Исчезло безумное усталое отупение, я отдохнула, восстановилась и моё тело вновь стало реагировать на голос кота. И его поцелуи. Точнее, один–единственный, но что–то мне подсказывает, далеко не последний поцелуй.

А ведь я даже имени его не знаю! Стыд какой!

Быстро привела себя в порядок и сбежала наверх, к себе. Коммуникатор подсказал номер выделенной мне квартиры и я решила не проверять, доставили ли вещи, сперва обследовать новую жилплощадь. Мало ли, вдруг кто–нибудь позаботился. Хотя здесь помощь ближнему не особо пользуется популярностью, как я успела заметить.

Однако оказалась не права. Сумка со скромными пожитками и личными вещами стояла в кресле, окна заботливо открыты и даже робот навёл порядок и ждал моих указаний.

Первым делом проверила жилплощадь на наличие подглядывающих и прослушивающих устройств. Чисто. Не рискуют связываться с вступившим в должность преподавателем? Было бы неплохо, но я слишком хорошо училась и знала, что нельзя забывать об удивительной изобретательности обучающихся. Захотят – ничто их не остановит. Усыпят бдительность, лучше подготовятся и всё равно рискнут.

– Да уж, весёлые пять лет меня ожидают. Скучно точно не будет.

Приняла душ, разложила вещи – немного расходилась после сна, приготовила чашку кофе с корицей в личном пищевом автомате с отдельно выделенной конфоркой, видимо, какие–то расы питаются не синтезированной пищей и умеют готовить, и разместилась с ногами в кресле. Пришла пора изучить личные дела моих подопечных.

Или сперва посмотреть, что я там подписала в состоянии полной прострации, до которой меня умышленно довели?

Зашла в личный кабинет преподавателя. Раздел «документы» содержал огромное количество подписанных мною соглашений и обязательств, о которых я или не слышала или не помнила. Очень интересно!

С трепещущим сердцем начала последовательно изучать файл за файлом. Всё было чин по чину, никаких подлогов, большинство файлов касались сохранения военной тайны и прочих нюансов, которые автоматически подписывались вместе с рабочим контрактом.

– Интересно, что за классы у этих групп? Где–нибудь написано? – бормотала, открывая всё новые и новые файлы, доступные мне по долгу службы.

Или эта информация была секретной или я просто не умела искать, но ровным счётом ничего не обнаружила. Зато изучила личные дела моих «мальчиков» и поняла, как сильно влипла. Особенно, когда увидела одну кошачью морду в списке подопечных. Настойчивую, сексуальную и любящую поцелуи морду.

Тело налилось жаром от одного лишь воспоминания о его голосе, о чувственных губах, жарких, сладких…

– Стоп! Никаких фантазий на эту тему. Табу! – приказала себе строго. Однако не прошло и минуты, как выдохнула испуганно: – И что же мне делать с этими мальчиками–зайчиками? Великие Звёзды, да они же все старше меня едва ли не вдвое!

Как ни крути, стоило бы подготовиться к завтрашней встрече, продумать речь. Не зря коллега рекомендовал. Но мысль не шла. Отказывалась. Сопротивлялась. Я начинала паниковать и никак не могла взять собственные чувства под контроль.

– Надо прогуляться, – решила и, не медля, отправилась инспектировать опустевшую по тревоге территорию академии. За зданием был сад, вот и настал его черёд.

Мышцы гудели, потому я не стала пользоваться лифтом и спустилась по лестнице. Небольшое напряжение пойдёт им на пользу. Тем более, подозреваю, как преподавателю ВАД мне тоже положены физические нагрузки. Чем раньше начну, тем лучше.

И снова ни души. Как умудряется несколько тысяч человек сохранять столь невероятный уровень тишины? Или сейчас здесь никого, кроме меня, постовых и части преподавателей?

В полнейшем одиночестве дошла по чёрной дорожке до парка. Прогулялась. Ни взгляда в затылок, ни дискомфорта. Неужели действительно никто не смотрит? Да не может такого быть.

Успокоилась, посидела у фонтана, намочила руки. До чего приятно вот так просто гулять на далёкой закрытой планете и ни о чём не думать. Была ли я когда–нибудь столь же спокойна? Разве что в периоды коротких каникул во время обучения в университете. И вот сейчас.

