– Просто я подумал… Тебе же одиноко, наверное. Под самый Новый Год так нелепо ногу сломать.

– А я тебе говорила, что не умею на коньках! – Взвизгнула она, отгибая одеяло.

– А я тебе руку протягивал. Сама не взяла.

– Потому что… потому что… – Вика поджала губы и отвернулась.

– Давай вместе Новый Год встречать, а?

– Не получится у нас с тобой ничего, Игорек. – Тихо прошептала девушка. – Я тебе уже сто раз говорила.

– Но ведь нам так хорошо вместе. – Он посмотрел ей в глаза. – Чего тебе еще надо?

– Встретить свою судьбу!

– Ну, и дура! – Подскочил он. – Все равно со мной будешь! Вот увидишь!

И бросился прочь из палаты.

Джастин

– Будем коптить рыбу! – Обещал отец Зои.

Но после поездки на охоту у него резко поднялась температура. Теперь он лежал прямо в гостиной и дрожал под двумя одеялами, а вся семья бегала вокруг него с лекарствами и горячим чаем.

– Хорошо хоть совсем не околели. – Причитала мать Зои. – Как уже надоела эта ваша рыбалка, охота, сети ваши, ружья. Чуть не поубивали друг друга в прошлый Новый Год.

И это дяде Мише еще повезло: его товарищ Толик попал сегодня в больницу с обморожением. Одному Зяме все нипочем – пёс нажрался тушенки и гонял, как угорелый, за зайцами. Вот и не замерз.

Одна беда: хозяин его под Новый Год очутился в больнице, и собаку дяде Мише пришлось взять к себе домой. А жена его Зяму жуть как не выносила.

– Так они ж с Толиком из одной миски едят! В одном спальнике спят! – Объяснял дядя Миша. – А ты его в будку да на мороз хочешь выдворить. Окочурится ж бедный! Это тебе не овчарка, а курцхаар. Благородная кровь. Да, и гляди, какой он голозадый. Точно отморозит себе что-нибудь. Мне потом Толян не простит!

Зяма, догрызая ножку стула, даже не понимал, какая серьезная угроза над ним нависла.

– Вы же в деревню едете? – Обратилась к Зое ее мама. – Возьмите это чудо-юдо с собой, а? Хоть сутки от него отдохну.

– Хорошо. – Устало вздохнула Зоя, надевая на пса поводок.

Ей не терпелось уже уехать и отдохнуть от всей этой головомойки. Пусть и с собакой, главное, чтобы они с Джастином были вдвоем.

Джон

Как сказали бы Гитлер и Наполеон: собираясь в Россию, не забудьте о погоде.

Поэтому Джон, памятуя о прошлогодних приключениях, надел на себя почти все, что было в его скромном чемодане. Он бы и отказался выйти из помещения аэропорта без арктической куртки и термобелья, но в Дьюти Фри таким не торговали, а времени подготовиться заранее у него не было.

– Привет, дружище! – Дима бодро обнял его, подхватил чемодан и махнул в сторону выхода.

Джон засеменил следом.

Он собирался с духом, чтобы добежать до автомобиля и не превратиться в сосульку. Британец мечтал скорее доехать до бабули и переодеться во что-то более приемлемое для местного климата. К примеру, в те valenki с галошами, с эмблемой в виде серпа и молота сбоку, что она давала ему в прошлом году. В большую дутую куртку с воротником и шапку русской армии под названием ushanka. Ммм, мечты…

– Не поскользнись, – заботливо напомнил Дима, выходя в двери.

Британец уже услышал, как завывает ветер. «Нет, только не это. Не снова».

Мама пугала его хакерами, а друзья русскими коммунистами, которые по сведениям СМИ, выскакивали из темных переулков и нападали на иностранных гостей, в каждом из которых они видели шпионов.

– Они очень агрессивные. – Говорил один из приятелей. – Потому что хотят вернуть мощь СССР. Именно эти злые люди не дают похоронить Ленина по-человечески.

А вот Джон знал, что русский холод был гораздо страшнее всех этих баек. И хождение по ледяным тротуарам здесь было отдельным, зимним видом спорта, в котором британец еще не преуспел. Потому и покатился по дороге в противоположную от машины сторону, размахивая руками, чтобы не упасть.

– Оу… оу… Хэ-э-элп!

