Сейчас мне чудится приглашение в постель, а не в Европу. И какая-то часть меня, темная, порочная, очень сильно хочет сказать «да». Но хорошая девочка Настя, которая всегда слушалась родителей, громко протестует.

– Я подумаю, – мой голос сиплый, чуть слышный. Я едва смогла выдавить из себя эту короткую фразу.

А теперь мне нужно бежать. Иначе что-то во мне сломается. А я не понимаю, как починить себя обратно.

Быстро отстегиваю ремень безопасности и, не дожидаясь, пока мужчина выйдет, чтобы открыть мне двери, выпрыгиваю из машины и иду, нет, бегу к дому. И, только скрывшись за закрытой дверью, облегченно выдыхаю.

Что это, черт возьми, было?

Глава 11

Последний штрих – бальзам для губ и не забыть взять мобильный телефон. Я открываю двери и выбегаю из квартиры. Но, вместо того, чтобы прорваться в коридор, наскакиваю на неожиданную преграду. Вскрикиваю от неожиданности, роняя ключи. Сердце пропускает удар, когда мой взгляд вгрызается в жесткую линию лацкана пиджака.

Колени дрогнули от того, что сознание, еще до того, как я смогла найти в себе смелость поднять глаза, осознало, что эти идеальные линии могут быть частью образа лишь одного человека в мире. Того, которого я меньше всего готова сейчас видеть.

Мой взгляд медленно поднимается от пуговиц на белоснежной рубашке к острому, старательно отглаженному воротнику, и выше, к полоске кожи под гладко выбритым подбородком. Глупый мозг, вместо того, чтобы выдать что-то разумное, заключает, что даже цвет кожи у этого человека идеального оттенка.

Нервно сглатываю, отшатываясь назад. Сердце барабанит где-то в горле, и по позвоночнику проносится холодный импульс. Мы не встречались с Русланом несколько дней, он даже не звонил. И вопрос о моей с ним поездке так и повис в воздухе. А я, придумав себе кучу причин и оправданий, почему мне не нужно соглашаться на предложение мужчины, так и не смогла уговорить себя и заставить думать, что мне совсем никуда не хочется. Еще как, хочется! Таких предложений раньше мне никто не делал. Никогда! И я почти уверена, что, отказавшись от выпавшей возможности, буду жалеть об этом до конца жизни.

Взгляд скользит от жесткого подбородка с небольшой ямочкой к сжатым губам, которые произносят хрипло:

– Привет.

Что-то изменилось между нами с прошлой встречи. Вязкое чувство, утягивающее в трясину порочности, захлестывает, стоило лишь ему появиться на пороге. Оно, как лавина, накатывает и проносится по телу, оседая где-то в животе. Почти до боли давит на волю, вызывая во мне разные, непривычные, немного дикие, мысли. Ничего подобного не было раньше и, особенно, когда Дима был жив. Да я и не рассматривала мужчину тогда. Увидев серые изучающие льдинки, просто старалась сбежать подальше. Сейчас же поднимаю глаза, натыкаясь на обжигающий адский пламень.

– Привет, – отвечаю едва слышно. Если дальше пойдут расспросы и снова последует просьба поехать с ним, я не смогу ничего вразумительного соврать. Просто кивну и упаду в обморок.

– Мне нужно уехать на три дня, – сообщает Руслан. – И у меня к тебе есть просьба.

Ну вот и он, тот самый момент! Что я там себе говорила? Нельзя давать ему полную власть. Нельзя ехать с мужчиной, если ты полностью финансово зависима от него. Нельзя ехать с другом покойного мужа, когда после похорон прошло совсем немного времени.

Нельзя, Настя!

Наверное, в этот момент в моих глазах промелькнул такой испуг, что даже Руслан напрягся.

– Моя домработница заболела и не сможет покормить кота, – говорит Руслан. – Могу я на тебя рассчитывать?

У него есть кот? Как это?! В его идеальной вселенной с идеально белыми рубашками не может быть кота! Там даже пыли не должно существовать.

– Кот? – выдаю тоном полной дебилки, до которой с трудом доходит любая, даже самая простая информация.

