Моргаю, вижу перед собой знакомое лицо.

– Слава…

– Да, милая.

– Что… что случилось?

– Ты потеряла сознание, детка, сейчас врач приедет, все будет хорошо.

– Врач? Зачем? Я не хочу в больницу… – никогда не думала, что скажу это, но я ненавижу больницы. Больше никогда не хочу попасть туда.

– Не в больницу, надеюсь, просто… нужно посмотреть, что с тобой. Хотя бы давление измерить.

Давление. Наверное нужно. Только… почему мне стало плохо? Я была на улице, шла к бассейну, куда убежал Ник…

Ник!

– Где Ник? Он плавал.

– Он… его должны принести.

– Кто?

– Я, Надя… вот твой малыш, с ним все хорошо. – я вижу приближающегося мужчину, у него на руках мой сын.

Мой сын и его сын. Потому что этот мужчина – Ильяс.

В первый момент я теряюсь, не понимая, что случилось и почему он здесь.

Откуда он взялся?

И… он на ногах и без очков!

Сначала у меня шок, потом… Потом вспоминаю сцену у бассейна.

Оказывается, шок у меня уже был. Там. Я упала в воду. Он меня вытащил.

А потом пришел Слава…

– Ма! Я хочу на моле. Мы пойдем на моле?

– Слав…Я… мне уже лучше, я поднимусь в номер, а ты…сходи с ним на море, пожалуйста.

– Я могу сходить. – голос у Ильяса такой… такой знакомый, родной.

– Нет. Не нужно. Спасибо.

Смотрю на него. Он прижимает моего сына к своей груди. Они почти не похожи. Почти.

Мой Колясик – так я его называла, когда он был совсем крохой – родился таким беленьким, светловолосым. Славка удивлялся, говоря, что парень больше похож на него чем на родного отца.

И все-таки черты лица сына повторяли черты лица его отца. И я думала, что с возрастом его волосы потемнеют, и кожа станет более смуглой.

– Мне не трудно. И у меня есть опыт с детьми, небольшой, но…

– У тебя есть дети? – сама не знаю, зачем я спросила. Просто… вырвалось.

– Тебе честно ответить, Воробушек? – он ухмыляется, и еще крепче прижимает Ника.

– Волобушек? Ты зовешь маму Волобушком? А она не любит, когда так зовут. – удивительно, откуда мой Ник это знает?

Меня и вправду уже давно никто не зовет Воробушком. И иногда я скучаю по этому прозвищу, скучаю до слез.

– Ильяс, спасибо за помощь, но дальше мы сами, ладно? – Слава поворачивается, чтобы забрать сына, но Ник странным образом словно приклеивается к Ильясу.

– Хочу на моле.

– Ник, не капризничай.

– Не каплизничаю. Моле.

– Маме плохо, малыш, я не могу ее оставить.

– Я правда могу отвести парня на пляж, я присмотрю за ним. – Ильяс смотрит пристально, а я… я боюсь, сама не знаю чего. Не украдёт же он его в конце концов? Не сделает ничего плохого…– или другой вариант. Я жду врача тут, с Надеждой. Кстати, совладелец отеля мой брат и у его… у его подруги тут родственники, у них свои клиники по всему Кипру. Если что-то серьезное-то…

Тамерлан совладелец отеля, это я знаю. Но… кто подруга, у которой родственники на Кипре? Неужели Зоя?

– Я не оставлю Надю. Ник, давай пока без моря, а? Чуть-чуть подожди, потом обязательно пойдем. – Слава прав, он пытается все сделать как лучше, но я вижу, как Ник изо всех сил сдерживается, чтобы не расплакаться. Он так хотел на море. Увидел его вчера в первый раз в жизни и остался в таком диком восторге!

Ильяс видит состояние сына, смотрит на меня, и, мне кажется, вот-вот взорвется.

– Слава… Я думаю… – не знаю, чего мне это стоит, но… – Я думаю ничего страшного если мы отпустим Ника с Ильясом, да? Мне уже лучше, может мы и сами скоро к ним подойдем.

– Надя, если ты считаешь, что ему можно доверить ребенка…

– Я считаю можно.

– Спасибо, – Ильяс чуть наклоняет голову, усмешка его мне не нравится и на сердце словно камень сверху.

– Только… пожалуйста, будь осторожен, Илик.