Солнцезащитные очки моментально примерзли к лицу, а ледяные когти холода забрались уже в самые интимные места.

– Хэлп ми! – Пискнул он.

– Аккуратнее. – Подхватил его Дима в самый последний момент.

И британец вцепился в его руку, что было мочи.

– Я тут сдохну. – Простонал Джон.

– Нет. Ты чего. – Калинин катил его за руку в сторону стоянки. – Здесь зимой лучше не умирать. Могилы по три дня копают, землю приходится оттаивать горячим утюгом.

И хохотнул так зловеще, что британец вздрогнул, гадая, шутка это была или нет.

– Садись. – Парень открыл ему дверцу машины.

И Джон, не чувствуя пальцев ног и собственного носа, забрался в салон. Первым делом он достал телефон, но тот замерз и отказывался работать. Тогда британец глянул на часы:

– Сколько у вас? Пять часов? Боже, почему так рано темнеет?

– Привыкай. – Усмехнулся Дима. – Сейчас печку включу.

Все еще стуча зубами, Джон наблюдал в окно белоснежные поля и покрытые бурой жижей дороги. Теперь он понимал, что меховые шапки были придуманы не для того, чтобы те смешно смотрелись в голливудских фильмах, а для того, чтобы реально спасать от смерти. Да он готов был последний доллар отдать сейчас за такую!

– А это что еще за… – Вскочил он, стукнувшись головой об обшивку, и приник к холодному стеклу окна.

Дима обернулся на звук и увидел заходящих в реку полуголых людей.

– А. Это моржи. – Спокойно ответил он. – Они верят в целебные свойства воды.

– Они же погибнут!

– О, нет, не переживай. – Весело отмахнулся татуированный парень. – Иностранцы зимой тепло одеваются, а русские раздеваются. Все нормально.

– О, май гад…

– Джастин тоже так говорил. Ничего, привык. – Дима остервенело посигналил, открыл окно и выругался на русском.

Они попали в пробку.

Джон еще в прошлый приезд уяснил: русские водители сами создают эти пробки, которые их же и раздражают. Спрятав темные очки в карман, британец дул на онемевшие пальцы и молился, чтобы они с Димой не замерзли здесь до смерти.

– Ох, надо же. – Усмехнулся Калинин, когда автомобиль, наконец-то, сдвинулся с места. – Видишь, Новый Год – время чудес. Едем дальше!

Но Джон считал себя слишком взрослым, чтобы верить в чудеса. Он уже и не мечтал, что снова когда-нибудь почувствует любовь обжигающим огнем на кончиках пальцев. Если бы желания сбывались, он бы загадал именно это.

Джастин

– Без русских Новый Год совсем не прикольный. Только они знают, как его нужно встречать! – Радостно поприветствовал он британца, трясущегося от холода.

Джон как раз оплакивал свои модные туфли, покрытые разводами от противоледного реагента, когда бабуля принесла ему теплые тапочки и прямо на пороге крепко сжала в объятиях.

– Заморозили мне пацана! – Погладила двухметрового детину по светлой головушке. – Ничего, маленький, сейчас отогреем тебя. Есть у меня народные средства.

Старые друзья, столпившись в прихожей, тоже обменивались объятиями.

– У меня всего несколько часов! – Воскликнула Солнцева. – Мне нужно всю культурную программу выполнить за это короткое время.

– Оу, программа. – Опьяненный лесным воздухом, ароматами печки, мандаринов и хвои, испугался Джон.

– Ребят, как перевести британцу жрапокалипсис? – Обнимая друга, засмеялась Аня.

– Это надо пережить. – Уверенно заявил американец. И уже по-русски добавил: – Больше никак не объяснишь.

– Все за стол! – Скомандовала бабушка.

– Уже? – Спросила Зоя.

– Это только первый подход. – Предупредила Маша. – Вы еще плохо знаете нашу бабушку.

И как только ребята собрались в гостиной, все встало на свои места: шестиметровый стол буквально ломился от еды. Рота солдат могла питаться этими припасами, наверное, не меньше недели, но никто, кроме Димы не знал – просто сразу все на стол не влезло. Пельмени, горячее, утка – все ожидало своего часа на кухне.

Дед Веня усадил британца рядом с собой и стал показывать блюда. Британец совершенно ничего не понимал из его речи, но с шедеврами русской кухни, как и Джастин, был уже немного знаком.

– Shuba!

