Аравия продолжала быть гостеприимной ещё очень долго. Спустя десять миллионов лет после сааданиуса, 17–18 миллионов л.н. тут жили гелиопитеки Heliopithecus leakeyi. К сожалению, мы очень мало знаем об этих человекообразных обезьянах. В местонахождении Ад Дабтиях сохранился лишь обломок левой верхней челюсти с четырьмя зубами, да ещё четыре зуба без челюстей. Судя по нему, гелиопитеки были чуть меньше современного шимпанзе, но намного примитивнее не только нынешних человекообразных обезьян, но и некоторых синхронных родственников вроде африканского афропитека Afropithecus turkanensis и моротопитека Morotopithecus bishopi.

Спустя несколько миллионов лет леса стали быстро редеть, и ко времени около 10–11 млн л.н. Аравия из лесного рая превратилась в степь, которая ещё чуть позже и вовсе стала пустыней – надёжным барьером, столь долго не пускавшим предков людей из Африки в Евразию.

Литература

Zalmout I. S., Sanders W. J., MacLatchy L.M., Gunnell G. F., Al-Mufarreh Y.A., Ali M. A., Nasser A.-A.H., Al-Masari A.M., Al-Sobhi S.A., Nadhra A. O., Matari A. H., Wilson J. A. et Gingerich Ph. D. New Oligocene primate from Saudi Arabia and the divergence of apes and Old World monkeys // Nature, 2010, V. 466, pp. 360–364.

2. РУСИНГА
МОСТ В РАЮ
(КЕНИЯ; 18 МЛН Л.Н.)

Солнце разливало тепло по небу и поднебесью. Зелёные склоны вулкана широкими волнами спускались вниз. Между густыми кустами струился ручей. Кроны деревьев смыкались над водой, образуя изумрудный туннель – тихое уютное место. В пологе из листьев звучала невидимая птица. Через прорехи в своде пробивались яркие лучи и блестели в воде; иногда вокруг такого солнечного столба начинали кружить бабочки.

Где-то выше по склону иногда раздавались крики дендропитеков, далеко вниз по течению слышались тяжёлые вздохи лесных слонов.

Ветки закачались, и по толстому суку, протянувшемуся на половину ширины речушки, осторожно вышел проконсул. Небольшие размеры и короткая мордочка ясно выдавали в ней самку. Обезьяна прошла треть сука, села и оглянулась. Вслед за ней из листвы выскочил головастый детёныш. Он резво пробежал до мамы, высоко поднимая несуразные лапки, сел рядом с ней и схватился ручонками за шерсть на её спине. Родительница извернулась, ухватила сыночка рукой и, посадив перед собой, принялась чистить ему шёрстку. Несколько мгновений он сидел тихо, но потом забеспокоился и попытался убежать. Мама строго удержала его на месте, легонько придавила к ветке и снова принялась шевелить его смешной пушок.

В зарослях на берегу раздался какой-то шорох. Самка привстала и внимательно вгляделась в чащу. Она не была встревожена, скорее заинтересована. Опасные твари – зубастые креодонты – никак не смогли бы забраться на ту высоту, где сейчас сидели мама с сыночком. Но креодонты и не шумели бы так сильно.

Из кустов на берег, усыпанный вулканическим туфом, вышел халикотерий. Он странно ковылял на длинных передних лапах, медленно переставляя коротенькие и как будто вечно полусогнутые задние. Длинная мощная шея уверенно раздвигала ветки. Широкие ноздри на вытянутой морде раздувались, вдыхая воздух. Халикотерий плавно и не торопясь выдвинулся на бережок, застыл на полминуты, качнулся вперёд и наклонился попить.

Проконсулы потеряли интерес и опять занялись своими делами. Детёныш вновь засуетился и попробовал убежать. Мамаша лениво попыталась его удержать, но не особо старательно. Сыночек пробежал вперёд и увидел пару бабочек, крутивших свой замысловатый танец в ярком пятне тепла. Бестолковый малыш на полсекунды присел, наблюдая за мельтешением крыльев, а затем попробовал ухватить столь заманчивые игрушки.