– Ты думаешь, я могу быть другим с ним, Воробушек?

Он говорит, и я понимаю, что он… он знает, что Ник его сын. Знает. Понял.

Он ведь знал о моей беременности. Товий Сергеевич мне сказал.

Он… он искал меня. Только… зачем? Чтобы сказать, что готов помогать, готов участвовать в жизни сына? Или, может, чтобы отнять? У них же не принято, чтобы женщина воспитывала ребенка одна?

Или он на самом деле сказал те слова сгоряча, и хотел извиниться?

Но… я помню Алису в его комнате. Или это все тоже было не правдой? Совпадением? Обманом?

Мне очень трудно сейчас понять, что произошло тогда. И так же трудно понять, что делать сейчас.

И сердце стучит как сумасшедшее.

Потому что он тут, рядом, живой, здоровый, на ногах и зрячий.

А я все тот же Воробушек. Пусть я другая внешне, но внутри все та же. Некрасивая, бедная девочка.

– Ильяс, только не сильно долго, хорошо? Полчасика и хватит. Он еще маленький.

– Я вижу. Крем от загара есть?

– Да, Слава, у меня в сумке крем, я ее тебе отдала.

– Вот сумка, там все… держи. – Слава передает пляжный баул Ильясу, я вижу, что он не доволен, но сдерживается.

Ильяс что-то шепчет Нику на ухо, тот смеется. Удивительно, Ник, конечно, не из пугливых, но раньше вот так к первому встречному он на руки не шел. А тут… Неужели зов крови?

– Зря ты его отпустила с этим… Он.

– Слава, не надо.

– Тебе нельзя нервничать, а ты сейчас…

– Со мной все хорошо, пожалуйста, Слав, не нужно.

Я знаю, что он заботится обо мне, что он… любит меня. Только иногда от заботы бывает душно. Иногда устаешь чувствовать себя вечным инвалидом.

– Надя…

– Слав, зачем ты сказал, что ты мой муж?

Глава6

Мы поднимаемся в номер, чтобы там дождаться врача. Слава несет меня на руках, хотя я вполне могу идти сама. Какая-то дама у лифта презрительно поджимает, губы и отпускает тихо замечание о том, что молодежь совсем стыд потеряла.

– Девушке плохо, ей нужен врач, комментарии свои при себе оставьте. – Слава бывает резок, особенно когда считает, что защищает меня.

В номере я прошу его дать мне воды. Закрываю глаза. Голова шумит. Но я не чувствую боли или дурноты.

Понимаю, что просто перенервничала увидев Илика. Еще это падение в бассейн. В остальном со мной все нормально.

Если это можно так назвать.

– Милая, как ты?

– Все хорошо.

Он берет мою руку, подносит к губам, потом опускает голову, прижимаясь лбом к моей ладони.

Мне хочется повторить, что все хорошо, но я не могу врать. Не хорошо. Ничего не хорошо.

Потому что появился Ильяс. И я знаю, что теперь он никуда не исчезнет. Он знает, что Ник его сын. Он понял. Ну, может быть еще не на сто процентов уверен, но, думаю, попросит меня сделать ДНК тест. Я могу отказаться. Я могу снова сбежать, скрыться, сделать так, чтобы он меня не нашел, да?

Вот только… найду ли я в себе силы сделать это?

– Зря мы сюда приехали. – голос у Славы глухой, тихий.

Я не могу сказать ему – я же говорила! Хотя я именно говорила!

Когда узнала, что он собирается везти меня на Кипр…

И это я еще была не в курсе, что мы попадем именно в этот отель!

Нет, Славка не знал в каком отеле мы были с Ильясом и его семьей. Это просто случайность.

Но как там говорят? Случайность – это непознанная закономерность?

Так и есть.

Я просто как-то обмолвилась, как мне понравился Кипр, и как бы я хотела попасть сюда еще раз.

Разумеется, вероятность, что мы приедем именно в этот отель и я встречу тут Ильяса была практически равна нулю.

Но… скажите судьбе о своих планах и она, наверное, посмеется над вами, так?

Вячеслав хотел сделать мне сюрприз, он не сказал куда именно мы едем, точнее, про Кипр я знала, а дальше…

– Нам нужно переехать в другой отель. Я займусь этим.

– Зачем? Это… дорого, неудобно.

– Зачем? – вижу, как его лицо становится жестким. – Надя… Ты… ты ведь сама понимаешь.

