Успех дела заключался в том, что ларек располагался в удачном месте. И там всегда было людно. И кроме того, Рине удалось договориться с местными властями, так что, когда она поставила возле своего ларька несколько дешевых пластиковых столиков с такими же дешевыми скамеечками, ей никто и слова не сказал, что она занимает землю, не принадлежащую ей ни по какому праву.

Столики немедленно заполнились желающими попить пивка, в комфорте сидя за столиком. А Рина стала продавать еще и шашлыки, которые жарил самый настоящий грузин – ее тогдашний друг сердца. Друг сердца оказался для Рины просто незаменимым человеком. С его помощью Рина свела знакомства с директорами винных заводиков в далекой Грузии. И стала получать оттуда дешевое отличное вино целыми вагонами. Этим вином она торговала уже в настоящем кафе, под крышей, со столиками и двумя официантками в коротеньких юбочках.

Таможенные пошлины тогда не были еще так высоки. Так что дело это оказалось прибыльным. Ординарное столовое вино Рина продавала недорого, но поскольку покупала она его и вовсе за гроши, то прибыль получалась весомая. На эти деньги Рина открыла еще несколько кафе.

– Крутилась все эти годы как белка в колесе, – рассказывал ее брат. – Ни днем покоя, ни ночью. То санитарная приедет, то бандиты, то еще какие-то проблемы. И Рина всегда выкручивалась. И не просто выкручивалась, но и находила новых богатых клиентов, которые приходили именно в ее кафе и именно в ее рестораны.

Одним словом, Рина умела быть привлекательной сама. И сумела сделать привлекательными свои кафе и ресторан.

– А как же «Шао-Линь»? Ведь он с самого начала был пафосным местом?

– Был! В том-то и дело, что пафосные места долго не в силах удерживать пальму первенства. Обязательно появляются другие, более привлекательные. И «золотая молодежь» – посетители светских тусовок – устремляется уже туда.

Так же произошло и с «Шао-Линем». Еще недавно это был ресторан с европейской кухней и разнузданной ночной программой, где были представлены все разновидности порока, ну или почти все. Народ валил сюда валом. И деньги текли к владельцам рекой. Но так продолжалось год или полтора. А потом интерес публики к ресторану внезапно схлынул. И денежный поток оскудел практически в один месяц.

– Они были на грани разорения, когда Рина купила у них предприятие, – рассказывал Геннадий. – Они были просто счастливы, что нашелся человек, который купил у них ресторан, приносящий теперь одни убытки.

Но Рина сумела вдохнуть в ресторан новую жизнь. Она придумала для него новый интерьер, а вместе с ним и новую судьбу. Теперь это было солидное заведение, имеющее своих постоянных клиентов и приносящее стабильную, пусть и не столь высокую прибыль. Но Рина сделала выбор в пользу постоянства. Нельзя рассчитывать на суетную гламурную толпу, готовую в любой момент переметнуться в другое место. Надо делать ставку на солидных людей, любящих, как и она сама, постоянство.

Ее расчеты оказались верными. Время шло, и «Шао-Линь» с каждым днем приносил все больший и больший доход.

Глава 5

Рассказ Геннадия заставил Маришу по-новому взглянуть на Рину. Похоже, это была очень ловкая дамочка. И постороннему вряд ли удалось бы обвести ее вокруг пальца, да еще и придушить напоследок. Значит, муж и брат покойницы правы. Крыса завелась где-то в семье убитой. Среди людей, которым Рина доверяла. Но как же выяснить, кто она или он, если Мариша даже с членами семьи еще не знакома?

– А велико ли число людей, которым Рина доверяла? – спросила она у Геннадия. – Пока что я познакомилась только с вами и с мужем. Есть кто-нибудь еще?

– Конечно! Света и Сима.

– Это кто?

– Наши сестры. Одна родная. Вторая сводная.

– Сима?

– Да, Сима родилась у нашего отца от второго брака.

– А вы с Риной от первого?

– От третьего. В первом браке отец был бездетен.

Мариша произвела быстрый расчет и предположила, что Сима должна быть старше Рины, Светы и самого Геннадия.

– Верно. Ей сейчас уже под пятьдесят. Но ведет она себя словно маленькая девочка.

