Истинная ученица дракона (страница 14)
Эн Гордин стоял собранный, абсолютно спокойный. Я пожалела, что со своего места совсем не видела его глаз: блестят ли они огнём, или только опоясываются тонким ободком?
Геральд, наоборот, весь подобрался и видно было, что уже готов выйти на представление.
Офицер, видимо, был простужен, потому что ему снова пришлось откашляться, чтобы закончить свою фразу:
– Назначается эн Максимус Гордин.
Мне показалось, что почти все, кто был на плацу, дружно выдохнули. В первую очередь потому, что неизвестность бывает хуже, чем неудобная действительность.
Я видела, как Геральд недовольно встряхнул крыльями и порадовалась, что хоть кто-то смог щёлкнуть его по носу. Пусть это был сам король (неужели боги всё же даровали ему ума?).
Эн Гордин вышел вперёд и встал рядом с говорившим офицером.
– На место коменданта и проректора по безопасности до тех пор, пока не будут устранены причины нападения гарпий на город и академию, назначается эн Геральд Азаро, – офицер свернул пергамент с приказом. – Распоряжение считать вступившим в силу сразу после оглашения.
Геральд одернул свою форму и тоже вышел к офицеру. Плац охнул второй раз, уже от удивления: ангел на боевой должности в академии был впервые. Ну, он вообще был уникален в своём роде. Среди кадетов стал распространяться шёпот, постепенно превращающийся в тихий гул.
Геральд и Максимус стояли по разные стороны от офицера. Ангел и дракон. Представители двух рас, которые никак не могли друг с другом договориться и жили в состоянии постоянного холодного противостояния. Я себе слабо представляла, как они будут уживаться в руководстве одной академии.
Офицер повернулся к эну Гордину и отдал честь. Надо же, значит, комендант выше званием? Как же много я ещё о нём не знала. И разум подсказывал, что Максимус мне совсем чужой, зато сердце кричало о том, что он уже стал частью меня. Когда? А я, глупая, всё гадала, что такое со мной происходит…
Эн Гордин кивнул офицеру, отпуская его с помоста, и обратился к кадетам и преподавателям, которые, как выяснилось, тоже все собрались тут:
– Завтра состоится церемония прощания с эном Фиорном на тренировочной площадке боевых магов, – его поставленный твёрдый голос разносился над вновь притихшими кадетами. – У каждого факультета будет своё выделенное время, чтобы отдать почести тому, кто отстаивал интересы кадетов и академии до последней секунды своей жизни.
В груди было тяжело от осознания того, что косвенно в гибели ректора были виноваты мои однокурсники. Если бы они не полетели в эту таверну, если бы не были настолько беззащитны без боевых заклинаний…
– Все прежние распоряжения и изменения остаются в силе. В ближайшие три дня все занятия отменяются. В лазарете много работы: добровольцы могут помочь. Думаю, эна Фердинанда учтёт это на экзамене, – тут в его голосе прозвучала мимолетная улыбка, которая быстро сменилась серьезным тоном. – В дополнение: академию до выяснения ситуации с гарпиями покидать запрещено под угрозой исключения, – закончил эн Гордин и отошёл от края помоста.
Было видно, что Геральд раздражён и очень хочет высказать коменданту, а точнее теперь уже ректору, всё, что думает о решении короля. Но сделать это в присутствии огромного количества кадетов он не мог. Нас своей речью Геральд не удостоил: больно много чести, выступать самому канцлеру, поэтому он просто развернулся и ушёл.
Прозвучала команда “вольно”, и мы все рассеялись кто куда. Я ощущала на себе взгляд. Тяжёлый, изучающий, внимательный. Подняв глаза на эна Гордина, всё ещё стоявшего на помосте и внимательно рассматривающего суетящихся кадетов, я поняла, что это был не он.
Я пробежала глазами по толпе и встретилась с этим самым взглядом. Геральд поднялся в воздух и наблюдал за мной свысока. Казалось, он, просто посмотрев на меня, пытался повесить ярлык “моя собственность”. Меня передернуло от ощущения дикого холода при мысли о том, что я могу принадлежать ему.
Я постаралась как можно скорее затеряться в толпе и вернуться в казармы целительского крыла. Успешно и, как мне казалось, незаметно, добравшись до женских комнат, я расслабилась и выдохнула.
