Мой порочный Новый Год (страница 13)
Садимся в машину. Семен Ильич, так зовут дедушку, и Андрей на передние, а мы на задние сиденья. Лёша по-прежнему очень холоден со мной. Это душит, мне плакать хочется. Я чувствую себя предательницей.
– Ничего, через пять минут приедем в ваши «Петушки», – бодро рапортует старичок.
– Лёш, все хорошо? – тихо спрашиваю.
– Да, а что? – его равнодушный голос режет без ножа.
– Хочу поговорить.
Он молчит, лишь пожимает плечами. Дедуля подвозит нас к главному корпусу. Ещё очень рано, основная масса отдыхающих спят. Андрей крепко меня обнимает, целует. А брюнет даже не смотрит.
– Вы заезжайте, если хотите. Веселые ребята, – он окидывает взглядом нас троих, – и не ссорьтесь. Непростые у вас отношения, но крепкие, я вижу.
– Спасибо вам! – искренне благодарю.
– Приезжай с наследником, дочка. Познакомлю тебя с моей Людмилой, может, подружитесь, – подмигивает старичок, – и мужиков своих привози. Зимой у нас красиво, но летом вообще загляденье. В речке искупаться можно, по грибы сходить.
Крепко его обнимаю. Он не дал нам замерзнуть. Обогрел, накормил. Всё-таки наши люди самые душевные на свете!
Мужчины снимают лыжи.
– Валерон, – басит Андрей, пристально глядя на меня, – пойдем, вернем инвентарь. Нас потеряли, небось. Заодно расскажу, как стать мужиком и лучшую птичку в сети поймать.
– Пошли! – воодушевляется дрищ и следует за бородачом.
Дедуля уезжает. Мы с Лёшей остаёмся вдвоём.
Неловкость зашкаливает.
– Пойдем, – он разворачивается и быстрым шагом топает к домику.
– Лёш! – бегу за ним.
Молчит. Хватаю его за руку.
– Подожди!
– Ну что такое? – устало спрашивает.
– В чём дело? – умоляюще гляжу на него, – ты всё утро как в воду опущенный! Я… беспокоюсь!
– Правда? – выгибает бровь, – когда с Андрюхой трахалась ночью, тоже беспокоилась?
Он ревнует?
Слова Лёши, словно пощёчина. Неужели это так отвратительно? Опускаю взгляд, шмыгаю носом.
– Прости, – он быстро подходит ко мне, – хуйню сморозил. Прости, помпончик. Я идиот… просто…
Но слёзы уже не остановить. Это было обидно. Я вдруг почувствовала себя последней шлюхой. Пытаюсь отстраниться, но брюнет меня не отпускает.
– Не плачь, Аня… я кретин. Просто ты рядом с ним такая… аж светишься. Я в себе неуверен пиздец. Такая девочка… ты ведь лучшая, Ань. Хочу быть важным для тебя.
– Я и рядом с тобой такая. Вы оба мне нравитесь, – всхлипываю, – оба важны. И если вы будете из-за меня ссориться…
– Прости… пожалуйста, – он поправляет мою съехавшую шапку, берет лицо в руки, – у тебя слезы на щечках замёрзнут. Ну?
Лёша заглядывает мне в глаза. Выглядит совсем виноватым. Вся моя обида в миг проходит. Но просто так я это не оставлю! Отхожу.
– Думаешь, одним извинением отделаешься?
Он смотрит на меня. Такой красавчик! Лёша очень привлекательный. Разворачиваюсь, иду к ближайшему сугробу. Беру горсть снега в руку.
– Аня, что ты… – брюнет договорить не успевает.
Хрясь!
И плотный снежок влетает в его лицо. Поделом. Мужчина ошарашенно глядит на меня. Потом стряхивает снег.
– Ну всё, хулиганка! – рычит, подбегает.
Мы начинаем кидаться снежками. Вся неловкость мгновенно исчезает. Задорно смеёмся, уворачиваемся от метких и не очень бросков. Спустя минут пять оба уже все в снегу. Он всюду: на лице, за воротниками, в волосах.
– Иди-ка сюда! – Лёша хватает меня, обнимает и мы вместе падаем в белый сугроб.
Начинаю бултыхаться. Но мужчина крепко держит.
– Я влюбился, Ань. Как безумный, одержимый, – чмокает меня в губы, – прости! Ты нужна мне!
– Ладно, – приникаю губами к ледяному носу Лёши, – на первый раз прощаю. Но чтобы я больше такого не слышала.
– Как скажешь, мой помпончик, – он впивается губами в мои.