В этот момент внизу раздался оглушительный треск: халикотерий решил подкрепиться, сел на свой широкий зад, зацепил огромными когтями тонкое деревце и потянул ко рту, вытягивая губы в предвкушении лакомства.

Скрип ломаемого ствола напугал детёныша – он, смотревший вверх на бабочек, шарахнулся назад и вбок, нога соскользнула с сука, и бедняжка повис, цепляясь ручонками за кору. Мама бросилась вперёд, вытянула мохнатую руку и ухватила драгоценное чадо за шкирку. Едва не улетевший в речку страдалец, испуганно тараща круглые глаза, прижался к мамочке. Она обняла его, прижала к себе, успокаивая и одновременно поглядывая поверх острым взглядом. Детёныш, ни на миг не отпуская шерсть мамы, перебрался к ней на спину и затих в этом самом безопасном в мире месте. Самка поднялась, легко добежала до конца сука, не останавливаясь перемахнула на встречную ветку и скрылась в кронах на противоположном берегу.

Халикотерий так и не заметил едва не случившейся трагедии. Он был всецело поглощён ощипыванием нежной листвы со сломанного деревца…

Улики

Африканские экваториальные и тропические леса – родина человекообразных обезьян. В промежутке времени от 28 до 24 млн л.н. некие ещё очень примитивные гоминоиды появились именно в Африке. В кенийских местонахождениях Лотидок и Лосодок найдены куски челюстей и зубы камойяпитека Kamoyapithecus hamiltoni, в танзанийском Нсунгве – руквапитека Rukwapithecus fleaglei. Эти создания ещё очень отдалённо напоминали современных гиббонов, орангутанов, горилл и шимпанзе, но были их прямыми предками. О первых человекообразных мы знаем очень мало. Но прошло ещё десять миллионов лет – и их многочисленные потомки заполнили африканские джунгли.

Коротконогие маленькие слоны Archaeobelodon

Карликовый оленёк Dorcatherium parvum

В отложениях на островах Русинга и Мфангано на озере Виктория палеонтологи откопали огромное количество костей и зубов проконсулов: древнейший – 19–20 млн л.н. – Proconsul africanus эволюционировал в P. heseloni с датировками 17–18,5 млн л.н., который чуть позже изменился в очень похожего P. nyanzae. Благодаря этим находкам мы знаем о проконсулах очень много. Эти обезьяны были размером с очень крупную макаку, среднего павиана или гиббона-сиаманга. Их руки и ноги были равной длины, при беге по ветвям они опирались на ладонь; морда была сравнительно короткой, клыки умеренной длины, а размер мозга – как у современного павиана. Поскольку проконсулы весили 10–20 кг – довольно много для обезьяны, то лихо прыгать с дерева на дерево они уже не могли; хвост потерял своё значение как балансир и руль, а потому исчез, от него остались лишь маленькие копчиковые позвонки.

Исследователи много спорили о том, в какой среде жили проконсулы. Варианты менялись от открытой саванны с редкими деревьями до густого дождевого тропического леса. Такой разброс мнений, как ни странно, связан не с недостатком, а с избытком информации: в богатых отложениях Русинги и Мфангано сохранились не только кости крупных животных, но и раковины улиток, отпечатки многоножек и листьев, окаменевшие стволы, корни и семена деревьев, а также прочие следы прошлой жизни. Обилие карбонатов в воде законсервировало даже такие эфемерные вещи, как муравейник, плоды, язык ящерицы-геррозавра, мускулатуру и перья птицы, черепномозговые нервы проконсула. И при этом на небольшом расстоянии встречаются останки как водных животных, например крокодилов, так и степных, как, например, долгоногов. В общем-то для Африки такая мозаика очень характерна. Подробное исследование ископаемых почв и фаунистических комплексов из отдельных точек позволило конкретизировать картину с точностью до десятков метров.

