Безусловно, Женю грело понимание, что его окружают принимающие его существа. Что он вместе с ними движется к общей точке назначения – неким Западным Святым Пещерам. Там они, по мнению старейшины, должны будут выйти к подземному городу, в котором смогут спастись.

– Начинается что-то новое, – вымолвил наконец Женя.

Аэлла взглянула на него, но ничего не ответила.

– Знаешь, – продолжил юноша. – Я очень рад, что иду сейчас к этим пещерам вместе с вами. Однако… я хотел бы не только спастись и вернуться домой. Я хотел бы ещё понять, для чего. Я хочу уже определиться, какова моя ценность и роль в этом мире.

– Это самое первое, что нужно узнать, – уверенно сказала Аэлла. – Но почему ты не обратишься к Знанию внутри себя?

– А как это сделать?

Девушка озадаченно глядела на него.

– Вы, люди, совсем ничего не знаете о себе? Совсем не умеете проникать в глубины собственной сущности?

Женя подумал мгновение и ответил:

– Так и есть. Многие из нас вообще ничего не знают. Ни о себе, ни о мире. Только думают, что знают, но на самом деле нет. Иначе наш мир не был бы в столь плачевном состоянии.

– А что, в будущем всё не так хорошо?

– О! – засмеялся Женя, хотя радости в его голосе не было. – Очень даже не всё хорошо!

Он крепко задумался, погрузившись в свои воспоминания и устремив взгляд в закат.

– А как тебе живётся в твоём мире?

Женя пожал плечами.

– Я обычный школьник. Мне скоро поступать в университет, но я даже не знаю, кем хочу стать. Поэтому не могу выбрать, в каком направлении вообще двигаться.

Аэлла прочитала образы школы и университета. Затем произнесла:

– Чтобы понять, куда двигаться, нужно понять, кто ты есть.

– Знакомые слова… Нечто подобное сказал мне ваш старейшина. Но… Это снова приводит меня к тому, что я должен обнаружить Знание внутри себя. А я не умею, – разочарованно усмехнулся Женя.

– Ты сможешь. Просто не туда направляешь свою энергию. Ты её растрачиваешь.

– Растрачиваю?

– Пойми, на что именно ты расходуешь энергию, и ты поймёшь, как её направить в нужное русло. И тогда, погрузившись в себя, ты найдёшь источник ответов. Знание о себе. Ты поймёшь, что делать дальше.

– Хм…

Аэлла встала, взяла корзинку с опустевшей тарелкой и поправила своё платье-мантию. Женя старался не смотреть на неё в этот момент, сделав вид, что увлечён закатом и своими глубокими мыслями.

– Удели этому достойное время, – сказала девушка. – И всё получится. Встретимся позже.

И она ушла.

А Женя остался созерцать заключительные творения заката, растекшиеся по небу, и думать, куда же он тратит энергию, которую мог бы использовать для нахождения нужного ему Знания.

* * *

Женя сидел и размышлял. Плотно, твёрдо, целенаправленно. Его ободрили слова Аэллы.

Нужно просто уделить этому время.

Он ведь нуждался в подсказках? Нуждался. Ему действительно нужны были ответы, куда двигаться дальше в своей жизни и зачем? Действительно.

Значит, должно быть что-то, что поможет ему в этом. Иначе зачем же тогда все эти внутренние вопросы возникали, если на них во Вселенной не было ответа или найти его было крайне сложно?

Когда солнце полностью затерялось за горизонтом, Женя встал и направился в лагерь.

Он всё думал о своём, параллельно наблюдая, как атланты расправляют домики-навесы из разноцветных тканей. Многие сидели у костров. Они разговаривали, смеялись, а некоторые даже пели. Главнокомандующий – прежде серьёзный и сосредоточенный – теперь задорно смеялся, играя с детишками. Он кивнул Жене, когда тот проходил мимо.

Казалось, даже грозовые тучи разбежались из-за особенной атмосферы, которую создавали вокруг себя атланты. Теперь сверху на Женю вместо туч взирали тысячи ярких звёзд.

Юноша остановился возле одного из костров и прислушался к удивительной песне, в которой атланты хором воздавали хвалу Вселенной.

