– Я в порядке, машина тоже в порядке, – заверила я.

– Тогда мы могли бы отпраздновать это вместе, – предложил он, и я прыснула со смеху. – Могу я пригласить вас на ужин?

– Думаю, это не совсем удобно, – ответила я с сожалением.

Повисла неловкая пауза.

– Простите, я должен был догадаться…

– Нет-нет, я не то имела в виду, – торопливо прервала я. – Просто по вашей визитке я предположила, что вы живете в Лондоне. А я – в Восточном Сассексе. Встретиться за ужином не так просто.

– Не переживайте. Машина есть, можно доехать. Скажите, есть где-нибудь неподалеку от вашего дома хороший ресторан, куда я мог бы пригласить вас в качестве извинения за то, что врезался в вашу жизнь?

– Представьте себе, есть.

Вот так все и началось.

Лео кивает на мой мобильник:

– Кто-нибудь тебе написал? Или я их фаворит? – подкалывает он.

Я слегка раздражаюсь, но лишь из-за того, что Тамсин была так неприветлива.

– Только Кара. Поблагодарила за вечер. Очень мило с ее стороны – она ведь и так уже написала в вотсапной группе, как и все остальные. Они тут все прямо очень вежливые. Видел, сколько открыток «С новосельем» нам надарили? Я их в гостиной расставила, на каминной полке.

– Видел. Думаю, они там теперь надолго, – прибавляет он с улыбкой, намекая на то, как я по сто лет не убираю открытки к Рождеству или дню рождения.

– Наверное, это странно, но люди обычно так заботливо выбирают эти открытки, что я не могу просто взять и выкинуть их в ведро.

Потянувшись, встаю.

– Куда ты? – спрашивает он, лениво протягивая ко мне руку.

– Сделаю салат к стейкам.

Лео удовлетворенно вздыхает:

– Звучит соблазнительно.

Я проснулась от какого-то резкого движения. Лео сидит в постели.

– Кто здесь? – громко кричит он в ночной тишине.

Уже поздно, во мраке нашей спальни сгустились тени.

– Что такое? – шепчу я.

Кажется, что я спала минут десять. Который вообще час? Я тяну Лео обратно на постель, но он нетерпеливо сбрасывает мою руку.

– Тут кто-то был, – говорит он резко, тревожно.

– Что? – Сердце выскакивает из груди. Я сажусь, уже полностью проснувшись от всплеска адреналина. – Где?

– Здесь, в спальне. – Он нашаривает выключатель ночника, и белый искусственный свет тут же ослепляет меня. Я зажмуриваюсь, потом поспешно оглядываю комнату. Никого, только встроенные шкафы с решетчатыми дверями и кресло в углу с ворохом одежды.

– Ты уверен? – с сомнением спрашиваю я.

– Да!

Я, приподнявшись на локте, пытаюсь проникнуть взглядом сквозь приоткрытую дверь ванной, а мысль уже рисует картины: кто-то спрятался в душе, занеся длинный нож над головой. Лео, к моему ужасу, отбрасывает одеяло и спускает ноги с кровати.

– Куда ты?

Он стоит голый, весь напрягшись.

– Включу свет в холле.

Просунув руку сквозь приоткрытую дверь спальни, он нажимает выключатель на стене. Я прислушиваюсь в ожидании поспешных удаляющихся шагов кого-то, потревоженного светом, заливающего теперь всю площадку и лестницу.

Ничего.

– Позвонить в полицию? – спрашиваю я, хватая телефон с зарядки.

– Подожди. Надо убедиться, прежде чем что-то предпринимать. Я пойду проверю ту спальню.

Я выскакиваю из кровати, набрасываю халат и встаю у Лео за спиной. Под его защитой я чувствую себя менее уязвимой, но сердце все равно бешено колотится.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Оставайся тут и, если услышишь что-нибудь, звони в полицию.

– Подожди. – Я бегу в ванную, быстро проверяю, что там никого, и хватаю лак для волос. Снимаю крышку и даю баллон Лео. – Если кого-то увидишь, брызни ему лаком в глаза, чтобы ослепить.

В другой ситуации он бы посмеялся: абсолютно голый мужчина со спреем в качестве оружия. Но сейчас он берет баллон и, продвигаясь по площадке, держит его наготове, положив палец на распылитель. Я смотрю, как он проверяет гостевую спальню, потом кабинет. От страха у меня мурашки бегут по коже, и я готова в любой момент набрать 999.

