И мне бы уже переключиться, но от барной стойки отлепляется тот самый придурок, который в декольте Смирновой пялился полчаса назад. Он идёт на выход и, теряя девушку из виду, ускоряется.

Блядь.

Я нехотя поднимаюсь. Вот нахера бы мне это надо было? Может, ей за радость подцепить этого слюнтявого идиота. И все же решаю убедиться, что ничего такого не произойдет. Все-таки она моя студентка, а это ответственность.

Внутренний голос ехидно хмыкает, а я вздыхаю. И вскоре выхожу из заведения. Весенний ветер обдает прохладой, я щурюсь, оглядываясь. Недалеко от входа расположилась кучка парней и девиц, они курят, матерятся и ржут, совсем не обращая внимания на посторонних. Огибаю компанию, и только теперь замечаю Смирнову.

Она успевает отойти к парковке, которая находится в тени, а за девушкой, ускоряя шаг, следует этот придурок. Музыка из клуба заглушает голоса, и я спешу, пока эти двое не завернули в переулок. Но парочка скрывается, и приходится прибавить шаг.

Василиса оборачивается, когда я выныриваю из-за угла. Нахожусь все еще в тени, а вот на девушку и парня падает тусклый свет от дальнего фонаря. Я вижу лишь ее испуганные глаза, и то, как усердно она держится за края плаща, прикрыв декольте.

– Куда спешишь, красавица? Я провожу, – в голосе придурка насмешка.

– Спасибо, но… я сама.

Этот идиот явно не планирует отступать, подходит ближе:

– Я и не бармен, если в этом затык. Друга подменял на пять минут, у меня и тачка крутая есть, хочешь покажу, и прокатить могу, – идиот хихикает, я уже близко. – Не ломайся, я же по-хорошему го… – он резко оборачивается, заслышав мои шаги.

– Милая, вот ты где, – ловлю удивленные взгляды обоих и по-хозяйски закидываю руку на плечи Смирновой. – Везде тебя ищу.

«Милая», конечно, охреневает, а вместе с ней и этот слюнтяй. Мне ничего не мешает прописать ему междубровный, но решаю не нагнетать, не подросток давно, чтобы драться на каждом углу.

– А чё не сказала, что не одна? Реально твой? – вроде как обижено не догоняет этот имбецил.

– Реально… – лепечет Смирнова. Ну и славно, а то уж думал сейчас начнется – «да как вы смеете», «уберите руки», про границы личные вспомнит. Но нет. Подыгрывает.

Видимо, действительно напугана.

– О, ты же ее этот, дед?

– Она любит прозвища, – ухмыляюсь и смотрю многозначительно, Василиса краснеет. – Это твой друг? Прощайтесь, и поедем, – делаю вид, что меня абсолютно не волнует происходящее.

Знаю, что подобное обескураживает, вот и придурок стоит, не зная, что сказать. Разворачиваю Смирнову к себе и наклоняюсь к губам. Целовать не собираюсь, просто еще один показательный жест для парня.

Встречаюсь с испуганным взглядом этой дурехи. Сколько угодно может корчить из себя независимую, но не всегда можешь справиться сам. Хорошо хоть ума хватает не выступать сейчас. Василиса испуганно цепляется за мои плечи, когда я наклоняюсь ближе.

У нее красивые глаза, а губы такие пухлые, что так и хочется прикусить нижнюю и услышать, как девчонка стонет мне в рот. Эти мысли совершенно не подходят ситуации, но моему члену все равно, он дергается в штанах, а я подаюсь еще ближе.

Василиса, облизнув губы, приоткрывает рот, и я даже сам не понимаю, как начинаю ее целовать.

Глава 10 Руслан

Губы у нее сладкие и вовсе не из-за блеска, ее действительно приятно целовать.

Прижимаю за талию к своему телу и чувствую, как она сильнее цепляется за мою рубашку пальцами, громко тянет носом воздух. Толкаюсь языком ей в рот, и она выдыхает еще громче. Ее тело податливо, оно реагирует на каждое мое касание.

Девчонка возбудилась, я отчетливо это чувствую. Вжимаюсь в нее стояком, и в следующий момент она вырывается. Тяжело дышит, глядя на меня еще испуганней, чем смотрела на того придурка, которого уже и след простыл.

