Теперь Джалал стоял, насмешливо глядя на несчастную супругу, которая закуталась в тонкое покрывало до самых распахнутых в немом отчаянии глаз, взгляд которых, тем не менее, упирался в пол – Джодха не желала видеть своего мучителя и боялась, что ее взор выдаст теперь уже не ненависть, а растерянность.

Ну, так я дождусь вашего ответа? Вам придется потерпеть сегодня, но обещаю никогда более не принуждать вас к близости и вообще не прикасаться. Разве что спасая от смертельной опасности.

С этими словами Акбар спокойно задул оставшийся светильник…

Джодха сжалась, понимая, что выхода просто нет. Не подчинись она, семья действительно будет опозорена. Ее родные не виноваты в том, что дочери не удалось исполнить свое намерение…

Девушка даже не заметила боль, душевная мука была столь сильной, что заглушила физическую…

Когда император ушел, несчастная Джодха зарылась лицом в подушку и залилась горючими слезами. Все, кому положено, утром увидят следы их близости, она бедром чувствовала лужу, в которой лежала, но как бы хотелось, чтобы вместе с тем они обнаружили и бездыханное тело!

Эта мысль заставила юную женщину даже сесть на ложе. Где же кинжал? Рука зашарила по постели, как же она не подумала, ведь это выход – она убьет себя и тем самым сделает виноватым Джалала! Почему она забыла о таком варианте?!

Счет шел буквально на мгновения, император вышел из спальни жены, сейчас туда войдут служанки и повитухи… Но кинжала нигде не было!

Джодха не успела…

– Поздравляю, Ваше высочество, все прошло отлично. – Повитуха улыбалась так, словно в этом была ее заслуга. – Вы стали женой императора Джалала. Вы стали королевой. Поздравляю!

Джодха буквально одеревенела, она не помнила, как прошел остаток ночи, как потом одевали утром. О кинжале и не вспоминала, к чему он теперь…

Императора увидела довольно скоро, вскоре после рассвета Джалал сам пришел к ней в комнату, махнул рукой служанкам:

Оставьте нас.

Те исчезли, словно тени. Джодха сидела, вперив взгляд в ковер на полу и моля богиню, чтобы император поскорей покинул комнату.

Дождавшись, когда за служанками опустится полог, Джалал вдруг протянул Джодхе… кинжал в ножнах:

Мне кажется, это ваше. Извините, что не позволил убить меня или себя. Это испортило бы праздник. Теперь для того, чтобы лишить меня жизни, вам придется отправиться в Агру. К большинству жен и наложниц я не хожу дважды, так что нужно очень постараться, чтобы повторить свою попытку. Могу утешить вас только в одном: вы будете жить в Агре в прекрасных условиях. И не вздумайте что-то сделать с собой теперь, ведь расплачиваться за это придется вашим родным. Я достаточно ясно все объяснил?

Не дожидаясь ответа, Джалал круто развернулся и вышел.

Джодха сидела, окаменев, он оказался предусмотрителен настолько, чтобы унести кинжал с собой! А потом так жестко разъяснил ей ее положение…

В комнату осторожно заглянула мать Джодхи, Майнавати Бегум.

Доченька, ты уже встала? Зейнаб сказала, что Его величество уже ушел, а ты привела себя в порядок, иначе я не посмела бы прийти. Повитухи объявили всем, что ты чиста, мы в этом ни на мгновение не сомневались, но так положено… Как ты?

Джодха поняла, как волновалась за нее мать, как будет волноваться впредь. Разве она могла рассказать ей о своей неудавшейся попытке убийства и разговоре с императором? Джодха вымученно улыбнулась, изо всех сил пряча слезы:

Все хорошо, мама. Император Джалал добр ко мне.

Тогда почему ты плачешь, если у тебя добрый и могущественный муж? И такой красивый…

Я не плачу, – Джодхе удалось украдкой смахнуть со щеки слезу, но мать не обманешь. Майнавати повернула ее лицо к себе:

Скажи мне правду. Что случилось?

Мама, я просто поняла, что теперь принадлежу к другому миру, что должна совсем скоро оставить вас и уехать из Амера. Мне будет вас не хватать!

