Возмущению Джимми не было предела, он злился на самого себя, что второй год на «Копернике», но не удосужился взглянуть другие камеры, кроме палубных. Но вскоре злоба отошла на второй план, так как картина происходящего заполнила все его внимание. Поначалу он не мог понять, что происходит, но потом вспомнил теорию из курса астрофизики: «Пустое космическое пространство на самом деле таким не является, как и гиперпространство, и в каждом кубическом метре присутствуют частички пыли и газа, хоть и в очень малых количествах. Но бывает, попадаются мелкие камни, булыжники и огромные глыбы, даже блуждающие планеты, когда-то выброшенные из своих звездных систем. И самые опасные из них – это как раз мелких и средних размеров, которые не заметны для радаров, но на больших скоростях могут нанести непоправимый ущерб». Вот пауки и занимались поиском дефектов и их устранением.

– Хватит там ворковать, – послышался ехидный голос Юры, старшего оператора и по совместительству главы смены. – Вон уже захват подходит к проему.

Джимми встрепенулся и посмотрел в сторону открытых ворот. Там действительно показался захват одной из рук-манипуляторов, словно какой-то великан просовывал свою руку в щель.

– Спасибо, что показала мне это, – произнес парень. – Но мне нужно работу делать, вон, – он кивнул в сторону шестигранной платформы, поднимающейся на палубе с нижних отсеков, – уже энергетический модуль на подходе.

Девушка улыбнулась, хитро подмигнула и, уже оборачиваясь, произнесла:

– Будешь должен.

Джимми проследил за походкой Хелен, и, что самое удивительное, шла она так, как будто на ней нет скафандра и подошвы не прилипают к полу. В общем, походка была такой, какая бывает у женщин, когда они хотят, чтобы их оценили. Он вздохнул и перевел взгляд на вползающий в ангар захват, дальше предстояла привычная рутина.

Приводные маяки довольно громоздкие, и в транспортном варианте вешать их снаружи не представляется возможным, так они сильно нарушат центровку. Поэтому конструкторы решили сделать их сборными. Сначала манипулятор вытащит энергетический модуль с реактором внутри, который послужит основой, и будет его удерживать на удалении. А второй манипулятор начнет по очереди вытаскивать панели охлаждения, сервисный модуль, антенну и прочие запчасти. Так как части маяка не маленькие, то и руки-манипуляторы соответствующие: диаметр прямых участков достигает пяти метров. Но это только несущий каркас, а внутри специально оставлена полость, по которой техники добираются внутри манипулятора до места работы.

И сегодня как раз смена Дуайта монтировать маяк. Джимми махнул рукой в приветствии торчащей из сервисного люка манипулятора бородатой роже, злобно зыркающей на него. «Удивительно, как она ему не мешает в шлеме», – подумал Джимми и активировал интерфейс скафандра, после чего заторопился к энергетическому модулю, вокруг которого столпились инженеры и техники.

– Вы чего встали! – заорал он в гарнитуру. – Не видите, что манипулятор приближается?! Сейчас придавит, и мокрого места не останется! – Он подошел ближе к узлу стыковки и уже спокойно произнес: – Юра, опусти клешню на тридцать миллиметров ниже, а то, как в прошлый раз, поцарапаешь приемные лепестки.

* * *

– Лотар! – услышал позади себя старпом.

Оглянувшись, он увидел, как в оживленном центральном коридоре его нагоняет капитан. Лотар перехватился другой рукой за поручень и развернулся лицом к Юдину.

– Да, капитан.

Фёдор Артёмович подлетел вплотную и спросил:

– Вы не сопроводите меня в кают-компанию?

Лотар хорошо выучил капитана за два года совместной работы, и сейчас все говорило о том, что Юдин хочет о чем-то поговорить.

– С удовольствием, – ответил старпом и развернулся в сторону лифтов.

Центральный коридор крейсера куда больше, чем у фрегата, его диаметр – почти двадцать метров. И если человек одет только в скафандр индивидуального спасения, то в условиях невесомости приходилось перемещаться только у стенок коридора, где есть специальные скобы. А правилами заведено, что верхняя, относительно корабля часть, выделялась под движение к корме, а нижняя – к носу, своего рода двустороннее движение. Центральное же пространство отводилось для грузовых платформ, которые имели свои реактивные двигатели на основе сжатого воздуха.

