Стеклянный город (страница 10)
Дроссельфлауэр играл, и Бритт не оставалось ничего иного, как рассматривать его – пристально, вдумчиво, отмечая на грани сознания, что при первой встрече не уделила ему достаточно внимания, чтобы запомнить внешность. Его странная одежда бросалась в глаза, но узкое лицо, прямой нос и длинные пушистые ресницы она разглядела только сейчас. Как и светлые кудрявые волосы, собранные в хвост. Непростительная для художника невнимательность!
Мэр города Марблита был удивительно красив и молод, а еще – в те моменты, когда играл на скрипке, – казался очень одиноким.
Бритт почувствовала, что вся ее душа отзывается на его игру.
Хью стоял рядом, спрятав руки в карманы, и тоже смотрел на балкон. Меган, напротив, рассматривала горожан. Таласс же стоял за спиной Бритт, и хоть она не могла увидеть его лица, но чувствовала взгляд затылком.
Лишь когда Дроссельфлауэр опустил смычок, площадь взорвалась аплодисментами.
Прохожие благодарили мэра за импровизированный концерт хлопками и шумными выкриками, и Бритт присоединилась к ним.
Дроссельфлауэр картинно поклонился и поблагодарил всех пришедших сегодня на площадь. А затем скрылся за занавесками с узором из переплетающихся между собой лун и звезд. Балконная дверь захлопнулась. Все стихло.
Прохожие вернулись к своим делам. Таласс, положив руки на плечи Хью и Бритт, направил их в сторону большого дома, стоящего ровно на другом конце площади.
– Вот теперь нам пора, – объявил он. – Иначе Долл наверняка съест меня вместо ужина, и вам предложит.
* * *
Наконец-то еда! Меган и не думала, что успела так проголодаться, пока не увидела накрытые столы.
В самом деле, странный город – никакой уличной еды, кроме пирожных в нарядных кофейнях. Какая-то мечта ребенка! Сказочный городок – вот только Меган совсем не была уверена, что сказка не страшная.
Да и, по правде, она совсем не любила сказки.
И давно вышла из детского возраста.
Долл встретила их у стола. Только сейчас Меган обратила внимание на то, как она элегантно одевается.
Синее платье подчеркивало фигуру, а плечи скрывало меховое манто. Серебристые волосы Долл собирала в высокую прическу, а губы красила все той же экстравагантной синей помадой.
Меган запоздало подумала, что Долл довольно молода. Но резкие черты лица, темная одежда и макияж добавляли ей лет.
Меган повесила куртку на крючок и присоединилась к остальным за столом.
– Я так и знала, что ты не вернешь их домой вовремя, Таласс, – покачала головой Долл.
– Удивлен, что ты вообще знаешь, что я с ними, – хмыкнул Таласс в ответ. – Я-то не планировал сегодня выходить из дома. Знаешь, тихий вечерок с книгой под одеялом…
– Мне можешь не рассказывать! Я же знаю, что ты не пропустишь ничего интересного. А о героическом упрашивании мистера Вуда о нескольких деревянных палках гудит уже весь город. Это вы думали, мои дорогие, что свидетелей не было. На самом деле здесь в каждом окне по три пары глаз. Проснетесь героями!
– Да какие из нас герои… – смущенно пробормотала Меган. – Просто помогли человеку. Он же не виноват, что зависит от инструмента!
Долл серьезно кивнула в ответ:
– Это так. Фонарщик – как музыкант. Вас же Кип отправил к нему? Правильно сделал. Кип следит за городом, помогает, как может и чем может. Но сам он неотлучно сидит при Карте, вот и пользуется любой возможностью. К тому же вы – новички, и свежий взгляд может многое изменить.
– Появление господина Таласса может многое изменить, – хмыкнул Хью, с трудом отрываясь от вкуснейшей мясной запеканки.
– О да! – ухмыльнулся Таласс. – Я такой. Герой-спаситель.
– Ешь уже, герой-спаситель! – отозвалась Долл и повернулась к гостям: – Меган, Хью, Бритт. Вы сегодня хорошо провели день?
– Он был… насыщенным, – осторожно отозвалась Бритт.
– Не то чтобы этот отдых был запланирован… Но весьма неплох, – подхватил Хью. – Спасибо, что позволили погостить. Если честно, не увидел ни одного хостела – сложно представить, что бы мы делали без вашего гостеприимства.