– Ну что, всё выяснили? – Валерон и Андрей возвращаются, – вижу, что да. Погнали, лыжные ботинки тоже сдать надобно.
Он знал? Бородач помогает нам подняться.
– Ну что, айда в домик? – подмигивает Андрей, – у нас ещё дела есть с Анечкой.
– Эм… – Валерон мнется.
– Так! Я тебе сказал! – гремит мужчина, – всё сделаешь и тогда встанешь на путь нормального мужика. Нет, и всю жизнь будешь под мамкиной юбкой прозябать.
– Я подумаю… – гундосит Валера, как вдруг со стороны главного въезда слышится вой сирен.
Мы все разворачиваемся. Две полицейские машины подъезжают, из одной вываливается грузная маманя Валеры и бежит к нам.
– Сыночек! Милый! Ах вы! – она наступает на мужчин, – похитили моего мальчика! Товарищ милиционер!
– Мы полицейские, – устало потирает нос немолодой мужчина в форме, – вы сына нашли, с ним все нормально… мы поеха…
– НЕТ! – верещит она, затем злобно зыркает на меня, – это ты всё! Окрутила мальчика моего!
– Мам… – пищит айтишник.
– Ведьма! – рычит тётка.
– Так, стоп! – гаркает Андрей, – девушку нашу не трогайте!
– Пусть она оставит моего Валерика в покое! – брызгает слюной.
– Да нужен он мне! – выплёвываю, – как собаке пятая нога.
– Милый! Они держали тебя в плену? Увезли силой? Товарищ полицейский! – верещит тетка.
– Это правда? – спрашивает уставший представитель силовых структур.
Валера пучит глазёнки. Клянусь, если он ляпнет неправду, я его окуну в сугроб башкой! Дрищ открывает рот и произносит то, что повергает нас всех в шок…
Глава 13
Аня
– Мам! Ну ты чё начинаешь?! – гаркает Валерон и мир вокруг замирает.
Ого! Смотрю на него. Он пыхтит, затем краснеет. Надувается от напряга, как воздушный шарик. Мне начинает казаться, что еще секунда – и Валера улетит в голубую высь.
– Что ты сказал? – хмурится его маман.
– Я сказал… ну…
Молчание. Помятый полицай чешет голову.
– Никто меня не похищал! Аня помогла мне, – тихо и неуверенно говорит Валера, – и ночь мы провели в деревенском доме типа.
– Бедняжка, – тётка сгребает его в охапку, – милый, как они на тебя повлияли-то! Ты головой ударился? Видите, товарищ полицейский?! Полный беспредел!
– Пока я вижу, что это вы плохо на мужика влияете, – выдает тот.
Андрей ухмыляется.
– Мам! Да прекрати! – Валерон выпутывается из её цепких объятий, – короче, я это… как его… типа переезжаю!
Тишина. Кажется, я слышу, как от злости стучат зубы его маман. Он бы как-то наедине вводил мать в шок. А то сейчас нам всем придет пипец.
– Ну, – пищу, – мальчики, нам пора! Там дела семейные, не для наших ушей…
Хватаю их за рукава и тащу к домику. Но вулкан по имени маман уже начал извержение. Никому не скрыться.
– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! – гремит она.
Судорожно ищу глазами укрытие. А то заденет осколочными. Стану сопутствующим ущербом.
– Мне пора… жить отдельно типа! – объявляет Валерон, и тут я начинаю конкретно так его уважать.
– Моя школа, – скалится Андрей.
Маман хлопает накрашенными ресницами. Затем всхлипывает. Ну вот, начались манипуляции. Держись, Валера!
– Я тебя растила, неблагодарного такого! – рыдает в голосину, – всю жизнь положила! Отказалась от своих желаний! От женского счастья! Всё тебе! И вот, чем ты мне платишь?! Неблагодарный!
– Мам… ну ты чё, маааам, – гундит Валера.
– Валерон! – гаркает бородач, затем проводит большим пальцем по шее, мол, если сдастся, то айтишнику несдобровать.
– Мам… пойдем, поговорим… ну… типа это, я же взрослый! – заявляет он уже не так уверенно, как до этого, – мне двадцать семь! Я семью хочу и…
Он бросает на меня короткий взгляд.
– И жениться!
– Ты мой сыноооок! – она бросается к нему на грудь, – ужас-то какой! Люди добрые, что творитсяяяя!
Вокруг уже собираются первые проснувшиеся отдыхающие. Со стороны главного корпуса выходит Маша. Я тебе покажу еще, овца крашеная! Крепко жмусь к своим мальчикам.
Пусть видит!