Это было правдой и вполне объясняло слезы Джодхи. Кто осудит девушку, проливающую слезы из-за отъезда из родительского дома в неизвестность?

Свадебные торжества продолжились. Жители Амера и собравшиеся гости уже немного привыкли к императору Джалалу и его окружению, убедились, что Великий Могол не изрыгает пламя, а его люди не имеют по шесть рук с кинжалами в каждой. Но свадебное торжество все равно было похоже на траурное.

Это могло обидеть сторону жениха, Адхам-хан даже выговаривал главному визирю Атка-хану, мол, что за родня у невесты, должны быть счастливы, что дочь становится женой императора, а они оплакивают ее судьбу. Молочному брату Джалала невдомек, что для раджпутов брак с моголом, даже императором, жертва, а не восхождение к вершинам власти.

Сам Джалал внимательно наблюдал за новой родней. Он не из тех, кто выдает свои мысли, потому никто не мог понять, что на уме и в душе у Великого Могола.

Джодху это не интересовало, она мечтала об одном – умереть!

Жених и невеста, вернее, теперь уже муж и жена, снова сидели во главе свадебной церемонии. Император вдруг слегка склонился к ней и тихонько поинтересовался:

Кажется, вы плакали? Неужели так жалеете, что не смогли убить меня? – в голосе Джалала звучала насмешка, наверняка она была и в глазах, но Джодха не смотрела на мужа, а потому не видела.

Я плакала, как плачет всякая девушка, которой приходится покидать родительский дом.

Что ж, похвально, но я не изверг, вы сможете приезжать сюда погостить, когда пожелаете.

Он пробормотал это, кажется, чуть смущенно, Джодхе очень хотелось попросить вообще оставить ее здесь, раз уж она больше не нужна. Она так и сказала, ужаснувшись сама себе.

Мгновение Джалал недоуменно разглядывал сидевшее рядом чудо, потом рассмеялся:

Что вы, королева Джодха, как я могу оставить вас?! Вы мне необходимы как воздух.

Зачем?

И снова ему понадобилось мгновение, чтобы не выдать своего изумления.

Мне часто угрожает гибель то в бою, то во дворце… Я привык, и эта опасность потеряла свою остроту. А если вы со своим кинжалом будете совсем рядом… Это другое, это возбуждает.

Он еще и смеется над ней! Джодха с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить, но не успела, Джалал поинтересовался:

Кстати, почему вы на меня не смотрите? За сутки, что мы женаты, я ни разу не видел ваших глаз. Уж не косят ли они?

Ноздри ее точеного носика возмущенно расширились, Джодха повернулась, чтобы сказать очередную резкость, даже рот открыла и… замерла. Она действительно не смотрела на императора, а потом мужа сначала потому, что не могла, а потом из опасений, что он увидит ненависть в ее глазах. Джодха слышала о том, что Джалал хорош собой, а его глаза завораживают, слышала о его многочисленных военных победах, о его уме и разумном правлении, но считала, что это все комплименты подданных. Кто же станет говорить дурно о своем правителе? Если такие найдутся, то это будут их последние слова, ведь всем известно, что император Джалал имеет жестокий нрав и не терпит непослушания. А еще, что у него нет сердца.

Рассказы о походах, победах и разумном правлении, а также большом гареме не оставляли сомнений, что Джалал едва ли моложе ее собственного отца. Все правители, которых она видела в своей жизни, были в возрасте и давно потеряли очарование молодости. Потому принцессы мечтали выйти замуж за молодых наследников, а не за их пожилых отцов. Голос у него молодой и насмешливый, но это ничего не значит. А что касается глаз… тут у каждого свой вкус!

Но сейчас Джодха, подняв голову, встретилась с лучистыми глазами, насмешливый взгляд которых пронзал насквозь. А главное, император Джалал молод, он моложе брата Джодхи! И… красив… Да, красив настоящей мужественной красотой, мама сказала правду.

Что-то не так, королева Джодха? Почему вы замерли?

Нет, все в порядке, Ваше величество.

Хорошо. И глаза у вас не косят, напротив, они очень красивые.