«Несмотря на грядущее, они спокойны, – думал Женя, поражённо глядя на местных жителей. – Они не просто спокойны, они радуются. От Аэллы исходила такая же энергетика – внутренний свет. И сейчас многие атланты демонстрировали его. Как же необычно…»

Он продолжал свои внутренние поиски, гуляя среди атлантов.

Вскоре лагерь стих. Жители отправились в домики-навесы из тканей и улеглись спать. Женя всё размышлял: если он не может воспринять необходимые ему ответы, услышать их, значит, что-то мешает ему. Что же это? На что он тратит энергию и внимание? Что пожирает его изнутри, не давая прикоснуться к Сути? Что мешает увидеть её, разглядеть, прочувствовать?

Женя думал уже не первый час. Он думал о себе, своей жизни, о существовании рядом с дядей-алкоголиком. Юноша постарался сконцентрироваться, отбросить всё лишнее, проникнуть в Суть. Однако внимание то и дело рассеивалось, а сознание словно покрывалось туманом. Но всё же он продолжал. Уверенные слова Аэллы не выходили из головы.

Нужно избавиться от того, на что ты растрачиваешь энергию, тогда сможешь найти то, что ищешь.

Женя посмотрел на себя со стороны.

Вот он, едва справляющийся с учёбой школьник, проживает свою пресную жизнь. Ходит по одним и тем же улицам. Возвращается из нелюбимой школы. Вот он шагает, слегка сгорбившись, и угрюмо размышляет о своём. Вот он стоит перед железнодорожным переездом, перешагивает рельсы и вскоре оказывается в доме своего дяди. Не «дома», а именно «в доме», ведь он не чувствует себя здесь по-настоящему уютно и спокойно.

Вот он заходит за синюю мятую шторку, которую не стирали, наверное, лет десять. Вот он лежит на кровати со смятым постельным бельём и думает.

Думает. Думает, как всё плохо. Как плохо всё вокруг и как плохо ему. И… и… и…

Женя устало выдохнул. У него не получалось. Внимание по-прежнему растекалось, будто ручей, бьющий из недр земли и водопадом уносящийся в пучины неопределённости.

– Я вижу, ты усердно взялся за дело, – раздался знакомый голос.

– Есть такое, – улыбнулся Женя, увидав Аэллу.

Девушка подошла ближе. Они стояли в стороне от лагеря и смотрели, как он погружается в сон.

– А ты почему не ложишься спать? – спросил Женя.

– Я видела, что ты блуждаешь в себе, и не могла не подойти. Но я не делала это раньше времени, чтобы не отбирать его у тебя.

– Что ж, – произнёс юноша, – я всё никак не могу понять, куда трачу свою энергию. Вот и пытаюсь докопаться до правды. Если я не получаю необходимых мне ответов изнутри, значит, мне что-то мешает.

Аэлла задумалась и встала прямо перед Женей, чем немного смутила его.

– Закрой глаза, – попросила она.

– Зачем? – Женя пристально посмотрел на неё.

– Закрой глаза и вспомни то, о чём ты думал ранее.

– Ну… Хорошо, – недоверчиво проговорил он, затем прикрыл веки и сделал глубокий вздох. Кругом царила полная тишина, лишь изредка нарушаемая приятным треском магического костра.

– Подумай о себе. Затем положи руки на грудь и ответь сердцем. Что ты чувствуешь?

Женя устремился в себя ещё глубже. Где-то внутри него бушевала тревога. Разочарование. Страх. Безразличие. Грусть. Он перечислил Аэлле все составляющие огромного букета своего смешанного эмоционального состояния.

– Наверняка есть что-то ещё? – предположила она.

– Да. Надежда. Она появилась после того, как я попал к вам. Надежда, что я смогу найти ответ на свой главный вопрос.

– А какая мысль появляется в твоём разуме чаще всего?

– Ничего не выйдет…

– Какая картина предстаёт перед тобой, когда ты думаешь о будущем?

– Ты местный психолог? – ухмыльнулся Женя, не открывая глаз. – Надо же, я на сеансе у атлантки-психолога!

– Не отвлекайся, Человек Солнца.

– Прости…

– Что ты видишь?

– Когда я смотрю на будущее, я вижу… чёрный квадрат. Чем-то похожий на квадрат Малевича. Это такая картина…

– Да, я вижу, – девушка «считала» образ этой неоднозначной картины художника из будущего.

