Снова в школу. Том 1 (страница 16)
– Ты бы в лазарет сходил, – Кузя покачал головой. – Что не помнишь, что ли, у тебя так же кровища за пару дней хлестала, пока Лось одним ударом кулака не отправил тебя в нокаут, который едва не закончился кровоизлиянием в твою черепную коробку, потому что я почти уверен в том, что мозга там нет.
– Не нагнетай, – я поморщился, подошел к кровати и скинул полотенце, которое намотал вокруг бедер. Пока одевался, то почти на физическом уровне чувствовал напряженный Кузин взгляд, разглядывающий мой голый тыл.
– А ты и правда начал качаться, – протянул мой соседушко. – Уже не креветка в обмороке.
– Почему креветка? – я даже слегка обиделся за местного Саву. Он, конечно не был хоть сколько-то накаченным, но не до такой же степени.
– Потому что такой же скрюченный, – Кузя подхватил свой рюкзак и направился к дверям. – Я сегодня поздно. Ты в свой подвал пойдешь?
– Не знаю, – я пожал плечами. – Еще не решил, – Кузя только кивнул и вышел из комнаты, оставив меня наедине со все еще переливающимся макетом и собственными мыслями.
Долго стоять и медитировать мне было некогда, поэтому я тоже очень скоро покинул комнату, направившись на занятия.
– … Подведем итог, Император, согласно статье номер три, пункта четыре нормативного кодекса, прежде чем совершенно легитимно получить атрибуты полноценной власти, должен получить абсолютную утвержденность, – я ворвался в кабинет, когда от урока прошло уже около трех минут.
– Разрешите войти, Нестор Иванович, – рявкнул я с порога.
– Хм, Савельев, ты слышал мои последние слова? – право нам преподавал настоящий юрист, Мордвинов Нестор Иванович, входящий в Золотую дюжину тех, кто брал за свой час больше, чем я вчера за статуэтку получил.
– Да, Нестор Иванович, слышал, – ответил я ему.
– Очень хорошо, тогда, если ты сейчас скажешь всем нам, что подразумевает под собой термин «абсолютная утвержденность», то я позволю тебе войти, несмотря на такое вопиющее опоздание.
– Это означает, что, если наследника не утвердит и не подтвердит добровольность своих намерений магической печатью каждый член Совета кланов, не большинство, а каждый, то наследнику императором не стать ни при каких обстоятельствах.
– Ну, хорошо, верно, можешь занять свое место, – поджав губы, сообщил мне препод.
Парты были одинарные, а моя находилась в самом конце класса. Упав на нее, я попытался сосредоточиться на уроке, но не сумел, и так и задремал с открытыми глазами. К счастью Мордвинов не заметил моего практически отсутствия на уроке, так же, как и другие преподаватели.
Прежде чем пойти отдыхать, я все же воспользовался Кузиным советом и навестил Любовь Ивановну. Любаша курила у окна, а гуляющий по кабинету ветер тут же выносил дым на улицу. Обернувшись, она только поцокала языком, и, выбросив не потушенную сигарету в окно подошла ко мне. Со двора раздались громкие маты и проклятья, похоже, сигарета приземлилась кому-то на голову. Она же только плечами пожала.
– Под этими окнами нет ничего, что могло привлечь особь мужского пола погулять. Разве только, окна женской раздевалки перед душевой у девчонок-чирлидерш. Но тут, как понимаешь, он сам виноват, и мой окурок оказался чуть ли не орудием бога, который шельму отметил. Ничего криминального с тобой не произошло. Так небольшое переутомление, отлежишься и все в порядке будет, – без всяких переходов выдала она мне, затем задумчиво провела пальцем по подбородку. – Что-то неспокойно мне как-то: то ли предчувствия разыгрались, то ли хондроз замучил, как бы то ни было, и то, и другое ведет к смене погоды. Все вали отсюда, я похоже, тоже слегка переутомилась, а ведь учебный год только-только начался, – и Люба, сокрушенно покачав головой, снова подошла к окну, перестав обращать на меня внимание.
Вернувшись в кампус, я решил сегодня в подвал не идти, а, согласно рекомендации медички, попытаться выспаться, но только я завалился на койку, как прозвучал сигнал кома, сообщивший, что мне необходимо спуститься в почтовый узел, потому что мне что-то пришло.
– Да чтоб вас всех, – простонал я, и, натянув штаны, поплелся к искомому узлу.
Когда я уже подходил ближе, то услышал звуки ссоры.
– Валя, мне надоели твои постоянные отговорки, – голос Эльзы практически звенел. – Я уже даже не понимаю, мы с тобой встречаемся, или нет? Я почти каждую ночь занимаюсь, а ты даже не поинтересовался, где я бываю, и с кем. Неужели тебе до такой степени все равно? Постарайся в таком случае хотя бы сделать вид, что это не так?