Да, я понимаю. Все понимаю. И то, почему он хочет сбежать – а это будет именно бегство, и то, почему он сказал Ильясу, что он мой муж…

Мы не женаты, пока еще. Мы хотели пожениться весной. Или летом. Дату не назначали. Просто… я подумала, что лучше сделать свадьбу в теплое время года.

Да уж… при этом сама дала согласие на брак только осенью, когда лето закончилось.

– Надя…

Стук в дверь прерывает его, пришел доктор. Молодой приятный мужчина, вполне сносно говорящий по-русски.

Задает вопросы, на которые отвечает Слава – что произошло, как. Меня это раздражает.

– Слава, можно я сама? Я все-таки медик…

– Вы доктор? – удивляется врач.

– Нет, я медицинская сестра. Была раньше. Закончила училище даже. Доктор я просто перенервничала. Еще и случайно упала в бассейн. Наверное, перепад температур, все это…

– И падение! И не забудь казать про то, что ты… про свой диагноз.

– Да, я скажу. Слава, можешь, пожалуйста спуститься, узнать, не вернулись ли Ник и… Ильяс?

– По-моему я нужен здесь, ты так не считаешь?

Закрываю глаза, потому что его излишняя забота иногда реально душит.

– Хорошо, извини. – Слава выходит из комнаты, спокойно прикрывая дверь.

Давление у меня низкое, оно всегда было чуть пониженным. Доктор рекомендует воздержаться от долгого пребывания на солнце, особенно в обеденное время, да я это и сама знаю. И водные процедуры мне следует принимать умеренно. Звучит так официально и немного смешно.

– Берегите себя.

– Спасибо, буду стараться.

Врач выходит, я вижу, что в холле номера его останавливает мой жених.

Все хорошо. Мне просто нужно успокоиться.

Но как я могу успокоиться, когда все вот так, разом меняется в жизни?

Ильяс.

Что мне делать? Что делать с ним? Что мне делать с самой собой?

Чувствую опустошение. Слабость.

Может, действительно Слава прав, и нам стоит уехать? По крайней мере отдохнуть спокойно?

Ох, о каком спокойствии тут может идти речь? Когда все не спокойно.

Все наперекосяк.

Или нет? Может быть, я придумываю себе проблемы на пустом месте?

Кто сказал, что Ильясу захочется признавать моего сына? Зачем ему это? Он свободный мужчина. А может и несвободный. Что я знаю о его жизни?

Даже не приглядывалась, есть ли кольцо на пальце. Ну, у меня вот нет кольца, тем не менее я несвободна.

Возможно, Ильяс, так же как я просто был удивлен, потрясен. Столько лет прошло. Мы с ним оба словно увидели призраков прошлого – да так оно и есть. Мы всего лишь призраки той жизни.

– Надя, все хорошо?

– Да, Слава, я в порядке.

– Иди ко мне. – он садится рядом, раскрывая объятия. Теплые, родные, такие в которых всегда мне спокойно.

Обнимает меня, прижимает к груди. Чувствую, как его губы прикасаются осторожно к моим волосам.

Он дрожит. Он взволнован, так же, как и я.

– Надя…

– Что?

– Давай поженимся тут, а? Я узнавал, это можно сделать. Есть специальные конторы, которые организовывают свадьбы. Можно даже обвенчаться в храме.

Я молчу. Просто не знаю, что сказать. На самом деле не знаю. Понимаю, почему ему в голову пришло вот это предложение, но… как ответить?

– Надь, не молчи.

– Слава, я…

Он поднимает мое лицо в ладонях, смотрит в глаза, внимательно, потом… потом целует, нежно, ласково сначала, потом глубже, острее. Опрокидывает меня на постель, прижимая к себе.

– Надя…

А у меня перед глазами неожиданно возникает сцена из прошлого. Номер, так похожий на этот. Кровать… Нет, сначала пол у кровати.

Илик тогда упал с коляски на пол, и я кинулась ему помогать.

Понимаю, что я перестала отвечать на поцелуи Славы. Неправильно. Все это так неправильно.

– Надя…

– Слава, нужно забрать Ника. Сходить за ним.

– Я схожу, позже… пожалуйста…

Я позволяю ему целовать, ласкать, понимая, что не имею права его останавливать. Но Слава сам замечает мое состояние, убирает руки, поднимается.