Меган задумалась. А ведь и точно: ни одного хостела, как и ни одного ресторана, за время прогулки ей так и не встретилось. Одни мастерские да кофейни – ярмарка Возрождения, а не город! Какая здесь вообще инфраструктура, чем этот город живет, как это возможно в Европе и в двадцать первом веке – без туризма, без интернета?
Долл тем временем ответила на вопрос Хью:
– У нас нет… хостелов. Если в Марблит приезжают гости, кто-то из горожан просто позволяет пожить в своем доме. У нас очень гостеприимный народ!
Постепенно застольный разговор съехал с темы хостелов и туризма, перейдя в нейтральную область музыки и искусства.
– Музей Марблитского стекла, например. Или обзорная экскурсия в Дальнюю башню! – увлеченно предлагала Долл. – Сходите завтра утром. Вам наверняка придется по вкусу!
– А ты знала, что Бритт у нас счастливица? Посмотрела на карусель! – рассказал Таласс.
Долл удивленно покачала головой, и Бритт пришлось снова достать альбом, а заодно рассказать о встрече с Дроссельфлауэром. Хью молча поглощал еду, и Меган задумчиво смотрела в тарелку.
– У тебя удивительный талант, – полистав альбом, проговорила Долл. – Просто удивительный. Как же удачно, что… – Она осеклась. – Десерт! Сейчас точно время десерта, и, поверьте, такого суфле вы не попробуете нигде!
Определенно, есть здравое зерно в том, что весь город отказался от ресторанов. Домашняя еда куда вкуснее!
Вечер закончился, по мнению Меган, слишком быстро. Ей всегда было трудно встраиваться в общий разговор, а потому она почувствовала готовность вступить в беседу только тогда, когда она подошла к концу. Таласс откланялся, сообщив, что ему все-таки иногда надо появляться дома – и не только для того, чтобы бросаться на выручку дорогим гостям. Бритт сонно потянулась и, намотав обратно шарф, сообщила, что жизнь не готовила ее к такому обилию впечатлений и пора бы спать. Хью активно поддержал ее – на том и распрощались.
Позже, оказавшись в одиночестве в отведенной ей комнате, Меган открыла рюкзак и разложила вещи на кровати. Смену одежды она встряхнула, расправила и повесила на стул, сделав зарубку в памяти – узнать с утра про прачечную, разобрала косметичку и взяла в руки камеру. Камера темнела черным пятном экрана, на гладкой поверхности бликовали оконные витражи.
Меган щелкнула кнопкой включения – ничего. Ни звука, ни привычного шума работающей техники. На всякий случай она щелкнула затвором аккумулятора и вытряхнула его на руку. Внешне аккумулятор выглядел как всегда – без видимых повреждений. Запустив руку в карман рюкзака, она достала батарейки и загнала их в отсек.
Камера молчала.
Розеток, само собой, здесь не было – в этом она убедилась еще вчера.
Вздохнув, Меган вернула аккумулятор на место и убрала камеру в чехол.
Все это было похоже на аномалию – из тех, про которые снимают жутковатые шоу для ТВ.
Включить молчащий телефон она даже не попыталась: сложила в чехол к камере и спрятала на дно рюкзака. Взамен достала нелинованный блокнот и пару карандашей. В самом деле, если она хочет что-то привезти редактору, пора собирать материал. Самый простой способ – последовать примеру Бритт и зарисовать увиденное.
А вместо вокзала можно нарисовать дом мэра. Стилизованный рисунок дома с башенками, флюгерами и витражными окнами можно будет потом доработать в фоторедакторе или вообще перерисовать – главное, уловить величественность и сказочность образа.
И еще – его одиночество.
Жилище мэра выделялось из всех прочих в Марблите. Даже помпезный и богато украшенный дом Долл вписывался в ансамбль площади из стеклянно-пряничных зданий, а вот особняк с резными балкончиками словно был отделен со всех сторон – и не только узкими переулками, но и едва уловимой аурой отчуждения.
Меган ощутила с ним определенное душевное родство. Она сама чувствовала себя такой же в университете. Вроде все при ней – и приятная внешность, и определенная доля таланта, и высокая успеваемость, – а все равно ни один коллектив не принимает ее до конца.
