Если ехать к морю не ради вот этого момента, то зачем тогда?

Если и ехать к морю, то только, чтобы испытать вот этот чистый и концентрированный восторг.

Бедный Пупсик, не понимая, что происходит, сначала метался у кромки воды и жалобно скулил, а когда мы стали брызгать друг друга водой, не выдержал и бросился к нам.

– Он плывёт! Плывёт! Гляди! – Закричала Нина, двигаясь к нему навстречу.

А я подняла взгляд на бескрайнее голубое небо.

В городах не бывает такого простора, там небо как потолок, а здесь у него нет границ – ни ввысь, ни вширь.

И в этот миг я вдруг поняла, что, чтобы не ожидало меня на встрече с Радовым, я всё выдержу. Я буду сильной, гораздо сильнее него. Мне не занимать гордости и дерзости, и меня больше не держат никакие рамки.

– Иди! Иди к нам! – Позвала Нина.

И я нырнула и поплыла к ним.

Мы подъехали к дому в семь вечера. Пришлось сушить бельё, в котором мы купались, поэтому теперь на нашем корабле было два флага – оба с полотнищами из бюстгальтеров. Так и мы ехали по моему родному городу, заставляя прохожих глазеть нам вслед.

Встречать нас вышел Вовка.

Он изменился: смешные каштановые вихры куда-то исчезли, ямочки на щеках тоже, плечи стали заметно шире. И только бесшабашный, хулиганский взгляд всё ещё выдавал в этом молодом мужчине моего непутёвого братца.

Мы выбрались из машины, и Вова замер, ошарашено оглядывая меня.

– Ты кто? – Усмехнулся он.

Я откинула назад ещё влажные после купания волосы, отдёрнула короткое платье и неловко улыбнулась.

Интересно, как приветствуют друг друга великовозрастные братья и сестрицы, которые не очень-то ладили в детстве? Здороваются за руку, приятельски хлопают друг друга по плечу или, может, пинают под зад, как когда-то раньше?

– Привет, – стеснительно улыбнулась я.

И брат с разбегу заключил меня в объятия.

«Вау, вот, значит, как это бывает!»

Я обняла его, и он покружил меня. Прикольно. Настоящий мужлан. Мужичище. Меня как будто обнулили в компьютерной игре, и я снова вернулась на первый уровень, где всё по-старому, только совсем другое. Надеюсь, не придётся вообще всё начинать сначала?

– Когда ты успела так вырасти? – Спросил он, поставив меня обратно на землю.

– А ты когда успел так состариться? – Хихикнула я, разглядывая пробивающуюся на его щеках чёрную щетину. И ткнула локтем в бок. – Шучу! – Обернулась и указала на подругу. – Вова, а это Нина, моя подруга. Нина, это Вова.

Брат протянул руку, чтобы поздороваться, но в этот момент Пупсик, сидевший на руках у Нины, сделал выпад и чуть не цапнул Вовку за палец.

– Ух. – Изумленно уставился на него брат.

– А это Пупсик. – Представила его я.

– Отчаянный у тебя защитник. – Улыбнулся Вова, глядя на Нину.

Та прижала пса к груди и протянула ему свободную руку. Несмотря на поползновения пса и попытки укусить, они с Вовой всё-таки пожали друг другу руки.

– Очень приятно. – Вежливо произнесла подруга.

– Прошу в дом. – Сказал он и открыл нам дверь.

– Твой брат такой красавчик! – Шепнула Нина. – Вы совсем не похожи!

– Ну, спасибо, Орлова.

– Сумки занесу позже, сначала хочу познакомить тебя с Наташей. – Радостно сообщил Вова, впуская нас в дом. – А вот и она!

– Приве-е-ет! – С распростёртыми объятиями налетела на меня какая-то рыжеволосая девица. Всё, что мне удалось разглядеть за секунду до того, как она с хрустом прижала меня к себе, это большие зелёные глазищи с лисьим прищуром, пухлые розовые губки и копна кирпичного цвета кудряшек. – Привет, Карина! Я так наслышана о тебе!

Если честно, я не могла сказать о ней того же, но всё же произнесла:

– И я. Приятно познакомиться.

Когда объятия, наконец, закончились, Вова подошёл к невесте и обнял её за талию. Надо признать, смотрелись они вместе неплохо, только вот одного я не могла понять: что такая эффектная девица, как эта Наталья, забыла рядом с нашим лоботрясом Володькой?