Я вытираю губы и, хмурясь, говорю:

– Если не хочешь найти приключения на пятую точку, в следующий раз вызывай такси.

Она вспыхивает, и это как будто приводит ее в чувство. Мы моментально откатываемся на привычные роли: препирающаяся студентка и препод-мудак. В ее понимании я однозначно мудак, тут других категорий не наблюдается. Впрочем, хорошо известная истина заключается в том, что глупых девчонок как раз на таких и тянет.

– Я просто… За мной приехали, но с другой стороны клуба ожидают. Ничего бы не случилось, – мямлит она, отступая спиной вперед и не сводя с меня взгляда. Словно боится, что я на нее наброшусь. Дозащищался, блядь. – Вот там машина.

Развернувшись, она быстрым шагом идет в указанном направлении, я не спеша следом за ней, слушая, как в тишине стучат об асфальт каблуки.

Белая тачка с шашечками стоит за углом. Смирнова все-таки оборачивается и, кашлянув, говорит:

– Дальше я сама. Спасибо за помощь. И… – договорить силенок не хватает, она залезает на заднее сиденье и бросает на прощанье растерянный взгляд.

Я прячу руки в карманы, наблюдая, как такси выезжает на дорогу. Ладно, супермен, девушку спас, поцелуй получил, пора и о себе подумать. Забавная девчонка эта Смирнова, но мне нужно кое-что посерьезней. А именно хороший секс.

Валю в клуб и теперь цепляю девицу – блондинку в коротком обтягивающем платье. И все же губы у нее, в отличие от Смирновой, не свои.

Вот к чему я об этом вообще думаю?

Вскоре мы едем в такси по направлению к одной из моих квартир, Маша или Даша щебечет всю дорогу, надо скорее занять ее делом, болтовня меня напрягает. Благо, здесь недалеко, после клуба я обычно еду сюда. Удобно.

Всю дорогу полупьяное создание пытается со мной заигрывать, как будто в этом сейчас есть смысл. А на этаже, она сама обнимает меня со спины и лезет под футболку, пока я вожусь с замком. Вот тут меня и ждет облом – ключ не идет, и я с удивлением отмечаю, что, скорее всего, с той стороны замок закрыт, и если я здесь, то там…

Дверь распахивается, и я ухмыляюсь:

– Деньги на отель закончились?

Передо мной Макс в одних джинсах, видимо, надевал впопыхах. На шее засос, ну что за детский сад. Немного пошатывается – пьян.

– Да ты же мне сам дал ключ. Я тут иногда бываю, – растягивает он слова.

– Мог бы и предупредить. Накладки бы не вышло.

Я указываю головой на девицу позади себя.

– Ну прости. Я тут тоже как бы не один, – Макс переводит взгляд куда-то за дверь. – Так что это… Может, ты…

– Надеюсь, ты не на тачке, в таком виде…

– Не лечи, бать. На такси я.

– Ладно, – сбавляю обороты. – Завтра верни ключи.

– Но…

– Если будешь столько бухать и по телкам таскаться, то учебу не вытянешь. А бабки, как я понимаю, тебе очень нужны, не так ли?

Макс не отвечает, но я вижу, злится. Ну, а что он хотел, на все готовое привык. Мать разбаловала, да и я, что уж, в свое время откупался. Пора бы ему догнать, что все имеет ценность. И если я могу себе позволить что-то, то ему надо до этого еще дорасти. Не маленький уже.

– Да всё пучком у меня, – снова пошатывается Макс.

Ага, вижу. Ну, собственно, я тоже был молод, но всегда знал, как бабки зарабатывать, а этот что умеет? Ни черта. И пальцем шевелить не хочет.

– Русланчик, а что происходит?

Как-то я забываю, что со мной ещё эта… Саша, Наташа? Убей, не помню. Но она меня определенно бесит.

Оборачиваюсь и достаю кошелек. Отсчитываю купюры, чтобы хватило на проезд, ну и холостой пробег.

– Такси вызвать или сама?

Девушка улыбку с лица убирает и сдвигает брови.

– Козёл, – бросает она мне и, оставляя стоять с бабками, двигается по направлению к лифту. Когда девица уезжает, позади слышу ржач Макса.

– Хочешь следующим?

– Да все норм, пап, ну. Так я останусь?

– Валяй.