От понимания, что мужчина явился не за ответом по поводу поездки, стало легче дышать. И даже руки потеть перестали. Но это не значит, что мне рядом с ним может быть легко и непринужденно. Нет, я отчетливо осознаю, что мы с ним из разных миров. И эти миры не должны пересекаться. Так не бывает. А, если бывает, то плохо заканчивается.

– Тебя это удивляет? – губы мужчины чуть дрогнули в улыбке.

Не удивляет. Шокирует!

– А как его зовут?

Наверняка, это какой-то уникальный кот редкой дорогостоящей породы. Разве может Руслан держать у себя обычного?

– Пряник, – продолжает шокировать мужчина.

Как?!?

Может, у меня что-то со слухом?

Пока я не успела прийти в себя, Руслан достал из кармана ключи и вложил их в мою ладонь.

– Выручишь меня? – уточняет он, сжимая мою руку своей.

Киваю, не успев вернуть отвисшую челюсть на место. Лучше согласиться сразу, иначе, я в этом уверена, мужчина найдет способ меня убедить. Глупая моя голова, тут же нарисовала картинку того, как бы эти уговоры могли выглядеть. И к отвисшей челюсти прибавился румянец на щеках. А, когда мужчина вдруг опустился на корточки, я взвизгнула, как припадочная истеричка.

Это что он задумал?

Но Руслан только поднял ключи, которые я выронила, когда выскочила из квартиры и натолкнулась на него, чтобы вернуть их мне.

– Твои, – поясняет он, вкладывая связку мне в другую руку.

Его большой палец, чуть касаясь, прошелся по тыльной стороне ладони, как бы невзначай, немного ее царапнув ногтем. Меня словно током окатило, и в груди разлился жар. В мозгу заплясали дикие фантазии, за гранью дозволенного. Теперь румянец на щеках приобрел багряный оттенок. Колени мелко задрожали, и кислорода стало не хватать.

Руслан заглядывает в мои глаза. Так проницательно, как умеет только он. Читая в них все то, в чем мне стыдно признаться даже самой себе. Чувствую себя опороченной и, одновременно, сильной. Откуда-то взявшаяся мысль, невероятная, что я могу подчинить себе его лед, вдохнула чувство уверенности в себе, – то, что обычно мне не свойственно.

– Мне пора, – выдыхает он хрипло.

Теплая ладонь соскальзывает с моей руки. Странное ощущение недосказанности и неправильности происходящего разливается внутри. Но я силой воли подавляю порыв схватить его за рукав, когда мужчина, развернувшись ко мне спиной, идет к лестнице. Зачем? Что я ему скажу?

Он быстро спускается, не обернувшись в мою сторону. А я так и стою, сжимая в руках две связки ключей.

Медленно возвращаюсь в квартиру и падаю на диван. Мне нужно время прийти в себя и все хорошенько обдумать. А главное – нужно прекратить гонять в голове мысли о том, что могло бы случиться в его поездке, если бы он настоял, и я поехала с ним.

Глава 12

Руслан.

Во дворе ждет машина. Забираюсь на заднее сидение, и водитель трогается. Через час я буду в аэропорту. А еще через пять часов на совещании. Дикий темп, кто-то скажет. А мне не привыкать. Я давно научился отдыхать в перерывах, в переездах и в самолетах.

Машина быстро плывет по потоку городских пробок. И это тоже часть моей жизни, в которой все рассчитано по минутам.

Остался какой-то час до того, как доберусь до стойки регистрации, можно ни о чем не думать. Только так, я давно это понял, можно заставить мозг быстро включаться даже ночью. Давая ему небольшие передышки в течении дня.

– Сегодня свободнее, – говорит водитель, – доберемся раньше, Руслан Владимирович.

– Хорошо, – отвечаю машинально.

Кручу в руке мобильный телефон. Руки чешутся набрать ее номер. Но я знаю, что это будет слишком. Нельзя перегибать. Она, и без того, боится меня. Но, черт!, какой же вкусный этот страх. Столько эмоций, и все в одних зеленых глазах. Фейерверка не нужно, можно сгореть. И мне так нужно ее эмоций! Столько, сколько можно унести.

Помню день, когда впервые увидел Настю. Мы тогда с Димоном за город выбрались отдыхать. У меня мало друзей, в основном, только нужные знакомые. Но с Димкой мы общались со студенческих лет, и, как-то неожиданно, крепкой оказалась эта дружба.