Девчонка поджимает губёшки. Ничего! Отныне будет знать, что эти самцы мои. Машка скрывается за дверью, а спектакль под названием «разочарование матери айтишника» входит в кульминацию.
– МАМ! Ну не позорь нас, а? Пойдем, просто поговорим в домике!
Валерон утаскивает рыдающую мать прочь. Народ начинает расходиться.
Когда мы возвращаемся в номер, мне кажется, будто прошел целый год, а не один день. Стаскиваю с себя ботинки, шапку и куртку. Затем леггинсы и свитер. Встряхиваю волосы, потягиваюсь.
Разворачиваюсь.
– Красивая, – голодный взгляд Лёши прикован к моему телу.
– Согласен, – шепчет Андрей.
– Я поговорить хотела, – облизывая губы, отхожу к постели.
– Не знаю как ты, а у меня все мозги уже в член перетекли, – рычит бородач, стягивая свитер и джинсы.
– Согласен, – отвечает брюнет, раздеваясь.
Упс! Меня валят на постель и любят. Жарко, горячо. Здесь можно не сдерживаться. Кричать, пылать так ярко, как хочется. Я отдаюсь этим мужчинам, понимая, что всё сильнее увязаю в чувствах к ним. И мир вокруг уже прежним не будет.
Я люблю двоих.
– Рада, что между нами нет проблем больше… – шепчу, по очереди целуя обоих, – мальчики…
– Ммм? – оба тянут, как довольные кошаки.
После секса они выглядят абсолютно счастливыми. Мужики, что с них взять. Но вот я себя не узнаю. Всегда думала, что у меня так себе либидо, слабенькое и темперамент тоже не ахти.
Но сейчас убеждаюсь, что просто была не с тем мужчиной.
– И что дальше? – шепчу, развалившись между своими самцами.
– А чего ты хочешь, помпончик? – мурчит Лёша.
– Она хочет знать, что мы думаем о будущем, так ведь? – ухмыляется Андрей.
– Ну… да, – вздыхаю.
– Ты же не хотела, – удивляется брюнет.
– А теперь хочу! – игриво кусаю его за сосок.
– ЭЙ! Хулиганка, – смеется мужчина, – не там кусаешь. И не кусать надо, а сосать.
– Дааа? – облизываюсь.
Обхватываю руками два члена.
– Вы уже твёрдые, – шепчу, спускаясь ниже, – оба. Сколько же в вас силы, а?
– Хочешь нас испытать? – ухмыляется Андрей, – уверена, что твоя девочка справится?
– А у меня ещё одна есть. Даже две, – игриво подмигиваю.
– Так мы возьмем их все, – шепчет Лёша.
Дрочу обоим мужчинам. А они жадно тискают моё тело. В четыре руки.
– Развернись попкой к нам, – хрипит брюнет.
Усаживаюсь между ними, встаю на четвереньки и выгибаю спину.
– Блядь… красивая, – оба тут же бросаются на мою киску.
– АХ! – погружаю член Лёши в рот, затем перехожу к его другу.
Кажется, что руки мужчин всюду. Постанываю, отсасывая двоим. И этот процесс кажется мне самым прекрасным на свете. Главное, что нам хорошо. Очень хорошо! Офигенно просто!
– Ммм! МММ! – заглатываю большие члены, впускаю в горло.
– Сука… Анютка, ты нереальная! – стонут оба.
– Вы мои, – бормочу, – только мои.
– Твои, помпончик… вот так… поглубже возьми… блядь! ДААА!
Первым кончает Лёша. Естественно, ведь ночью его так и не пустили к телу. Андрей изливается чуть погодя. И я взлетаю вместе с ним. Эти самцы даже без проникновения могут довести меня до вершины. Губами, пальцами. Словами.
– Ну так что? – гляжу на вспотевших, только что кончивших мужчин, – могу я вам верить?
– Можешь, Анюта… можешь… иди ко мне, – Андрей обнимает меня.
Лёша поглаживает мои талию, бёдра. Они оба такие ласковые котики.
– И вы меня не оставите? – заглядываю в серые глаза брюнета.
– Я сдохну без тебя, помпончик. Ты моё сердце украла, – он берет мою руку, кладет на свою грудь.
Туда, где бешено колотится влюбленное сердце.
– Тогда домой мы вернемся вместе? – спрашиваю с надеждой, краснею.
– Обязательно! Мы тебя не отпустим, крошка, – Андрей нежно меня целует.
Но тут мой мобильный начинает ездить по тумбочке.
– Блин… кому там приспичило? – вяло тяну.
– Выруби нахер, – рычит Андрей.
– Мало ли, с работы, – вздыхаю, беру трубку, – алло?