Разворачиваюсь и вскоре еду домой. Но засыпаю не сразу – перед глазами так и стоит этот испуганный взгляд. Я целовал Смирнову. И что уж, я её хотел. Совсем долбанулся, не иначе.

Отгоняю идиотские мысли и валю спать.

А на следующий день лицезрею недовольную мину Макса в кафе за обедом.

– Вот ключи, – кладет он передо мной связку.

– Надеюсь, ты предохраняешься, а то…

– Я помню эту грустную историю. Однажды после случайного секса на свет появился я. И лучшие десять лет своей жизни ты отдал на мое воспитание.

Хмыкаю и отправляю в рот кусок мяса.

– История твоего появления тут ни при чем. У нас с тобой уговор, если память тусовками не отшибло. А все эти шлюхи пусть подождут окончания сессии.

– А почему сразу шлюхи-то, пап? Может, я с любимой девушкой был? Ты не думал об этом?

Поднимаю брови и даже закашливаюсь.

– Очень смешная шутка, Макс, – добавляю, выпив воды из стакана.

– Ты вообще никогда в меня не веришь! Я может, стараюсь! А ты все мои успехи высмеиваешь.

– Обороты сбавляй, заливать своим телкам будешь, а я видел твои успехи, Саргасов особенно недоволен, а, между делом, он ведет основные дисциплины. Если ты по ним… – стучу по столу, на что Макс поджимает губы. – То кто тебя на практику вообще возьмет, скажи мне? Чтобы делать успехи, надо стараться не у девиц между ног, а хотя бы иногда изучать материал. Вопросы остались?

– У меня есть девушка, и она умница.

Скептически качаю головой.

– Меня ваши утехи не волнуют.

– Я не про секс вообще. Она умная, пап, представь себе.

– Это ты с ней вчера кувыркался?

– А если и с ней? С постоянной девушкой можно встречаться или на время сессии в монастырь положено? Говорю же, я взялся за ум, а ты не веришь.

– Хорошо, – я аккуратно складываю вилку и нож, руки заключаю в замок и опираюсь на стол. – У нас мероприятие на днях, форум инновационных технологий. Приводи свою умницу, да и тебе полезно будет. Посмотрим на твой успешный успех.

Макс прищуривается и сдержанно выдает:

– Приведу.

Я снова хмыкаю. Конечно, умница. А на деле наверняка какая-нибудь недалекая барышня, которая думает, мажора отхватила и держится за «счастливый билет», отрабатывая в горизонтальной плоскости.

Обычная история.

– И к моей следующей лекции не забудь подготовиться, – кидаю, когда Макс поднимается с места.

– Как раз зубрить отчаливаю, – недовольно бурчит в ответ.

Он удаляется, а мне на телефон приходит сообщение от Саргасова. Я запросил список толковых ребят, которые показывают неплохие результаты по предметам.

Что ж, посмотрим, кто способен потянуть практику в моей компании.

Глава 11 Василиса

Всю дорогу до дома я еду, спрятав лицо в ладони.

Я целовалась с Горским.

Целовалась с Горским.

Я, мать его, целовалась с Горским.

После всего того, что думала и говорила о нем Аньке, после его отвратительного поведения по отношению ко мне, после нашего очевидного конфликта. Я целовалась с ним.

Но самое ужасное не в этом даже. А в том, что мне понравилось.

Понравилось – не то слово. Это было помутнение, иначе и не скажешь. Или как я вообще допустила подобное? Мои губы до сих пор горят, словно мы только что прекратили целоваться. Мое тело превратилось в пластилин, безвольный, податливый в руках. Сердце ухнуло, кончики пальцев закололо, а низ живота затопило горячим. Настолько нестерпимо горячим, что, когда Горский прижал меня к себе, я чуть не застонала ему в рот.

Щеки снова начинают гореть. Я наконец поднимаю лицо и прислоняюсь лбом к холодному стеклу.

Он возбудился. Я отчетливо это почувствовала, когда мое тело оказалось вплотную к его. Ошибиться невозможно. И я возбудилась. Я даже сейчас возбуждаюсь, вспоминая это. Сжимаю колени и жмусь к дверце. Мне стыдно за себя перед самой собой. И перед Горским.

Его репутация хорошо известна, понятно, что он готов переспать с любой симпатичной девушкой… Но я-то, я!

Я как могла?! Как я могла не оттолкнуть? Как могла ответить?

Как могла хотеть продолжения?