– Отлично. Цвет подойдет. А сверху нужно еще что-то… дайте подумать. – Джейн вышла обратно в торговый зал и походила вдоль рядов, разглядывая выложенный на прилавках товар. – Вот это, пожалуй, подойдет. – Она указала на два рулона тончайшего свизрийского кружева темно-синего и серебряного цветов. – И стеклярус.

– Леди придется долго стоять…

– Ничего, я справлюсь. Приступайте.

Они прошли в швейную мастерскую, и работа закипела. Отложив в сторону все свои дела, десять мастеров приступили к выполнению срочного заказа. Подгонку делали прямо на клиентке. Уколы булавками порой оказывались весьма чувствительными, но Джейн не боялась боли. Она хотела получить платье. И хотела быть красивой сегодня на маскараде – для себя самой. Потому что этого желала мертвая Фрэнни, спящая в глубине ее души. Мертвая принцесса хотела вспомнить свою утраченную жизнь.

Во время прогулки по пассажу артефакт был на девушке, но она не активировала его – мисс Стэнли берегла силы на вечер и решила, что вуали, прически и легкого макияжа более чем достаточно, дабы ее случайно не узнал кто-нибудь из знакомых графа Сеймурского. Тем не менее бархатное колье с кристаллом украшало ее шею. Одно прикосновение – и внешность изменится. А швеи… не те это люди, чтобы узнать в богатой посетительнице самого графа Сеймурского.

Заправлявшая процессом Дороти не забывала об удобстве клиентки. Она отвешивала комплименты, переставляла тяжелое зеркало так, чтобы Джейн видела изменения в наряде, во время кратких перерывов приносила чай, крошечные сэндвичи и булочки, печенье и джем – словом, как могла, облегчала ее жизнь. И все-таки время тянулось слишком медленно. Ноги затекли и болели, и Джейн пользовалась любой возможностью облокотиться о спинку рядом стоящего стула или хотя бы на минуту присесть. Уколы булавок во время примерок вызывали раздражение. На какое-то мгновение Джейн даже подумала, что переоценила собственные силы, но, взглянув на свое отражение, переменила мнение – из серебряной глубины зазеркалья на мисс Стэнли смотрела взрослая леди Франческа Гвиневра Кавендиш. Черные волосы, собранные в строгий узел, подчеркивали аристократичную бледность кожи, а темно-синие глаза так сильно напоминали глаза матери, что становилось страшно. Да. Ради этого стоило немного потерпеть. И где-то в самой глубине души шевельнулось сожаление – как жаль, что Ричард ее не увидит.

После того как бальное платье было готово, мисс Стэнли помогли подобрать сумочку, туфли и веер. А управляющий, мистер Дуглас, оказался столь любезен, что пригласил парикмахера, ведь леди нуждалась и в прическе.

Они уложились в три часа. Поглядев напоследок в зеркало, Джейн улыбнулась – сегодня мисс Стэнли будет работать, а Фрэнни – вспоминать жизнь. Этот вечер они обе запомнят надолго.

Водитель графа Сеймурского в назначенное время ждал Джейн у выхода из пассажа. Экипаж доставил ее к герцогскому дворцу, куда со всех концов Ландерина стекались юные отпрыски благородных и богатых семейств. Ежегодный маскарад был тем самым мероприятием, куда молодые леди могли явиться без сопровождения матерей. Праздник юности, где все обращались друг к другу по именам, где редко звучали титулы и где все разговаривали и знакомились без лишних церемоний. Идеальное место, чтобы узнать сплетни. Идеальное место, где можно скрыться за маской, не привлекая к себе внимания.

Мисс Стэнли сегодня была весьма общительна, расточала улыбки направо и налево, «знакомилась» с нужными людьми, хорошо известными Джеймсу – большинство из них оставались узнаваемы даже под маской. Несколько подслушанных фраз тут, свежие сплетни там… И конечно, много пустой болтовни, заигрываний, шуток и смеха, совершенно немыслимых в иное время и иных обстоятельствах.