– Как это?

– Вот сами ее увидите и поймете!

И не успела Мариша спросить, где это она ее увидит, как Геннадий произнес:

– У Толи возникла хорошая идея, как познакомить вас с членами нашей семьи.

– И как же?

– Вы погостите у нас дома.

– Где? – изумилась Мариша. – Тут? В этой квартире?

Но оказалось, что для своей семьи Рина отгрохала роскошный особняк за городом. То есть это так называлось, что за городом. А на самом деле загородный дом находился всего в десяти километрах от городской черты.

– Там мы все и живем, – пояснил Толя, вынырнув наконец из глубин своего отчаяния. – Эту квартиру Риночка использовала только в тех случаях, если ей по каким-то причинам нужно было задержаться в городе. Или иметь возможность провести пару часиков в уединении в середине рабочего дня.

Мариша кинула на мужчину удивленный взгляд. Он и в самом деле не понимает, для каких таких случаев красивая и эффектная женщина, потратившая не одну тысячу долларов на пластических хирургов и косметологов, выкраивает себе пару свободных часиков в разгар рабочего дня! Тут и ежу понятно – не для того, чтобы сидеть одной в пустой квартире, размышляя о тщете и бренности всего сущего. Ясно, Риночка принимала в этой квартире своих любовников.

– Хм, хм, – пробормотала Мариша. – Интересно. А в день своей смерти ваша жена была в этой квартире?

– Да. Когда вечером меня встревожило долгое молчание Рины, то я сразу же примчался сюда.

– И не позвонили ей предварительно на трубку?

– Я звонил. Но телефон был все время выключен!

– Хорошо, – кивнула Мариша. – Вы примчались сюда. И что?

– Казан с пловом был еще теплый. Так что я сразу понял, Рина была тут. И кушала.

– А еще какие-нибудь следы пребывания вашей жены в этой квартире были?

– Какие, например?

Мариша только вздохнула. Как трудно иметь дело с убитыми горем мужьями! Ведь нельзя бросить и тени подозрения на личность усопшей. Мигом станешь для них врагом номер один. А как бы хотелось спросить, не находил ли Толя грязного белья со следами любовных развлечений, пары бокалов – один со следами губной помады, другой с четким отпечатком большого мужского пальца или, чего уж там, просто использованные презервативы.

Но Мариша подозревала, что Рина была не только эффектна, ловка и умна, но еще очень и очень предусмотрительна. Так что улик эта штучка мужу не оставляла. Вот разве что он ее выследил и…

И дальше мысли Мариши приняли такое направление, что она стала поглядывать на мужа все с большим и большим подозрением.

– А что сказал вам следователь? – спросила она наконец у него. – Кого он подозревает? Не вас случайно?

– Меня? – вполне искренне удивился Серов. – С какой стати меня? Я обожал Рину!

– Ну, знаете… Когда убивают мужчину, всегда в первую очередь подозревают женщину. А когда убивают женщину, то всегда в первую очередь подозревают…

– Я понял, понял! – перебил Маришу вдовец. – Но я сразу же сказал следователю, что у меня алиби.

– Вот так сразу взяли и сказали?

– Не сразу. Он спросил, что я делал вчера вечером в промежутке между семью часами вечера и девятью. И я сказал, что покупал в магазине подарок для своей жены.

– Подарок?

– Ну да. Китайскую вазу.

– Для своей жены? Вазу?

– А что тут такого? Рина в последнее время увлеклась керамикой. И я подумал, что красивая китайская ваза будет ей хорошим подарком. Вот она – эта ваза!

И Толя махнул рукой в сторону действительно очень красивой вазы, расписанной цветами в китайском стиле. Сама ваза была покрыта черным лаком. И присмотревшись, Мариша увидела, что по фарфору идет сначала первый слой росписи, потом наложен полупрозрачный тон, потом идет толстый слой лака или даже несколько слоев. Затем уж резьба по лаку, снова роспись, и лишь в конце все это великолепие покрывал последний слой лака.

Работа сложная и тонкая. И ваза была явно из очень дорогих.

– Очень красивая ваза, – похвалила Мариша. – И дорого стоит?

