Глава 4
Большая любовь

Под влиянием успехов, которых достигли Альберто Аскари и Джузеппе Кампари, репутация «Альфа-Ромео» в автоспорте за короткое время стремительно выросла. На карте итальянской автомобильной индустрии миланская компания была маленьким пятнышком, одним из многих. Однако летом 1920 года гоночные автомобили, произведенные на заводе в Портелло, уже безоговорочно были мечтой каждого итальянского любителя автогонок.

В августе того года Энцо Феррари, один из самых перспективных, молодых и амбициозных профессиональных пилотов, добился встречи с Джорджо Римини, коммерческим директором и руководителем спортивного направления «Альфа-Ромео».

Энцо был принят в офисе на улице Траяно, в миланском районе Портелло. После приятной беседы Римини решил взять его на испытательный срок в качестве резервного пилота для двух лучших итальянских профессиональных гонщиков – Антонио Аскари и Джузеппе Кампари. Таким образом, после всего пяти гонок и одного подиума перед Энцо Феррари открылись такие возможности роста, какие всего год назад показались бы ему нереальными.

Безусловно, важную роль в его быстром взлете сыграл и его талант – не будь у него способностей, Римини просто продал бы ему автомобиль, не включая его в команду. Тем не менее, настоящим ключом к этой вроде бы маленькой, но во многих отношениях огромной победе был набор качеств: настойчивость, непоколебимая вера в свои возможности, неутолимая жажда успеха – та, которую Энцо вскоре начал называть «треволнением» – не только в гонках, но и в жизни. Эти качества никогда не покидали его и сделали из него того гиганта, которым он стал.

ШАГ ЗА ШАГОМ ЭНЦО ФЕРРАРИ СТРОИЛ СВОЕ БУДУЩЕЕ. CMN БЫЛА ДЛЯ НЕГО ТРАМПЛИНОМ: ТЕПЕРЬ, КОГДА ОН СТАЛ ПИЛОТОМ «АЛЬФА-РОМЕО», ОН ОСТАВИЛ СВОЮ ПРЕЖНЮЮ РАБОТУ БЕЗ ОСОБОГО СОЖАЛЕНИЯ. НО ОН НЕ ОСТАВИЛ ДОЛЖНОСТЬ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ В ЭМИЛИИ-РОМАНЬЕ, КОТОРУЮ ОН ПОЛУЧИЛ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ТОМУ НАЗАД.

В Модене, в доме номер пять на улице Якопо Бароцци, совсем рядом с историческим центром города, в том же августе, когда он был принят Римини, Энцо открыл «Эмильянское кузовное ателье» – салон продаж CMN, к которому он амбициозно добавил мастерскую-лабораторию, где, помимо ремонта и покраски автомобилей любой марки, он планировал разрабатывать кузова для тех клиентов, которые в то время покупали только шасси с радиатором, капотом и приборной панелью, а одевать автомобиль поручали местным кузовщикам. Фактически это было то же самое, что делало «Итало-аргентинское кузовное ателье» в Милане.

Энцо Феррари в «Эмильянском кузовном ателье» был главным партнером. Чтобы основать его, он продал свой дом на Вилла Санта Катерина и вложил свое маленькое наследство, оставшееся после металлургической компании его отца. В уставной капитал в 50000 лир Феррари внес 75 процентов, то есть 37500 лир. Оставшиеся 12500 внес Пьетро Казаленьо, миланец из Кивассо, с которым Энцо познакомился в за год до этого.

Согласно акту о создании «Эмильянского кузовного ателье Э. Феррари и Ко», составленному в воскресенье, первого августа 1920 года в присутствии адвоката Камилло Донати, должность Казаленьо называлась «технический директор». Его обязанностью было техническое руководство ателье. Энцо Феррари оставил себе коммерческие, представительские и административные обязанности. С юридической точки зрения в ателье он был партнером с неограниченной ответственностью. Регистрация компании была заверена в суде Модены в пятницу, 6 августа. Соглашение действовало до 31 декабря 1926 года.