После этих слов Джалал попросту отвернулся от жены, начав разговор с кем-то из подошедших приближенных, Джодха словно перестала для него существовать. А юная женщина сидела, действительно оглушенная, она не могла осознать, что человек с такими глазами может быть врагом. Нет, Джодха не усомнилась в своей ненависти и желании убить императора моголов, но что-то внутри смутилось, ненавидеть человека со столь лучистым взглядом оказалось трудней, чем монстра, которого она себе представляла на месте реального мужа.

Это ничего не значит! – объявила Джодха сама себе.

Вы что-то сказали, королева Джодха?

Нет, Ваше величество, ничего.

Он наклонил голову к ее голове, чтобы не услышал никто другой:

У меня слух, как у тигра. Уж не засомневались ли вы в своей решимости убить меня? Было бы обидно, если бы вы сдались так быстро.

Джодха заметила, как внимательно наблюдает ее мать, на лице Майнавати играла довольная улыбка, наклонившись к бабушке Джодхи, женщина прошептала:

Смотрите, они воркуют, как голубки. Я уверена, что Джодха будет очень счастлива с мужем, они прекрасная пара.

Откуда Майнавати знать, что несколько часов назад ее дочь едва не убила мужа, да и теперь не отказывается от такого намерения.

Счастливо улыбалась тетушка Джалала, сестра его отца Гульбадан Бегум. Она обожала племянника, в свое время немало сделала, чтобы тому хорошо жилось во время пребывания заложником у его дяди, а потом для освобождения трехлетнего малыша. Джалал не забыл этого и любил тетушку искренне.

У Гульбадан семейная жизнь не сложилась, муж жил далеко, а она сама по себе у царственного племянника, чем, впрочем, совсем не была расстроена. Гульбадан любопытна, разговорчива и добродушна, что вселяло в души мамы и бабушки невесты надежду, что их девочку в гареме императора не съедят живьем.

Джодха такая красавица! Она будет самой красивой из жен Джалала, обязательно будет! – обнадежила тетушка своих новых родственниц. Женщины закивали со слезами на глазах. – Я сама прослежу, чтобы ей отвели лучшие покои во дворце! – Чуть подумав, Гульбадан со вздохом призналась: – Нет, лучшие у королевы Рукии, она главная жена. Потом королева Хамида, все же она мать императора. Но потом у Джодхи. Я обещаю!

Женщины снова согласно закивали. Конечно, у королевы-матери должны быть лучшие покои.

Достаточно, чтобы ей просто позволили поставить Кришну и молиться ему. Остальное сделает сам бог, – объяснила бабушка Джодхи.

Гульбадан Бегум постаралась сдержать вздох, предвидя, какие из-за этого возникнут проблемы… Но если Джалал разрешил новой жене поставить своего Кришну, оставалось надеяться, что он понимает, что делает.

Великий царь Соломон был прав, заметив, что все в мире когда-нибудь проходит… Какими бы долгими ни были свадебные церемонии, закончились и они. Джодха всегда любила праздники и многолюдье, но сейчас готова растянуть каждую минуту на часы, а часы на дни и годы, но как назло последние минуты пребывания в родительском доме летели со скоростью пущенной стрелы.

И вот завершено все, что нужно, собранное в дорогу и для новой жизни уложено в сундуки, подготовлены паланкины, вперед отправлены те, кто установит шатры для ночевки, большой обоз слуг и хозяйственной утвари отправился в путь на рассвете, чтобы к прибытию императора со свитой все было готово для приема их на привале. Сам Джалал воин, он мог спать на земле, подложив седло под голову, как поступали предки, но сейчас не военный поход, скорость передвижения неважна, потому и суетились многочисленные слуги и охрана, стараясь угодить Великому Моголу и его родственницам.

Из дома Джодха выехала, как положено, в свадебном паланкине, но на первом же привале попросила императора разрешить ехать верхом.

Вы хорошо держитесь в седле? – удивился Джалал.

А почему вас это удивляет?

Что-то подсказывает, что я скоро вообще перестану удивляться. Только не надейтесь удрать.

Куда?

Император усмехнулся:

Раньше нас в Агру! Не домой же?