Юдин занял место по правую руку от старпома, и они, перебирая руками, вместе направились к лифтам.

– Как идут работы по монтажу? – равнодушно поинтересовался капитан.

– Все отлично, сэр, команда справляется, впрочем, как и всегда. Уложимся точно в срок.

– Лотар, – после небольшой паузы спросил капитан, – насколько я знаю, это ваш последний полет в должности старпома, верно?

– Да, сэр. – Старпом проводил взглядом обгоняющих их стаю технических пауков и продолжил: – Скоро достроится крейсер «Пикин», и меня прочат на должность капитана на этом корабле. Служба на «Копернике» – это моя подготовка, так как корабли очень схожи.

Лотар Коч удивился такому вопросу, так как Юдин точно должен был ознакомиться с делами старших офицеров. И последнее слово при переводе также за ним, без его санкции и рекомендаций о переводе можно забыть. От подобных мыслей у старпома екнуло под ложечкой, но капитан успокоил Лотара, пресекая дальнейшую цепочку мыслей.

– Что ж, вы будете отличным капитаном, Лотар, я дам вам лучшие рекомендации. Жаль, конечно, терять такого старшего помощника, но, к моему большому сожалению, я считаю вас лучшей кандидатурой на эту должность.

– Спасибо, сэр. – Лотар, будто весь засветился от такой похвалы, – После вас, капитан.

Они, наконец, достигли предлифтовой зоны и стали забираться в кабину. Лифты были еще одной отличительной особенностью данного типа кораблей, в отличие от фрегатов, где в гравитационную секцию попадали с помощью прямой лестницы. Но из-за возросших размеров этот процесс отнимал бы много времени и сил. Особенно на конечном участке пути, где центробежная сила уже придавала телу вес.

Лифтовая зона медленно вращалась, поэтому сначала капитан, а вслед за ним старпом ухватились за движущиеся скобы, чтобы получить такое же вращение. Угловая скорость в центре вращения была незначительна и не вызывала дискомфорта, тем не менее уже ощущалось легкое притяжение к стенкам коридора. Впрочем, это никак не мешало, а наоборот, помогало опуститься в лифт, который представлял собой полый цилиндр без верха, куда оба офицера и нырнули. Коснувшись пола лифта и прилипнув к нему подошвами, капитан произнес:

– Нижняя палуба.

Лифт тронулся, и, наконец, Юдин задал тот вопрос, ради которого он и позвал с собой старпома.

– Скажите, Лотар, что вы обо всем этом думаете?

– О чем, сэр? – с недоумением во взгляде ответил старпом.

– Зачем мы прокладываем маршруты и устанавливаем маяки на каких-то бессмысленных направлениях?

Лотар Коч задумался. И действительно, все маршруты, которые они проложили за эти годы, вели в абсолютно бесперспективные звездные системы с точки зрения освоения и вдали от уже открытых чужих цивилизаций. Да и темпы строительства форпостов и колоний вне Солнечной системы сильно отстают от прокладки новых маршрутов, если не сказать катастрофически.

– Я как-то раньше не задумывался об этом, сэр, – пожал плечами старпом. – Возможно, на перспективу.

– М-да… на слишком отдаленную перспективу, – задумчиво произнес капитан.

Когда преодолели треть пути к краю гравитационной секции, стала хорошо ощущаться сила, давящая вниз, и уже можно было не держаться за поручень для равновесия. Но все еще недостаточная, чтобы ощутить полный вес тела.

– А вы что думаете, капитан? – Лотар переступил с ноги на ногу, снова привыкая к тяжести.

Капитан уже хотел что-то сказать, но внезапно сила, притягивающая к полу, возросла кратно, заставив обоих офицеров упасть. А затем вектор силы резко поменялся, сделав из стены пол, и первым влетел в стену капитан, а за ним и старпом, припечатав Юдина своим телом. После чего мгновенно наступила невесомость и пропало освещение.

