– Твой дядя уже обо всём знает. А детей у тебя…нас нет, – он замялся. Всего на секунду, но Эли показалось, что в глазах мелькнула боль.

– А сколько мне лет? – Надо выяснить самое важное.

– Девятнадцать, – помедлив немного ответил муж. И снова в его голосе было что-то такое…Неужели она такая молодая?! И это тоже было странно – её супруг был явно намного старше неё. Здесь точно что-то было не так. Но выяснять что и зачем, у Эли не было сил. Расспросы отняли последние. И она почувствовала, что ей вдруг невыносимо хочется спать.

А он, словно почувствовал её состояние.

– Спи, – сказал тихо.

– А… – Она хотела попросить, чтобы он не уходил. Было страшно. И почему-то он казался единственным надёжным ориентиром в этом мире.

– Я буду рядом, – он тепло улыбнулся ей и подоткнул поудобнее одеяло. И улыбка преобразила его лицо. И это было последнее, что она запомнила, уплывая в сон.

Проснулась Эли от смутных голосов рядом с кроватью. Они так старательно вплелись в сон, что она не сразу смогла понять, что это ей не только снится.

– Таким образом ей скоро должно стать лучше. Давайте ей вот это лекарство три раза в день после еды.

– А память? Когда она восстановится? – Это был абсолютно точно голос мужа.

– Ничего не могу вам сказать. На моей памяти такого ещё не было. Возможно стоит проконсультироваться у доктора Ларинса. У него опыт побольше моего. И не забудьте – на лицо наносить вот эту мазь, тоже три раза в день.

– Благодарю вас.

– Всего доброго, герцог. Если что – сразу зовите меня.

Как только лекарь ушёл, Эли открыла глаза.

– Доброе утро, – улыбнулся ей муж.

– Доброе утро, – кивнула в ответ она и тоже попыталась улыбнуться. Но и улыбаться было больно.

А ещё непривычно лежать в постели. Почему-то она знала, что раньше никогда не болела.

– Тебе помочь сесть? – Виктор подошёл к ней, и Эли только кивнула в ответ. Было неловко. И все слова вдруг застряли на губах. Этот человек был совсем ей незнаком и всё же назывался её мужем.

А он просто молча, без лишних слов, подошёл, усадил её, подложив под спину подушку. Так Эли могла хотя бы рассмотреть комнату, где лежала. Большая и просторная с немодной старой мебелью, она почему-то сразу ей понравилась, в ней было как-то по-домашнему уютно. А ещё в комнате было очень светло. Большое окно распахнуто настежь и в него ярко светило солнце. Эли прислушалась. За окном стрекотали кузнечики, пели свои песни птицы, а где-то заливался одинокий соловей. Она вдохнула полной грудью и снова попыталась улыбнуться. Больно.

– Почему мне тут больно? – Спросила она беспомощно и поднесла руку к лицу, но нащупала лишь ткань повязки.

– Ты сильно разбилась и лицо пострадало.

– А я могу посмотреть на себя в зеркало? – Неуёмное любопытство до добра не доводит. Об этом она тоже откуда-то знала.

– Если хочешь, я принесу зеркало – тихо ответил супруг, – но кроме бинтов ты сейчас ничего там не увидишь.

– А я была красивая? – Снова спросила Эли. Наверное, это было неправильно так спрашивать, но кроме мужа рядом никого не было. И неловкость её скорее всего не имеет причин. К тому же он был немногословен. Просто всегда рядом. Наверное, он сильно её любит, если не нанял сиделку, а сам сидит возле её кровати. При мысли об этом на сердце невольно стало тепло.

– Очень красивая, – тихо ответил Виктор на её вопрос. Она подняла глаза на него. Слишком глухо звучал его голос. И что-то было в нём, что-то такое…

– Теперь, наверное, шрамы останутся, – тихо протянула она.

– Не останутся. У господина Риусса замечательная мазь. Убирает все шрамы, – И он тепло улыбнулся.

– А когда мне можно будет вставать? – Лежать в постели вот совсем не хотелось, хотя и сил двигаться сейчас тоже не было.

– Господин Риусс сказал, что по самочувствию. Но я думаю, как только почувствуешь в себе силы можно попробовать. Серьёзных переломов у тебя нет. Но не раньше недели.