Скорее всего, мне стоило волноваться. Но не хотелось. И думать, как я завтра буду общаться с подопечными не хотелось больше всего. Как–нибудь выкручусь. Что только делать с настойчивым котом? Уж не подумал ли он…

Запретила себе думать и о нём.

Мне не нужны любовные приключения. Не здесь. Не на первом месте работы. Ни тем более с собственным учеником.

– Госпожа учитель, не гуляйте долго в парке. Сейчас сезон цветения анфалисов. Это вон те мелкие синие цветочки справа от вас. Они на всех действуют по–разному. Кого–то успокаивают, кого–то возбуждают, но самое страшное – могут усыпить навечно. Вам должны были выдать доступ к справочнику местной флоры и фауны. Изучите обязательно.

Я подняла сонный взгляд на парня. Долговязый и худой. Странный. Моргнула медленно, плохо соображая, что он говорит. Слова доносились словно издалека и не задерживались в сознании.

– Что?

Меня во второй раз за день подхватили на руки и понесли прочь из замечательного и очень красивого, умиротворяющего, расслабляющего парка. Там было так хорошо.

– Верните меня назад! – потребовала, когда мы удалились достаточно далеко от лавки, на которой я наслаждалась природой. Я, можно сказать, впервые в жизни сидела среди цветов и деревьев и хотела назад. Странное сонное наваждение резко прошло. Я встрепенулась, стукнула парня по плечу, резко, зло. – Вы слышите? Я хочу отдохнуть!

– Госпожа учитель, вы слышали, что я вам рассказал про синие цветы?

– Да! Они цветут прямо сейчас, справа от лавки! – начала я недовольно, но тут же стушевалась. Дошло, что к чему. – Наркотик?

– Что–то вроде. Не ходите в парк до конца недели. Как только начнутся дожди, анфалисы опадут и парк станет полностью безопасной зоной для людей. И не ходите туда с котами, они могут потерять контроль.

Меня поставили на землю, придержали, проверяя, достаточно ли крепко держусь на ногах. И я увидела, что этот долговязый, но накачанный и сильный мужчина, тоже отличается немалым ростом. Захотелось надеть высокие каблуки, чтобы выглядеть чуть более представительно.

Мы стояли почти вплотную друг ко другу и я испытывала потребность увеличить дистанцию. Сделала шаг назад, покачнулась, возможно, от действия местной дурман–травы, ухватила мужчину за предплечье. И почувствовала жар под форменной курткой.

– Вы – изначальный? – спросила недоверчиво.

– Изначальный, – не стал скрывать долговязый. – Вы удивлены, что такой худой?

– Ну–у–у, да.

– Это особенность моего дара. Лет до ста буду вот таким стройным, можно есть что угодно, – пошутило это обаятельное чудовище.

– Такая сильная звезда? – шёпотом спросила я у создания, с которым и не мечтала познакомиться, стоять вот так рядом, разговаривать. Но любопытство… К сожалению, оно всегда было моим спутником и советчиком.

– Вроде того, – заговорщически прошептал изначальный.

– А вы случайно не тот самый сын императора? – спросила я бестактно и тут же ойкнула, ужаснувшись самой себе. Иногда девочка с Раймосса высовывала голову и говорила вместо новой, цивилизованной, версии меня. – Простите.

– Случайно он самый. Не волнуйтесь, уважаемая Аделия Шур, сейчас за вас говорят вон те цветочки. – Он махнул головой в сторону парка, но я всё равно смутилась и покраснела. – Пойдёмте, я вас провожу к общежитию. Скоро вернутся экипажи, вам не стоит прогуливаться, когда мужчины возбуждены схваткой. Вреда никто не причинит, но могут напугать, спошлить или соблазнить по незнанию. Расы разные, отношение к женщинам тоже.

Соблазнить по незнанию – ну надо же! Это что–то новенькое. Срочно! Срочно выдайте мне форму преподавателя, чтобы никто не обознался!

– Благодарю вас, что предупредили. Простите, я не совсем ещё разобралась во всех тонкостях жизни и общения в военной академии, но как мне к вам обращаться?

