– Этого и не требуется. Алия планирует исполнить свой долг целиком, – ответил я, с трудом сдерживая гнев. Не знаю, откуда это в моей девушке, но её фанатичная вера в то, что ей нужно меня покинуть, угнетала. Ни один аргумент не был услышан, ни один довод не нашёл отклика в её душе. Она должна уйти обратно в Крепость, и точка. Иного не дано.

– Тебя подвезти? – Кималь Саренто ожидал меня возле главного входа. Его карета стояла неподалёку. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы осознать – ректор желает продолжить наш внезапно прервавшийся разговор. Пришлось соглашаться, всё равно мне каким-то образом нужно вернуться домой. Пока ещё домой.

Вот только вместо поместья мы отправились в академию. Вновь Кималь Саренто предупредил помощницу, что его теперь точно ни для кого нет, после чего налил два бокала вина. Дело принимало интересный оборот. Просто так разбрасываться своим уникальным вином ректор не привык.

– Что на самом деле произошло в Кострище? Только давай без сказок про атаки фанатиков. Я знаю Элеонору. По такой безделице она никогда бы с тобой не связалась. Тем более ты в моём присутствии предупредил её этого не делать на время встречи.

– Расскажешь, где Аделина? – ответил я вопросом на вопрос.

– Её вызвали в клан пять дней назад. Говорит, что-то случилось, но подробностей рассказать не может из-за обязательств перед кланом.

– Наира тоже уехала в родное поместье четыре дня назад. Связь улавливаете?

– Клану Бартоломео что-то угрожает, и они консолидируют силы, чтобы противостоять этой угрозе?

– Не просто клану Бартоломео. Всем тёмным. Как и светлым. Твари, что разломали Стену, называются каменоиды. Кто такие и с чем их едят – без понятия. В Кострищ нагрянула делегация из Храма Скрона, желая привлечь меня к уничтожению монстров. По их словам, этих каменюк не берёт ни физическая, ни магическая сила. Только тёмная аура. Мне даже обращённого выдадут, чтобы я как можно скорее вернулся в Кострищ.

– То, что сказал верховный епископ по поводу заражённых разломов, правда?

– Абсолютная. В этом мире больше не осталось ни одного заражённого разлома. И верховный епископ это прекрасно знает. Почему? Вопрос очень злободневный, и у меня есть не самый популярный ответ.

– Намекаешь, что наш общий знакомый может иметь какое-то отношение к появлению заражённого разлома на турнире?

– Какое-то? Прямое! Этот разлом был создан или им самим, или по его прямому приказу. Стопроцентных доказательств у меня нет, но их и не требуется. Не тот случай. Я не собираюсь останавливать графа Вяземского или армию генерала Хабенского. Если каменоиды их случайно прикончат, печалиться не стану. У меня другая задача. До тех пор, пока тёмные не прознали о том, что заражённых разломов больше не существует, хочу присвоить все ресурсы разломов. Мне ещё с вами торговаться.

– Меня напрягает твоя открытость. Раньше из тебя слова было не вытащить, сейчас ты сам всё выкладываешь, – заметил Кималь Саренто. – Заболел?

– Мы сейчас на одной стороне, господин ректор. И чем больше вы знаете о том, что происходит, тем эффективней сможете принимать решения. Встреча, что только что произошла, наглядно показала настоящий расклад сил. Хабенский и Вяземский. Третьего не существует. Если этой парочке в чём-то не угодить, начнётся то, что происходит с моим Кострищем. Так что пока угроза не устранена, мы в одной лодке. Насколько я помню, у графа Вяземского к вам тоже имелись какие-то претензии. Если внезапно меня не станет, все наработки по лишению репутации обратятся против магической академии. Так что диверсионные группы, неприятности и устранение провокаторов наш нынешний путь. И в нём нужно друг другу доверять. Хотя бы на верхнем уровне. Раз пошёл такой разговор про доверие, у меня возник вопрос. Как думаете, Заракская империя сильно опечалится, если внезапно центральная крепость ночной гильдии прекратит своё существование? Включая всех обитателей, что в ней засели в настоящий момент?

