– И я бы на твоём месте не напоминал, – кивнул Льюис. – Ей слегка приглушили память – чтобы сохранить секреты, всё же ребёнок, мало ли, но Анри говорил, что первое время ей часто снились кошмары.. – Он немного помолчал, потом хитро сощурился: – Если она тебя заинтересовала, ты вполне можешь познакомиться с ней заново, узнать, так сказать, поближе… Она весьма милая девочка.

Льюис многозначительно подмигнул, и Ник ощутил укол недовольства. Нет уж, ему хватило в своё время одной весьма милой девочки, чтобы приобрести привычку обходить всех прочих по широкой дуге.

– Мне важнее, чтобы она была хорошим капитаном. Насколько я знаю, дорога к Острову Королевы непростая, не хотелось бы закончить свои дни на дне моря.

Улыбка Даррела в полумраке коридора показалась ему уверенной и – самую чуточку, – гордой.

– Она – истинная дочь Анри Розье, – произнёс он. – Если она не сумеет доставить нас до места, я съем свою шляпу. А теперь дай пройти, в конце концов!

Ник, не скрываясь, хмыкнул, но посторонился. Если Амели не справится с задачей, шляпу Даррела смогут съесть разве что морские твари – как и его самого.

Но говорить об этом Ник не стал.

***

Собранные командой сведения оказались интересными.

Повариха Молли о «своей девочке» говорила много, подробно, с удовольствием – но малоинформативно. Теперь Ник знал, какие булочки Амели предпочитает на завтрак, в кого она влюбилась в пятнадцать лет и как этот кто-то огрёб от поварихи половником, однако о профессиональных качествах капитана Барни почти ничего не узнал.

С другой стороны, Молли как никто разбиралась в отношениях между членами экипажа – выяснилось, что не все рады назначению девчонки, а двое и вовсе покинули «Северный ветер» в ближайшем порту, как только узнали, кто теперь будет ими командовать.

Таких упёртых, не желающих признавать, что женщина может быть капитаном, за полгода встретилось немало. Клиенты, потенциальные работники, другие капитаны… Амели не жаловалась, но Молли прекрасно видела, как задевают её подопечную их суждения и взгляды. Девушка не сдавалась – когда Барни рассказывал об этом, в его голосе звучали нотки уважения и сочувствия.

Кармине тоже приходилось нелегко – но она, по крайней мере, не отвечала за весь экипаж разом и никем не командовала. Грег не обладал ни простодушным обаянием Барни, ни жгучим очарованием Себастьяна, но умному мужчине не так уж сложно найти общий язык с женщиной – особенно при условии, что он готов признать её действительно умной. Но хотя мисс Росси охотно поддерживала беседы о метеорологии и фармацевтике, от интересующих тем она уходила с лёгкостью. О капитане она предпочла не распространяться: «вы ведь не хотите, чтобы я пересказывала сплетни?», о духах повторила всё то же, что в кают-компании. Грегу удалось получить каплю вещества на платок, для последующего анализа, но этим его успехи и ограничились.

Больше всех повезло Себастьяну. Парень легко нашёл общий язык с простыми матросами и механиками, которые были не прочь обсудить симпатичную девушку, даже если она капитан. Большая часть экипажа скорее уважала Амели – на любопытствующего вывалили целый ворох историй о том, как хрупкая девушка, не боясь запачкать ручки, училась понимать огромный дирижабль, вязать узлы, крутить гайки, взбираться на самый верх, чтобы поставить заплатку на оборочку баллонов. Капитан мог бы вырастить из приёмной дочери изнеженную барышню в кружевах, но он, как теперь понимали все, воспитывал преемницу – и гонял девчонку так же жёстко, как и любого члена команды.

Часть баек, впрочем, принимать всерьёз не стоило. Себастьян изображал искренний восторг человека, не слишком-то разбирающегося в вопросе, однако его отец, а потом и старший брат в своё время командовали дирижаблем похожей модели, и Себ, успевший до попадания в «Щит» полетать с ними, тоже кое-что понимал.

