– Вам будет стыдно, когда вы обнаружите мое бездыханное тело, – с упреком сказала Вика.

– Лишь бы оно было молчаливым.

– Хорошего дня, – процедила она сквозь зубы и зашагала прочь, не забыв предварительно пнуть его калитку.

Ладно покушение, возможно, у того, кого она видела ночью рядом с домом, не было совсем уж злого умысла убить ее – если бы и правда хотели убить, уже убили бы. Но что насчет детей? Она отчетливо слышала, как мальчик говорил, что помощь подоспела, а Сычев до сих пор не в курсе? Не исключено, что дозвонившийся до нее ребенок живет не очень близко, участковый мог и не знать о его пропаже. Но какие-то ориентировки у него все равно должны быть. Тем более что странно не связать это дело с исчезновением Васи. Может, связи с ним и нет, но ведь проверить все равно обязаны. А Сычев не в курсе? Или делает вид, что не в курсе?

Вика остановилась перед витриной какого-то магазина и с ужасом уставилась на свое расплывавшееся в грязноватом стекле отражение. Почему Сычев притворяется, что ничего не знает? Причина только одна: он подозревает ее в пропаже Васи.

Отражение замерло и вытаращило красные, измученные отсутствием сна глаза. Женя открыто обвиняет ее в исчезновении сына, остальные соседи в целом вежливо молчат, но по их лицам тоже все ясно, так с чего бы Сычеву иметь другое мнение? Из-за давней дружбы с дедом? Но какие отношения у них были в последние годы? Да даже если хорошие, поиски ребенка все равно важнее. А участковый прямым текстом дал понять, что найти тело уже не рассчитывает. Вот только действительно ли он сказал правду? Или надеялся таким способом усыпить ее бдительность, заставить совершить ошибку? Если так, то получается, что за ней следят, и вчерашний человек возле душа…

Вика прислонилась лбом к прохладному стеклу, разглядела за ним симпатичную кастрюлю с цветочным узором и попыталась сосредоточиться на ней, пристально рассматривая причудливые завитки. Дыхание стало ровнее, пульс замедлился, паника начала сходить на нет.

Звякнул дверной колокольчик, на улицу высунулась полная женщина средних лет. Вика понимала, что должна оторваться от стекла, но враз появившаяся слабость вынуждала ее прислоняться хоть к чему-то.

– Девушка, вы заходите или что?

– Сейчас…

– Вы соображаете, что делаете? Надышите мне так, что витрину опять придется мыть!

– В смысле – опять? – Вика мгновенно оторвалась от стекла. – Да вы ее лет пять не мыли, я тут заразу подхвачу! Совесть надо иметь, нельзя же так нагло врать!

Женщина попыталась что-то ответить, но Вика уже бодро шагала вниз по улице, радуясь, что мелкая перепалка привела ее в чувство. Ну в самом деле – что она себе надумала? Какое-то преследование, да еще со стороны Сычева, который в детстве ей был практически дядей… Он же куда круче, чем предполагает должность почти сельского участкового. Помнится, в молодом возрасте повышение в звании получил, кажется, за отвагу… Дед говорил, что его в столицу звали, а он не поехал: решил остаться там, где вырос. Подтекст был такой, что и Вика должна сделать то же самое, но главное не это, а то, что дед упорствовал, очень давил на тему малой родины, и забыть его слова не получается до сих пор. В том числе и те, что касались Сычева.

И что, настоящий профессионал вроде него не понимает, что у нее нет мотива, что ей незачем красть ребенка Жени даже при всей к ней нелюбви? Конечно, участковый даже не думал ее подозревать, просто не верит, что в ее доме происходит что-то серьезное. Да и кто бы на его месте поверил? Тем более что у него сейчас другие заботы.

Вика дошла до дома, поднялась на крыльцо и потянула на себя дверь. Дверь, запертую изнутри. Ключей при ней не оказалось, а подобной подлости от Льва она никак не ждала и тому, что дверь заперта, скорее удивилась, чем разозлилась.

Пройдясь вокруг дома, она проверила окна, но те тоже были закрыты. Можно разбудить Льва, однако после этого придется с ним объясняться, и поспать все равно не получится. Тащиться к Илье бессмысленно: он сам только заснул, если нашел Кристину. А если не нашел, то ему не до гостей. Ну и что остается?

