– Да-да, – он тут же изменился в лице, натянул серьезную мину, – согласен. А не хотели бы вы попробовать себя в моем деле? Если окажетесь перспективным, вас ждут хорошие деньги.

– Полагаю, твое дело не очень законное?

– С чего такой вывод?

– Нужно быть идиотом, – ухмыльнулся я, – чтобы не понять, что у тебя за плечами темные дела. И они, – я кивнул на раненную руку мужика, – не всем нравятся.

– Не перестаете удивлять, ваше благородие – он улыбнулся, но глаза остались холодными, – проницателены, для своих лет. Хотя, дело скорее азартное, чем незаконное. Впрочем, зависит от обстоятельств. Вы не зашли ко мне сами. Ну что ж. Если гора не идет к Магамеду…

– Это место, – я изломил бровь, – не лучшее, чтобы вести разговоры о подобных делах.

– Хм, – он задумался, – Ну что ж вы правы. Авторитет расхолаживает меня, – он пожал плечами, – однако, порой обстоятельства вынуждают действовать. Если надумаете, молодой господин, – он протянул мне визитку, – позвоните по этому номеру.

– Сантехнический магазин? – засмеялся я, – ты предлагаешь мне продавать раковины?

– Позвоните, назовите фамилию, и скажите, что у вас особый заказ, – Борис улыбнулся, – и тогда все узнаете.

Я пожал плечами, сунул визитку в карман и направился к выходу.

– Господин Орловский, – окликнул меня Борис Хлебов, – уделите еще секунду.

– Да? – обернулся я.

– Скажите. Не находили ли вы у себя в палате, как раз после покушения, странных вещей? Например, чужих медальонов?

– Не находил, – улыбнулся я.

Борис не ответил. Только сжал толстые губы и, опустив глаза, кивнул.

Очередным подтверждением того, что Орловские – упадочный род, была машина Вики. Перво-наперво, нужно сказать, что она водила ее сама, без профессионального водителя. Для аристократа, даже безтитульного, это было диковато (если конечно речь не о спорткаре, на котором ездят ради души).

Ну и, собственно говоря, машина…

– Садись вперед. Ой. не открывается? Подожди Игнат, сейчас открою.

Девушка забралась на водительское, потянулась, щелкнула замком пассажирского. Я сел.

Старенький белый седан натужно завелся. Медленно тронулся. Как вообще ездить на таком драндулете? Кузов жрала коррозия, краска исцарапалась, салон скрипел и грюкал. Я ожидал, что все будет плохо, но не настолько же. Боюсь представить, что там с поместьем.

– Мда, – я нажал кнопку, чтобы опустить стекло окна, но оно заклинило на половине, – не ожидал, что начну так быстро задумываться о предложении Бориса.

– Что? – Вика бросила на меня взгляд.

– Ничего.

Что ж. Лечение позади. Раз уж я пришел в себя, нужно начинать действовать. И теперь тактика будет другой.

Если раньше, мы с Катей собирали знания по крупицам. То есть, наугад из того, что можно было выудить у врагов при помощи черного ореола, теперь у нас нет столько времени. Те, кто знаю про проект Геката, начнут действовать. И не известно, что предпримут.

Чтобы вернуть Катю в наш мир, нужен архив с магическими знаниями. В открытом доступе их нет. А где есть? В магической академии. Имперская академия магии и чародейства Екатеринодара – крупнейший архив знаний на юге империи.

И теперь мне открыт туда доступ. Только на поступление нужны деньги. И много. Где их взять? Ну, посмотрим, что предложит мне Борис Хлебов.

– О нет, – Вика посмотрела в зеркало заднего вида, когда мы стояли на светофоре, – опять он.

– Кто, он? – я нахмурился.

Слева, в ряду, на котором можно было только свернуть, остановился дорогой красный мускулкар. Поравнялся с нами. Тонированное стекло опустилось.

– О! “Графиня” Орловская, – донесся из салона самодовольный мужской голос, – ну как ты, не передумала? Или все так же держишься за остатки своей девичьей чести?

***

Где-то в Москве.

Герцог Александр Максимович Мясницкий размял вспотевшие ладони. Поправил повязку на глазу. Он волновался, и ему казалось, что такая привычная вещь, как повязка сидит отвратно. Трет кожу и создает дискомфорт в пустой глазнице.