Закрывая лица, маскарад снимал тайные покровы с душ, позволяя выпустить на свободу свой истинный характер, свои истинные желания и стремления. Все то, что обычно прячется глубоко под толстой коркой льда приличий и воспитания, скрытое не только от окружающих, но даже и от самих себя. Девушки смеялись звонче и раскованней, джентльмены, забыв о чопорности и степенности, рассказывали шутки и анекдоты, открыто флиртуя с дамами.

Иной раз за пустопорожней болтовней Джейн приходилось старательно направлять нить разговора, чтобы выведать нужные сведения. Все веселились, а она работала. Время для Фрэнни придет позже, когда мисс Стэнли узнает все, за чем сюда приехала.

Улов оказался весьма недурен. О взрывах говорили охотно, как и о таинственной «Саломее». Высший свет был взбудоражен последними событиями. Нашелся даже человек, утверждавший, что видел лорда Сеймурского во время его встречи с управляющим. Герберт. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы узнать, что за этим именем скрывается сэр Герберт Крэйг, баронет. Отдыхая в «Критерионе» с друзьями, Герберт приметил графа Сеймурского, обедающего с каким-то человеком среднего класса, судя по одежде, из числа джентри. Очевидно, вторым являлся ныне покойный Кроуфорд. Но кто был первым, ведь Джеймс в это время находился в Райли? Меж тем баронет клялся и божился, что узнал именно графа, только как такое возможно? Забавно, но Герберт не торопился являться в полицию со свидетельскими показаниями – не желал тратить драгоценное время на подобные безделицы. Мисс Стэнли вспомнила его – баронет был представлен Джеймсу три года назад на скачках. Весьма шапочное знакомство, чтобы узнать в лицо наверняка, хотя, конечно, сам факт озадачивал.

Герберт, как просил называть себя баронет, пригласил Джейн на полонез, и та охотно записала его в свою бальную книжку, рассчитывая подробней разузнать у него о встрече с двойником Джеймса. Устраивать сэру Крэйгу полноценный допрос сразу было бы опрометчиво, куда проще выведать все необходимое постепенно, прикрывая это досужими сплетнями. Ласково улыбнувшись Герберту, девушка покинула его и продолжила прогуливаться по бальному залу, прислушиваясь к беседам и заводя знакомства.

Как и планировалось, общительная и яркая Джейн пользовалась популярностью у молодых людей. Желая привлечь ее внимание, они готовы были говорить на любые темы. Довольно быстро ее бальная книжка заполнилась приглашениями, а заодно Джейн узнала адрес офиса «Саломеи», номер склада в доках, имена клерков… Даже подробности об изменении котировок акций Общества после первого и второго взрывов, а еще сведения о крупных покупках и продажах, которыми с мисс Стэнли поделился один из преуспевающих брокеров… Разумеется, все эти расспросы велись между делом, исподволь, а потому занимали много времени. Здесь улыбнуться, там – удивленно охнуть, тут – направить беседу в нужное русло, выказав интерес… Джейн осталась довольной. Таких обширных сведений она не получила бы ни в одном другом месте.

Время близилось к девяти вечера. Вот-вот должны были начаться танцы.

Продолжая собирать слухи, мисс Стэнли оказалась втянута в обсуждение подробностей лисьей охоты. Дэниел, очередной знакомый, напыщенный и самовлюбленный тип, никак не желал менять тему. Не спасал даже откровенно скучающий взгляд дамы и полное отсутствие интереса с ее стороны к россказням. Джейн давно бы ушла, если бы не надежда на сведения о настроении отца Дэниела – сэра Батлера, который являлся членом совета директоров Общества. В попытке вывести собеседника на разговор о почтенном родителе девушке пришлось выслушать весьма пространные рассуждения об охоте. Дэниел считал себя едва ли не героем на том лишь основании, что иногда попадал по добыче из ружья.

Потеряв терпение, Джейн грубо перебила его:

– Знаете, сэр, как я уже говорила, ваши победы над беззащитными животными не кажутся мне свидетельством отваги и смелости. Вот когда вы расскажете, что победили медведя, выйдя с ним один на один, вооруженный только кинжалом, тогда я, пожалуй, признаю вашу особую доблесть… – Девушка раздраженно ударила сложенным веером по ладони.

В этот момент где-то сбоку в толпе раздался смутно знакомый голос:

– Ричард? Вы здесь? Я думала, что вы не придете! Но, боже, какой приятный сюрприз!