– В академии всё просто. Смотрите, ректор у нас господин Арстон Цай или лорд Цай. Офицерский состав, речь только о преподавателях, – фер или фера. Когда вы примете присягу, вас станут называть фера Шур.

– Присягу? – тонким голосом спросила я, хотя всё прекрасно слышала, да и, в общем–то догадывалась, что вряд ли гражданские преподают в ВАДе.

– Да. Это обязательно. Вас не предупредили?

– Распределение в ВАД стало для меня огромной неожиданностью и я, видимо, не справляюсь с потоком обрушившейся на меня информации, – признала неохотно. А ведь сама же говорила Мо про погоны, но на тот момент вся эта военщина казалась такой далёкой, что на себя погоны я не примерила даже в воображении.

– Ничего, привыкните со временем. У нас здесь довольно мирно и дружно.

– Да, я заметила. Особенно мирно, – вставила ехидно.

– Мирно. Те схватки, что вы сидите, – это имитация. Настоящие военные сражения у нас на других планетах, здесь простые тренировки. Так вот, к обучающимся первых двух лет необходимо обращаться или по фамилии или просто кадет. К остальным – курсант или так же по фамилии.

– А какая разница? И как вас отличать друг от друга? Простите, что я столь беззастенчиво пользуюсь вашим вниманием и временем.

– Кадет – это птенец. Курсант – боевой элемент. Военнообязанный. Видите у меня на правом плече нашивку из полосок? Количество полосок равно количеству начисленных боевых лет.

– То есть могут начислить и несколько полосок за год, к примеру? – заметила я.

– Совершенно верно. И, леди Шур, вы можете задавать нам какие угодно вопросы. Вы – наш единственный цветок, мы будем вас оберегать, защищать, соблазнять, – с игривыми нотками закончил этот… курсант!

– Что вы себе позволяете? Вы ведь сын самого императора! Пример для подражания! – возмутилась я, но тут же уточнила, всё испортив: – А как, кстати, я могу обращаться в свободное время к обучающимся? Могу, к примеру, назвать вас нахалом, если вы будете позволять себе вольности?

Ничего не могла с собой поделать. Дотошность – моё второе имя. И я могла контролировать это «замечательное» качество только в том случае, если была не сильно заинтересована в чём–то. А сейчас мне было интересно.

– Можете. Вы всё можете. Вы ведь женщина.

– Не поняла.

– Леди Шур, женщины – главное богатство изначальных, особенно землянки, – непонятно закончил этот загадочный курсант.

– Я не землянка.

– Землянка. Вы с Раймосса, бывшей планеты–тюрьмы с неприличным названием, где как раз содержались каторжане с Земли. У меня есть опыт общения с вашей замечательной расой. Моя мать оттуда. Я очень люблю землян.

Синие глаза императорского сыночка блеснули и я сделала шаг назад. И эти подозрительные нотки в голосе…

– Вы меня пугаете.

– Вам не стоит бояться, ни моё внимание, ни даже моя страсть для вас не опасны. И я практически уверен, что вас сюда прислали для меня.

– Прислали? Вот так взяли, положили подходящую вам девицу на блюдо и подали?

Я разгневалась. Серьёзно разгневалась. Он прав. Это могло быть правдой и, вполне вероятно, было ею, раз уж я – исключение, эксперимент. Игрушка для наследника императора.

– Да. Но не для того, чтобы я вас съел, – довольно сообщил мужчина. Он не скрывал, что данная ситуация доставляла ему огромное удовольствие.

– Это утешает, – процедила недовольно. – Тем не менее, можете забыть обо мне, как о девочке для снятия стресса. У нас с вами будут сугубо деловые отношения. Точнее, отношения офицер – курсант!

– Вы ещё не приняли присягу, – Он провокационно улыбнулся и взял меня за руку.

– Я ускорюсь.

– Не выйдет, – прошептал паршивец на ухо, – для присяги есть специальный день и он пока не наступил.

– Отпустите меня.

Я чувствовала, как жар от его звезды ползёт по руке, поднимается по предплечью к плечу, перетекает на грудь, живот, спускается вниз.

Мне трудно дышать.

Хватаю ртом воздух.

И возбуждаюсь. Неприлично. Прямо на улице. Вот так сразу, без предварительных ласк или просмотра неприличного кино.