Сыграй со мной в любовь (страница 12)

Страница 12

По дороге, краснея, просит меня завезти ее в магазин – что-то забыла купить. Я совершенно бесцеремонно спрашиваю, что, только потом понимая, что у девочек могут быть личные, интимные секреты. По тому, как Лика еще больше покраснела, понимаю, что мысли мои в нужном направлении пошли.

Чёрт, а мне ведь хочется все её интимные секреты узнать! Очень.

Надо уже как-то действовать, что ли? Или… рано?

Надо дать ей еще немного времени, и оно у меня и у неё как раз будет.

Возвращаемся домой и до ужина не видимся. После ужина я сообщаю, что утром улетаю в ту самую командировку.

– Полина с вами и с Нинель. По всем вопросам можете к ней обращаться. Если нужно будет что-то купить для Полины – вот карта. Лимит не ограничен.

– Зачем? – пугается, кажется, впервые не краснеет, а бледнеет. – Не нужно.

– Лика, Полине могут понадобиться какие-то вещи. Сейчас резко потеплело, она из летних вещей, скорее всего, выросла. Можете поехать с ней в торговый центр, она покажет вам любимые магазины. А Степан отвезет. – Степана она, к счастью, больше не боится.

– Хорошо. Я поняла.

– Ну, тогда давайте прощаться, Лика-клубника?

– До… до свидания, – опускает голову смущенно.

– До свидания? И это всё? – иронично поднимаю брови. – Так скупо?

Поднимает голову, смотрит испуганно во все глаза…

– Счастливого пути?

– Ответ неверный, – ухмыляюсь, совершенно не понимая, что вообще делаю.

– Извините, я пойду? Счастливо вам завтра долететь, – уходит, гордо голову подняв.

А я стою и «лыбу давлю» как идиот…

Неделя прошла, а я никак не продвинулся в завоевании моей клубничной няни. И что-то мне подсказывает, что всё я делаю правильно. Тут ни в коем случае нельзя форсировать!

Звонит Егор – завтра мы летим вместе, обсуждаем какие-то последние вопросы. Засиживаюсь в гостиной допоздна, хотя вставать так рано, что проще уже и не ложиться.

Поднимаюсь наверх, вижу слабую полоску света под дверью Лики. Не спит? Или просто ночник оставляет, потому что темноты боится?

В следующий момент слышу резкий крик и срываясь с места, за мгновение преодолеваю пару метров до ее комнаты, влетаю туда и замираю.

Капец…

***

Сглатываю с трудом. И смотрю, чёрт, кажется, даже не дыша.

И она на меня смотрит и не дышит.

Не знаю, сколько мгновений длится эта пауза, понимаю только, что в голове у меня четкая, однозначная мысль.

Эта девушка, женщина, определенно станет моей. Причем в самое ближайшее время. Чего бы мне это ни стоило.

После того, что я сейчас вижу… Разве можно будет от такой красоты отказаться?

А вижу я много, очень много.

Потому что малышка только что вышла из душа, и она…

Она полностью, абсолютно обнажена. И прекрасна… Как Венера, вышедшая из пены морской.

Идеальная.

Я понимаю, что должен отвести глаза, отвернуться, выйти, извиниться. Но я не могу.

Она меня в соляной столб обратила. Могу только вот так стоять и смотреть, кажется, даже раскрыв рот.

Чувствую дикое напряжение и натяжение внизу. Чёрт… И в висках стучит.

И время словно остановилось.

Секунда, еще одна… Наверное, даже меньше.

Малышка взвизгивает, неловко прикрывается руками, потом разворачивается спиной, открывая не менее чудесный вид на роскошную спину и то, что ниже… И какие же у неё красивые длинные ноги!

– Уйдите, прошу вас, пожалуйста! Уйдите!

Чёрт.

Выхожу из комнаты, нарочно со стуком прикрывая дверь, чтобы она поняла, что я ретировался.

Закрываю глаза.

Слюни-то подбери, блин, кавалер… любитель острых ощущений!

Поправляю низко сидящие домашние брюки. Мне нужен ледяной душ. Лучше сугроб.

Какая жалость, что на дворе почти лето… Не в речку же ледяную бежать нырять, в самом деле?

Кстати… почему она кричала? И почему голая из ванной вышла? Не думаю, что она любитель эксгибиционизма… Полотенце на полу валялось.