– …И вот он мне говорит – капитан может провести судно через туман с закрытыми глазами, и не сбиться с курса! – с усмешкой проговорил он. – Якобы чутьё какое-то особенное, и всегда знает, где север-юг, никакого компаса не надо. Или вот ещё гора у них как-то на пути возникла, и если бы не капитан… – Себастян хмыкнул и покачал головой. – Половину баек, что мне нам наплели, я уже точно слышал про кого-то другого. Но в целом, говорят, капитан она хороший. Была б парнем – вообще никаких претензий.

Он вскинул голову, услышав хлопанье крыльев. Живущий на дирижабле попугай имел скверный характер – а также дурную привычку к прицельной «стрельбе». На сей раз ара не удостоил пассажиров вниманием и скрылся за носовой пристройкой. Себастьян облегчённо вздохнул и облокотился на борт.

– Не всякий парень в этом возрасте способен управлять дирижаблем и руководить командой, – заметил Ник. – Мне показалось, что многие были бы рады видеть в начальниках Кирка.

– Молли говорит, – прогудел здоровяк, – что старпом очень уважает Амели и всегда помогает. Он обещал это старому капитану.

– Допустим. – Ник глянул на горизонт – прямо по курсу клубились неуютные тучи. – Но представь на минутку, что я, к примеру, взял и помер – а начальство поставило руководить группой такую вот пигалицу. Ты бы порадовался? Нет, Себ, я сказал «руководить», а не то, что ты себе вообразил!

Себастьян бессовестно расхохотался, Барни засопел, подбирая ответ, но ничего сказать не успел. Дверь кормовой надстройки неожиданно распахнулась, и Ник запоздало вспомнил, что именно там находится каюта капитана.

Взгляд, которым Амели окинула пассажиров, годился бы для хранения скоропортящихся продуктов.

– Освободите проход, джентльмены, – произнесла она очень ровным тоном. – Пигалице пора в рубку.

Мужчины расступились, и капитан прошествовала мимо с воистину королевским достоинством. У ведущей на лестницу двери она обернулась.

– Будьте добры, мистер Джонс, велите своим людям вернуться в каюту, надвигается шторм. И попросите мистера Джефферсона пройти в рубку, его помощь скоро понадобится, спасибо.

Капитан скрылась с глаз. Себастьян хмыкнул.

– Ну вот, теперь если она решит нас утопить, виноват будешь ты, командир.

Ник скривился и отрывисто кивнул, задавая подчинённым направление. Вышло действительно неудобно. Интересно, с какого момента она слушала разговор – и точно ли случайно? По идее, неловкость должен ощущать именно тот, кто подслушивает, однако внутри было слегка неуютно.

Отправив Гэбриэла в рубку, Ник остановился на пороге своей каюты – и всё же решился.

– Схожу, извинюсь, – буркнул он, не глядя на друзей. – Не хватало ещё, чтоб она и впрямь со злости врезалась в какую-нибудь скалу.

Не дожидаясь комментариев Себастьяна, он захлопнул дверь, развернулся и направился к лестнице.

Глава 7. Пигалица и штурвал

– В кулуарах шепчутся, что «Щит» вновь активизировался.

– Некстати, но мы же не думали всерьёз, что они ленивые идиоты?

– Иронизируешь? Тебя не было в Гренландии, когда они громили орден!

– Правильно, я был занят нашим общим делом, и посмотри, где мы? Примите контрмеры и продолжайте.

***

Настолько суетливые и общительные пассажиры попали на борт впервые с тех пор, как она стала капитаном. Оказывается, это крайне утомляет! Когда был жив papa, она радовалась общению с пассажирами, любила болтаться на верхней палубе, в столовой и слушать разговоры или даже узнавать что-то в интересной беседе. Теперь же она едва не скрежетала зубами – как меняется взгляд на вещи, когда ты с другой стороны. Ей решительно мешали в исполнении работы: едва села заполнять судовой журнал, как явился Льюис, расшаркивался в извинениях от мистера Джефферсона, расспрашивал о нелюбви к драконам. Неожиданностью оказалось, что Кармина разболталась. Просила потом Льюиса оставить эту беседу между ними.

– Я наговорила лишнего, но этого от того, что вы и ваша команда боретесь с преступниками-драконами. Может быть создадите отряд и для дел, подобно моему? Поверьте, это было крайне страшно. Реши он меня съесть, никто бы и не смог остановить.