– Родное гнездо, – пробормотала она, чувствуя безграничную усталость. Вдалеке закаркал ворон.

* * *

Ритмичный металлический звук отражался эхом от стен, пробивался сквозь темноту и, казалось, растворялся где-то в затылке. Голова отчаянно болела, глаза не желали открываться, тяжелый тревожный сон завладел ею целиком, пропуская один только шум.

– Да хватит дрыхнуть!

Вика попыталась приоткрыть левый глаз, но потерпела неудачу и снова провалилась во тьму.

– Вставай, говорю!

Лицо обдало холодной водой, Вика дернулась, сильно ударилась обо что-то головой и вновь услышала металлический гул, от которого сводило зубы. С болезненным стоном она выползла из бочки, хватаясь руками за сырую землю, и уставилась на красные босоножки, маячившие у нее перед глазами.

Кристина отбросила палку, которой, очевидно, лупила по бочке, и принялась с любопытством изучать взглядом Вику – до сих пор не вполне понимавшую, где она и что происходит.

– Ты спала в бочке? – зачем-то спросила Кристина, хотя явно не нуждалась в ответе.

– Вы.

– Что?

– Вы. Я – взрослый человек, а ты – нет.

– Да пофиг, ты же подруга моего папы, почти семья.

Вика поморщилась, пошатываясь, встала на ноги и огляделась. Судя по положению солнца, день в самом разгаре, поблизости только Кристина со смартфоном в руке, дверь дома по-прежнему закрыта, но это ни о чем не говорит.

– Он знает, что ты здесь?

– Конечно.

– Понятно. Марш домой.

– Это твой официальный комментарий? – Кристина направила смартфон ей в лицо, и Вика резким движением закрыла его камеру. – Так тебя выгнали из твоего же дома?

– Отвянь.

– Я не могу, это непрофессионально.

– Непрофессионально – бесить родного отца, на чьи деньги куплена твоя игрушка.

– Вот еще. – Кристина опустила смартфон. – Я сама заработала, почту доставляла.

– Прекрасная карьера, для тебя – в самый раз.

Вика понимала, что злится не на зловредную девчонку, но сдержаться не могла. Голова трещала, как от сильного недосыпа, в горле першило, конечности затекли. Морщась от неприятных ощущений, она дошла до дома, подергала за дверную ручку и мысленно констатировала серьезный семейный разлад.

– А где твой жених? – с наивной детской непосредственностью спросила Кристина.

– Машину восстанавливает, – сказала Вика, искренне на это надеясь. Тон Кристины ей не нравился, а способ избавиться от надоедливой девицы она знала только один, но Илья действительно не выпустит дочь из дома следующие двадцать лет. Против воли Вика чувствовала с ней некую солидарность: видимо, из-за того, что Сычев ее отшивал так же, как она сейчас – юную журналистку. С другой стороны, не сообщить Илье – тоже неправильно. Только вот под раздачу зачастую попадает ни в чем не повинный гонец. – Давай звони своему родителю. Прямо сейчас, в моем присутствии.

– А если не буду?

– Заявлю в полицию, что ты проникла на частную территорию. – Вика едва не засмеялась, представив лицо Сычева, однако угроза неожиданно подействовала.

Кристина помрачнела, но послушно набрала номер, сказала пару фраз и передала смартфон Вике.

– Можешь сама ее придушить? – простонал Илья совершенно измученным голосом.

– Да я бы с радостью, но ты же знаешь: мою семью из-за такого недолюбливают.

Илья фыркнул, а приунывшая было Кристина оживилась.

– Это было признание?

– Это было намерение, причем не только мое.

– Мне за ней зайти? – спросил Илья, но чувствовалось, что после бессонной ночи он едва держится, и Вика в который раз порадовалась, что у нее нет детей.

– Нет, я доведу ее до дома. Но дальше уже не отвечаю.

– Идет. Вика… Спасибо.

Она улыбнулась, сбросила вызов и повернулась к Кристине.

– Ну что, жертва блогерских амбиций? Топай за мной.

