Часто инстинктивные программы человека изучают так, словно они полностью достались нам от животных предков. Так получается даже в блестящей книге В. Р. Дольника^[2]. А ведь у нас много «чисто человеческих» инстинктивных программ. Они присущи только человеку, и присущи именно потому, что он отличается от остальных животных.

Глава 2
Как мы всегда размножались

Женщина всегда подавлена своим полом.

З. Фрейд

Всегда и во все времена слово «человек» было почти тождественно «мужчина». Именно и только мужчина – жил в подлинном человеческом смысле этого слова. В его жизни были события, приключения, путешествия, открытия… У него море возможностей для поиска своего Я, его выражения. Собственно, он всю жизнь в основном этим и занимался.

Да, за это мужчины и платили – причем платили по полной программе: колоссальными усилиями, напряжением, более короткой жизнью. Но было за что вносить плату!

Женщина в традиционном мире – живое приспособление для обслуживания мужчины и рождения других мужчин. Нет открытий, путешествий и приключений. Нет процесса выбора своего пути в жизни. Нет интеллектуальной, социальной, политической жизни.

Крайне глупо видеть в этой «второсортности» какой-то «заговор мужчин»: хитрую попытку сознательно обидеть женщин, оттеснить их от более интересной жизни и чтобы захватить рычаги власти. На то есть очень серьезные причины: наше коренное отличие от всех других животных.

Правила игры

Мораль патриархального общества опирается на эти инстинкты. Ведь еще в начале 20 века в деревнях женщина физически не могла вести хозяйство без мужа. И рожала она каждый год.

Так жили женщины в жилищах из костей мамонта и женщины Древнего Египта. Так жили на Руси во времена Пушкина – все сословия. А крестьянки так жили даже в начале 20 века.

Одним словом – всегда, всю историю человечества было нормой, когда один ребенок еще в пузе, второй – на руках, а третий и четвертый с двух сторон цепляются за юбку.

Вышла замуж или против твоей воли выдали замуж, взял тебя кто-то силой, разыграли тебя в карты – неважно; в любом случае родишь через несколько месяцев. Контрацептивов нет. Выбора нет.

Значит, надо быть нужной их отцу. Даже если выдали замуж насильно, если нет никаких женских чувств, нет даже элементарного уважения. Надо переступать через «не хочу», надо становиться ему преданной, полезной, желанной… Чтобы не бросил, чтобы хотел продолжать отношения. Чтобы был заинтересован в продолжении, чтобы оставался шанс. Будет хотеть и дальше, будет кормить ее и детей.

Тысячи, десятки тысяч лет они очень дружно действовали вместе:

1. Дремучие инстинкты самки кричали: «Одной тебе не выжить!»

2. Воспитание говорило: «Ты зависишь от мужа! Он главный, ты должна научиться ему угождать!»

3. Общественная мораль учила: надо быть преданной, покорной, верной, услужливой, удобной. По этим критериям оценивали женщину.

Так было полтора миллиона лет – с момента появления широкого таза и большой головы у младенца. А развалилось все это здание инстинктов и общественных установок всего лет за 40–50.

Мораль, которую мы выбираем

У каждого вида животных есть своя половая стратегия. В половую стратегию входит:

– программы взаимного выбора и ухаживания;

– программы организации семьи.

Например, у носорогов, выбирает только самка; поведение самца никакой роли в ее выборе не играет, он только уныло плетется за самкой – выберет она его или не выберет? Это матриархальные виды.

У некоторых видов – волков, большинства певчих птиц, слонов – друг друга выбирают оба пола.

У некоторых животных выбирает самку только самец, а самка остается исключительно его добычей. Так ведут себя обычно гаремные животные – олени, лоси, тюлени. У них самки не имеют права голоса.

Существуют животные, которые живут небольшими гаремами круглый год – например, львы.

Есть животные одиночные, которые вообще не создают семей. Медведи и кошки – вот характерные примеры. Дети порой горько рыдают, когда их любимый кот, милый пушистый Васька, оказывается в состоянии сожрать новорожденных котят. Даже взрослые порой не понимают, «как он мог» – такой милый котик, и вдруг!.. Но в том – то и дело, что кот после пения за трубой совершенно не интересуется ни самкой, ни ее детенышами, ни всем остальным. И котята для него – только еда.

У животных бывают и еще более сложные стратегии. Некоторые птицы, например, строят гнездо с одним самцом, самым обычным, и он снабжает ее всем необходимым. А яички откладывает, оплодотворенные другим самцом, элитным! Самец этот имеет собственное гнездо, где выводит своих «легальных» детенышей, но на стороне имеет много «связей» (что-то знакомое, верно?).

Половые стратегии человека

Особенность человека в том, что у него нет одной и навсегда, единственно возможной стратегии полового поведения. Одни ученые говорят, что у человека вообще нет стратегии полового поведения. Другие считают, что есть, но только это очень гибкая, многовариантная стратегия. Во всяком случае, люди способны воспроизводить абсолютно все половые стратегии животных. И патриархальные, и матриархальные, и гаремные, и одиночные. Вопрос, какие стратегии для него наиболее выигрышны?

Разные общества в разные времена выбирали разные стратегии. Некоторые из них применяли гаремную стратегию. Проблема в том, что у человека половой диморфизм невелик. Диморфизм – то есть различия двух форм биологического вида, самцов и самок. Действительно, мужчины и женщины мало отличаются друг от друга по размерам, силе и уму. То ли дело у моржей, тюленей, коров и других гаремных животных. У них-то, ярко выраженных гаремных животных, самец крупнее и тяжелее раза в три-пять. Он значительно умнее, и несравненно активнее.