– Никого! – кричит он. – Проверю внизу.

– Осторожней! – отвечаю я и после паузы спрашиваю: – Видишь что-нибудь?

Он не отвечает; я подхожу к перилам, смотрю вниз, в холл, и вижу, как Лео скрывается в гостиной. Через несколько минут он возвращается.

– Окна и двери заперты, никаких следов проникновения.

– А ты точно кого-то видел? – спрашиваю я, когда мы возвращаемся в спальню.

– Да… или нет… не знаю, – признается он. – Просто было чувство, что в комнате кто-то есть.

– Может, тебе приснилось.

Вид у Лео немного сконфуженный; он опускает баллончик с лаком.

– Может быть. Прости. Не хотел тебя пугать. Который, кстати, час?

Я смотрю в телефон.

– Три пятнадцать. Тебе надо поспать, вставать уже через три часа.

Мы залезаем обратно в постель, и он быстро засыпает. Я лежу без сна, радуясь, что Лео рядом, и вспоминая, сколько раз я в Харлстоне пугалась ночью от звуков, отдававшихся по всему коттеджу. Как хорошо, что Лео рядом, что больше я не должна справляться со всем одна. Та авария, когда Лео въехал в зад моей машины, – лучшее, что случалось со мной за долгие годы.

– Знаешь, это ты сама впервые хоть кем-то заинтересовалась, – ответила Дебби, когда я рассказала ей.

Она не ошиблась. К тридцати пяти годам я успела побывать в трех относительно долгих отношениях, однако все они развалились – не резко, а постепенно, невнятно, сама не знаю как. Я уже начала думать, что в принципе для них не создана. Конечно, меня огорчало, что я, возможно, так и не найду того, с кем могла бы провести остаток жизни, однако трагедии в этом я не видела. Но как только появился Лео, все изменилось.

Через полгода еженедельных встреч – Лео жил в своей квартире в Лондоне и приезжал в Харлстон только на выходные – мы оба уже хотели какого-то развития. Однажды вечером мы отправились ужинать, и, когда Лео заказал шампанское, я запаниковала от мысли, что он, возможно, хочет сделать предложение. Мы ни разу не заговаривали о женитьбе, и я не хотела все портить заявлением, что мне нужно время подумать. Пока официант сражался с пробкой, я подумала, что, наверное, стоит согласиться. Провести оставшуюся жизнь с Лео в Харлстоне неожиданно показалось отличной перспективой.

– Элис, я хочу тебя кое о чем спросить, – сказал Лео, когда бокалы были наполнены. – Я хочу видеть тебя каждый день, а не только по выходным. – Он сделал глубокий вдох: – Ты переедешь ко мне?

Переехать? В смысле в Лондон?

– Я уж подумала, ты меня замуж хочешь позвать, – пошутила я, скрывая смущение.

Он коснулся моей руки.

– Я люблю тебя, но я никогда не верил в брак. И уже не поверю, в моем-то возрасте. Ни одного счастливого женатика не встречал, и потом, это всего лишь бумажка. Мы из-за нее не станем сильнее любить друг друга.

– Я не то имела в виду, – ответила я, делая глоток шампанского. – Я счастлива и без этого. Но когда ты сказал переехать, ты имел в виду – в твою квартиру в Лондоне?

– Да.

Я не могла дать ему тот ответ, которого он, очевидно, ждал. Хоть мне и бывало временами одиноко в Харлстоне, все же это единственное знакомое мне место. Нигде больше я не жила. Здесь мои друзья. Здесь моя жизнь.

– Я могу подумать? – спросила я.

– Только не очень долго, – улыбнулся он. – Хочу, чтобы мы всегда были вместе, не только по выходным.

Мне удавалось избегать темы переезда в Лондон до тех пор, пока полгода назад у Лео не начались рабочие поездки в Мидлендс. Он не то чтобы поставил мне ультиматум, но спросил, не хочу ли я перебраться на север. Я поняла, что должна в чем-то уступить, если хочу быть с ним. А я хотела. Работать я могу из любого места, а он нет. Если что, в Харлстон из Лондона можно сравнительно быстро попасть с вокзала Кингс-Кросс. Вот только мне хотелось жить в зеленом районе, и мы договорились, что Лео продаст свою квартиру, я продам свой коттедж и мы найдем какое-нибудь жилье с садом, и чтобы рядом был парк. Так он сможет закончить свою работу в Мидлендсе – будет ездить туда с понедельника по четверг, а пятницу, субботу и воскресенье проводить в Лондоне со мной. Наш новый дом, моя новая жизнь.

