– Дерись, трус! – заорал Турган, когда я начал отступать. Ширина арены была небольшой, всего метров десять, но этого хватало, чтобы ловко отступать от яростных атак верзилы. Турган ускорился, намереваясь закончить бой здесь и сейчас, однако я без остановки бегал по краю. Постоянно вертеть меч с такой скоростью не мог никто, даже мой отец, кандидат золотого ранга. Не получилось этого и у Тургана. Он какое-то время остервенело носился за мной по всей арене, но постепенно начал выдыхаться. Восьмёрки получались уже не такими быстрыми, движения не дышали силой, заметно спала скорость, на лбу появились крупные капли пота. Идеальный момент, чтобы контратаковать.

Удар сотряс мой тренировочный меч, и его едва не вырвало из рук – несмотря на усталость, Турган оставался чудовищно сильным противником. Выкручивать кисть и атаковать мечом я уже не успевал, поэтому сделал то, что и планировал, – ногой пробил прямо в грудь верзиле. Каким бы крепким и сильным мой противник ни был, устоять после такого он не сумел – с громким хрюком Турган завалился на задницу. Его следовало добить, ибо в данный момент противник был беззащитным, но правила турнира это запрещали. Хотя руки так и чесались приложиться разок по толстой шее, чтобы глазки закатились и бой закончился. Но нет – нельзя! Поэтому: Зандр – два, Турган – ноль.

Парень с рыком поднялся на ноги. Вместо того чтобы броситься на меня в слепой ярости и проиграть, житель деревни Дарин сумел удивить. Закопавшись в карманах, верзила достал небольшой камушек. Окружающие ахнули, а наместник Сарин ещё больше наклонился, едва не рухнув с кресла. Турган достал духовный камень! Достаточно дорогую штуку в нулевом поясе – их добывали из монстров аномалий. Причём не самых простых. В белой, к примеру, нормальных духовных камней не водилось, а жёлтая у нас была единственная на всю провинцию, и воинов деревень туда пускали строго по выделенным дням. О ценности духовных камней говорило и то, что победитель турнира получал в своё личное распоряжение один такой камушек. Не самый большой, конечно, но достаточный для того, чтобы наша повозка без проблем могла двигаться несколько недель!

Но народ ахнул не от того факта, что у двенадцатилетнего Тургана внезапно появился дорогущий духовный камень. Все поразились тому, как юноша им распорядился – Турган закинул камень в рот и проглотил. Это был единственный из известных нам способов использовать энергию духовных камней не даосам. Мой противник несколько раз странно дёрнулся, словно его ударили плетью, успокоился и посмотрел на меня нечеловеческим взором. Энергия его переполняла и требовала выхода. Из глаз и ушей Тургана пошла кровь – тело оказалось не готово к энергии, однако ради победы юноша был готов пойти на всё.

– Техника! Это техника! Турган стал даосом!

Реагировать пришлось быстро – я рухнул на землю, пропуская над собой полупрозрачное лезвие. Отбивать его деревянным мечом было сродни самоубийству – эта техника даже не заметит жалкой поделки. Турган использовал простую, самую доступную технику первого пояса – «Духовная стрела». Я перекатом ушёл в сторону, и то место, где только что лежал, взорвалось фонтаном песка. Безумец использовал технику ещё раз!

– Остановите бой! – закричал наместник Сарин, однако поверх ора толпы раздался зычный голос моего отца, заглушая всех:

– Продолжать бой! Использование техник не запрещено правилами! В этом турнире будет выявлен победитель!

Слова старосты деревни Калед были настолько необычными, что пространство погрузилось в пугающую тишину. Все смотрели на моего отца с изумлением – о том, что произойдёт со мной, если Турган всё же попадёт, знали все. Мне отсечёт либо конечность, либо голову, либо в теле появится небольшая сквозная дыра, куда спокойно пролезет ладонь. Недаром все зрители бросились прочь от арены – в меткость Тургана мало кто верил. Вот только меня это мало беспокоило – всё внимание было сосредоточено на том, чтобы минимизировать потери. Даже если я выживу, отец шкуру с меня сдерёт, если кто-то пострадает. Турган истекал кровью, но продолжал орудовать техникой. Один удар, другой, третий. Он шатался, уже не мог бегать, но с завидным упорством постоянно отправлял в меня опасную технику. По-хорошему, мне стоило покинуть арену и спрятаться за трибуной, позволив старшим разбираться с этим безумцем, однако тот, кто покинет арену, считался проигравшим. Раз отец уверен, что запрета на использование техник нет, значит, так оно и есть. Проигрывать я не собирался.