– Нина. – Представилась ей моя подруга.

Она отпустила пса на пол, и они с Наташей обнялись.

– А вот и моя доча! – Из кухни вышел папа и стиснул меня в объятиях.

Следом за ним, вытирая руки о полотенце, появилась мама:

– Вы вовремя! Скоро будем ужинать. Ох, иди ко мне моя девочка! – Мы обнялись, затем она оглядела меня с ног до головы. – Ты такая тощая, ужас. – Повернулась к моей подруге. – А ты, Ниночка, красивая, как всегда. Ну, привет, теперь мы знакомы лично. – Поцеловала её и вдруг заметила Пупсика. – А это что за мелкий гадёныш?

– Мам, это Пупсик, – начала я, – осторожно, он кус…

Но не успела предупредить, как мама наклонилась и подхватила его с пола.

– Обожаю собак! – И смачно поцеловала в морду.

Опешивший от такого обращения Пупсик даже не стал скалиться и пытаться укусить её. Очевидно, хитрец быстро сообразил, что женщина с ароматом еды на одежде здесь главная и будет всех кормить.

– Бабуля! – Бросилась я к вышедшей встречать нас бабушке.

Выглядела она неплохо и передвигалась вполне бодро. Раскинула морщинистые руки и крепко меня обняла.

– Как дела, Кариночка? Какие новости? – Её голос звучал нежно, совсем как в детстве, когда она сажала меня на колени и рассказывала сказки.

– Всё хорошо, бабуль. Сейчас немного освоюсь тут и всё тебе расскажу.

– Я отнесу ваши вещи в твою комнату. – Сказал мне брат и направился к двери за багажом.

– Не терпится туда подняться. – Призналась я, стискивая бабушкину ладонь. – Кажется, будто жила в ней только вчера, но всё так быстро меняется.

– Не всё. – Неожиданно раздался за спиной чей-то голос.

И моё дыхание оборвалось, потому что я узнала его.

Как же я могла забыть, что даже воздух замирает, наполняется электричеством и громко потрескивает при появлении Радова?

13

Макс

Я заехал в дом Зиминых по просьбе Вовки и надеялся уйти ещё до того, как приедет его сестра. Конечно, мне было любопытно, как выглядит теперь эта маленькая заноза, но я не был готов морально к тому, чтобы увидеть её прямо сегодня, чтобы стоять с ней вот здесь – рядом и, тем более, чтобы разговаривать.

И всё же не удержался – едва завидев её узкую спину и заслышав голос, обратился к ней. Сам не знаю зачем.

– Не всё.

Мои слова повисли в воздухе противным скрежетом – я сам не узнал свой голос, обращённый к Карине.

Она замерла, а затем отпустила бабушкину руку и обернулась. И та секунда, которую я провёл, ожидая, что вот-вот встречусь с её глазами, каким-то непостижимым образом растянулась на целую вечность.

– Ты? – Она медленно и небрежно окинула меня взглядом.

Эта простая фраза разбила вдребезги моё чёртово самообладание. Разнесла в пыль всю мою уверенность. Нет, даже не она сама, а то, как она её произнесла – расслабленно, не суетливо. Свысока.

Карина склонила голову на бок, и пряди её волос рассыпались по плечам. Я невольно вдохнул их аромат. Мёд и апельсиновая цедра – сумасшедшее сочетание. Может, мне и не хотелось реагировать на её запах, но мой организм сделал это тут же и помимо моей воли: сердце заколотилось с бешеной скоростью, а кожа на руках и спине покрылась колючими мурашками.

Мой разум всегда помнил запах этой девушки, другие же – забывал сразу. Парадокс.

– Привет, Рапунцель. – Сказал я, оглядывая её аккуратную фигурку с высоты своего роста. Теперь передо мной стояла не угловатая девчонка, а молодая, красивая девушка. Хрупкая, худенькая, но плечи её были развернуты уверенно. Она казалась такой знакомой и такой чужой одновременно. Чёрт… Всё это приводило меня в полнейшую растерянность. – А ты… повзрослела.

– Да? – Карина изящным и выверенным жестом поправила волосы, упавшие на лицо. – И что меня выдало? Грудь? – Усмехнулась она, недвусмысленно поведя плечом.