Пирог из слоев соленой рыбы с овощами, покрытый коркой из майонеза цвета фуксии.

– Kolbasa!

Рыхлое внебрачное дитя сосиски.

– Oliv’e!

Мерзко выглядящая, но потрясающая на вкус мешанина из картошки и других овощей.

– Holodetz!

Желе из мяса. Бррр….

– Solyanka!

Похоже, какой-то суп.

В России суп вообще очень важное блюдо: щи, борщ, окрошка. У них даже напитки – фруктовые супы. Компот, кисель. Последний, например, суп из сока и крахмала.

Маша

– У нас есть поверье. – Сказала она, когда все расселись за столом. – Как Новый Год встретишь, так его и проведешь. – Она повторила фразу, но теперь уже на английском, а затем оглядела присутствующих: – Я так рада, что все мы сегодня здесь вместе! Значит, и год пройдет весело и тепло!

Бабуля прослезилась:

– Спасибо, что приехали, деточки!

Дима разлил по стаканам горячий сбитень, и ребята чокнулись.

Свежо было прошлогоднее воспоминание, когда они, пряча от бабули спиртное, зарыли его под снегом во дворе. К несчастью, тогда начался снегопад, следы замело, и сколько они не чистили лопатами двор, найти заначку не могли. Правда, весной бабушка удивлялась: откуда под яблоней «выросло» две бутылки джина? Но так как никто не сознался, то удар пришлось брать на себя давно находившемуся в завязке деду Вене.

– Чаю? – Он налил британцу из чайничка.

– Oh, thank you!

Все весело болтали, Джастин гордо рассказывал Джону о своих успехах в футболе, Пашка о том, что снова пишет музыку. Настя хвасталась девочкам о том, как они с Ромой хорошо устроились в съемной квартире, Аня гордо делилась с подругами байками о своих материнских подвигах.

Воспользовавшись моментом, Мария Федоровна подозвала внука к себе и тихо прошептала:

– Надо бы Джонушке показать Деда Мороза. Настоящего. Волшебного. У меня в шкафу два костюма, надевайте-ка с ребятами, и бегом в лес. Пусть, как в сказке, встретит дедушку в лесу с подарками.

Сергей Романыч

– Ты кто? – Над ухом громко звянькнуло.

Землетрясение? Ох, нет же. Это был собачий лай.

– Что надо? – Сергей вылез из теплого домика.

– Привет! – У собеседника были длинные черные уши, глаза-пуговки и здоровенный нос, которым он нагло ткнул в Серегу.

Огромный какой. Да уж, размером непрошеный гость был раз в пятьдесят больше ежа.

– Эй, полегче. – Романыч выпустил иголки и зашипел.

– Я – Зяма. – Сказало чудовище. – Гав! А ты что за зверь?

– Угадай.

– Мышь непричесанная.

– Ёж. – Насупился Серега.

– Да? – Пёс выпачкал его своей липкой слюной. Гадость. – У моего хозяина расческа – совсем как ты.

– Угу.

– Играть будешь? – Собакен крутнулся вокруг своей оси три раза.

– Не, я бы лучше прогулялся. Или поел.

– Не. – Пес отчаянно замотал головой. – Гулять я тебе не советую. Тут кот соседский на крыльце – как адский гризли. Вцепится, тебе не жить. Я один раз сходил, мне хватило. Лучше посижу дома.

Сергей пораскинул ежиными мозгами:

– Могу предложить тебе сделку.

– Какую? – У пса загорелись глаза.

– Я разделаюсь с этим котом, а ты мне притащишь жратвы с кухни.

– Идет. – Радостно завилял Зяма. – А ты… того, этого… не боишься кота? Он, собака, страшный, как смерть! Когтищи – во. Зубы – во!

– Так я ж это… – Ежик пожал плечами. – Ёж Клод Ван Дамм. Я никого не боюсь.

– Тогда садись. – Пёс с безумными глазами подставил ему спину.

– Ни за что. – Серега скатился по креслу и встал на лапки на полу. – Побежали так.

Но забег, скажем прямо, не совсем удался. Зяме пришлось трижды возвращаться, чтобы проверить, где его новый напарник.

– Еще немного, и мы у двери. Зато набегаешься, и уснешь сном младенца. – Гавкнул он.

– Еще немного, и я усну вечным сном. – Запыхавшись, пробормотал ежик. – Давай свою спину.