Девчонка неприязненно скривилась, но, видимо, даже радовалась, что разговор с отцом уже состоялся, и почти без ее участия. Интересно, ему трудно справляться с этой заразой потому, что возраст такой, или потому, что воспитывает ее в одиночку? Во время их встречи на кладбище Кристина вроде бы нормально с ним общалась, а тут внезапный ночной загул неизвестно где.

– Ты же не сидела всю ночь у меня на участке?

– Твой мужик меня спровадил, – нехотя буркнула Кристина. – По ходу, он тебя ждал.

– И куда ты после этого пошла?

– Да просто шаталась… – Она явно уклонялась от прямого ответа, и было неясно, как ее разговорить.

– А мы с Ильей всю ночь тебя искали.

– Че, прям вдвоем?

Вика тяжело вздохнула и предпочла прекратить бесполезный диалог. Вскоре они вышли к полю, за которым виднелся знакомый лесок, и стало ясно, что Кристина вот-вот увидит свое красное платье на каком-то кусте. Открытие было настолько шокирующим, что Вика едва не повернула обратно, но вовремя сдержалась. Бояться реакции мелкой девчонки – это совсем уж за гранью разумного, а наряд ей можно и новый купить, если будет сильно орать. Интересно, где тут теперь магазин одежды…

– Возле почты, за пивной, – ответила Кристина, и Вика только тогда сообразила, что произнесла вопрос вслух. Может, Лев не так уж не прав, считая, что она слетает с катушек?

– Пивная сохранилась? – восхитилась Вика. – Дед говорил, что она еще в его детстве была.

– Так он с малолетства прикладывался? – безразлично уточнила Кристина.

– Нет. И это мое последнее слово. Что ты так к нему прицепилась?

– Может, ты не в курсе, но здесь иногда происходит что-то криповое^[1]. А про Васю пока нельзя говорить, об этом меня еще участковый предупредил… Ну и про что мне делать подкаст?

– А может, не делать?

– Ага, щаз. Мне надо отсюда вырваться любой ценой, значит, донаты нужны. Папа не даст, на почте столько не заработаешь…

– А чем тебе тут не нравится? – Вика вдруг ощутила болезненный укол где-то в груди.

– А тебе чем? Сама же свалила.

– Думаешь, у меня был выбор? Нас все соседи ненавидели, дед за мою жизнь боялся!

– Ну, теперь-то не боится.

Вика чуть не отвесила наглой девчонке подзатыльник.

– Это не значит, что тебе можно лезть в мою жизнь.

– Так тебе же нравится.

– Чего?!

– А иначе зачем тебе тут чилить?

– Я не…

– Ну задерживаться, если тебе так более понятно. Это же не ради моего папы. Он хоть и ничего, но твой жених явно круче, а жизнь в дыре – не для такого мужика. Я еще сомневалась, пока его не увидела…

– Слушай, ты… Что за хрень?! – Вика резко остановилась, и шедшая чуть позади Кристина в нее врезалась. Девочка угрюмо потерла ушибленный нос, нахмурилась и проследила за ее взглядом.

– Нашли! – воскликнула Кристина. – Точняк! Нашли!

Вика потеряла сознание.

* * *

– Нашли, нашли! – лопоухий мальчишка радостно прыгал вокруг нее, доводя маленькую Вику до белого каления.

– Ты считал слишком быстро, Макс, – буркнула она, выбираясь из дощатой пристройка к их дому. – Кто так считает?

– Нормально я считал! Это ты прятаться не умеешь!

– То-то я тут уже полчаса сижу, – насупилась Вика, прекрасно понимая, что всех остальных он уже нашел, а ее искал с их непосредственной помощью. – Ладно, теперь я вожу.

– Подожди, еще не все собрались. Там кто-то в старом сарае застрял.

– Так пусть через окно лезет!

Мальчишка широко улыбнулся, демонстрируя заметную щель между передними зубами.

– Ржака будет!

– Ой, да ладно. Окно открой! Помоги ему! – Вика вдруг нахмурилась и сдавила руками виски.

* * *

Когда она очнулась, над ней склонялся Сычев, неподалеку стояла Кристина, а рядом с девочкой еще какие-то граждане. Голова гудела, невыносимо хотелось спать, в глазах мелькали темные точки.

– Солнечный удар, – констатировал участковый. – Надо больше пить. Или наоборот?..