– Силёнок-то на такое хватит? – недоверчиво спросил ректор.

– Хватит. Если кто-то думает, что ему позволительно нападать на моих гонцов, то он глубоко заблуждается. Я с лёгкостью закрою глаза на пренебрежение договорными обязательствами. Просто больше не буду работать с этими людьми. Я проигнорирую попытки изолировать мой город или натравить на нас фанатиков. Это глупо и бессмысленно и говорит только о скудном воображении человека. Но убийство моих людей прощать не намерен. Так что я собираюсь войти в центральный дом гильдии убийц и всех там уничтожить. К слову – я не спрашиваю разрешения, вопрос с этим уже решён. Я интересуюсь последствиями такого действия. Ибо у меня нет планов умалчивать о том, кто это сделал и по какой причине. Заракская империя должна понять, что произойдёт, если люди из Кострища начнут умирать.

– Во дворце ночной гильдии, как ты назвал этот дом, находятся несколько десятков пленников. Некоторые из них имеют вполне ощутимую ценность. Например, Миральда Лертан. Я ошибся, отпустив её на вольные хлеба. Император почувствовал силу и начал пренебрегать прежними договорённостями. Если тебе удастся вытащить истинную наследницу Заракской империи из плена и спрятать её в Кострище, моей признательности не будет границ. Это опасно – убийцы гарантировали императору, что его племянница мертва, но сохранили её жизнь для лучших времён. Ибо все в этом мире хотят контролировать друг друга. И император, и убийцы сделают всё, чтобы Миральда не дожила до двадцати одного года. Когда она сможет заявить о своём праве на трон. Но, если ты готов рискнуть, принцессу можно сделать символом Кострища. Обложкой. Использовать против графа Вяземского его же оружие – слухи и искажение информации.

– Сделать Кострищ не пристанищем тёмных, а местом спасения истинного наследника трона? – идея, которую продвигал Кималь Саренто, попахивала авантюрой, но мне она нравилась. Тем не менее слепо следовать ей никто не собирался. Вначале поговорю с Элеонорой. Мне хватило уже общения с герцогом Турбским, фанатиком, жаждущим вернуть прежнюю власть. Таких, как он, хватает, и они способны стать той силой, на которую я смогу опереться в противоборстве с графом Вяземским. Вот только нужно ли мне это? Как только Миральда почувствует власть, она превратится в полную дуру. Уже проходили. В Кострище и без того напряжёнка, чтобы там ещё и полоумная принцесса бегала. В общем, нужно думать.

Тем не менее идея Кималя Саренто навела меня на мысль, что мне стоит пройтись по логову ночной гильдии более продуктивно. Не просто уничтожая всех направо-налево, а делая это с пользой для Кострища. Ресурсы, золото, драгоценности. Всего этого должно иметься у убийц в огромном количестве, так зачем мне всё это им оставлять? Эти люди сами выбрали свою судьбу.

– Адрес подсказать? – ухмыльнулся Кималь Саренто, когда я поднялся с кресла.

– Найду по запаху. Очень надеюсь, что в логове не будет ваших людей, господин ректор. Потому что жалеть сегодня я никого не намерен. Гильдия убийц взялась не за тот контракт. И сегодня будет тот день, когда им об этом в открытую объявят.

Глава 4

Огромное здание находилось неподалёку от центральной площади Турба. Ночная гильдия настолько утратила страх, что даже не пряталась. Каждый раз, когда против убийц выступала какая-то сила, эта сила по той или иной причине быстро заканчивалась. Или умирала, или передумывала, так как родственники внезапно попадали в лапы безжалостных тварей. Дошло до того, что гильдия обрела вес в политическом мире. С её мнением начали считаться. Управляли убийцами три меняющихся главаря. Ротация была постоянной, так что в тот или иной момент времени вся верхушка ночной гильдии побывала на этой должности. Считалось, что это крайне эффективное средство против любой агрессии – бесполезно вырывать зубы змее, если она тебя душит. Конечно, ходили ещё некоторые слухи о лидере, что, собственно, и курирует процесс смены власти в гильдии, но подтверждений этому нигде не было. И, как мне кажется, никогда не будет. Убийцы тщательно следили за такой информацией.