Хотя чего я подсознательно боялась, понять не могла. Вокруг всё было тихо, потому что большинство ангелов были либо на отработке наряда, либо в лазарете, как мои соседки. Как раз подходила моя очередь идти на дежурство к выздоравливающим.
Решив освежиться перед ночью в лазарете, я почти сразу, как переступила порог комнаты, скинула с себя форму, оставшись лишь в свободной удлиненной нательной рубашке.
– Надо же, а я думал, что увижу тебя в таком виде только после свадьбы, – раздался насмешливый голос Геральда.
Глава 24
Я подпрыгнула от неожиданности и поспешила прикрыться полотенцем. Геральд лежал на моей кровати, закинув ноги в дорогих кожаных сапогах на каретку.
Окно было открыто нараспашку: понятно, как он сюда попал. Всё верно, казарма сейчас была почти пустая, его и заметить никто не мог. Так безопасно для него и так опасно для меня. Кто бы раньше знал, что он на это может решиться.
– Ну что же ты? – Геральд рывком встал с кровати и подошёл ко мне.
Как обычно в его присутствии меня будто сковало по рукам и ногам. Я стояла и пыталась прикрыться в то время, как он жадно рассматривал моё тело. Его взгляд скользил по ногам от лодыжек до самой кромки рубашки. Хотелось её поправить, но я не решалась даже дернуться.
Геральд протянул руку и скользнул ею по бедру вверх, заставив меня дёрнуться в сторону.
– Тщ-щ-щ… Не двигайся, милая моя наречённая, – склонившись к моему уху, прошептал он. – Я только взгляну на кое-что и отпущу.
Я замерла, чувствуя, как внутри меня всё холодеет от ужаса и отвращения. Геральд провел пальцем по шее от уха до ключицы, а потом начал медленно расстегивать рубашку. Моё дыхание сбилось и стало рваным. Я просто боялась дышать.
Глаза Геральда резко потемнели, а на лице появилась хищная улыбка. Я зажмурилась. Отчего, ну, отчего я не могу заставить себя противостоять ему? И где моя сила, когда она так нужна?
Расстегнув три пуговицы, он резко дёрнул воротник рубашки вправо оголив мне плечо. Ещё пара пуговиц отлетели в стороны, со стуком упали на пол и покатились. Геральд до боли сжал моё плечо и хмыкнул.
– Хорошо, что я ошибся. Обещал отпустить – отпускаю. В этот раз, – ухмыльнулся он. – Не уверен, что дождусь свадьбы, твой запах сводит меня с ума.
После этого он резко убрал руку и покинул комнату точно так же, как вошёл – через окно. Я прислонилась к стене и сползла по ней на пол. Меня трясло от напряжения, а по щекам катились слёзы облегчения. Он ушёл.
Надо было взять себя в руки. Ничего не произошло, он меня не тронул. И рассказать об этом я никому не могла. Родители не поверят, а главные сплетницы академии обернут все так, что это я к нему приставала, чтобы он точно на мне женился.
Тут я подумала о том, что сделает эн Гордин, если узнает. Пока он не отвязал меня, его дракон считает меня своей, и трудно представить, к какому скандалу может привести, если я расскажу про этот случай. Нет. Нельзя, чтобы он узнал.
С этой мыслью я заставила себя встать и пойти в душ, а потом на дежурство.
***
Следующие три дня были как во сне. Мы простились с эном Фиорном, а потом начался круговорот: дежурство-учёба-краткий сон. Временно, пока эн Гордин принимал все должностные обязанности ректора, занятия ангелов по боевой магии отменили, также как и занятия нашей маленькой группы.
Максимуса я почти не видела. А сейчас, возвращаясь из лазарета, я увидела Берту, которая радостно щебетала о том, что “новый ректор уже точно определился с парой, ведь она сама видела на его окне цветок Угвены”.
Конечно, видела. Как и я. Только использовать он его собирается не для свадьбы, а для отвязки.
Боль и смутное беспокойство очередной раз кольнули сердце. Я уже пару дней жила с постоянным чувством непонятной, ни с чем не связанной тревоги, как будто что-то где-то должно произойти. Что-то плохое, неприятное.
