Мужчины не обращали внимания на мои слова, а я, хоть и смотрела в окно, скоро перестала понимать, куда мы ехали. Осознавала лишь то, что мы приехали в какой-то неблагополучный район и мужчины завернули в очередной проулок и уже вскоре меня выволокли из машины, а я, не сумев удержаться на ногах, упала на грязный бетон. Испуганно оглянулась вокруг и поняла, что мы находились во дворе какого-то заброшенного пятиэтажного здания. Вернее, судя по всему, это был задний двор.

– И что мы с ней будем делать? – спросил тот мужчина, который сидел за рулем. – Вдруг она действительно не знает, где Виардо?

– Плевать. Ее мамаша точно знает. Изобьем ее дочурку, чтобы ее поселили в соседнюю палату. Может, эта идиотка одумается и расскажет, где эта мразь.

От разговора мужчин мне стало дурно и я тут же поднялась на ноги, после чего побежала в сторону проулка, но ладонь с кривыми пальцами сжала ворот моей блузки и дернула назад, так что я обратно упала на бетон, до крови стесав кожу около бедра.

– Куда собралась? – мужчины сильнее сжал мою блузку. – Давай, говори, что знаешь и мы решим, что с тобой делать.

– Я не знаю, почему вы ищете Виардо, но, пожалуйста, я вас умоляю, решайте это с ним. Зачем вы в это втягиваете меня и мою маму? Мы никому и ничего плохого не сделали, – испуганно прошептала.

– Ничего не сделали? – мужчина засмеялся, а потом наклонился ко мне и спросил: – Так, что, ты нам ничего интересного не скажешь? Я же тебе ноги переломаю. Потом никогда нормально ходить не сможешь. Будешь хромать, – мужчина схватил меня за волосы и проволок по бетону, а у меня слезы на глазах появились от боли. – Давай, говори, что знаешь.

– Я… Я… – прошептала, не зная, что сказать. Понимала, что мне нужно солгать. Соврать о месте нахождения моего отчима, в надежде, что меня отпустят, но это нужно было сделать правдоподобно. Иначе будет только хуже.

Пока я панически размышляла, что сказать, второму мужчине, который стоял немного в стороне, позвонили и он ответив, сказал:

– Да? Да. Мы как раз ее поймали. Джун ей ноги собрался ломать. Эта девка, судя по всему, ничего не знает. Что?… Серьезно?… Да, конечно, – мужчина прекратил разговор, после чего обратился к тому верзиле, который меня держал. – Отпусти ее. Твою мать, Джун, отпусти ее, быстро. Но смотри, чтобы не убежала.

– Что случилось? – мужчина отпустил меня и сказал сидеть на месте, иначе он продолжит то, с чего закончил, но, при этом пошел к  другому верзиле. Я не слышала о чем они разговаривали, но видела, что выражение лица того, который обещал мне ноги переломать, изменилось. Я понятия не имела, что происходило, но внутри все сжалось от страха и, пока была возможность, я опять попыталась сбежать. Незаметно сняла туфли и поднялась на ноги, но даже до проулка не успела добежать. Мужчина догнал меня. Перехватил и перекинул через плечо и вернул на место. Усадил на бетон, после чего сказал:

– Сиди тихо. Убежать не получится.

Но, больше он мне не угрожал. Просто встал рядом и следил за тем, чтобы я даже лишнего движения не сделала. Я делала частые вдохи, но, кажется, совершенно не дышала. Несколько раз просила отпустить меня, но мольбы остались без ответа. Отчаявшись, я спросила, что со мной хотят сделать, но и эти слова будто бы прозвучали в пустоту.

Наверное, прошло не больше десяти минут, которые для меня, казалось, длились целую вечность, после чего, во двор этого заброшенного здания заехал джип. Новенький и будто бы блестящий – настолько он был чистым, а я, сжав подрагивающие ладони в слабые кулаки, смотрела на то, как из этого джипа вышло трое мужчин. Все в обычной одежде. В брюках и кофтах с длинными рукавами и под горло, но вся их одежда была черного цвета.

– Вот девчонка. Мы ее не трогали. Она целая и невредимая, – тот мужчина, который стоял около меня, поднял руки, после чего добавил: – Все, мы передаем ее вам и уезжаем.