Все это странно, и меня любопытство разбирает.

Стучу. Прислушиваюсь, понимаю, что она там всхлипывает – плачет? Одеться-то успела?

Приоткрываю дверь – Лика сидит на кровати, поджав ноги, на ней длинная футболка – наверное, что-то вроде ночной рубашечки. Вроде совсем простая, девчоночья, но мне-то от этого ни хрена не легче!

Смотрится скромно, но при этом заводит дико…

Что ты тут делаешь, Александровский? Беги отсюда на хрен! Сбереги девичью честь! И свою тоже… Обещал ведь?

Но нет, тянет меня в этот омут, сил нет «стопарнуться»…

– Лика… простите меня, с вами все в порядке?

Поднимает голову, личико заплаканное. Кивает быстро, а сама на полотенце смотрит, которое на полу лежит.

Странно так смотрит, с испугом.

– Лика… что случилось? Ты… Вы кричали, я… я только поэтому зашел.

– Всё… всё нормально, я… просто…

– Что? – делаю шаг в комнату. Вижу же, что не нормально?

– Испугалась я. Там… там… – пальчиком показывает на полотенце, лицо руками закрывает, – как стыдно… господи.

Да уж… представляю. Почему-то кровь закипает от мысли, что я первый увидел ее такой, обнаженной полностью. Я ведь… я ведь однозначно первый?

Стоп, Алексей, не об этом. Она чего-то испугалась, и это что-то явно сейчас под полотенцем, так?

Представляю примерный план событий, Лика вышла из ванной комнаты завернутая в полотенце, увидела какое-то чудище на полу, закричала, и в ужасе кинула на него полотенце. И как раз тут вошел я, чтобы лицезреть ее первозданную красоту.

– Спокойно, не бойтесь, сейчас посмотрим, кто там…

– Нет! Не надо… страшно… Вдруг оно прыгнет?

– Оно? А что там? – стараюсь сдержать ухмылку, но она все равно пробивается.

– Не знаю… какой-то… паук… или жук… насекомое… что-то…

Ну, насекомое – это не страшно. С этим уж я как-нибудь справлюсь.

Подхожу к полотенцу, присаживаюсь, беру за край.

– Осторожно, – тихонько взвизгивает Лика.

– Боишься?

– Вдруг оно кусается…

– Меня же укусит, не тебя, или за меня боишься? – снова перехожу на «ты», прекрасно понимая опасность этого мероприятия.

Смотрю ей в глаза, она не выдерживает, опускает ресницы, вижу, как дергается горлышко. Твою ж…

Ладно, вернемся к насекомому.

Аккуратно приподнимаю полотенце и…

– Ой, мама…

– Что? – смотрю на неё, хитро улыбаясь, девчонка ведь совсем? А я…

А я давно не мальчишка, хотя иногда хочется стать таким вот, молодым и беззаботным, чтобы можно было просто пригласить понравившуюся девушку на свидание куда-нибудь в парк, гулять, говорить обо всем, сидеть под деревом, обнявшись, положить голову ей на колени… Знать, что она с тобой из-за тебя, а не потому, что у тебя бабки и статус…

Впрочем, кого я обманываю? Я и в школе был мажором, о котором многие мечтали как раз из-за бабок и статуса.

Интересно, Лике так уж важно, что я не простой водитель, сантехник, инженер или музыкант? И знает ли она вообще, кто я, чем занимаюсь? Во сколько примерно оценивается мой счет в банке и активы?

А на свидание в парк со мной она пошла бы?

– Кто там?

– Пока не знаю. Не бойтесь, Лика. Уж от паука или таракана я вас точно смогу защитить.

– Да?

– Не верите? – мы снова сталкиваемся взглядами. Кажется, оба забываем, как дышать.

Может, к чёрту это полотенце и неведомого членистоногого? Бросить, рвануться к ней, обнять, прижать посильнее, и…

Она ведь там, под этой футболочкой… без ничего? Как Венера?

Почему так тяжело дышать? Ну давай же, Александровский, решайся!

Ну?

Глава13

Сердце колошматит по ребрам с дикой силой.

Мне так нереально страшно!

Не потому, что в мою комнату пробрался какой-то неведомый страшный паук, огромный, как… не знаю кто!

А потому…

Потому что я вижу в глазах мужчины, сидящего напротив, такое неприкрытое, страстное желание!

