Он прижимал к себе мертвую девушку все крепче, желая согреть ее, а она плакала, вцепившись в его футболку. Удивительно, но слезы текли настоящие. Кто же она?

– Но как получилось, что ты находишься в двух местах одновременно? – спросил Макс, когда она немного успокоилась. – Отцу удалось как-то вернуть тебя к жизни?

При одной только мысли, для чего лорд Арах мог это устроить, Максу стало тошно.

– Нет.

Ноги все еще плохо его держали, а Элисенда так дрожала у него в объятьях, что Макса тоже затрясло. Он оглянулся вокруг, подошел, не выпуская ее из объятий, к креслу, устало сел. Она доверчиво забралась к нему на колени.

– Какой ты горячий, – прошептала она, – мне всегда немного холодно.

Макс, преодолевая страх, обнял ее покрепче. Сейчас, если она вцепится зубами ему в горло, чтобы напиться крови, он ее вряд ли успеет остановить. Но Элисенда прижалась ухом к его груди.

– Стучит! – восторженно вдруг воскликнула она и снова прислушалась.

А Макс потер лицо ладонью, пытаясь стереть из своего воображения и сцену, которую представил себе, глядя на скелет, и воспоминание об утренних пытках.

Он понимал, что время уходит, но как отсюда выбраться, не представлял. Анна Грей должна справиться, она умная, хитрая, смелая, главное ему выбраться отсюда, но теперь Макс не мог оставить здесь Элисенду. Как это ужасно: провести столько лет в компании своего собственного трупа, наблюдать за его разложением, быть одной… Неудивительно, что она столько времени проводила в архиве. За все эти годы Элисенда, наверно, вобрала в себя много тайных знаний.

– Элисенда, – мягко снова заговорил Макс. – Нам надо выбраться отсюда. Тебе больше не нужно здесь оставаться. Принц Люме мертв. Ты в безопасности. Ты бы пошла со мной, если б мы выбрались?

– Конечно, – она подняла на него взгляд. – Но отец велел замуровать окна и дверь, через которую он входил, тоже. Отсюда есть выход только в подвал инквизиторов. Но там тебе снова причинят боль.

– Здесь были окна?

Макс встал, пошел вдоль стен и вскоре различил в кладке стены квадрат, составленный из более мелкого камня.

– Возможно, получится выбраться отсюда на крышу… Ты не помнишь, что за окном?

– Барселона, – наивно ответила Элисенда.

– Понятно. Нет ли у тебя ножа или какого-нибудь острого предмета? Попробуем расшатать камни и вытащить их из кладки.

– Здесь очень толстые стены… – неуверенно ответила Элисенда.

Макс задумался. Если не получится с окном, то, может, с дверью, которую замуровал лорд Арах?

– А куда вела дверь, которую замуровал твой отец?

– В жилую половину здания.

– Отлично. Тогда попробуем ее.

– Нет!

Она так вскрикнула, что Макс остановился на полпути к закрытому проходу. И обернулся. Девушка стояла, обняв себя за плечи и… дрожала. Ее глаза были широко распахнуты, рот приоткрыт. Она ужасно боялась. Похоже, лорд Арах держал в страхе не только всю страну, но и собственную семью.

Но Макс посчитал, что личные покои охранялись не так строго, как служебные помещения, и у них все-таки была возможность улизнуть, спрятаться. Раз иного выхода не было, оставался только этот.

– Не бойся, Элисенда. Все будет хорошо. Я тебя отсюда выведу, доверься мне, – он осторожно положил ей ладони на плечи. – Веришь?

Ее хрупкость, уязвимость вызывала в нем желание защитить узницу, и Макс позабыл уже, что Элисенда мертва. Это было не важно. Ей было страшно, а он мог ее успокоить. Стараясь не смотреть на постель и на скелет, он осторожно прижал Элисенду к себе. Дрожь пробегала по ее телу, ее дыхание было учащенным, поверхностным. Зачем ей дышать? Было ли это привычкой? Или все-таки искра жизни теплилась в ней?

Макс погладил серебристые волосы девушки и с горечью подумал, что она была бы несчастной, даже если бы не попала в эту башню. Принц Люме – не самая лучшая пара для такой хрупкой и ранимой девушки. А теперь у нее не было даже будущего. Страшная судьба…

– Ты поможешь мне разобрать проход? – тихо спросил он.