Десятый удар стрелы был финальным – я подпрыгнул, пропуская полупрозрачный клинок под ногами, и тут Турган рухнул лицом вниз. Даже руки не выставил. Песок под моим противником стал багровым – кровь, казалось, вытекала из каждой поры.

– Лекаря! – завопил кто-то из тех, кто ещё недавно поддерживал своего бойца. Вот только никто не смел войти в круг, пока наместник Сарин не объявил победителя. Наместник не спешил. Судя по тому, что часть трибуны оказалась разрушена, один из ударов Тургана пришёлся в сторону наместника. Не думаю, что его это обрадовало, но всё же главе провинции пришлось реагировать:

– Бой закончен! Победителем соревнований становится Зандр из деревни Калед! Приветствуем чемпиона провинции!

Послышались редкие хлопки, но толпа проигнорировала мой триумф. К Тургану бросились родственники. Юношу перевернули на спину, и к нему подсел старик-лекарь. Такой же кандидат золотого ранга, как и все остальные жители нулевого круга. Лекарь не был даосом, не мог использовать техники лечения. Всё, что ему было доступно, – провести осмотр тела и дать своё заключение, основанное на опыте. Положив руку на тело юноши, лекарь какое-то время посидел с закрытыми глазами, после чего покачал головой и тихонько проговорил:

– Не жилец. Тело не было готово к такой работе с энергией Ци.

Толпа ахнула. Кто, как не Турган, был готов к тому, чтобы использовать энергию духовного камня? Мощное тело, безумная выносливость, демоническая сила, не свойственная парню двенадцати лет. Но реальность оказалась жестокой. Считалось, что до двенадцати лет тело будет отторгать энергию, и только к шестнадцати путём ежедневных тяжёлых тренировок идущие по пути к бессмертию могли стать учениками и перейти в высшие пояса. Туда, где щедро разлита энергия Ци. Здесь, во внешнем поясе, ещё называемом родильным или нулевым, энергии Ци практически не было. Её приходилось забирать у духовных камней. Что Турган и сделал, заплатив за это безумство своей жизнью.

– Ты! – Палец огромного мужика, поразительно похожего на Тургана, повернулся в сторону моего отца. – Это всё ты! Ты запретил завершать бой! Мой сын мог бы остаться жив, если бы не твой приказ!

– Ты медлил, – отец даже не посмотрел на лесоруба, повернувшись ко мне. – Четвёртый удар мог стоить тебе ноги. Объяснись.

– Всё было под контролем, отец.

– Сейчас здесь нет отца, младший! – осадил меня Шурмил, староста деревни Калед. Внешне ему можно было дать лет тридцать, хотя на самом деле недавно отец отмечал своё пятидесятилетие. Высокий, стройный, суровый – именно такими словами можно было описать моего отца, бессменного старосту деревни Калед. Тридцать лет назад они вместе с братом сделали непростой выбор – вместо того чтобы отправиться в первый пояс и вступить на путь к бессмертию, остались в нулевом и начали помогать простым людям. Тем, кто не желал идти путём даосов. Или не мог. Отец был отличным охотником – он сумел отодвинуть дикие земли от нашей деревни на тридцать километров. Что говорить, если даже Тёмный лес, где, по слухам, когда-то водились звери этапа «ученик», стал практически безопасным! Мама говорила, что это была славная битва, в результате которой у отца появился шрам на всю правую щёку, а у нас дома на стене – голова огромного белого волка. Великий трофей великого воина.

– Прошу простить меня, старший! – я склонил голову. Когда отец злился, ему лучше было не переходить дорогу. Сметёт и не заметит. Вот только я не понимал причин его раздражения. Оплошности я не допустил. Жертв удалось избежать. Глобальных разрушений тоже. Пришлось объясняться: – Бой проходил под моим контролем. Мне пришлось выбирать позицию таким образом, чтобы техника Тургана не задела случайных зрителей. Как раз на четвёртом ударе я примчался на нужное место, поэтому могло показаться, что удар едва меня не задел. Но всё было под контролем. Позади оставался только помост, и все следующие удары вошли либо в дерево, либо в песок.