Это неосторожное движение заставило мой взгляд упасть в указанное место, но я моментально спохватился, и, сглотнув, поднял глаза на неё.

Девушка смотрела на меня с вызовом и улыбалась. А на её щеках проступали те самые ямочки, из-за которых на детских фотографиях она всегда выглядела смешной и милой.

Прежде эта девчонка не умела носить платья, а теперь платья сидели на ней безукоризненно и лишь умело подчёркивали каждый плавный изгиб её тела.

– Привет, Гадов. – Она смело протянула мне свою ладонь.

– Один: один. – Довольно улыбнулся я.

Девчонка опять бросала мне вызов. Совсем, как тогда. Будто ничего и не изменилось. Будто и не было этих лет.

Игра начиналась, и мы с ней снова перекидывали друг другу мяч, стараясь ударить больнее. Надо признать, мне нравилась дерзость, с которой Карина бросилась в бой. Ничего не изменилось, ничего.

Вот только мне не стоило забывать, какими болезненными могут быть её подачи в этой игре. Не стоило забывать, с какой нежностью могут смотреть эти обрывки закатного неба – её глаза, и как безжалостно они могут ранить потом.

– Рад тебя видеть. – Хрипло сказал я, пожимая её маленькую ручку.

Мало кто из присутствующих понимал, что думал я сейчас совершенно обратное. Пожалуй, кроме неё.

– Это так теперь выглядит радость? – Дерзко повела бровью Карина.

Чёрт, да она меня дразнила! Я неохотно отпустил её руку.

– Рапунцель? – Вдруг вмешалась в наш разговор какая-то блондинка. – Я чего-то не знаю? Почему ты её так назвал?

Она встала между нами и уставилась на меня с интересом.

– Не обращай внимания, – бросила ей Карина, поджав губы, – это наше… личное.

– А ты нас не представишь? – Незнакомка продолжала оценивающе глядеть на меня.

И я едва удерживался от того, чтобы не подмигнуть ей.

– Нина это Макс, лучший друг моего брата. Макс, это Нина – моя подруга.

– Привет. – Я пожал её руку.

Надо же, у Зиминой появились подружки. Раньше она общалась исключительно с пацанами.

– А ты… – Нина бросила взгляд на мою руку и отметила отсутствие кольца на безымянном пальце. – Не женат. – Бесцеремонно заключила она вместо того, чтобы задать мне вопрос. – Жениться не собираешься?

Я чуть не рассмеялся.

– Портить жизнь кому-то ещё? Нет, спасибо. – Отрицательно качнул головой. – Пусть какие-нибудь другие идиоты связывают себя узами брака.

За мой спиной нервно хихикнула Наташа. Она реагировала так всякий раз, когда я при Вове говорил о том, что не верю в любовь и ненавижу свадьбы.

– А ты забавный. – Усмехнулась Нина, кивая на подругу. – Ясно, почему она тебя не выносит.

– Не выносит? – Сделал вид, что удивился я.

Кажется, я опять входил во вкус. Раздражать Зимину мне нравилось больше, чем чувствовать боль.

– Что-то вроде. – Кивнула Нина.

– Я что, всё ещё тебя раздражаю? – Спросил я, переводя взгляд на Карину.

– Да. – Уверенно ответила она.

И сложила руки на груди. В её голосе застыл лёд, в глазах же бушевал огонь.

– Ох, как же жаль, что мне всё равно. – Улыбнулся я, весело пожимая плечами.

– Остроумие и слабоумие – разные вещи, Радов. – Холодно ответила она, качая головой. – Жаль, что ты вырос, но не перестал быть тупицей!

Зимина смотрела на меня с презрением и отвращением, а мне нравилось, что она бесится. Я точно пацан радовался, что мне удалось её уколоть, и с жаром снова бросился в бой:

– Хотел бы я говорить по-идиотски, чтобы объясняться с тобой на одном языке, и, может, тогда ты бы начала понимать мои шутки, но пока увы…

Я нарочито развёл руками.

– Прости, что обидела, назвав тебя идиотом, Макс. – Вежливо улыбнулась Карина. – Я просто думала, что ты и так уже знаешь это.

– Во-о-оу… – Выдохнула её подруга, оглядывая нас с ней по очереди.