– О, точно. – Женя ещё не привык к тому, что Аэлла, как и все остальные атланты, может легко читать его мысли. «Нужно будет спросить у них потом, как они это делают», – подумал он. Но потом снова обратился к чёрному квадрату.

– Куда ты направляешь свою энергию на самом деле?

Женя держал в поле внутреннего зрения образ мрачной геометрической фигуры. Что же это?

Внутри мгновенно всплыл ответ: жалость к себе.

– Ого! – даже воскликнул он. – Я, кажется, понимаю…

Женя вновь увидел себя в своей маленькой комнатушке за шторкой. Вот он лежит на кровати после школы и растрачивает энергию на жалость к себе.

Он жалеет себя из-за своего существования в этом тяжёлом мире и поэтому не движется вперёд. И вглубь себя – тоже. Даже не пытается. Он словно заранее обречён и уверен в своём поражении. Он смирился с мнением о том, что всё в этом мире ужасно, а значит – бессмысленно.

«Но как всё в этом мире может быть бессмысленно, – думал Женя, – если я даже не знаю этого мира вовсе? Вот я сейчас здесь, в Атлантиде. А как я сюда попал, одному Посейдону известно! Мне – точно нет. Значит, я ещё многого не знаю о мире. Но делаю вид, будто знаю. Обманываю сам себя. Но мне мало того, что нужно разобраться с тем, что здесь происходит и как вернуться домой, так ещё нужно понять, куда мне двигаться дальше, если я вернусь».

Женя вспомнил ту ужасающей высоты волну. Боже, какие силы только потребовались старейшине, чтобы отвести её в ту минуту от храма и не дать ему и всем находящимся в нём потонуть в её неминуемом прикосновении?

Женя вздрогнул от этого жуткого воспоминания. Он подумал о Волшебнике, и ему снова стало грустно. Но вскоре он восстановил его образ, катающегося на доске для сёрфинга, и на душе у него полегчало.

«Мы можем сами выбирать, как видеть происходящее, – понял Женя, опираясь на этот опыт. – Я представил его в таком виде, и мне полегчало. Полегчало и всем. К этому он меня и призывал. Ведь если видеть во всём разрушение и смерть, ты никуда не сдвинешься. Жалеть себя – значит заранее обрéзать себе крылья. Жалеть – значит мириться с негативом вокруг себя. На это я и растрачивал свою энергию. Именно такое мировоззрение опустошало меня изнутри. С такой перспективой далеко не уйдёшь. Понятно, почему у меня ни на что не было энергии, хотя меня многое не устраивало в моей жизни».

Женя почувствовал, что прозревает. Он ощутил, как новая, освободившаяся энергия наполняет его изнутри. Он стоял и понимал главное: его внимание до сих пор было сосредоточено не на том. Оно было сфокусировано на плохом и ограничивающем, а это заставляло его занимать осуждающую позицию. Он был лишён энергии на реализацию своих истинных желаний.

Теперь же он видел, насколько ценно думать о светлом и прекрасном. О возможностях и будущих открытиях. О расширении и безграничье, а не о сломленности и оковах.

Когда Женя полностью осознал этот факт, из-под небольшого облака выглянула луна и осветила его. Он посчитал это хорошим знаком.

– Спасибо, Аэлла! – воскликнул юноша.

Ощущая переполняющую его энергию, появившуюся после осознания и растворения столь значимого внутреннего блока, он даже захотел обнять девушку. Но не стал, так как не знал, как она отреагирует.

– Ты мог бы обнять меня, я не против, – прочитала его мысли девушка.

Парень замер.

– Никак… Не могу привыкнуть… К вашим способностям.

И, чуть пододвинувшись к Аэлле, обнял её.

Она обняла его тоже.

– Теперь отдыхай, Жень-я, – произнесла девушка.

– Да, вздремнуть не помешает.

Она указала на один из уютных тканевых домиков.

– Пойдёшь со мной?

Женя призадумался.

– Ты знаешь, я хочу ещё немного подышать воздухом. Сейчас тепло, поэтому я посплю снаружи.

– Хорошо, – улыбнулась Аэлла. – Мирной тебе ночи, Человек Солнца!

– И тебе, Аэлла!