Вот только мне было глубоко наплевать на все эти хитросплетения мироустройства ночной гильдии. Я не собирался уничтожать её полностью. Пусть живёт. Непросто признавать, но невидимки являются крайне приятным инструментом контроля и получения информации. Либо устранения неугодных, если на то пойдёт. Однако я собираюсь спросить за шестерых курьеров, что были загублены силами этой братии. Причём спрашивать буду не в соотношении один к одному. В соотношении все против моих людей. Ибо для меня каждый человек даже не на вес золота, он бесценен!

– Чем-то могу помочь? – на входе меня встретила милая и приветливая девушка. Казалось – лучик Света в этом царстве тьмы и жути. Улыбающаяся, красивая, с идеальной фигурой. Не девушка – мечта! Вот только «Анализ» показал, что передо мной не просто крайне опасный человек, а матёрый убийца! Вряд ли простой администраторше, что приветствует гостей, выдадут «Призрака» тринадцатого уровня. Конкретно эта дама могла спрятаться в тенях практически от любого человека!

– Конечно, можете, – улыбнулся я в ответ. – Хочу, чтобы вы где-то сделали себе пометку. Я – эрцгерцог Валевский. Пришёл сюда для того, чтобы убить всех, кто находится в этом здании. Включая такую милую и обаятельную девушку, как вы. Но не хочу этого делать, пока информация обо мне не будет записана и передана в вышестоящие инстанции.

– Как мило, – на лице девушки не дрогнул ни один мускул. – Какой изощрённый способ самоубийства, ваша светлость. Желаете, чтобы мы сообщили вашим родственникам? Или завещание вы уже написали?

– Милая девушка, вы пометку о моём прибытии сделали? – реагировать на сарказм убийцы было глупо. – У вас тридцать секунд, прежде чем…

Атака была стремительной, но малоэффективной. Силуэт девушки растворился в воздухе и очутился в нескольких шагах от меня. Сверкнули искры, и моя несостоявшаяся убийца отлетела в противоположную стену. Умудрившись сориентироваться, девушка развернулась в воздухе и, врезавшись в стену двумя ногами, тут же оттолкнулась, устремившись обратно в мою строну. В этот раз в её руках были не клинки, а что-то стеклянное. Наверняка какой-нибудь гадкий смертоносный яд, способный проникнуть сквозь любую защиту. Что было не лишено смысла. «Золотистый купол защиты» не уберегал от жидкостей.

Вот только владелица приёмной ночной гильдии не учла два обстоятельства. Первое – я не был самоубийцей, врывающимся в логово убийц только с одной магической бронёй. Второе – я был не менее быстр, чем она. Сделав шаг вперёд, я позволил размазать по своей защите яд и, вогнав руку в грудь, игнорируя несколько типов защиты, включая амулет на смертельный урон, вырвал целую гроздь магических камней. На лице девушки застыло выражение искреннего недоумения. Она так и не поняла, что её убило. Смахнув кровь, я положил добытые камни в карман. Когда я узнал про эту особенность мифриловой брони, захотелось прыгать от радости – отныне у меня имелся встроенный рюкзак для хранения малогабаритных предметов, недоступный всем другим людям. Магические камни, эликсиры, золото, драгоценности – всё, что было не больше моей головы, с лёгкостью могло в нём разместиться. Экспериментальным путём было установлено, что объём рюкзака безграничный, но масса предметов, в отличие от инвентаря, не теряется. То есть если я найду три тонны золота и засуну это всё в карман, то вряд ли сдвинусь с места.

Тем не менее определённые подвижки были и в этом плане. После того как основные страсти по убийству моего деда улеглись и стало возможным разобраться с мифриловой бронёй, что предоставил мне Храм Скрона, я отправился к алтарю развития. Мастер Мерам был прав, утверждая, что основа любого мастера, работающего с символами, – это усиление собственного тела. Усилился я на максимум, единоразово потратив на это двести очков развития. Остановило меня лишь сообщение перед глазами, уведомившее, что в ближайшие двенадцать месяцев кристаллы галло становятся для меня бесполезны. Произошло перенасыщение.