Менее чем через два года пребывания в мире автомобилей Энцо Феррари решил, что у него достаточно знаний для основания своего бизнеса. В соответствии с распределением обязанностей, Казаленьо должен был заниматься разработкой и созданием кузовов для châssis CMN, а также для автомобилей других производителей, которые клиенты приобретали у самой CMN или у других дилеров.

Первым гоночным событием Энцо Феррари в «Альфа-Ромео» стала «Тарга Флорио» 1920 года – классическая сицилийская гонка, перенесенная на 24 октября.

В этом году Сицилия встретила участников холодом и дождем. В день гонки погода была ужасной, как и в предыдущие дни, но главный конструктор «Альфа-Ромео» Джузеппе Мерози мудро установил маленькие защитные экраны из тонкой металлической сетки и крылья на колеса, чтобы защитить своих гонщиков от неизбежных брызг грязи. Первый участник стартовал в семь утра. Затем гонщики выезжали с интервалом в шесть минут. Кампари начал свой заезд в 7:06, Энцо – с уже неизменным шейным платком, который ему подарила на удачу мать – ровно через час.

При первом пересечении финишной линии Энцо узнал, что он занимает пятое место, почти в восьми минутах от leader гонки Гвидо Айрольди на «Италии». Информация, предоставленная Энцо, была верной лишь отчасти: он действительно отставал почти на почти восемь минут, но был на втором месте, а не на пятом.

За три круга до финиша погода испортилась совсем. Дорога стала все больше походить на реку из грязи с маленькими камешками и камнями побольше, опасно выступающими из-под земли. Через несколько миль Кампари был вынужден сняться с гонки, и Энцо оказался последней надеждой «Альфа-Ромео» на хороший результат. Несмотря на дождь и грязь, Феррари на втором круге показал впечатляющую скорость. Он остановил секундомеры на времени, соответствующем второму по скорости кругу дня, и расположился на почетном втором месте за новым leader гонки, Гвидо Мерегалли на «Надзаро».

Когда он начал третий круг, солнце наконец стало пробиваться сквозь облака. Но на этом этапе, когда за плечами пилотов было уже больше 220 километров, они начали ощущать усталость после изнуряющей гонки, проходившей в условиях, близких к пределам выносливости. Мерегалли прошел третий круг на две минуты хуже, чем предыдущий, Энцо потерял аж три минуты. Таким образом, на момент начала четвертого, последнего круга между двумя гонщиками было 11 минут 26 секунд.

За полкруга до финиша усталость Мерегалли дала о себе знать – он начал ехать заметно медленнее. Флорентиец, будучи на пределе своих сил, старался удерживать машину на дороге, но для этого ему приходилось значительно снижать скорость. Энцо понял, что у идущего первым пилота есть серьезные физические трудности, и решил, что пришло время пойти ва-банк.

И он погнал машину «на небывалой скорости», рискуя так, как не рисковал никогда в своей жизни. Отрыв начал быстро сокращаться. Оставалось всего несколько километров, но Энцо не сдавался. Он верил. Победа на «Тарга Флорио» могла поднять его на вершину итальянского автоспорта. Но, несмотря на то, что на последнем круге он гнал как ошалелый и установил лучшее время, он смог приблизиться к Мерегалли только на семь минут и в конечном итоге пришел вторым.

Для двадцатидвухлетнего парня, участвующего в своей первой гонке на новом автомобиле и в составе новой команды, это был выдающийся результат. Но итоги могли быть еще лучше, если бы в конце первого круга Энцо знал о том, что был вторым, а не пятым. Поняв, что он не по своей вине потерял отличный шанс выиграть свою первую гонку, Энцо расстроился так, что рыдал «как ребенок». В ярости он поклялся, что «больше никогда не будет гоняться».

С учетом ошибки, жертвой которой он стал случайно, пресса говорила о нем как о моральном победителе гонки. «Он провел великолепную гонку и должен быть доволен своим успехом, который поставил его в один ряд с лучшими итальянскими пилотами», – написал один из журналистов, освещавших «Тарга Флорио». В беседе с прессой после гонки Энцо говорил о «препятствиях в виде животных и преград из деревьев и больших камней», считая их основной причиной своей неудачи.