– Неделя! – Эли ахнула. Это было слишком долго и одиноко. А имела ли она эгоистичное право просить мужа сидеть с ней всю эту неделю?

– Не расстраивайся. Если хочешь, я буду читать тебе и буду рядом. – И как-то это неловко прозвучало. Словно что-то между ними было такое… Но что? И спрашивать неудобно. Тем более, что Виктор сказал, что она всё вспомнит.

– Хочу, конечно, – и она улыбнулась ему. Его лицо озарила какая-то удивлённая улыбка, превращая немного нескладные черты лица в красивые и родные.

– Тогда я схожу за книгой.

Эли кивнула.

Так и повелось. Он читал и сидел рядом, а Эли спала и набиралась сил. И для чтения всегда выбирал такие книги, которые теплом отзывались где-то глубоко в душе. Эли смутно догадывалась, что это не зря, что она раньше тоже любила эти книги. Или добрые сказки, или исторические романы, или приключения. Только романы о любви избегал читать. Ну да ведь он мужчина. Они такое не читают.

Через несколько дней она уже достаточно хорошо себя чувствовала, чтобы уверенно сидеть на кровати и с нетерпением ждать, пока придёт муж. Да, она призналась самой себе, что скучает по нему. И ей приятно, когда он рядом. Конечно, это естественно – привязаться к собственному мужу. И Эли этому радовалась. Она больше не чувствовала себя чужой и испуганной в этом мире, который она не помнит. Рядом всегда был он, супруг, Виктор. Его спокойствие окутывало её как будто тёплым одеялом. И ей тоже становилось уютно и хорошо.

А ещё хотелось что-то сделать, чем-то отплатить за ту доброту, что муж проявлял к ней. Почему-то смутно помнилось, что это вовсе не так обычно, что муж так ухаживает за женой.

И в одно прекрасное утро, когда он снова пришёл, Эли, поздоровавшись, спросила, немного смущаясь, как всегда, когда приходилось называть его по имени:

– Виктор, а чем ты занимаешься?

Он удивлённо посмотрел на неё. Как будто она спросила что-то несуразное. Но она ведь совсем ничего не помнит.

– Я…, – помедлил он немного прежде, чем ответить, – немного делами герцогства, а остальное время, ну, скажем, исследованиями, – и Виктор опять замялся. Что-то было между ними раньше?

– А что за исследования? – Эли спросила с интересом. Ей действительно хотелось узнать мужа поближе.

– История и археология. Но больше история. И герцогства и государства в целом.

– Расскажешь мне? – Лежать было скучно. И ещё хотелось видеть мужа чаще. – Если это не будет тебя, конечно, сильно отвлекать.

– Конечно, расскажу! – Он просиял. Лицо словно озарилось светом. – Ты ни капли меня не отвлекаешь. Только не перенапрягайся.

Эли улыбнулась и кивнула ему. Наверное, раньше она помогала ему в делах. Ну должна же она была что-то делать!

И Виктор рассказал. Эли слушала, открыв рот. В одном она была уверенна абсолютно точно – она никогда раньше не думала, что история может быть такой интересной.

– Откуда ты всё это знаешь? – Тихо спросила она, не сразу придя в себя. – Все эти, – она помахала рукой в воздухе, пытаясь показать, о чем речь, – истории. Про герцогство и про вот этот камень вниз по дороге и всё остальное такое интересное. – О том, что существует легенда, будто камень, что лежит в лесу, ровно посреди дороги в город, на самом деле дверь в мир эльфов. И что назвали его так, потом что много лет назад там несколько раз видели этих маленьких человечков с крыльями. И что Бьоркен основали как раз после того случая, вниз по дороге, так, чтобы не задевать земли эльфов. И что при раскопках под местом, на котором сейчас стоит ратуша, нашли древний свиток, который пока никто не может расшифровать. И….

– Читаю, изучаю, расшифровываю, – лаконично ответил Виктор. Но тут же спохватился и тепло улыбнулся. – Если хочешь я покажу тебе один документ.

– Тот который нашли под ратушей? – Сразу спохватилась Эли.

– Нет, не тот. Но по времени написания почти ровесник ему. И он прекрасно сохранился.

– Конечно хочу!