– Рина терпеть не могла дешевых вещей. Эта ваза стоит столько же, как новая отечественная машина.

– Ничего себе!

– Я был готов ради жены на все!

– И вы выбирали вазу целых два часа?

– Может быть, и дольше. Думаю, что продавщицы достаточно хорошо меня запомнили. Я заходил в их магазин уже не первый раз. Присматривался, прикидывал. И наконец вчера решился и сделал покупку.

– Значит, пока вы покупали вазу, вашу жену убивали?

– Получается, что так.

Геннадий, который молчал до сих пор, неожиданно воскликнул:

– Постой, выходит, Рину убили между семью и девятью часами вечера?

– Следователя интересовал именно этот промежуток.

– Но это невозможно!

– Почему?

– Потому что в семь вечера Рина была еще в ресторане.

– Верно! – пискнула Аю, молчащая до сих пор. – Я ее там видела в половине восьмого.

– И в восемь вечера Рина тоже была в ресторане, – добавил Гена. – Она ушла из ресторана где-то в начале девятого.

– Ушла? Но куда ушла?

– Понятия не имею. Она никому не отчитывалась в своих поступках. Ты же знаешь. Однако временной промежуток сужается. Рину могли убить только после начала девятого, но не раньше.

– Куда же она пошла?

– И главное, с кем? Толя, ты понимаешь, что из ресторана Рина ушла со своим убийцей!

Вдовец подавленно кивнул.

– Да, Риночка была такая самостоятельная. Такая независимая! Иногда мне становилось даже досадно, что она так хорошо обходится в этой жизни без мужской поддержки! Без моей поддержки!

Мариша с жалостью взглянула на мужчину. Да уж, сильная женщина рядом с вами – это требует немалой выдержки. Нужно всегда соответствовать, а иначе она просто раздавит вас, расплющит своей прелестной ножкой и нанижет на свой изящный каблучок. Похоже, Толя таким качеством не отличался. И вообще, интересно, а чем он занимается в этой жизни?

Оказалось, что ничем.

– Я – поэт! – очень гордо сообщил ей новоиспеченный вдовец, когда Мариша задала вопрос о его работе. – Свободный поэт. Может быть, единственный оставшийся романтик!

Другими словами, перевела Мариша, я – бездельник и тунеядец, живущий за счет своей жены. Достаточно подозрительная позиция. В таком случае даже Гена, тоже живущий под крылышком у своей сестры, казался Марише не таким явным бездельником. Все-таки он работал, старался и приносил кое-какую пользу. Пусть он бы и не смог достичь в другом месте того поста, который предложила ему сестра, но все же он работал. И наверное, работал неплохо, если Рина его до сих пор не уволила и вроде бы была даже довольна братом.

А вот Толя нигде не работал. И это наводило Маришу на разные нехорошие мысли. Ведь всем известно, когда мужчина не работает, ему в голову лезут разные глупости.

Сейчас они ехали в тот самый загородный дом, о котором уже упомянул Геннадий. Там Маришу, Смайла и примазавшуюся к их компании Аю ждала весьма пестрая компания. Помимо двух сестер покойной – Светы и Симы, ее брата Геннадия, мужа Анатолия, там жило еще довольно много народу. Муж родной сестры Светы – Борис. Прислуга – средних лет супружеская чета – русские беженцы из Азербайджана, которых Рина подобрала чуть ли не на улице, приютила и неуклонно пеклась о них все эти годы.

Муж Василий выполнял обязанности садовника, плотника и вообще был мастером на все руки. Жена Алена вела хозяйство. И следила за часто меняющимися горничными, которых сама нанимала и сама же увольняла, недовольная их работой.

– Уверяю вас, – сказал Геннадий по дороге, – этих людей вы можете исключить из числа подозреваемых.

– Серьезно? Почему?

– Во-первых, они бы ничего не выиграли от смерти Рины. А во-вторых, они все просто души не чаяли в Рине.

– Да?

– Люди давно скопили себе на отдельную квартиру, купили эту самую квартиру и могли бы перебраться туда, но ради Рины все время откладывали свой переезд. Понимали, что ей будет трудно найти им равноценную замену в хозяйстве.