Боже, это… это и страшно, и так дико хочется попробовать…

Мамочки, о чем я только думаю!

Мне вообще сегодня весь день не везет! Я ведь хотела сообщить Алексею Николаевичу, что мне надо заехать домой! Оказалось, что вещей я взяла мало, не подумала о том, что уже лето на носу. Да и по работе многого недосчиталась, книг, методичек, нот…

Собиралась впопыхах под его пристальным взглядом. Нервничала. Голова вообще не варила. Тогда еще думала – как, как я буду жить с ним под одной крышей, если я перестаю соображать, когда он появляется в радиусе пяти метров?

Но, как ни странно, в его доме я довольно быстро освоилась. Просто очень четко себя контролирую. Играю роль спокойной, выдержанной, безэмоциональной няни, для которой отец ее подопечной – работодатель.

Ну, стараюсь играть.

Очень тяжело мне даются даже не совместные завтраки и ужины, когда мне мучительно больно оттого, что кажется – я ему совсем безразлична…

Тяжело мне ночами. Никогда не думала, что я могу быть настолько… настолько зависимой. Каждую ночь пытаюсь уснуть, ворочаюсь в постели, охваченная каким-то диким томлением. Низ живота скручивает спиралью. Хочется…

О господи… это ужасно, но мне хочется почувствовать его руки на своем теле. Опять. Хочется почувствовать его губы. Ощутить силу объятий.

Нельзя об этом думать, совсем нельзя, но…

Я и домой возвращаюсь не просто за вещами, а затем, чтобы выдохнуть. Снять напряжение этой недели. Хоть ненадолго расслабиться!

Нинель говорит, что не нужно ему сообщать, мол, зачем лишний раз беспокоить?

– На такси туда-обратно быстренько доберешься, только долго не задерживайся. Он обычно с Полюшкой часа два в бассейне, потом еще обедают в ресторане, так что…

Увы, прогнозы Нины не оправдались. Разъяренный Алексей Николаевич на моем пороге.

Я почти не слышу того, что он мне говорит. Голова кружится. От его запаха, от близости.

От его слов.

И стыдно, и так… так приятно, что он волновался за меня, думал обо мне.

Сообщаю Тамаре Васильевне, что снова уезжаю, оставляю ей запасные ключи на всякий случай. Прошу никому особенно не говорить, куда я, хотя… все и так уже все знают. Вон, Ирина при встрече презрительно «подстилкой» окрестила. Ну и ладно…

После ужина мой начальник сообщает о том, что уезжает на несколько дней.

Мне бы радоваться, а на душе неожиданно такая тоска…

Он ведь все эти дни на самом деле ко мне относился почтительно. Как к няне и учительнице дочери – ни больше ни меньше.

Да, я этого и хотела! Но…

Почему мне казалось, что он… что он хоть как-то проявит ту заинтересованность, которая сквозила раньше? В ту нашу первую нелепую встречу, когда он принял меня за девушку… с низкой социальной ответственностью – кажется, так сейчас модно говорить? Эскортницу? Боже, какой стыд! Но я чувствовала его интерес и желание!

И боялась его.

И… мечтала о нём.

А получилось – зря боялась. И… мечтать не вредно.

Эх, Лика-клубника…

Прощаясь, он, кажется, на что-то намекает? Или это только кажется?

Опять не могу уснуть, читаю книгу. Решаюсь пойти принять ванну. Бросаю в воду соль с ароматом персика, тщательно тру мочалкой тело, словно хочу наказать сама себя за то, что испытываю.

Выхожу разгоряченная, и, кажется, ванна только усугубила мое состояние.

Мне нужно что-то делать с собой!

Иду к кровати, внезапно слышу странный звук, похожий на стрекот, а потом…

Потом вижу на полу ЭТО! Не знаю, что, но оно большое и страшное! В свете ночника его не очень хорошо видно, да я и не успеваю разглядеть, вижу, что оно ползет в мою сторону, и с диким воплем швыряю на него полотенце.

Стою посреди комнаты в чем мать родила. Меня трясет от страха. А потом…

Потом дверь открывается и в мою спальню залетает Алексей Николаевич.

И смотрит на меня.

А я… вместо того, чтобы моментально прикрыться, схватить хоть что-то, чтобы спрятать наготу, стою перед ним, оглушенная сознанием того, что он видит меня всю!

Первый мужчина, который видит меня обнаженную.

Ох, мамочки!