– Джентльмен не болтает, – Мистер Даррел слегка обиженно вздохнул. – Я подумаю, что можно сделать среди гражданского населения.

Льюис отбыл, потом ушла и Кармина: её работа в рубке пока что окончена, и судя по разговорам за дверьми, на пути до камбуза, её подстерегал один «рыцарь». Амели не удивилась, Кармина была очаровательна и мало кто обращал внимания на её шрам, особенно когда она звонко смеялась и шутила. Легко предположить, что она заинтересует кого-то из группы. Странно, что не главаря этих драконоборцев. Кажется, такие крупные мужчины предпочитают миниатюрных весёлых девушек. Однако за Кармину не стоило волноваться, она хоть и была приветлива со всеми, но интрижек на борту не заводила и за флиртом не замечалась. Амели тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли. Пассажиры и пассажиры, не хуже других. Пусть хоть чем занимаются, лишь бы её не трогали и за борт не вываливались.

В одиночестве было проще сосредоточиться. Амели заполнила журнал, перебрала записи механиков, Молли и старпома о необходимых запчастях, продуктах, приходе и расходе. Сравнила данные с выполненными пунктами и устало потёрла глаза – на самые большие нужды им едва хватит, сразу нужно будет искать новый заказ, задерживать жалованье нельзя. Если Анри Розье мог себе это позволить, то она нет.

После записей она проверила приборы: высоту набрали, скорость пятьдесят миль в час. «Северный ветер» не отличался особенной быстротой, да они не сильно и торопились, так что работала одна моторная гондола. Совсем скоро дирижабль остынет, и тепло от парового двигателя распространится по трубам, отапливая помещения, а сейчас рубку грело солнце. Самое время освежить память. Амели достала старый журнал отца и долго листала, пока не добралась до записей про Остров Королевы. Она настолько зачиталась, что пропустила обед. Кармина принесла ей в рубку сэндвич и стакан ягодного отвара, прощебетала что-то про мужчин, которые хотят много знать, но им не светит, покрутилась рядом и ушла, Амели едва успела сказать набитым ртом «спасибо». Что там Кармина болтала про хитрого Грега она не уяснила, поскольку слушала через слово.

Пропустила и ужин, пока смотрела на приборы и проговаривала, как они будут вести себя в магической буре. Вначале зажгутся огни святого Эльма: вдоль килевой балки под баллонами, на причальном устройстве, на носовой фигуре. Рули высоты и направления откажут, приборы высоты и скорости тоже – они будут слепы. Амели отошла в тот угол рубки, откуда наблюдала, как отец вёл дирижабль сквозь бурю, и закрыла глаза. Перед внутренним взором призрачная фигура капитана Розье крепко держала штурвал, а старпом орал в трубы приказы для машинного отделения. А она, Амели, точно знала, что отец не ошибается, она чувствовала колебания в магической буре, как будто они шли сквозь участок спокойствия, проход между несколькими подвижными стенами. Он всё делал правильно.

– Моя детка, всё ли хорошо? – ворвался в воспоминания голос Молли. Амели от неожиданности подпрыгнула и ударилась локтем. Образы из памяти исчезли.

– Да. Я просто готовлюсь.

Грузная повариха с неожиданной для такой фигуры ловкостью огибала препятствия, – стол, кресла, – и наконец добралась до своей деточки, чтобы вручить накрытое куполообразной крышкой блюдо.

– Ужин. Негоже костьми греметь под ветром. И так худая.

Амели застопорила штурвал в необходимом положении и позволила усадить себя в кресло. Молли вручила ей блюдо, достала из кармана белоснежного передника вилку. Только сейчас Амели поняла, как долго не ела и с жадностью набросилась на мясной пирог.

– Голод – лучшая приправа, – одобрительно кивнула Молли, наблюдая за ней. – Ты знаешь, солнышко, один из пассажиров очень мил. Барни, видный мужчина.

– Тот с косичкой, толстяк? – пробубнила Амели, усердно жуя.

– Не толстяк, а представительный. Да! Как живо тобой интересовался, приятно было.

Амели едва не поперхнулась:

– Мной?