Когда в кабинет, где он был на приеме, вошел хозяин кабинета, герцог подорвался.

– Сидите-сидите, дорогой Александр Максимович. Вы устали с дороги. Не утруждайтесь.

– Да, – он выдохнул, – я только что из Питера. Я все узнал. Роялисты как-то подменили дуэльный стелет князя Замятина. Он сам того незная, проклял американского принца черной спорой.

– Да. Я читал ваш отчет. Он не должен попасть в руки властей. Вы проделали прекрасную работу. Жаль напрасно. Ваше расследование не отменяет вашей нерасторопности. Свяжись вы с князем раньше он не умер бы. И нам не пришлось бы искать его снова.

– Искать снова? – задумался герцог Мясницкий, – о чем вы?

– Замятин выжил. Не без Ее помощи, конечно.

– Что значит выжил?! – герцог округлил единственный глаз, – я сам видел трансляцию его казни месяц назад! Луи изжарил беднягу, до косточек!

– Вы недооцениваете Ее силу.

– О предки, – герцог извлек из внутреннего кармана платочек, промокнул лоб, – почему мне не сообщили раньше?

– Более того, он в Екатеринодаре, и наш агент уже вошел с ним в контакт. А вот человек Роялистов повел себя странно. Не предотвратил воскрешения Замятина, хотя такая возможность у него была.

– Наш агент? Воскрешение? – герцог раскрыл рот. Застыл в таком положении на пару мгновений, —да о чем вы говорите? Почему я всего этого не знал?! Ах… – он изменился в лице, нахмурился, – орден мне больше не верит.

– Верит. Пока что. Вы нам еще нужны, герцог. И скоро получите новые распоряжения. Будьте наготове. Замятин будет действовать решительно. Он вернет Гекату к жизни. И должен сделать это под нашим контролем. Во имя Новой Маны.

– Во имя Новой Маны, – повременив немного, повторил герцог девиз ордена.

Глава 5

– Роман Синицын из графского Дома Синициных. Его отец не последний человек города, – Вика втянула голову в плечи, обеспокоенно посмотрела на меня, – просто не обращай внимания. Он сейчас подурачится и уедет.

– Эй, – я заглянул в глаза графскому сынку, – у тебя проблемы что ли?

Синицин – парень лет двадцати светлокожий и русоволосый, нахмурился. Его небольшие серые глаза сузились. Длинноватый нос пошел складками, когда он сжал губы.

– Это кто там звездит, а Рома? – выглянул его пассажир, крепко сложенный смуглый чернобровый дворянин, явно с примесью кавказской крови, – что за хлюпик?

– Средний Орловский дурачок, – холодно проговорил Синицин, – пустышка, по всей видимости, поехал башкой, раз уж так со мной разговаривает.

– Я не понимаю, че им не нравится? – с заднего сидения выглянул третий, рыжеволосый и пухлощекий парень с лицом, усеянным веснушками, – на его сестру-пустышку, ни один нормальный дворянин не посмотрит. Орловские, довольны должны быть, что ей предлагает, – он идиотски захохотал, – провести время вместе такой знатный человек, как Рома. Пусть, – прыснул пухлый, – и на одну ночь.

– Все хорошо, – Вика прерывисто задышала, ее глаза заблестели, – все хорошо, Игнат. Они сейчас уедут.

– А может быть, – хмыкнул я, – вы проведете ночь друг с другом, втроем, голубки?

Троица переменилась в лицах. Ухмылки сползли с их физиономий. Чернявый и Синицин переглянулись.

– Игнат, ты что?.. – Вика задрала бровки домиком.

– То, что ты сейчас сказал, – проговорил я, – называется оскорблением третьей степени. И должен ответить за это.

Первым заржал Синицин. Троица подхватила.

– Че он несет?! – сквозь смех прокричал Синицин.

– Это ты, что ли к ответу нас призовёшь?! – выкрикнул рыжий.

– Слава предкам, – выдохнула Вика, – зеленый.

Она тронулась.

– Сворачивай на обочину, – холодно проговорил я.

– Что?!

– Сворачивай. Я оскорбил их. Они не дадут нам уехать.

– Игнат… – глаза девушки остекленели, губы стали сухими, а на лбу, наоборот, выступила испарина.

