьми, которые не умеют разговаривать и не могут сказать, что у них болит. Или понимать немых. Этот вид магии открывает поистине огромные возможности и, если связать их с целительством…

«Интересно, меня не накажут за то, что я немного сломала печать?» – взгляд упал на подпорченный рисунок на ладони.

Толстое пузо Уголька задергалось – он беззастенчиво хихикал!

«Да ладно тебе! Самое страшное – сведешь кого-то с ума своим вмешательством в голову. Ну отсидишь в темнице срок, потом выйдешь и опять за старое. Ты молодая еще, неопытная. С кем не бывает?»

«Спасибо, обнадежил!»

Да уж, на каждом шагу приключения! Зато смогу писать пособия по выживанию для попаданок в иные миры. Если домой вернусь. Но что-то уже и не хочется, честно говоря.

Все так же властно прижимая к себе тяжеленного Уголька, который вздумал, зараза, еще и мурчать, я под руководством Лика добралась до Зеленой улицы. Тут, и правда, было зелено: вдоль дороги тянулась живая изгородь, разбавленная свечками хвойных деревьев. Дома жались друг к другу, как замерзшие воробьи, куда-то спешил разносчик газет в кепке набекрень, а у крыльца нищий горланил песню, собирая подаяние.

– Нужно будет разузнать, сколько стоит проезд до Флейвинга.

– Я сбегаю на почтовую станцию, не переживай, Аннис. Но что будет, когда мы явимся в столицу? – спросил Лик тревожно и посмотрел на меня серьезными карими глазами. – Вдруг скажут, что простолюдин не должен владеть магией? Вдруг меня… – он сглотнул ком в горле, – лишат ее навсегда?

Я помнила, с каким восторгом парнишка рассказывал о магах, он втайне мечтал стать одним из них. И, когда мечта оказалась так близко, Лик просто испугался.

Я помотала головой.

– Не бойся, что-нибудь придумаем. В конце-концов, за несколько лет можно насобирать денег на твою учебу в Академии.

Лик глянул на меня со снисхождением, как на мечтательницу, которая ничего не знает о реальной жизни. Ну на самом деле я даже приблизительно не знала, сколько будет стоить такая учеба.

– Как говорится, попытка не пытка, руки опускать нельзя, даже если хочется. Ты способный и умный мальчик, они глянут на тебя и сразу скажут: «Берем!»

Я говорила так эмоционально и весело, что Лик волей-неволей заулыбался. Он успел хлебнуть горя за свою пока еще недолгую жизнь, и я искренне желала ему счастья.

– Главное, чтобы нас не разлучили. Остальное переживу, – заверил он. – Представимся дальними родственниками, если спросят.

В конце улицы мы, наконец, отыскали госпиталь Благой Алоры. Здание было двухэтажным и старым, проржавевшие ворота болтались на одной петле, и встречал нас лишь сонный дворник.

– Вы куда? – прокаркал старик и заспешил к нам, сжимая древко метлы. Остановившись, придирчиво осмотрел Лика. – Мальчику нужно лечение? Что-то не похож он на больного, вон румянец во всю щеку.

– Я хотела…

Меня прервал Лик. Он схватился за живот и демонстративно закашлялся, вынудив беднягу-дворника округлить глаза и резво отскочить.

– Нечего на меня кхекать! Быстро проходите, вон дверь! – махнул рукой и затрусил прочь, боязливо оборачиваясь.

– За такие фокусы можно было и метлой отхватить, – предупредила я хихикающего мальчугана.

– Ну прости… а ты видела его глаза? – весьма довольный собой, Лик потянул меня к крыльцу.

– Какой же ты еще ребенок, – вздохнув, я закатила глаза и последовала за ним. Уголька пришлось оставить на улице, но пушистый разбойник не расстроился – побежал охотиться на птиц.

Внутри дежурила апатичная пожилая женщина в белом чепце и переднике.

– Мне нужна работа на время, – сообщила я после приветствия. – Могу я переговорить с главным лекарем или его секретарем?

– Да, потому что я здесь ничего не решаю, милочка, – она мазнула по мне взглядом. – Главный сейчас отсутствует, но секретарь на месте. Я проведу.

Мы пошли по коридору, пропитанному ароматами болезни и лекарственных настоек. Из приоткрытых дверей палат неслись то детский плач, то кашель. Женщины, похожие на нашу провожатую, сновали туда-сюда. Их одеяние напоминало форму сестер милосердия из прошлых столетий.

– Рабочие руки нам всегда нужны. Здесь по большей части внебрачные детишки и отказники. Сами понимаете, мало кто хочет иметь с ними дело, – сказала женщина, поводя плечами.