От удара головой Лотар на пару секунд потерял сознание и, когда пришел в себя, увидел тусклый красный свет аварийного освещения, а через мгновение взвыла сирена. Еще плохо соображая, в шуме воя баззеров тревоги, он вдруг услышал стон.

– Капитан! Сэр! – Вспомнив недавние события, старпом бросился к парящему в невесомости телу.

Быстрый осмотр показал, что никаких критичных повреждений у капитана нет, скорее всего, просто вышибло дух, когда он сам же его и приложил со всего маху. Недолго думая, старпом потряс Юдина, а затем и пару раз ударил по щекам, и это возымело действие. Капитан открыл глаза и с ошарашенным видом осмотрелся вокруг. И нужно отдать капитану должное, он практически мгновенно пришел в себя.

– Старпом, что происходит?

– Не знаю, капитан, я очнулся немногим ранее вашего.

– Корабль! – Юдин вдруг встрепенулся и стал ощупывать свое ухо. – Да чтоб тебя, где-то выронил гарнитуру!

Лотар понял, что сам не сообразил ею воспользоваться, хотя она у него была на месте, и хотел уже сказать об этом капитану, как тот вдруг оттолкнулся от стенки и пролетел к противоположной, где находилась панель управления.

– На мостике, здесь капитан, что происходит? Что с кораблем?

Целых пять долгих секунд никто не отвечал, но затем молодой взволнованный голос заявил:

– Говорит третий лейтенант Зума, навигационный пост. Капитан, на мостике неразбериха, старшие офицеры находились вне ложементов, и им сильно досталось.

Юдин поморщился: расслабились за два года комфортного полета.

– Причины случившегося пока неизвестны, – продолжил лейтенант, – пытаемся выяснить, но со всего корабля приходят сообщения о раненых и повреждениях.

– Ясно, – буркнул капитан. – Продолжайте выяснять причину, буду у вас через пять минут.

– Да, сэр, – донеслось из динамиков.

Но Юдин уже переключился на другую линию:

– БИЦ2, здесь капитан. Доложите обстановку.

Второй боевой информационный центр, по сути, дублировал первый, то есть мостик. В случае вывода из строя первого должен взять все функции управления кораблем на себя, и, в отличие от мостика, находится он в корме. Но, похоже, там случилось что-то посерьезнее, чем царапины и ссадины, так как он продолжал молчать несмотря на несколько попыток капитана достучаться хоть до кого-нибудь. Наконец, прекратив это занятие, Юдин включил общекорабельную связь:

– Внимание, говорит капитан Юдин. Всему свободному экипажу прибыть на места несения службы и доложить о ситуации. – Отпрянув от панели, он посмотрел в шахту лифта: – Так, старпом, мне нужно на мостик, и единственный путь – там. – Он указал туда, откуда начался спуск. До горловины было метров тридцать. – Гравитационная секция остановлена, поэтому двигаемся быстро, без остановок и будем надеяться, что ее не запустят, пока мы в шахте.

* * *

Подъем по лифтовой шахте не занял много времени, да и подъемом это назвать нельзя, так как в условии невесомости исчезает понятие низа и верха. Но, как бы там ни было, капитан и старпом достигли горловины шахты и выскочили в центральный коридор. Картина, представшая перед ними, выглядела апокалиптически. В длинной и просторной ребристой трубе, освещенной только красным аварийным светом, царили бардак и хаос. Повсюду летал мусор, части экипировки, тела людей, находящихся без сознания, – и все это перемещалось в постоянном Броуновском движении. В метрах тридцати от лифтовой зоны, в стене коридора торчала грузовая платформа, которая пыталась самостоятельно выбраться, постоянно испуская сжатый воздух в разные стороны.

Но в хаосе проклевывалось и зерно порядка: с обеих сторон виднелись группы из состава аварийной команды и спасателей, которые собирали людей и либо приводили их в чувство, либо отправляли в медотсек. Плюс к этому, тем же занимались полностью заполонившие коридор технические пауки. Прекратив озираться, капитан приказал:

– Старпом, отправляйтесь в БИЦ2 и доложите, что там происходит.

– Да, сэр, – отдал честь Лотар и, кувыркнувшись на месте, устремился в кормовую часть корабля.