– Да, если ты и вправду меня отсюда заберешь, – так же тихо прошептала Элисенда, потупившись.

– Не боишься меня?

Она немного отстранилась и подняла на него взгляд.

– Нет, не боюсь.

– Тогда пойдем, попробуем выбраться отсюда.

Они принялись за работу. У Элисенды нашлись спицы, Макс энергично скалывал цемент, надеясь на то, что там не несколько рядов камня. Но он ошибся. Когда они вытащили первый блок, за ним оказался еще один камень.

– Черт! – Макс понимал, что времени остается все меньше. Анна уже наверняка встретилась с Санти, у него, возможно, даже было время вернуться в подвал инквизиции и обнаружить исчезновение Макса. Сейчас в пыточных, наверно, такая суета и поиски пропавшего искалеченного узника, что лучше туда не соваться.

Но что, если все пошло не так, как надеялся Макс, и Анна уступила Сантьяго? Тогда, возможно, он еще не вернулся, и никто не знает о его побеге. Если попробовать пробиться обратно через проход в тайный архив?.. Макс вспомнил о количестве ловушек и пропускной системе. Но оставался еще путь наверх, на крышу, а оттуда уже пытаться выбраться. Надолго оставаться в особняке инквизиции было опасно. Так что оставалось только одно: продолжать попытку с дверью, чтобы пробраться в жилое крыло. Макс остервенело принялся ковырять кладку. Главное, думал он, что Анна не здесь, а все остальное поправимо. Они с Элисендой как-нибудь выберутся. Он может найти телефон и позвонить Рэю, например.

Макс продолжал разрабатывать разные варианты спасения, вытаскивая камень за камнем. И не замечал, как девушка рядом с ним все чаще бросает на него задумчивые, изучающие взгляды.

Элисенда впервые за много лет так долго находилась с кем-то рядом. И уж тем более это был первый раз, когда она спасла кого-то из пыточных камер инквизиторов. Она сама не могла понять, что заставило ее впервые за много лет осторожно подняться на тот этаж из тайного архива. Но когда, услышав стоны и заглянув с любопытством за дверь, Элисенда увидела парня, с которым столкнулась недавно в архиве, желание немедленно спасти его оказалось таким сильным, что она даже позабыла о страхе, что ее здесь увидят.

И теперь, когда Макс трудился рядом с ней, тепло его тела манило ее, от него как-то очень вкусно пахло, чем-то весенним и свежим. Его брюки были в крови из-за перенесенных пыток, на запястьях темнели синяки от наручников. Но Макс постоянно думал о том, чтобы выбраться, стремился к свободе. А она давно смирилась со своим заточением. Он словно ветер ворвался в ее комнату, заметался по ней в поисках выхода, и она поняла, что не в силах удержать его здесь. Пусть летит.

Она продолжила уныло ковырять камни.

Пусть летит, а она останется. Элисенда осознавала, что находится в странном состоянии. Она только сегодня, когда Макс посветил на скелет, вспомнила, что это было ее тело. За эти годы она успела убедить себя, что не знает, кто лежит на кровати. Она привыкла думать о себе, как о живой.

Может ли она отдалиться от своих останков? Может ли покинуть свою тюрьму? А что, если она рассыплется в прах, когда выйдет отсюда? или если лучи солнца коснутся ее? Это было страшно: перестать существовать окончательно.

Она вытащила один камень, Макс подбодрил ее, она улыбнулась и продолжила работу.

Пусть летит этот вольный ветер. Он такой неусидчивый, неугомонный, полный энергии. А она всего лишь унылый то ли призрак, то ли труп…

Какое у него лицо красивое…

Она украдкой посмотрела на Макса, запечатлевая в памяти его черты. И он теплый. Теплый и живой. И надежный. Как бы ей хотелось, чтобы она была живой. Тогда можно было бы пойти с ним.

Но она не пойдет.

Они разобрали небольшое окно, расширили его так, чтобы Макс мог пролезть.

– Теперь давай попробуем со следующим слоем.

