Когда она снова вышла во двор и устроилась на лавочке, даже увлеченные своими сплетнями бабки не преминули заметить ее изменившееся выражение лица. И как-то очень скоро начали потихоньку расползаться в разные стороны подальше от Леси. У каждой нашлись какие-то свои дела. И постепенно Леся оказалась в гордом одиночестве.

Но она отнюдь об этом не сожалела. День уже клонился к вечеру. И пора было звонить Лильке и Кире, чтобы узнать, как прошел день у них.

Глава 9

Кира провела целый день на ногах. Если Гуля и следящая за ней Лилька передвигались на машинах, то Раечка, за которой шпионила Кира, передвигалась исключительно пешком или на такси. Впрочем, последний вариант был скорей исключением, чем правилом. Раечка хотя и строила из себя невозможно крутую девочку, но собственной машины пока что не имела. На собственную машину для дочурки щедрости Семена Семеновича все же не хватило.

И лишних денег, чтобы постоянно разъезжать на такси, у девушки тоже явно не было. Потому что Кира своими собственными глазами видела, как Раечка торговалась с водителем, чтобы тот отвез ее, куда ей было нужно, и побыстрей, но взял бы при этом с нее подешевле.

«Интересно, – задумалась Кира. – Почему у девчонки совсем нет денег? Впрочем, она же не работает. И с отцом перед тем, как он исчез, у нее была крупная ссора. Наверное, он не успел ей выделить необходимое содержание».

Тем временем Раечка с деловым видом металась по городу. Очень скоро Кира поняла, что Раечка ездит не просто так, а со строго определенной целью. Ее интересовали частные детективные агентства. В городе их пока еще было не так уж много. Еще Раечка заехала в одно отделение милиции, которое было расположено совсем неудобно. На другом от ее дома конце города.

Кира откровенно недоумевала. Что ей там-то понадобилось? Зачем поехала в такую даль? Да и вышла оттуда с расстроенным и разочарованным личиком. Того, что она надеялась узнать или получить в этом отделении, ей явно не дали.

«Чего ей надо? – терзалась Кира. – Что она задумала, эта девчонка?»

А Раечка не унималась. Еще два частных детектива. И наконец Раечка появилась на улице с просветленным личиком. И сразу же принялась кому-то звонить. Кому? Ну, хотя бы об этом Кире долго ломать голову не пришлось. Ее собственный телефон, поставленный на вибровызов, заворчал и заелозил у нее под кофтой. И, едва глянув на него, Кира поняла, что сейчас Раечка названивает именно ей.

– Да, – произнесла Кира в трубку. – Да, конечно, я тебя узнала. Что случилось, Раечка?

– Я знаю, кто желал зла моему отцу!

– Кто?

– Эта дура Глашка! Впрочем, не такая уж она и дура, если сумела докумекать до такого!

– О чем ты говоришь?

– Моя мачеха должна была ненавидеть папу!

– С чего ты взяла?

– С того! С того самого! Она наняла детектива, чтобы следить за ним!

– За кем?

– За папой!

– И что?

– И детектив нарыл ей немало интересного!

– Что именно? – спросила Кира, хотя прекрасно понимала сама, что именно мог нарыть детектив на Семена Семеновича.

Но Раечка вопроса даже не услышала. Она в полном упоении от собственной проницательности кричала:

– Я была не права! Глашка совсем не дебилка! Она подозревала, что папочка ей изменяет, а я его покрываю. Вот и наняла детектива для слежки за отцом! И они ей такого нарыли! Такого!

Кира похолодела. А что, если и про Лильку детектив доложил Глаше? Ох, как некрасиво получится.

– И давно Глаша наняла детектива? – торопливо спросила она.

– Он следил за отцом целую неделю.

– Да. Это я поняла. Но как давно?

– Представляешь себе, – захлебывалась от возбуждения Раечка, – наша тихая Глаша решилась на такое!

– Представляю. Но когда?

– Что – когда?

– Когда это случилось? Когда Глаша наняла детектива?

– В прошлом месяце!

Как хорошо! У Киры мигом отлегло от сердца. В прошлом месяце! Тогда Лилька даже еще не была знакома с Юрой, то есть с Семеном Семеновичем. У нее был этот ее малахольный Владик. Ну, и прекрасно. Пусть Глаша и дальше остается в неведении о том, что Лилька пыталась, пусть и не сознательно, но все равно пыталась отбить у нее мужа.

