Прохожусь по тексту статьи, где указано, что уже в двадцать восемь лет он создал свое крупное рекламное агентство, которое за десять лет переросло в целый холдинг. Значит, ему сейчас тридцать восемь, и он старше меня на целых одиннадцать лет. Не думала, что у нас такая разница в возрасте. Дальше в тексте говорится о том, что он имеет свою сеть ресторанов не только в Нью-Йорке, но и в других городах соединенных штатов. Также в статье указано, что он заядлый коллекционер произведений искусства, и его коллекция насчитывает уже больше пятидесяти экземпляров.

– Я была в шоке, когда прочитала, что на последнем аукционе он заплатил четыре миллиона долларов за картину какого-то знаменитого художника. Представляешь, сколько у него денег? Если он готов платить такие деньжищи за вещь, которая будет просто без дела пылиться в доме. Все богатые люди со своими причудами. Никогда не понимала их.

Читаю дальше и удивляюсь тому, что, оказывается, у него испанские корни, а я даже не заметила этого. Тогда это хоть немного объясняет его любовь к испанской культуре. Но не объясняет того, что он предложил мне.

– Кстати, я раньше читала статью в другом журнале, и в ней было написано, что он состоит в отношениях со знаменитой фотомоделью Ребеккой Стоун. Там было их совместное фото. Если видела когда-нибудь ее шикарная брюнетка с пышной грудью. Именно таких и выбирают бизнесмены вроде него. Но, на мой взгляд, она слишком искусственная. Он даже сделал ей предложение. Только, кажется, они так до сих пор и не поженились, – Кори рассказывает с таким воодушевлением информацию, которая меня точно не касается.

– Ясно, – вздыхаю и закрываю журнал, откинув его на край стола.

– А почему ты спросила про него? – на меня устремляется любопытный взгляд.

– Так просто, – пожимаю плечами. – Где-то слышала.

– Ладно. Пойду будить Гарри и приготовлю завтрак.

– Я лучше пойду еще полежу.

– Хорошо. Тебе нужно отдохнуть, сестренка.

***

Целый час сижу у изголовья кровати, крутя в руках визитку. Мое беспокойство за будущее племянника достигло предела. Я должна что-то сделать и попробовать рискнуть.

Беру телефон с тумбочки и дрожащими пальцами набираю номер, указанный на визитке.

Жду долгих три гудка с колотящимся в груди сердцем. Порываюсь сбросить звонок, когда на той стороне отвечают.

– Слушаю, – звучит знакомый низкий мужской тембр.

– Кхм…Мистер Лоуренс? – зачем-то спрашиваю, прочистив горло.

– Роза? – удивляюсь тому, что он сразу узнал меня.

– Д-да. Это Роза.

– Я знал, что вы позвоните.

Его самонадеянность поражает и в тоже время ужасно злит.

– Я хотела бы обсудить с вами условия, – стараюсь говорить уверенно, но голос предательски дрожит.

– Конечно. Сегодня в восемь вечера я жду вас в своем доме. Адрес вышлю в сообщении. До встречи, Роза.

– Мистер Лоуренс… – собираюсь возразить, чтобы перенести встречу на нейтральную территорию, но он уже отключается.

– Уф… – разочарованно выдыхаю и кидаю телефон на одеяло.

***

Машина такси останавливается у металлических кованых ворот в дорогом фешенебельном районе Нью-Йорка и, расплатившись с водителем, выхожу на морозный воздух. Пытаюсь понять, как мне пройти, и заметив металлическую панель с кнопками, направляюсь к ней. Но не успеваю дойти, как ворота с тихим звуком открываются передо мной.

Зачем-то кидаю взгляд по сторонам и иду по подъездной дорожке к двухэтажному особняку, построенному в не характерном для наших широт стиле. Скорее он больше напоминает дом в Испании. Их отличительная особенность – крыша, покрытая глиняной черепицей терракотового цвета. Наличие колонн, арок и множества закругленных элементов. Я видела такие на фотографиях, которые мама показывала из своей молодости.

Я представляла дом этого мужчины совсем другим. Скорее мрачным, сделанным из камня и напоминающим замок темного принца.