Тут моя мысль перескакивает на реплику Лео, сказанную в субботу после вечеринки: что нам больше никто не нужен. Честно говоря, мне в голову не приходило, что он желает быть исключительно и только наедине со мной, круглые сутки, семь дней в неделю. Хотя он и правда человек очень замкнутый и мастер уходить от ответов на слишком личные вопросы. Когда я пытаюсь объяснить, что он интересен людям, Лео отвечает, что они бесцеремонны.

– Кто это был? – спросила я его однажды в пятницу после обеда.

Я стояла у окна в своем коттедже в Харлстоне, ожидая его приезда из Лондона. Из-за жуткой погоды – шел снег, потом все заледенело – он выехал в полдень. Когда он вышел из машины, неизвестно откуда появилась какая-то женщина и заговорила с ним. Лео пытался от нее отделаться, но она не отставала, и я отчетливо слышала, как он попросил оставить его в покое.

– Спрашивала, каково это – жить в деревне, – произнес он в ответ на мой вопрос непривычно раздраженным тоном.

Наши отношения тогда только начинались, и я небрежно предположила, что это его бывшая. Однако Лео, как я вскоре обнаружила, ненавидит, когда вторгаются в его личное пространство. Потому у него и нет близких друзей – за исключением Марка, с которым он познакомился за два года до встречи со мной: тот выполнял для него какую-то работу. Я чувствую себя виноватой: я не согласна, что нам больше никто не нужен. Я люблю Лео, но мне и другие люди нужны – Дебби и остальные мои друзья из Харлстона. Они моя семья, и я без них уже скучаю. К счастью, тут, в Лондоне, у меня есть Джинни, жена Марка: она стала мне хорошей подругой и живет всего в нескольких милях, в Ислингтоне. И еще я надеюсь завести новых друзей тут, в нашем «Круге».

Я переворачиваю подушку, перетряхиваю, чтобы разровнять, потом смотрю на Лео, который натянул одеяло почти до макушки, и понимаю кое-что, чего до сих пор не понимала: я – это все, что у него есть. С родителями, которые, судя по его скупым рассказам, далеки от идеальных, отношения у него натянутые.

Он без конца что-то бормочет во сне, и меня вдруг охватывает порыв любви. Неудивительно, что ему хочется какой-то стабильности в жизни. Человека, на которого можно положиться.

Глава 4

– Увидимся во вторник, – говорит он на следующее утро, приподняв меня с кухонного стула и целуя. – Береги себя, хорошо? Смотри, запирай двери на ночь.

– Там никого не было, – напоминаю я и, прижавшись лицом к его рубашке, вдыхаю его запах. – Мы все проверили.

– Я знаю. Все равно береги себя, – отвечает он, прислонив на секунду подбородок к моей макушке.

Я притягиваю его к себе за галстук для последнего поцелуя.

– Люблю тебя.

В холле он подхватывает сумку и, махнув мне рукой, исчезает за дверью. Дверь захлопывается, и я слушаю его удаляющиеся по дорожке шаги, пока они не затихают. На мгновение воцаряется полная тишина, и тут мои мысли переключаются на того, кто здесь был ночью: на незнакомца, смотревшего, как мы спим. И только теперь, когда я стою, окутанная абсолютным безмолвием, меня вдруг словно ударяет.

Дом мне не нравится.

Я отдыхала в Венеции с Джинни, когда Лео позвонил и сказал, что присмотрел нам дом.

– Идеально, – сказал он, и в его голосе прозвучало облегчение, потому что к тому времени мы уже отвергли вариантов двадцать, не меньше. – Скажи Джинни, она была права насчет Бена. Он гений – нашел ровно то, что нам нужно. Идеальный дом.

Джинни оторвала глаза от журнала, и я подняла большой палец. Перед поездкой в Венецию она посоветовала Лео обратиться к Бену, агенту по недвижимости. Несколько месяцев назад он нашел им с Марком дом их мечты.