Услышав имя, Джейн невольно обернулась и увидела, как светловолосая леди в кремовом платье, расшитом узорами цвета охры, обнимает… Ричарда Кавендиша. Ошибка была исключена – молодой человек забыл или же не захотел надеть маску. Он держал ее в руке, отвечая на объятия своей… невесты.

В груди что-то оборвалось. Прекрасное настроение исчезло, но мисс Стэнли смело встретила взгляд Дика, ничем не выдав удивления. Холодная маска истинной аристократки с трудом выдержала всплеск ярости, бушующей в душе Франчески. В это мгновение девушка поняла, что Томас прав. Она опасна для Ричарда, действительно опасна. Ревность способна заставить ее спустить курок… Дуэль затеет Джеймс, но выстрелит Джейн… нет, не Джейн – Франческа Кавендиш. В какое-то мгновение ей именно этого и хотелось, хотя она знала о помолвке. Знала про мисс Тальбот… и все-таки оказалась не готова видеть Дика с другой. Нет, то была не Джейн – сквозь высокомерно-равнодушную маску мисс Стэнли прорывалась боль леди Кавендиш. Зачем только Дик пришел на этот бал?!

Он тоже ее узнал. Джейн прочла это в его глазах. Прочла и… отвернулась, не желая подкармливать ревностью демонов в своей душе. Ей нужно было прийти в себя, пока мертвая девушка не вырвалась на свободу.

– Дэниел, у меня свободен первый вальс. Я желаю, чтобы вы меня пригласили! – заявила она собеседнику.

Тот замер от неожиданности. Потом нервно сглотнул и спустя мгновение расплылся в радостной улыбке.

– Разумеется, милая Джейн, я приглашаю вас танцевать со мной первый вальс. Вы прочитали мои мысли…

– Хорошо.

Девушка заставила себя смотреть на Дэниела и не смотреть на Ричарда – слишком просто окончательно потерять контроль над собой.

– Простите, сэр, мне придется украсть вашу даму! – Златокудрая красавица в розовом платье и алой маске взяла мисс Стэнли за плечо, чуть выше локтя, и весьма бесцеремонно потянула ее за собой. – Джейн, пойдемте, я хочу познакомить вас со своим женихом.

Это было настолько неожиданно, что Джейн сделала несколько шагов в ту сторону, куда ее вели, и оказалась чуть ли не лицом к лицу с Ричардом, его невестой и рыжим молодым человеком, в котором без труда удалось узнать Патрика.

Летиция. Мисс Стэнли вспомнила имя этой непосредственной красавицы. Они познакомились полчаса назад, когда Джейн заинтересовали разговоры двух молодых людей, имеющих отношение к бирже. Летиция была рядом и в каком-то смысле помогла своей новой знакомой остаться незамеченной, увы, при этом любопытную беседу подслушать почти не удалось – слишком уж говорливой оказалась случайная собеседница.

Смотреть Дику в глаза было мучением. Но Джейн с честью выдержала и это испытание. Истинная леди никогда не показывает своих чувств. Даже когда любимый знакомит ее со своей невестой. Даже когда смертельно хочется ударить его веером. Даже когда хочется разломать хрупкую вещицу об его лицо. Даже когда все существо полно сожалений о том, что пистолет остался дома. И даже когда хочется отвесить Дику с десяток пощечин, чтобы он понял, как сильно Франческа его ненавидит. Но и в таких случаях истинная леди должна быть холодной и невозмутимой.

В замке Ричард дал понять, что не любит мисс Тальбот. Только как тогда понимать их объятия? И как следует отнестись к его словам, что первый танец принадлежит невесте? Дик словно намеренно причинял боль Джейн, а она чувствовала себя преданной и униженной… нет, не Джейн – Фрэнни чувствовала… опять Фрэнни. Ее ревность и боль оказались слишком сильными. Маски не выдерживали, расползались, трещали по швам…

Она уже не знала, где заканчивается Джейн, где начинается Фрэнни, а где подает голос Джеймс. До невозможности заболела голова. Но… леди должна быть невозмутимой. Леди должна держать себя в руках. Никто не должен видеть, до какой степени ей плохо.