Оказываюсь у входной двери, и та внезапно открывается. В дверях появляется мужчина с сединой, в строгом костюме.

– Добрый вечер, мисс Самерс. Меня зовут Филип. Я дворецкий этого дома. Мистер Лоуренс ждет вас, – распахивает дверь шире и пропускает меня.

– Добрый вечер, Филип. Спасибо, – вхожу, и дверь за мной закрывается.

– Прошу, ваше пальто.

Снимаю пальто и передаю его мужчине.

Пробегаюсь быстрым взглядом по интерьеру дома и ловлю себя на мысли, что здесь очень красиво и по-домашнему уютно. Создается ощущение, что оформлением дома занималась женщина. Светлые тона стен, деревянный отполированный пол из дорогой породы дерева. По центру находится широкая лестница, ведущая на второй этаж и визуально разделяющая дом на две части.

– Следуйте за мной. Мистер Лоуренс в своем кабинете, – иду за мужчиной, разглядывая по дороге красоты. Проходим через просторную гостиную с большим камином, отделанным характерной для таких домов расписной плиткой. Мебель в бежево-голубых тонах придает помещению легкости и непринужденности. Оказываемся в каком-то холле, и дворецкий подходит к одной из дверей, постучав.

– Войдите! – звучит одобрение на той стороне твердым тоном и пульс внезапно ускоряется.

Дворецкий открывает дверь и входит, останавливаясь в дверном проеме.

– Мисс Самерс, сэр.

– Пусть войдет.

– Мэм, прошу, – отступает в сторону, и я прохожу в комнату.

Оказываюсь в помещении с обилием стеллажей, заставленными всевозможными книгами. Эдриан сидит за массивным темным столом, печатая что-то на ноутбуке.

– От меня еще что-нибудь требуется, сэр?

– Нет, Филип. Ты пока свободен.

– Хорошего вечера, – дворецкий прощается и закрывает за собой дверь, оставляя нас одних.

Эдриан закрывает крышку ноутбука и устремляет свои выразительные глаза на меня. Сегодня он без пиджака. На широких плечах белоснежная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Через открытый треугольник рубашки виднеется смуглая кожа груди.

Замечаю, как он проходится по мне взглядом, отчего начинаю переступать с ноги на ногу. Сегодня я без привычного для него сценического образа. На мне одеты обычные синие джинсы и темно-зеленый джемпер с высоким горлом. Волосы распущены, а на лице почти нет косметики.

Он будто отмирает, и его лица касается едва заметная улыбка.

– Присаживайтесь, Роза, – указывает рукой на кресло, стоящее напротив его стола.

Подхожу и сажусь, устремляя на него внимательный взгляд.

Внезапно он встает и обходит стол, присев на край столешницы прямо передо мной. Мне приходится поднять голову, чтобы смотреть на его лицо, а не на то, что оказалось на уровне глаз.

– Как вы добрались?

– Нормально, – не хочется начинать разговор с того, чтобы высказать ему недовольство о том, что мне пришлось ехать до него целых полтора часа.

– Выпьете чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

– Нервничаете?

– Немного.

– Расслабьтесь. Я не съем вас, – сегодня он ведет себя особенно самодовольно, но я решаю проигнорировать его тон.

– Кто научил вас танцевать, Роза? – следует внезапный вопрос.

– Кхм…моя мама, – приходится прочистить горло.

От упоминания о маме в груди начинает ужасно щемить. Как же сильно я тоскую по ней.

– Ваша мама тоже профессиональная танцовщица?

– Да, – не хочется озвучивать ему, что она “была” ей.

– Откуда у нее такие познания о фламенко? Кто научил ее?

– С детства она занималась бальными танцами. И моя бабушка решила отправить ее учиться в Испанию, где мама окончила Андалузский университет фламенко в городе Севилья.

– Хм… – он поднимает руку, проведя длинными пальцами по щетине. – Тогда понятно, откуда у вас такие способности. Вы учились по классическим традициям.

– Верно. Но, может быть, мы перейдем ближе к делу, мистер Лоуренс?

– Конечно, – он поворачивается и берет со стола какие-то бумаги, протягивая их мне. – Мой адвокат составил договор, по которому я буду платить вам, – беру документ дрожащей рукой. – Но есть некоторые обязательные условия.