Эти двое верзил очень быстро пошли к своей старой машине и уже вскоре она, со скрежетом уехала. А я все так же неподвижно сидела на месте и испуганно смотрела на тех, кто только что приехал в проулок. Они казались мне еще более пугающими, хоть и не угрожали. Эти мужчины вообще молчали и просто в стали по разные стороны двора, каждый, примерно в пяти метрах от меня. Почему-то напоминали цепных псов.

– Кто вы? – спросила прерывисто. – Что вы собираетесь сделать со мной?

Мне ничего не ответили, но, в этот момент, мой телефон, лежащий в рюкзачке, пикнул, оповещая о пришедшем сообщении. Естественно, я даже не подумала брать телефон в руки – понимала, что это опасно, но один из мужчин, сказал:

– Ответь.

Для меня все, что происходило, казалось страшным кошмаром и я не могла уловить связь происходящего. Мой отчим, те двое громил и эти мужчины. Теперь телефон. Зачем он сказал мне ответить? Не понимала, но достала телефон, с трудом подрагивающими пальцами открыв змейку на рюкзачке.

Возникла мысль попытаться кому-то незаметно позвонить и сообщить о своей беде, но один из мужчин наблюдал за мной, из-за чего я не рискнула этого делать. В первую очередь сделала то, что он сказал и открыла сообщение. Оно пришло с неизвестного номера и в нем было написано:

«У тебя дар влипать в неприятности».

Я несколько раз перечитала сообщение, а потом подняла растерянный взгляд и посмотрела на мужчин. Тот, кто писал мне, знал, что я в таком положении. Поскольку мне позволяли ответить, я тут же написала:

«Кто ты?».

Ответ пришел довольно быстро, но для меня ожидание показалось, что длилось вечность. Я быстро открыла и скользнула взглядом по тексту, но то, что я прочитала, заставило мою кровь застынь и сердце пропустить удар.

«Когда-то ты называла меня плохим парнем».

Плохой парень… Плохой парень… Был только один человек, которого я так раз за разом называла и это въелось мне в память. Этого человека, как и все связанное с ним, невозможно забыть, но, нет, это не может быть он. Это просто невозможно.

«Я не понимаю о чем ты» – написала сообщение и ответ пришел буквально через несколько секунд:

«Санари-Сюр-Мер».

Мои руки дрогнули и я чуть не выронила телефон. По телу пробежала острая дрожь и нервы накалились до такого предела, что, казалось, я сейчас сгорю вместе с ними. Санари-Сюр-Мер – это город, в котором я шесть лет назад познакомилась с одним парнем. Его и называла плохим. Имени не знала, ведь сразу не спрашивала его, а потом он мне его не говорил. Почему именно «плохой парень»? Я слышала, что он был из очень богатой и влиятельной семьи, но она была связана с криминалом. Да и этот парень действительно являлся плохим…

Сердце отбивало барабанную дробь и я больше не дышала, но быстро написала ответ:

«Я не знаю, откуда тебе известно про Санари-Сюр-Марн и про парня, которого я называла плохим, но, если ты  как-то узнал об этом, тебе так же должно быть известно, по какой причине я в жизни не поверю, что ты он. Пожалуйста, прекрати. Напиши, кто ты и зачем все это».

Я хватала воздух пересохшими губами, но не могла сделать ни вдоха. Дрожь усилилась и я с трудом держала пальцами телефон, а ответа все не было и не было. Лишь спустя какое-то время телефон опять пикнул и на экране появилось:

«Считай до пяти».

– О, боже… – сорвалось с моих губ и сознание будто бы полоснуло острием ножа.

Там, в Санари-Сюр-Марн, мне было тяжело и я часто волновалась. Тот, кого я называла плохим парнем, никогда меня не успокаивал и лишь однажды, когда мне было особенно плохо, он сжал мои волосы и притянул к себе, так, что я своим лбом прикоснулась к его. Смотря в мои глаза, он сказал:

«Считай до пяти. Давай. Один. Два. Три. Четыре. Пять…»

Я не понимала, зачем это нужно, но срывающимся от волнения голосом повторяла за ним. Раз за разом. Раз за разом. Один. Два. Три. Четыре. Пять… Не знаю почему, но смогла успокоиться и позже, когда сильно волновалась, всегда считала до пяти. Но… Откуда человек, который сейчас мне писал эти сообщения, знал про счет?

«Прекрати. Откуда ты об этом всем знаешь?» – я долго писала эту строку, ведь пальцы не попадали по буквам и вновь ответа не было не малое количество времени. Или просто для меня время остановилось и каждая секунда длилась вечность?