Тут пришлось работать, прикасаясь друг к другу. Элисенда сначала стеснялась, берегла халат от пыли и острых углов камней, но потом подумала, что эта ее единственная одежда не имеет значения. Когда ход будет открыт, останки наверняка найдут. Может, вытащат и захоронят. И она тогда тоже перестанет существовать. А вдруг лорд Арах вернется и увидит ее тоже?

Дрожь опять овладела ей.

– Устала? – Макс заметил, как Элисенда села на пол и прислонилась спиной к стене. – Отдохни, я закончу сам.

При одной мысли, что отец окажется снова рядом, Элисенда поняла, что лучше пойти за Максом и сгореть в лучах солнца. Смерть будет мучительной, но все закончится быстрее и потом не будет так долго больно. А ей было больно поначалу смотреть на свой труп и вспоминать, что это отец задушил ее, потому что слишком сильно зажимал ей рот, когда… А когда она начала разлагаться… тоже было больно. Понимать, что теперь она заточена в большой гробнице и выхода нет…

Элисенду спасло только одно: она однажды смогла открыть другой выход и нашла архив. Двери архива открылись перед ней сами, и она начала читать, сначала чтобы убить время, а потом потому, что это был единственный способ отвлечься и узнавать новое.

Годами она впитывала в себя знания, забывая постепенно, что мертва. Ей удалось внушить себе, что скелет на кровати не имеет к ней отношения. И она даже чувствовала себя временами счастливой.

– Есть! – Макс осторожно вытащил камень и улыбнулся.

Понемногу им удалось расширить лаз, и вскоре маг смог пролезть в него.

– Давай, Эли! Лезь! – Макс протянул ей руку.

Элисенда хотела передумать, но то, как он назвал ее, вдруг приободрило ее. Да, лучше сгореть, но рядом с ним…

И она положила свою холодную ладошку на его широкую ладонь.

Макс бережно вытащил девушку из лаза. Что-то пугало ее, она определенно чего-то напряженно ждала.

– Чего ты боишься?

– Что я не смогу… отойти далеко от… нее…

Он понял, о ком она.

– Ты выходила в архив, забыла? – приободрил он Элисенду.

А сам задумался: а за пределы дома она сможет выйти? А что станется, когда она окажется на свету?

Но и оставить ее здесь Макс не мог.

– Пойдем, не бойся.

Они прошли по чердачному этажу к окну, Макс выглянул наружу, удостоверился, что здесь они могли бы вылезти на крышу.

На минуту он задумался. Может ли он попробовать призвать Пегаса? Нет. Его уровень магии был недостаточно высок, чтобы его зов услышало это создание. Но кого он может призвать? Можно попробовать с летучим львом: он поменьше и, может, Макс сможет вызвать его, хоть никогда и не пробовал?

– Хочешь попробовать вылезти в окно?

– Да, – Макс раскрыл створки пошире и сел на карниз. – Я полезу, а ты следом.

– Может… мне остаться? Я тебе буду только мешать…

Дневной свет падал на ее лицо, день был пасмурный, холодный. Кожа Элисенды немного отливала синевой.

– Я не хочу оставлять тебя здесь.

Макс осторожно шагнул из окна на черепицу. Посмотрел вокруг: тут площадка была небольшой, придется лезть выше.

– Иди ко мне, Эли…

Он легко взял ее на руки, вынес наружу и подсадил, чтобы девушка вылезла на крышу.

Услышав удивленный возглас, Макс спросил:

– Что там, Эли?

– Дракон! – в восторге услышал он ее звонкий голосок. – Здесь живой дракон! Такой красивый!

Макс тихо выругался себе под нос и полез следом.

Басилун спал, обернувшись вокруг каминной трубы. Макс подошел близко с желанием пнуть его, но тут дракон открыл глаза.

– Только попробуй, – ласково, но предостерегающе сказал Басилун, – и останешься здесь, на крыше.

– Ты… мерзкий предатель! Ты бросил меня там одного!

– Ты просил провести тебя к ним, а не защищать от них. Может, это был изящный способ самоубийства, я же не знал, – насмешливо ответил дракон.

– Чтобы я еще раз пошел с тобой на сделку! Да ни за что!

– Сам подумай, как редко мы получаем возможность умереть и воскреснуть вновь. Возможно, пытки тебе были нужны, Макс. Уничтожиться, умереть, усвоить урок и воскреснуть…