Поднимаю взгляд от документа, настороженно взглянув на него.

– Какие?

– Вы будете жить в моем доме. У вас будет своя комната. Отдельная студия для репетиций и помещение для выступлений.

– Что? Жить? С вами? – мой рот открывается от изумления.

– Всего на год. Если вы не пожелаете продлить договор, он автоматически аннулируется.

– Нет! Я не согласна! – подрываюсь с кресла, протягивая документы назад. – Может, я еще должна спать с вами в одной постели? Это уже слишком! – мотаю головой.

Взгляд мужчины устремляется на бумаги, которые трясутся от того, насколько дрожит моя рука.

– Заберите их, мистер Лоуренс! Я ухожу! – мой голос срывается и вижу, как мрачнеет его взгляд, а темные брови сходятся на переносице.

– Сядьте, Роза! – голос звучит резко. – Для начала изучите весь договор, а потом мы поговорим с вами, – отталкивается от стола и возвращается на свое место.

С секунду мешкаюсь, но все-таки возвращаюсь в кресло и начинаю изучать документ. Первым, на что обращаю внимания, что наше соглашение не подлежит разглашению. Если это станет известно общественности, мне придется заплатить крупный штраф. Дальше по тексту информация о том, что вся одежда и атрибуты для танцев мне будут предоставлены безвозмездно, и я смогу оставить их себе после истечения срока договора. Следующий пункт, от которого к лицу приливает жар и непроизвольно начинаю ерзать в кресле. В нем указано, что заказчик в лице Эдриана Лоуренса обязуется не вступать в интимную связь с исполнителем в лице Розы Самерс на протяжении всего срока договора. В случае нарушения данного пункта договор будет считаться автоматически аннулированным без возможности возобновления.

– Это пункт для вашего успокоения, Роза, – тишину нарушает его голос, и я поднимаю взгляд.

На его лице самодовольная ухмылка. Моя реакция явно позабавила его.

Снова опускаю взгляд на договор, доходя до пункта выплаты вознаграждения. Дыхание перехватывает, когда я вижу, что помимо выплат за каждый танец после окончания договора я получу полмиллиона долларов. Сердце начинает барабанить в груди от понимания того, что на эту сумму мы сможем отправить Гарри в Европу, где у него появится шанс на выздоровление. И еще даже останется.

Ознакомившись со всем текстом договора, возвращаю взгляд на Эдриана, который все это время внимательно наблюдал за мной.

– Что вы решили?

– Зачем вам нужно, чтобы я жила в вашем доме?

– Потому что я так хочу. Это достаточный аргумент?

– А ваша невеста не будет против, что в вашем доме живет какая-то женщина? – из меня вылетает вопрос, прежде чем успеваю подумать.

Кто меня только за язык тянет?

– Вы наводили обо мне справки? Или узнали меня, но сделали вид, что видите впервые? – отталкивается от высокой спинки кресла и кладет локти на стол, посмотрев на меня сканирующим взглядом своих пронзительных глаз.

– Нет…я не читаю прессу. Я действительно увидела вас в первый раз. Моя сестра читала о вас в каком-то журнале.

– У вашей сестры информация из желтой прессы. Я никогда никому не делал предложений. И наши отношения с той девушкой вряд ли можно было назвать серьезными.

– Ох…ладно. Простите.

– За что вы просите прощение, Роза?

– За то, что лезу не в свое дело. Это меня не касается.

– Вы не только прекрасно танцуете, но еще очень умная и мудрая женщина. Это похвально, – опять череда комплиментов с его стороны выбивают почву из-под ног.

– У меня тоже есть одно условие, прежде мы подпишем с вами договор.

– Я весь во внимании.

– Я прошу, чтобы мою комнату запирали на ночь с внешней стороны и отпирали утром.

– Для чего? – черная бровь приподнимается.

– Не спрашивайте. Просто сделайте, как я прошу. Только на таких условиях я подпишу договор.

– Хорошо. Не вижу в этом никаких проблем. Я передам распоряжение горничной.

– Спасибо. Можно ручку?

– Конечно.