«Ты изменилась. Я не сразу тебя узнал. Только, когда увидел цепочку, которую тогда подарил тебе».

Это сообщение ударило по мне, словно молот. Тогда, в Санари-Сюр-Мерн я действительно выглядела иначе. Волосы были короткими и я была очень худой – если бы на меня одели обычную футболку и штаны, я бы вообще сошла бы за мальчишку. Еще носила очки и брекеты. И цепочка… Та вещь, которой я так сильно сейчас дорожила, действительно была мне подарена тем парнем. В этом и состоял парадокс – настолько ценную для меня вещь дал тот, от которого мне следовало держаться подальше. Но сейчас это не мог быть он. Это не плохой парень.

Пришло новое сообщение:

«Ты до сих пор меня не узнала».

«Потому, что тем, за кого ты пытаешься себя выдать, ты не можешь быть» – написала ответ.

«Думай, кто я» – пришло сообщение, а за ним следующее, будто подсказка – «Я тоже учусь в Сорбонне».

«Пожалуйста, перестань. Чего ты от меня хочешь? Зачем все это пишешь? Кто ты?»

Позади меня хлопнула дверца машины я хотела обернуться, но пришло сообщение:

«Не советую» – будто намек на то, что мне не следовало оборачиваться и я почему-то послушалась. Осталась сидеть, боясь даже пошевелиться. При этом, слышала приближающиеся шаги. Кто-то подошел совсем близко и теперь стоял за моей спиной.

«Это ты сейчас рядом со мной?» – написала сообщение.

«Да».

По спине пробежался холодок и я подрагивающими губами спросила:

– Чего ты хочешь?

«Сначала узнай меня».

Я думала, что мне ответят так, без сообщений, но ошиблась. Он не хотел, чтобы я его слышала, или видела, но я все же поднялась на ноги. Спиной ощущала его присутствие и, не сдержавшись захотела обернуться, но тот, кто стоял позади меня, пресек это. Положил ладонь на мои глаза и одним рывком притянул к себе, из-за чего я спиной столкнулась с чьим-то торсом.

Дыхание застряло в горле и я не смогла сделать ни вдоха, а нервы еще сильнее натянулись. Казалось, что еще немного и они порвутся. Некоторое время мы так стояли и я опасалась даже пошевелиться, но уже вскоре он убрал ладонь от моего лица, но в воздухе будто повисли не сказанные слова – не оборачивайся. А я и не смела, но почувствовала, что он писал новое сообщение:

«Кто я?».

Я опять хотела сказать, что не верю в то, что он является тем парнем, которого я называла плохим, но понимала, что эти слова ни к чему не приведут. Да, это не мог быть он, но, если… А, вдруг… Кто? Несмотря на то, что прошло уже шесть лет с тех событий произошедших в Санари-Сюр-Мерн, я помнила этого парня. Он мне снился в страшных кошмарах, но сейчас, пытаясь понять, кем он мог быть я впала в ступор.

– Ты Обен Турнье? – спросила еле слышно. Нет, не похож. Не те черты лица. Или те? За шесть лет можно сильно измениться, особенно, если учесть то, что я видела того парня только в подростковом возрасте. Люди в это время меняются и взрослеют. Но я сомневалась, что это Обен. Назвала его лишь потому, что вспомнила о том, как он смотрел мне на грудь, когда я сидела во дворе Сорбонны. Тогда там была цепочка. Он мог смотреть на нее.

«Еще варианты есть?» – пришло сообщение.

– Не знаю… – пробормотала и прикусила губу. Закрыла глаза. Кто же? Кто? Кто мог быть тем самым плохим парнем? Попыталась более отчетливо вспомнить черты лица. – Ты… Ты Доминик Моно? Или нет?..

Не знаю, почему назвала его. Он тоже видел мою цепочку и, кажется, у него скулы похожие. Но… Нет. На того парня он так же похож, как и Обен. Я вообще сейчас ориентировалась на то, что не изменится с возрастом. У того парня, которого я называла плохим, волосы были черного цвета. Как и глаза. А еще кожа смуглая, но под это описание подходили не только Обен и Доминик, а вообще чуть ли не двадцать или тридцать процентов парней из Сорбонны. Даже Бенуа подходил. И мою цепочку мог видеть, кто угодно.