Как и ожидалось, их машина, нарушив правила дорожного движения, влезла перед нами, включила поворотник.

– Сворачивай! – высунулся из окна чернявый, – сворачивай, я тебе говорю!

– Сверни, пожалуйста.

– Игнат, – дрожащим голосом проговорила Вика, – я понимаю, в тебе проснулась магия, и ты чувствуешь прилив сил. Но они студенты академии. Да еще и с последних курсов!

– Они оскорбили тебя, – я заглянул девушке в глаза, – и им нужно преподать урок.

– Игнат… их трое!

– Это не важно, – я улыбнулся, – о дом Орловских больше никто не посмеет вытирать ноги.

Девушка удивленно округлила глаза, помешкав немного, свернула на обочину.

Я тут же вышел из машины. Двери мускулкара распахнулись. Дворяне вышли, а рыжий неуклюже выбрался с заднего сиденья через переднюю дверь.

Тем не менее, он опередил своих друзей и энергично приблизился первым.

– Ты знаешь, с кем говоришь, пустышка? – рыжий потянулся рукой, схватил меня за грудки.

Я среагировал тут же. Старые рефлексы солдата никуда не делись. Быстро уйдя в сторону, надавил на сгиб его локтя. Пухлый был слабоват в руках и тут же потерял равновесие.

Пинком под колено я отправил его, собственно говоря, на колени. Он со странным всхлипом рухнул.

– Руки не распускай, – глянул я на него свысока.

Чернявый и Синицин аж на месте застыли. Удивленно уставились на меня.

– Ах ты тварь! – крикнул рыжий. Я заметил, как в его руках блеснуло.

Короткий стилет-проводник из серебра просвистел в воздухе, он было направил его на меня, набрал в грудь, чтобы выкрикнуть заклинание, но не успел.

Я перехватил руку, надавил на запястье. Рыжий истратил собранный кислород на короткий крик. Проводник выпал из ослабевших пальцев мне в руку.

– Это не игрушка, – я осмотрел серебряный клинок, – особенно для таких девочек, как ты.

Рыжий изменился в лице. Я позволил ему отползти к своим. При этом его пухлые щеки забавно тряслись.

– Да он какой-то сумасшедший, – изумленно проговорил чернявый, – поехали, че тратить время?

Синицин мялся в нерешительности. Пухлый смотрел, как я поигрываю его проводником.

– Вы никуда не пойдете, – холодно произнес я, – оскорбление третьей степени. Или вы и правил кодекса не знаете? Такое оскорбление может загладить лишь дуэль.

– Дуэль? – раскрыл глаза чернявый, – с кем из нас?

– Да хоть со всеми разом. Мне все равно.

– Пойдем, – черномазый посмотрел на Синицына, – он спятил, – в глазах парня тем не менее играл страх, – нечего с ним дело иметь.

– Он назвал, – Синицын обратил свое лицо к чернявому, – нас гомиками. И ты это так проглотишь?! Если Орловский решил самоубиться таким образом, то я ему с радостью помогу.

Я хохотнул, и Роман Синицын аж покраснел от злости, показал отбеленные зубы.

– Эй! – поднялся пухлый, – верни мой проводник!

– А ты, – я метнул в рыжего злобный взгляд, и парень будто бы уменьшился, – отбери.

– Какие условия?! – выкрикнул Синицын.

– Ты как хочешь, – нахмурился чернявый, – а я в этом не участвую.

– Я тоже, – сглотнул рыжий, кажется, он даже и не пытался сохранить лицо.

– Участвуешь, – я холодно посмотрел на чернявого, – ты оскорбил меня. Назвал сумасшедшим. И будешь вторым в очереди, – его глаза округлились, – ну или можешь отказаться, если тебе чхать на честь твоего дома, – ухмыльнулся я.

– Если я выиграю, – немного истерично выкрикнул Синицин, – то твоя сестра идет со мной сегодня! Дворяночек в моем списке еще не было! Уверяю тебя, ей понравится!

– Если выиграю я, – холодно произнес чернявый, – год работаешь на мусоросортировочной станции отца. Бесплатно.

– Я тоже участвую, – неуверенно проговорил рыжий, – если выиграю, ты… ты отдашь мне все свои деньги, – проговорил он, повременив немного. Видимо, не придумал ничего лучше, – только верни, – он смутился, – верни, пожалуйста, мой…