Она с нетерпением ждала, пока Виктор принесёт такой интересный документ.

– Смотри, – он шагнул в комнату, а потом присел на кровать, чтобы ей было лучше видно. – Вот тут карта, вот это – древние названия этих мест, а тут…

Они просидели почти до вечера, рассматривая этот странный документ. Муж показывал ей, пытался даже читать на древнем языке и тут же объяснял. А Эли вдруг необъяснимо захотелось прижаться к мужу, чтобы почувствовать его тепло.

– Ты устала? – Вдруг прервался он. И его руки, которые пахли чем-то необъяснимо родным. Бумагами, лавандой, немного даже пожалуй молоком и земляникой.

– Немного, – призналась Эли. А потом застенчиво добавила. – Мне очень интересно. Правда. Это так здорово.

– Я рад. – Его лицо озарилось каким-то внутренним светом, даже, казалось, глаза заулыбались.

Она хотела ещё о многом расспросить его, когда вдруг зевнула раз, другой, даже прикрыла рот ладошкой, но это не очень помогло. Наверное, всё-таки она ещё не до конца выздоровела. И спать захотелось так сильно. А муж заметил её состояние.

– Давай-ка ложись спать. А завтра я расскажу ещё о чём-нибудь интересном. Или, хочешь, ещё почитаю этот свиток.

Эли хотела, сказать, что хочет. Но глаза уже закрывались сами собой. Она прилегла на кровать и уже на границе сна и яви почувствовала, как Виктор накрыл её одеялом и подоткнул его. А потом наклонился к ней и прикоснулся губами к волосам. И от этого словно тепло разлилось в груди. Она улыбнулась и заснула. Мягко и без сновидений.

А проснулась от громкого звука. Какой-то противный скрип словно царапал по ушам. Эли открыла глаза, но ничего не было видно. Она уселась на постели, ещё не придя в себя после сна и осмотрелась. И замерла. Окно было открыто. И в него влезал какой-то человек. Она захотела крикнуть, но из горла от ужаса не вырвалось ничего, кроме хрипа.

– Тише, Эли. Не бойся, это я.

Произнёс человек. И это явно был мужчина. Кто же он такой? Что ему надо и откуда он её знает? Эли ровным счётом ничего не помнила. Даже голос его казался ей незнакомым.

– Ты кто? – Не придумала она ничего лучше, чем спросить.

– Я – Лив. Ты что, Эли? – В голосе промелькнула обида. И почему ей это имя ничего не говорит. – Я услышал, что с тобой стряслась беда и попытался прийти, как только смог. Но твой муж почти никогда не спит. И чего ему по ночам не спится? – Муж? Он знает её мужа? Да кто он такой вообще?

– Я ничего не помню, потеряла память. – Эли беспомощно развела руками. Кажется, этот мужчина, кем бы он не был, не собирается на неё нападать. Страх потихоньку отступал.

– Бедняжка моя, – мужчина подошёл ближе. Но Эли не видела его лица. Различала только силуэт, освещённый светом луны. – Значит ты не помнишь, кто я? И ничего не помнишь про нас?

– Нет, – Она покачала головой. И не стала даже переспрашивать. Какой-то суеверный страх завладел ей. Почему-то ей показалось, что услышанное ей не понравится.

– Ну тогда я расскажу. Я – Оливер, твой любимый. Ты собиралась попросить своего мужа о разводе, чтобы мы смогли пожениться.

– О разводе?! – Эли с ужасом смотрела на мужчину перед ней. Неужели, он сейчас сказал правду и неужели она действительно собиралась развестись со своим мужем? Перед глазами встал образ Виктора, который читал ей перед сном. Его тёплые руки, ласковый голос. Что же с ней должно было случиться, почему она хотела с ним развестись? Или этот Оливер наврал ей? Но зачем ему это? От непривычных мыслей разболелась голова.

– Ну да. Всё равно ты этого старикана терпеть не можешь. Разве ты забыла наши встречи в саду и прогулки? – И Оливер подошёл ближе.

А Эли с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться. Неужели, всё что он говорит – правда? И если так, то как ей теперь с этим жить? Она молчала, рассеянная, не зная, что ей дальше делать.

– Я ничего не помню, – она покачала головой, как будто бы в такой темноте этот Оливер мог увидеть её жест.