Останки проконсулов есть в разных местах, но сохранность останков сильно различается. Особенно богато местонахождение Касванга на северной оконечности острова Русинга, тут найдены несколько почти целых скелетов и огромное количество фрагментов. Некоторые кости обнаружены в сочленении, многие – разрозненными. Очевидно, тут-то и был дом проконсулов, а в прочие местонахождения обломки костей и зубы заносились ручьями. Судя по всему, проконсулы прыгали по деревьям, смыкавшимся над тихой речкой, и иногда падали в неё. Показательно, что останков детёнышей и подростков больше, чем взрослых, – неопытные чаще срывались с веток.

Своеобразным пупом Русинги был вулкан Кисингири. По его склонам, большей частью с юго-востока на северо-запад, текли мелкие медленные извилистые потоки. По их берегам росли довольно густые леса – так называемые галерейные, в которых и жили проконсулы. Это не были влажные леса типа современных экваториальных, но и не открытые равнины с участками леса. В чаще росли деревья семейства кутровых Leakeyia vesiculosa (современные родственники которых имеют вкусные красные плоды), семейства анноновых Anonaspermum distortum (плоды нынешних представителей – сметанные яблоки – похожи на ананасы), Cnestis rusingensis из коннаровых (плоды коих обычно сухи), Triclisia inflata и Syntrisepalum auritum из лунносемянниковых (чьи плоды часто красивы, но горьки и даже ядовиты), лианы тыквы-горлянки Lagenaria cruciformis из тыквенных и Ziziphus rusingensis из крушиновых.

Древняя свинья Nyanzachoerus

Длинноногий лесной слон Prodeinotherium hobleyi

Чащу с проконсулами делили примитивные галаго Progalago songhorensis – предки чебурашек, тростниковые крысы Diamantomys luederitzi и Paraphiomys stromeri, похожие на помесь крысы с бобром, примитивные белки Vulcanisciurus africanus, шипохвостые летяги Paranomalurus soniae, чья летательная перепонка крепится к особому тонкому хрящу, идущему от локтя параллельно предплечью, а в шерсти хвоста кроются острые шипы, прыгунчики Miorhynchocyon clarki – длинноносые, длинноногие и длиннохвостые родственники слонов размером с котёнка, халикотерии Butleria rusingense – несуразные родичи лошадей, садившиеся перед деревьями и пригибавшие ко рту ветви огромными когтями на огромных передних лапах, карликовые оленьки Dorcatherium parvum – саблезубые копытные, любящие лазать по низким деревьям и забираться в дупла, в целом фруктоядные, но способные загрызть какую-нибудь мышь или рыбу, креодонты Anasinopa leakeyi – хищники размером с волка, главная гроза миоценовых лесов.

Проконсулы почти не покидали деревьев, так что жили практически в полной безопасности. Креодонты плохо лазали по деревьям, примитивный медведь Hemicyon известен в Русинге по единственному зубу, а из кошачьих в это время тут жили лишь Asilifelis coteae – совсем маленькие мурки, не опасные для приматов. Тем не менее один из скелетов проконсулов был найден в дупле окаменевшего дерева вместе с костями свиней, причём концы костей и обезьян, и хрюшек были погрызены. Видимо, какой-то хищник, наверняка креодонт, регулярно таскал добычу в дупло, пока не собрал там отличную палеонтологическую коллекцию.

В лесах несколько иного типа – по соседству, но тоже по берегам речек – жили прыгунчики Myohyrax oswaldi, ежи Gymnurechinus leakeyi, не имевшие иголок и не умевшие сворачиваться клубком, примитивные кролики Kenyalagomys minor, коротконогие маленькие слоны Archaeobelodon с парой почти прямых бивней на верхней и парой лопатообразных бивней на нижней челюсти, питавшиеся древесной корой, а также не очень большие дейнотерии Prodeinotherium hobleyi – длинноногие лесные слоны с загнутыми вниз бивнями на нижней челюсти.