Взять, например, ее новых знакомых – ехали в одном поезде, оказались в одной и той же непонятной ситуации. А ведь как по-разному себя ведут! Хью и Бритт так спокойно нашли общий язык друг с другом и завели знакомства в городе, а Меган так и осталась неприкаянной. Да, ей удалось познакомиться с Кипом во время прогулки и найти Карту, но ощущения приятельства не появилось, как и от истории с мистером Лайтом и мистером Вудом.
Когда-то Меган читала один рассказ – против обыкновения, фантастический. О человеке, который не мог найти своего места в жизни, но, оказавшись волею случая в другом мире, сразу нашел и друзей, и любовь, и занятие. Вспомнив сюжет, Меган хмыкнула. В другие миры она не верила, а что это за странный город, еще предстояло разобраться. Дело жизни у нее было – фотография и журналистика, и она точно проведет свое собственное расследование, потому что Марблит представлялся ей достаточно интересной загадкой, чтобы потратить на нее без сожалений все выходные. А что до друзей… Меган уже привыкла к одиночеству, и оно ее не тяготило.
Почти не тяготило.
Кроме таких вечеров.
По правде сказать, она рассчитывала, что перед сном они еще раз соберутся втроем и обсудят положение дел, но Бритт быстро ускользнула в свою комнату, а Хью задержался в прихожей, беседуя о чем-то с Талассом. Меган не стала их отвлекать.
Разобрав постель, она переоделась в футболку и залезла под одеяло. Под сомкнутые веки мигом пробрался сон, и девушка погрузилась в теплое спокойствие сновидений. Она даже не представляла, как сильно устала.
Сны были цветные. Меган редко видела цветные сны, но этот определенно был особенным. Она сидела на каменной кладке грота в бескрайнем саду университета, блокнот с набросками лежал рядом, туда же она положила и камеру, устав от съемки. День выдался жаркий и солнечный, и стоило сделать перерыв – яркий контраст света и тени мешал выстроить хороший кадр.
Меган заерзала, желая сменить положение – почему-то сильно затекли ноги, но одно неловкое движение – и камера, установленная так неудачно, полетела вниз.
Меган спрыгнула следом, понимая, что камере конец, но в тот же момент встретилась взглядом с раскосыми голубыми глазами.
– Привет, – сказал человек, протягивая ей камеру. – Кажется, это твое? Не роняй!
У незнакомца были светлые вьющиеся волосы, бледная кожа и прямой нос. Фиолетовый галстук, расшитый часами и звездами, был небрежно заправлен в темно-зеленый шелковый жилет.
Лицо показалось ей смутно знакомым, но где она видела его? Когда повстречала?
Меган огляделась – они все еще находились у подножия грота, но при этом пейзаж изменился, словно подернутый блестящей дымкой. Сверху казалось, что она в реальном месте, в своем любимом тайном укрытии, а теперь – что внутри роскошного старого витража, из тех, что собирали из множества мельчайших стеклышек.
– Это очень большой талант – ловить и запоминать момент, – проговорил незнакомец, разглядывая камеру. – Тебе стоит усовершенствовать его.
– Я… стараюсь, спасибо, – пробормотала Меган, пытаясь забрать камеру.
Незнакомец словно бы нехотя отдал ее и улыбнулся.
– Красивое место. Похоже на сон.
– Я часто прихожу сюда наяву. И снится оно мне часто. Мое убежище. Здесь я чувствую себя лучше всего, – зачем-то призналась Меган.
Незнакомец кивнул. Губы его улыбались, но глаза посерьезнели.
– Не забывай про момент. Упустишь – и ничего не останется, – сказал он.
Меган растерянно кивнула.
Незнакомец повернулся и махнул рукой.
– Скоро увидимся, Меган, – бросил он через плечо и вдруг подмигнул: – А ты мне нравишься!
Ниоткуда послышались звуки скрипки, и незнакомец растворился в ярком солнечном дне.
Проснувшись, Меган не могла вспомнить ничего из того, что ей снилось. И грот тоже вспомнить не смогла. Мысль о том, что она забыла что-то важное, назойливо зудела в голове, но Меган списала ее на недосып и ранний подъем. Потом вспомнит. Разве сны так важны?