– Вот и наш боевой ангел, – хлопнув меня по плечу, подскочил ко мне Перси. – Как дела в лазарете? Всех уже домой отправили?
– Если бы, – вздохнула я. – Люди дольше восстанавливаются после яда гарпий. Да и плохо им тут что ли? Кормят, ухаживают.
Ворчала я, конечно, в шутку. Жители города все как на подбор оказались веселыми и добрыми. С ними можно было и по душам поболтать, и поиграть в кости (главное, чтобы эна Фердинанда не видела), и послушать людские легенды.
Перси озадаченно взлохматил свою яркую шевелюру и смешно надул щёки, чтобы шумно выдохнуть воздух.
– Я тебя что искал-то. Не знаешь, куда сегодня Аргус с Эрикой пошли? Вроде академия закрытая и не очень большая, а искать их приходится иногда неимоверно долго.
– Эрика с Аргусом? – удивилась я. – И часто ты их ищешь?
– Так ну… Каждый день, как время переклички подходит. А то они увлекаются, обо всём забывают, – Перси рассказывал об этом, как будто это общеизвестная информация. – Он мне потом вечером всё это раза по три пересказывает. Хоть свою истинную заводи.
– Истинную? – я поняла, что совсем потеряла ход его логических рассуждений.
– А Эрика не говорила тебе? – Перси хлопнул себя по лбу. – Вот я трепло-то!
– Не говорила, – я покачала головой. – Но обещаю, что это останется нашим секретом. И что, прям каждый день?
– А то! Дракону без истинной долго нельзя. Совсем тосковать начинает, – вздохнул Перси. – Ну, это как Аргусу эн Гордин рассказывал. Говорит, обязательно каждый день, но не долго, чтоб истинной не навредить.
Я прикинула. Последний раз с Максимусом я общалась в его кабинете почти четыре дня назад. И после этого он больше не приходил ко мне, не общался. Может, ему не надо? Может, это не истинность тогда? А я влюбилась в него, глупая…
– Ладно, давай, побежал я их дальше искать, – дружески ткнул меня в плечо кулаком Перси. – Но ты обещала молчать, помнишь?
Лёжа в кровати я пыталась читать о разновидностях боевой магии. Но мыслями все время отвлекалась на эна Гордина. Что-то не давало мне покоя, я постоянно подходила к окну и вглядывалась в синюю даль вечернего неба. Дара меня несколько раз даже ткнула, чтобы я перестала мельтешить.
Тут в моей голове раздался оглушительный рёв. Я вздрогнула и закрыла уши руками. Соседки недоуменно посмотрели на меня.
– Вы не слышите? – спросила я.
Они помотали головами и вернулись к своим занятиям. В моей же голове рык повторился, и тут я почувствовала: ему плохо. Он один. И мне надо к нему.
Глава 25
Тревога в душе завертелась ураганом, сметая все разумные мысли. Ладони опалило жаром, а на кончиках пальцев заиграло пламя. Я сделала два глубоких вдоха, но смогла потушить только открытый огонь. Но не тот, который полыхал в груди.
Где Максимус? А что, если он не хочет, чтобы я пришла? И что будет, если я не приду?
Закутавшись в шаль, в казарменном платье, я забралась на подоконник.
– Ани? – окликнула меня Дара. – Ты куда? У нас отбой через полчаса.
Я оглянулась. Вроде бы смотрела на неё, а перед глазами плясали огненные языки. Пыталась ей что-то сказать, но не выходило. Мысли путались и всё время убегали к Максимусу.
– У тебя всё в порядке? – Эрика подошла и положила руки на мои щёки. – Ани, ты ещё с нами?
Я сморгнула слёзы, застилавшие глаза, часто и поверхностно дыша, будто долго бежала.
– Он… Я не знаю, – прошептала я, глядя ей в глаза. – Скажи мне, что это нормально.
Эрика грустно улыбнулась и покачала головой.
– Не скажу. Но дороги обратно нет, – она погладила меня по голове и обняла, прошептав на ухо. – Мы тебя прикроем.
Перекинув ноги наружу, я оттолкнулась от подоконника и, расправив крылья, окунулась в холодную осеннюю ночь. Пахло грядущим дождём и пылью.