Убедившись, что Лильке не грозит опасность разоблачения, Кира спросила уже значительно спокойней:

– Что удалось узнать детективам?

– Точно не скажу. Снимки и отчет они предоставили самой Глаше. И в любом случае мне бы они ничего не сказали. Но мне удалось подружиться с одной девчонкой у них в офисе. И та под большим секретом рассказала мне, что Глашка ужасно ревела, когда детектив докладывал ей о результате слежки за моим папочкой. Да я и сама знаю, что детективу было что порассказать Глашке. Правда, ужасно?

Ужасно! Просто ужасно. Кира от души сочувствовала Глафире, которой пришлось в одиночку узнать такую страшную правду о своем муже. Она так любила своего Сеню. Доверяла ему. Боготворила. И вдруг оказалось, что он все это время бессовестно ее обманывал. Тут уж действительно впору и возненавидеть мужика.

Стоп! Кира даже похолодела. Что же это получается? Глаша знала о похождениях своего муженька, но не только не устроила ему скандала или истерики, но всячески подчеркивала свое хорошее к нему отношение. И зачем? Зачем она лицемерила? Зачем при всех изображала, что у них с Семеном Семеновичем все хорошо и прекрасно? Уж не затем ли, чтобы, когда он исчезнет или окажется убит, на нее не пало подозрение?

– Кошмар, – пробормотала Кира, у которой в голове вертелись сотни различных мыслей. И версий.

Узнав об изменах своего мужа, Глаша легко могла его возненавидеть. Как говорится, от любви до ненависти – один шаг. Может быть, конечно, потом бы у них все и сгладилось. Или дело дошло бы до развода. Но вся суть заключалась в том, что Семен Семенович просто пропал, оставив после себя окровавленную машину и следы крови в квартире.

– Но при чем тут пропавшая коллекция золота инков? Глаша не имела к ней никакого отношения.

Однако золото инков сейчас отступило на второй план. Кто бы его ни прихватил, Глашин поступок это не объясняло. А Кира признавала, что поведение жены Семена Семеновича выглядит в высшей степени подозрительно.

– Ну что? – донесся до нее голос Раечки из телефонной трубки. – Ты теперь все поняла?

– Да.

– Это Глашка заказала отца!

– Нельзя делать столь поспешные выводы.

– Это она! Она! Больше просто некому! Да и незачем!

– А Глаше зачем?

– Узнала про измены отца и решила наказать его. А заодно и денежки его присвоить.

– А с чего ты вообще пошла к детективу? – спросила Кира, чтобы выиграть время и немного поразмыслить над словами Раечки. – С чего тебя такая идея посетила?

– Пошла, потому что вчера вечером увидела у Глашки в записной книжке пометку: «Владимир. Детектив». И еще какую-то закорючку, то ли 30, то ли тройка и буква О. И еще дату и время. Она же у нас беспамятная, Глашка-то! Все ей приходится записывать, чтобы не забыть. Ну, я как эту запись увидела, меня словно стукнуло что-то по голове. Детектив! Мачеха за кем-то следила. А за кем? Ясное дело, за отцом.

– А чего ты к мачехе в записную книжку полезла?

– Она меня сама попросила телефон следователя, который папу ищет, ей продиктовать.

– Горшкова?

– Его самого!

– И что?

– Я продиктовала. Глашка ему начала звонить, а я от нечего делать стала книжку дальше листать.

– И…

– И сегодня прямо с утра двинула по всем детективным агентствам, которые удалось узнать и в названии которых было «три» и ноль. И даже в третье отделение милиции смоталась. Хотя это и далеко было и совсем не нужно.

При этих словах Кире стало даже досадно на саму себя. Вот глупо получилось! Раечка сейчас отчитывалась перед ней о всех своих передвижениях за день. Эх, знать бы, что так получится, не пришлось бы Кире целый день мотаться за девушкой по жаре, да еще в совершенно идиотском наряде, распугивая приличный народ.

Тем временем Раечка ярилась:

– Это Глашка папу куда-то подевала! Убила небось! И теперь сидит радуется. Ручки свои потирает, наследства ждет. Но я этого не допущу! Нельзя, чтобы преступница осталась безнаказанной!