Меня устраивало то, что он никогда не старался выпендриваться и казаться лучше, чем есть. Не пытался выдать себя за важную персону, которой никогда толком не был. Начальник отдела какого-то отделения банка – то же мне важная птица! В кругу моих коллег принято таким раздавать указания через своих подчиненных! Но эта разница в статусе не помешала нам сохранить дружбу на долгие годы. Да и человеком Димка был хорошим. Я искренне тосковал, когда его не стало. До сих пор, стоит вспомнить, и грустно становится.

Но Настя – это другое.

Когда Димон сказал, что надумал жениться, я ему мысленно посочувствовал. Никогда не понимал тех, кто женится. Зачем связывать себя какими-то там узами, если практически любую женщину можно получить и без штампа в паспорте? Нынче не те времена, чтобы «отныне и во веки веков». Да и дамы сейчас сплошь современные, при должностях и понтах, им семейное гнездо вить неохота.

В общем, я готов был выдать другу тираду обо всем, что думаю о предстоящем торжестве. А потом из машины вышла маленькая хрупкая девочка с огромными перепуганными глазами. Стоило в них заглянуть, и прочитать все ее мысли не составило труда.

Страх. Настолько чистый, поглощающий, до дрожи в коленках пробирающий. Я так ясно ощутил его. И улетел.

Я видел, как сильно она боится, и понимал, что боится она больше всего меня. И мне дико хотелось прижать ее к стенке и напугать еще сильнее. До адских воплей. Как последний урод, я упивался ее реакцией на меня. Будто, чистый героин, по венам пускал ее эмоции.

Перепуганная. Чистая. Вкусная. И слишком желанная для избалованного меня.

Настя прижималась к Димке, а я мысленно усмехался, глядя на их идиллию. Никогда не верил в любовь до гроба, если к чувствам не прилагается точный расчет и солидный счет в банке. Но девочка Настя, настолько маленькая, насколько же запуганная, кажется, верила. И я решил молча наблюдать.

Они поженились тихо и незаметно. Никого из гостей не было, даже меня. Да я и не рвался. Меня их совместное существование не волновало. Только иногда, приходя в гости, я ловил на себе перепуганный взгляд зеленых глаз. И только это вырывало меня из привычной обыденности и убийственного графика.

Так было до.

До того дня, когда все изменилось.

Это была привычная поездка. С деловыми встречами и забегом по магазинам. Помню, схватил первую попавшуюся коробку конфет, лежащую на стеллаже у входа в сувенирную лавку, быстро оплатил ее и ускорил шаг, чтобы не опоздать на самолет. Дурацкая привычка привозить каждый раз по сувениру, который никому не нужен. Но так учила мама, и я так привык.

Два часа в самолете, и вот я уже еду в такси домой. И где-то, посередине пути, называю водителю другой адрес. Обыденная жизнь показалась настолько скучной, что захотелось стукнуться лбом о стекло. Унылый монолог, который я выслушивал почти три часа на встрече, и вовсе, испытание не для слабаков. А теперь меня ждет пустая квартира. Которая полностью меня устраивает. Да только… чего-то в этом параде стройных и логичных событий не хватает. И я, вдруг, осознал, чего именно.

Ее!

Димка встретил меня, как всегда, радушно. И это несмотря на внезапный приезд, без предупреждения. А Настя… мельком взглянула и улизнула из квартиры. Да только, выскочить незаметно у нее не вышло. Я, как кот, наблюдал за каждым ее движением. Ловил сбившееся дыхание, когда она протискивалась мимо меня в узком коридоре. Всматривался в перепуганные зеленые глаза. И чувствовал, как в венах закипает кровь.

В ту ночь я долго не мог уснуть. Все ворочался с боку на бок. А, когда, наконец, провалился в сон, видел ее большущие глаза. И снова просыпался.

Она стала моим наваждением. В свободные минуты, я вспоминал ее хрупкую фигурку, длинные волосы и перепуганные глаза. А потом приходил в гости к сладкой парочке, и Настя, снова и снова, сбегала и пряталась от меня.

И так могло бы продолжаться вечно. Если бы не авария.