Скажем, бык весит порядка тонны, а корова – от силы килограммов 400. У горных горилл самец весит до 150–200 кг, самка – 70–80; она гораздо менее умна и активна. Ее дело – рожать детенышей, оберегать их на первых порах. Можно приводить еще примеры, но, по-моему, все и так ясно.

Вот и получается – если бы природа сделала нас гаремными животными, то женщины весили бы килограммов 25–30 и были бы полуразумны – где-то на уровне детей лет 5. По-видимому, гаремная стратегия современному человеку не особенно подходит.

Человек может быть животным матриархальным. Мать сильна физически, социально и психологически, именно вокруг матери все вращается – такова африканская семья. В ней главная женщина – но именно мать, а отнюдь не жена. Мужья матери болтаются где – то на периферии семьи и общества. Они не особенно важны.

Матриархальные общества утверждают ценности «женские» – стабильности, разумного порядка, осмысленного распоряжения тем, что есть и т. д. Уютно, стабильно… и почти полностью исключает всякое развитие.

При матриархате воспроизвести привычные формы жизни, повторить то, что делали мудрые матриархи, стократ важнее создания чего – либо нового. Эксперименты тут не поощряются, и потому все известные науке матриархальные общества – застойные общества. Как правило, это общества, которых сама природа хорошо обеспечивает всем необходимым. Те, кому не нужно очень уж рьяно добывать хлеб свой в поте лица: примитивные скотоводы в странах теплого климата, собиратели плодов хлебного дерева, рыболовы и огородники на тихих, никому не нужных островах вдалеке от морских дорог. Это все застойные, примитивные общества, в которых никто не рвется за горизонт и никто ни к чему особенно не стремится. В этих обществах осуждается не только агрессия, но и избыток энергии.

Где не надо трудиться – там и матриархат.

Чтобы создать матриархат – необходимы

мужские качества

Долгое время считалось, что женщины были первыми огородниками и полеводами, что именно их изобретения заложили основу современной цивилизации. Но исследования последних лет заставляют сделать другое предположение: что создавалось земледелие в обществах вполне патриархальных, активных и динамичных.

А уже перед возникшим земледельческим обществом возникала перспектива: или дальнейшее и быстрое развитие, или спокойное застойное существование. Многие общества выбрали второй вариант; не случайно же матриархальные общества – в основном общества именно примитивного, первичного земледелия. И в тех местах, где не надо ни с кем воевать.

Для развития нужны мужские качества – поисковая активность, энергия, готовность выходить за пределы уже достигнутого и известного. Мужчины призваны искать новые знания и новые формы деятельности; если эти качества обществом не востребуются, то и общество не развивается.

По мнению многих западных исследователей, с 1960-х годов в СССР утверждается африканский тип семьи – как раз во время, когда не только сложилось, но даже и набрало инерцию общество самого что ни на есть застойно-запойного типа. Примерно такое же, как застойное африканское, с типичными фразами про «здоровый консерватизм» и про «тише едешь – дальше будешь».

Традиционное русское общество – и средневековое, и 18 – начала 19-го столетий, и предреволюционной поры, конца 19 – начала 20-го века – было однозначно патриархальным. В этих обществах главным человеком в жизни женщины был муж, а роль женщин в жизни общества и государства – еле заметной.

Все выдающиеся достижения русского общества 19 века; все, чем мы гордимся до сих пор – это успехи патриархального общества. Вся история патологически застойного «советского» общества – это пример загнивания матриархального общества, по самой своей природе не способного к развитию.

Так что матриархат тоже годится человеку, мы можем жить в матриархальном обществе, но ничего хорошего из этого не получается. За прекраснодушное лежание предков под бананами потомкам приходиться платить – причем непомерно дорого. Эта стратегия для человека ну никак не самая лучшая.

Безусловный патриархат типичен для ранних аграрных цивилизаций. Сегодня так устроены некоторые культуры Индии, частично – Китай; разумеется – мусульманский мир. В таких обществах мужчины всегда и во всех случаях рассматриваются как «доминирующий» и «привилегированный» пол. А у женщин нет никакого статуса – ни как у женщин, ни как у представителей страны и народа; а главное – никаких возможностей хоть как-то изменить свое положение.

Родился мужчиной – и ничего больше не надо. Удобно.

В Риме женщина рассматривалась все-таки как гражданин, который не приходит на форум, не служит в армии, не занимает выборных должностей, но на которого распространяется покровительство закона и который может повышать свой статус. Женщина, родившая трех сыновей, получала регалии ветерана; родившая семерых сыновей, получала регалии сенатора и обладала правом veto – т. е. запрета на решение сената и народного собрания на форуме.

Пусть в виде исключения, но женщины в Риме иногда могли занимать государственные и общественные должности. Женщинам был открыт путь к любой творческой деятельности; они могли становиться художницами, поэтессами, учеными, и это не вызывало протеста.

А мужчины при всей колоссальной власти «главы семьи», patera familias`а, вовсе не рассматривались как некий «лучший» пол. Мужчиной мало было родиться, свое право на патриархальные привилегии они должны были доказывать и подтверждать.

В этом смысле жизнь китайцев и индусов была несравненно более определенной. В их обществах женщина в принципе не могла обладать никаким общественным статусом, занимать никакие должности, и сколько бы детей она не родила, это было ее (и мужа) частным делом.