– На трибуне были люди, младший! Ты подверг их опасности! – внезапно ошарашил меня отец.

– На начало боя там никого не было, старший! – запротестовал я.

– Пустые оправдания тебе не помогут, младший! Ты был невнимателен и подверг гостей провинции опасности! Ты заслуживаешь наказания! Тридцать минут взгляда в землю! Подумай о своём поведении!

– Да, старший, я принимаю твоё наказание! – я склонил голову, хотя внутри всё кипело от злости. Сколько можно?! Отец вечно мной недоволен! Не так повернул руку, не в ту стойку стал, не так отбил удар, не так отразил технику. Да, отец тренировал меня сражаться против тех, кто использует технику. Пиковый кандидат, на тренировках он поглощал духовные камни и использовал те же удары стрелы, что и Турган. Только в исполнении отца удары были быстрее и на порядок опасней. Вот только это всегда были тренировки! Сейчас же состоялся мой первый бой против человека, осознанно использующего техники для убийства, а отец вновь недоволен! Видите ли, я не посмотрел, есть ли кто на пустой трибуне! Ещё разобраться нужно, откуда у Тургана появилась эта техника! Стоила она немало духовных камней и явно не предназначалась для использования кандидатами медного ранга.

– Не стоит защищать нас, младший. Нам ничто не угрожало, – раздался незнакомый голос. Моё наказание уже началось, так что приходилось стоять, глядя в песок арены, думая о том, с чего вдруг не слышно возмущений родичей Тургана? Хотя нет, тут же раздался бас огромного лесоруба:

– Старший, умоляю, спасите сына! Всё что угодно, только спасите его!

Судя по звуку, бугай рухнул на колени. Жутко хотелось поднять голову и посмотреть, что происходит, но я точно знал, что отец внимательно за мной следит. Если я не отстою свои тридцать минут, будущее наказание окажется более суровым. Раздались размеренные шаги, после чего всё тот же неизвестный голос пояснил:

– Это будет стоить тебе две духовные монеты. Ты готов к таким тратам, лесоруб?

– Старший, я найду деньги! Выплачу всё, только спасите сына!

– Даже если он останется калекой? Твой сын никогда больше не сможет использовать духовный камень. Никогда не прикоснётся к энергии Ци. Тебя устраивает это, младший? Ты готов заплатить за это такую цену?

– Да, старший! Это не помешает моему сыну валить деревья и приносить пользу дому Ван. В нулевом круге тоже можно жить.

Кажется, я услышал скрежет зубов, но могу ошибаться. В итоге гость произнёс:

– Хорошо, твой сын будет жить. Плату за лечение возьмёт наместник Сарин. Ему же объяснишь, почему жители деревни Дарин использовали техники первого пояса без обучения. Младший Шурмил, у тебя есть тридцать минут, чтобы закончить все свои дела в Верине. Мне нужен провожатый, и ты, как мне сказали, лучший из них. Мы отправляемся в Тёмный лес на охоту.

Глава 2

– Младший, выходим. Остаток отстоишь дома. У тебя ещё десять минут.

– Да, старший, – произнёс я и наконец смог поднять голову. Огромная толпа зрителей уже рассосалась. Тургана куда-то уволокли, и о том, что произошло, напоминало лишь багровое пятно на песке. Но и его уже начали закидывать. Хмурый и в очередной раз чем-то недовольный отец стоял рядом со мной, но сразу уйти мы не могли. Нам пришлось пройти через небольшую церемонию. Наместник Сарин из рода Ван уже удалился, так что награду за победу в турнире вручал его заместитель.

– Мне жаль, что так всё обернулось, – извиняющимся голосом произнёс он, заискивающе глядя на моего отца, но старосту деревни Калед трудно было пронять какими-то взглядами. Мне вручили небольшую шкатулку, в которой обнаружился небольшой полупрозрачный белый кристалл. Размерами с большой палец, он обладал заметной аурой, заставляющей воздух возле камня мерцать. Отец мельком взглянул на мою добычу, и на мгновение на его лице промелькнула брезгливость.

– Энергии этого духовного камня хватит на неделю работы повозки. Дешёвка. Хотя чему я удивляюсь? Когда род Ван действовал по-другому?