Тем не менее, вечером его гнев утих. Польщенный вниманием прессы, радуясь похвале, которую он получил от руководителя спортивного направления «Альфа-Ромео», и аплодисментам зрителей, а также, что было не менее значимым, приятно удивленный призом в двенадцать тысяч лир, который полагался за второе место, он, наконец, стал смотреть на свой замечательный результат в правильном свете. И его желание бросить гонки вскоре растаяло без следа.

Но самым ценным, что Энцо приобрел на Сицилии (за исключением солидной денежной премии), были первые ростки дружбы с партнером по «Альфа-Ромео» Джузеппе Кампари. Впервые они встретились на тренировке перед гонкой. Кампари, признанный чемпион, сразу проникся симпатией к молодому гонщику-полулюбителю, который спал и видел свое будущее в мире гонок. Великодушный и талантливый, Кампари вскоре стал одним из ориентиров для Феррари как в команде, так и вне гонок. В свою очередь, Энцо всегда относился к Кампари с любовью как к человеку и с восхищением как к чемпиону.

«Тарга Флорио» была последней значимой гонкой в сезоне-1920. 14 ноября в Галларате прошла гонка «Километро Ланчато», относительно важное событие. Кампари участвовал в категории «гоночные автомобили», в то время как Антонио Аскари и Энцо Феррари заявились в категорию «серийные автомобили», и Энцо установил в ней лучшее время. Несмотря на то, что «Километро Ланчато» не была гонкой в традиционном смысле этого слова, для Энцо это была первая победа в классе.

Если «Тарга Флорио» стала местом его первой встречи с Кампари, то в Галларате Энцо впервые познакомился с еще одним гигантом автомобильного мира 1920-х – Антонио Аскари. Вообще-то говоря, их дружба началась с неприятности: они возвращались в Милан на тех же машинах, которыми управляли в гонке, и из-за тумана, внезапно окутавшего сельскую местность, Энцо врезался в заднюю часть машины Аскари, которая внезапно остановилась перед закрытым железнодорожным переездом. Аскари – возможно, задетый тем, что Энцо в гонке был быстрее – отреагировал на столкновение весьма резко: молодому и сконфуженному происшествием партнеру крепко досталось.

В свои почти двадцать три года, которые он готовился отметить 18 февраля 1921 года, Энцо Феррари мог быть доволен. За два с небольшим года ему удалось придать своей жизни смысл и направление, о котором он мечтал с юных лет. Открыв «Эмильянское кузовное ателье», он начал предпринимательскую деятельность, с помощью которой надеялся повторить коммерческие успехи своего отца. А благодаря Джорджо Римини он смог осуществить свою юношескую мечту стать гонщиком, и, как показало второе место на «Тарга Флорио», гонщиком очень недурным.

В довершение всего, этой зимой Феррари стал еще и дилером «Альфа-Ромео» в Модене. Этот статус добавился к представительству CMN во всем регионе Эмилия-Романья, от которого Феррари не обязан был отказываться и от которого он не отказался.

8 мая 1921-го, в третий раз за три года, Энцо Феррари вышел на старт «Парма – Поджо-ди-Берчето». Кампари ехал за рулем «Гран-при 1914», а Аскари, Феррари и Сивоччи – на трех «20–30 SE». Для Энцо, сидевшего за рулем такого же автомобиля, как и у двух его партнеров, и ехавшего по маршруту, который он знал лучше, чем содержимое собственных карманов, это была уникальная возможность показать себя в лучшем свете. Но Аскари и Сивоччи доминировали в своем классе, Кампари стал вторым в абсолютном зачете, а Энцо закончил гонку в Форново, примерно на полпути вверх – механическая неисправность заставила его сняться с гонки. Через три недели Энцо приехал в Сицилию на «Тарга Флорио». Погодные условия двух предыдущих лет убедили Винченцо Флорио вернуться к довоенным традициям, когда гонка проводилась весной. «Тарга Флорио» 1921 года, запланированная на воскресенье, 29 мая, также отметилась возвращением к соревнованиям «Мерседеса».