– И что ты предпримешь?

– Что? Да хотя бы позвоню этому Горшкову!

– Ой! – встревожилась Кира. – Он же тогда арестует Глафиру.

– Вот именно! – В голосе Раечки слышалось настоящее упоение. – Арестует. Вот именно! И очень правильно сделает. Она преступница!

Кира так вовсе не считала. Но Раечка ее мнением и не интересовалась. Для себя она уже все решила. И, даже не прощаясь с Кирой, повесила трубку явно для того, чтобы звонить Горшкову.

Дальше было нетрудно предугадать ход событий. Услышав от Раечки потрясающую новость, Горшков немедленно отправился к Глаше. Якобы для задушевной беседы с ней. И действительно, не прошло и получаса, как Глафира под конвоем самого Горшкова и еще двух оперативников была отправлена в отделение для допроса.

Наблюдать это зрелище во двор высыпала целая куча жильцов. Замаскированная Леся была, разумеется, тут. Предупрежденная Кирой, она вовсю следила за Раечкой и ее поведением. Девушка держалась спокойно. Без особого злорадства, но с чувством выполненного долга.

Кроме обычных досужих бабок-пенсионерок, во двор вышла и несчастная тетка Констанция, незадачливая сиделка пропавшего Ивана Сергеевича. Она проводила взглядом машину, в которой увозили Глафиру. А потом неожиданно подошла к Раечке. Тут на ее губах появилась слабая улыбка. И она сказала:

– Здравствуй, деточка. Ко мне пришла? Насчет Павлика хочешь узнать?

Раечка немного поколебалась и кивнула:

– Да. Как он?

– Плохо, деточка! В больнице лежит.

– Да что вы!

– Поранили его, бедного моего мальчика!

– Мне так жаль! А… опасно?

– Врачи говорят, опасности для жизни нет. На этот раз повезло. А как оно в другой раз будет, еще неизвестно.

Тетка Констанция вытерла навернувшуюся слезу и добавила:

– А следователь говорит, что Павлику при самом благоприятном раскладе все равно светит от года до трех.

– Ой, не может этого быть!

– Может. Сумку он у старушки какой-то вырвал.

– Ой! Он не мог.

– Мог. И свидетели есть. И сам он признался.

– Но зачем ему это было делать?

– Наверное, деньги срочно понадобились.

И, заметив, что Раечка хочет что-то сказать, тетка Констанция быстро проговорила:

– Только не говори, что я тебя не предупреждала. Павлик мой не годится для порядочной девушки. Это только мой крест. Мне его и нести до могилы. А ты молодая, найдешь себе более подходящего парня.

– Но как же так? Павлик не мог сделать ничего плохого! Он же мне обещал!

– Обещал! – горько воскликнула Констанция. – А знаешь, сколько раз он мне обещал исправиться? Тысячу. Или даже две тысячи. Уже и не вспомню, сколько раз он мне клялся, что это в последний раз. И что?

– Что?

– Ничего не менялось. Нет, моя дорогая девочка. Никто его не исправит. И тюрьма тоже. Он ведь там уже сидел. Или ты не знала?

– Знала, – пролепетала Раечка.

– Вот! Не успел выйти, с тобой познакомиться и снова за старое взялся. Нет уж, зря я радовалась, что он с тобой познакомился. Ничего моего Павлика не изменит. Ни материнская любовь, ни женитьба. Даже дети его не исправят, коли бог даст ему такую милость. Павлику на всех наплевать. Вор, он и есть вор. Вором был, вором, наверное, и помрет.

Разговаривала Констанция исключительно с Раечкой. Но так как природа наградила ее высоким и пронзительным голосом, то слышно ее было хорошо. И Леся, слушая эту полную затаенной горечи речь бедной матери, недоумевала про себя. Павлик – это ведь сын Констанции? Но Павликом, кажется, также зовут и парня Раечки. Того самого, который заезжал за ней к магазину ее отца на мотоцикле и из-за которого Раечка поссорилась с отцом.

И тут Лесю словно током ударило. Не сильно, но так, что все мысли у нее там встряхнулись, а потом вдруг выстроились в идеально ровную шеренгу. А над ними еще забили залпы салюта. Победа! Теперь все стало предельно ясно!