И ее усталый печальный тон, и окружающая обстановка заставили сердце сжаться. Нас всегда учили отгораживаться от чужих бед, сохранять беспристрастность и холодный рассудок, но, имея дело с маленькими пациентами, я не могла не сострадать им.

Наконец, мы остановились у одной из похожих друг на друга дверей. Провожатая вошла первой, сухо сообщила о посетительнице и так же быстро оставила нас наедине с секретарем.

– День добрый, – он усмехнулся и поправил густые черные усы. – Зачем пожаловали?

На вид этому человеку было лет сорок, глубоко посаженные глаза смотрели пытливо, а пальцы барабанили по усыпанному бумагами столу. Я испытала невольную робость, никогда не умела наглеть и открывать двери с пинка, предпочитая всегда сдержанную вежливость. Но в этом мире придется стать жестче, ведь наглость – второе счастье!

– Меня к вам направила Марта, – начала твердо. – Ваша сестра сказала, что в госпитале можно найти работу на несколько дней, дольше задерживаться, увы, не могу. Я имею опыт по уходу за детьми и их лечению, к делу подхожу добросовестно.

Жаль, не могу подтвердить это никакими документами, только практикой.

Секретарь удивился.

– Неужели? Какая ты деловая, милочка. У нас тут не рынок, а госпиталь. Набегами работать не получится.

– Да вы знаете, она мне жизнь спасла! – Лик вышел вперед, не успела я моргнуть. – Когда я утонул, она вдохнула в меня воздух, вода вышла, и я очнулся. А еще она – магичка!

Ну, после такой мощной рекламной кампании меня просто обязаны взять. Мужчина слушал, приподняв бровь. К концу пылкой речи моего маленького спутника насмешливая улыбка сползла с губ секретаря.

– Это правда? Вы магичка?

Вот, уже и уважения в голосе добавилось. Вздохнув, я рассказала все, как есть: и про печать, и про Академию, и про кражу кошелька.

– Сейчас для лечения я не использую магию, но обучение в планах. Пока работаю по старинке, своими руками.

Несколько томительно долгих секунд мой собеседник потирал подбородок, раздумывая. Пальцы не прекращали отстукивать ритм по столешнице.

– Повезло, что вас направила моя дорогая Марта, обычно мы не берем людей без рекомендаций. Зовите меня нейт Ловис. Я отведу вас к нейре Бовилл, она у нас заправляет всем женским коллективом. Она посмотрит на ваши умения и доложит, стоит ли вас брать. Конечно, оставлять работника на несколько дней очень странно, однако я понимаю вашу ситуацию. Было время, когда мне самому приходилось туго, – тут взгляд его снова упал на Лика. – А кто этот мальчик?

– Это мой братец. Мы вместе, – я положила руку ему на плечо.

– Прекрасно, для него тоже найдется легкая, но важная работа. У нас со вчерашнего дня некому выносить горшки.

Судя по обреченному выражению лица, Лика совсем не прельщала такая перспектива, но ради меня он был готов снести и тяжкий труд санитара.

– К работе нужно будет приступить сегодня. Платим мы немного, госпиталь не располагает большими средствами. Но проезд в почтовых каретах по карману даже беднякам, вам должно хватить до столицы. Прежде у нас не было ни одного мага, и заполучить его – большая удача. Если сработаемся, после вы можете вернуться в Фонвилль, оформить членство в гильдии, получить документ и официально устроиться в госпиталь Благой Алоры.

Я мысленно застонала. Похоже, в любом из миров без бумажки ты… это самое. Но ничего, я пережила первые дни, значит, не все так плохо. Прорвемся!

Глава 9

Нейра Бовилл оказалась строгой женщиной средних лет с громким, почти мужским, голосом, которым она отчитывала молодую бледную «медсестричку». Так я мысленно окрестила работниц госпиталя. Когда нейра закончила свою речь, и ее подбородки перестали дрожать, она обратила взор суровых очей на меня. Эта женщина до боли напоминала вахтершу из моего бывшего университета.

– Так, это кто тут у нас? – сощурилась так, будто подозревала в краже номерка из гардеробной.

– Меня зовут Аннис. А это мой брат, Лик, – представила я нашу компанию.

Женщина кивнула.

– Нейт Ловис все о вас рассказал. Я главная благая сестра этого госпиталя, тут все мне подчиняются. На всякий случай предупрежу – мои поручения исполняются четко и беспрекословно. Даже то, что вы якобы магичка, – подчеркнула она едко, – не дает вам права задирать нос или своевольничать. А еще – белоручкам у нас не место. Если думаете бежать, то делайте это сразу.

Похоже, суровую нейру здесь все боятся. Она четко обозначила свои позиции и, кажется, намерена спустить с меня три шкуры.

– То, что мы пришли сюда, уже говорит о серьезных намерениях, уважаемая нейра Бовилл.