– Эл, что ты от меня хочешь? – простонал Лось. – Ты же знаешь, что я тебя люблю, ну же детка, – меня затошнило. Весь его слащавый голос был настолько пропита фальшью, что даже противно становилось. – Отец постоянно загружает меня работой. Вот, смотри, пакет в два раза больше тех, что вчера и позавчера приходили. Ты же видишь, как я занят…
– Валя… – Эльза вздохнула, а затем решительно сказала. – Я знаю тебя настолько давно, что отлично знаю, когда ты врешь еще в тот момент, когда ты сам этого не подозреваешь и только-только открываешь рот. И да, ты тоже меня знаешь, и должен помнить, что, если я и прихожу навестить тех, кто меня предал, то только для того, чтобы плюнут на их могилу, – как пафосно, я зажал рот, чтобы не хохотнуть, но ее ход мыслей мне нравится. А как же защита, учитывающая намерения? И кто из вас больше врет другому?
– Что-то Саву ты все никак не похоронишь, – проворчал Лось.
– Сава меня не предавал, – в голосе Эльзы прозвучала не наигранная горечь. – Это я от него отвернулась.
Стук каблучков раздался настолько близко, что я едва успел нырнуть в ближайшую нишу. Что это было? Разлад в раю? Мимо моего укрытия прошествовала девушка, и я снова залюбовался плавной линией ее бедер, подчеркнутых юбкой. За ней, пыхтя как паровоз, протопал Лось. Только когда они скрылись за поворотом, я вышел из ниши и направился к узлу. Подставив под сканирующий луч свою дельту, я получил пакет от юриста клана и свежую газету.
Вернувшись в комнату, соорудил бутер, маленький холодильник присутствовал в каждой комнате, и приступил к изучению присланных мне документов. Вообще-то документов не было, а была весьма пространная записка о том, что инженеры Бойнича, похоже, увлеклись и никак не могут выбраться из шахты, надеюсь, их там никто не сожрал, никакой песчаный червь, а то без оценки сложно будет продать шахту за вменяемые деньги. Но Леснин клятвенно пообещал, что к субботе все будет готово, и я смогу ознакомиться с документами оценки при встрече с матерью. Ладно, оставим пока это до субботы, все равно я ничего отсюда ни сделать, ни как-то изменить не смогу. Что там у нас пресса пишет?
А пресса писала весьма увлекательные вещи. Смакуя самые изощрённые подробности. И главная новость заключалась в следующем: Козыревский, на радостях, что у него собрана вся коллекция тварюшек в полном объеме, слегка свихнулся и решил выставить коллекцию на показ в главном музее Совета. Музей этот, к слову, охранялся гораздо лучше, чем школа, во всяком случае, внешних атрибутов охраны хватало, чтобы навести страх и ужас на потенциального вора, которому это не помешало, и на второй день выставки, коллекция статуэток из тринадцати предметов была похищена. Преступника или преступников так и не нашли, Козыревский назначил за их головы награду.
Странные они эти коллекционеры. Я зевнул. Ну и черт с ним. Сигналов от отцовского создания я больше сегодня не получал, может быть, она меня послушала и теперь ищет альтернативные способы связи, вместо моей многострадальной головы. В любом случае, это прекрасный способ выспаться, и я его просрать не хочу.
Глава 12
Сегодняшний день посещений я ждал больше, чем все предыдущие. Очень мне было интересно, чем закончилась оценка шахты, и какие у нас могут быть дальнейшие перспективы. Вроде бы Леснин намекнул в очередном сообщение, что результаты необычные и довольно поразительные. Ну тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не понять – люди Бойнича что-то такое нарыли, отчего юрист клана так поразился, и затянули с отчетом только потому, что сами охренели и решили все проверить, как можно более тщательно. В любом случае, это что-то располагалось ниже текущей выработки, а значит, в недоступном для нас месте, потому что денег у клана на разработку нет. Единственное, что находка значит для меня – это пропорциональное увеличение или наоборот уменьшение стоимости шахты. Последнее тоже вполне возможно, потому что люди Бойнича вполне могли обнаружить какие-нибудь залежи метана, делающие всю шахту одной огромной бомбой, которая вообще ничего на сегодняшний день не стоит. Но я по жизни оптимист, поэтому надеюсь на лучшее.
– Опять сидишь тут один и пялишься на девчонок? – Волкова традиционно испортила мне близкое к дзену состояние, плюхнувшись на скамью рядом со мной. И да, я снова сидел на трибуне и не без удовольствия разглядывал девушек, которые решили размяться на беговых дорожках, воспользовавшись очень хорошей погодой: солнечной, но не слишком жаркой, с обдувом в виде легкого ветерка. Короткие топы, шорты… эх, эстетика тонкого эротизма во всей красе. – А можно узнать, почему ты до сих пор не воспользовался своим же собственным советом и не подцепил обеспеченную симпотяжку? – я покосился на Софью. Вот умеет она как никто другой портить настроение. – Да ладно тебе, не обижайся. Вон смотри, эта выдра Бойнич остановилась возле Елизаветы Лопухиной. Вполне неплохая партия, – я только хмыкнул, но она спокойно произнесла. – Зря ты так реагируешь. Я сейчас говорю совершенно серьезно. Присмотрелся бы к ней.
– Обязательно, – я кивнул. Идея хотя бы удачного обручения сверлила мне мозг уже пару дней, с тех пор, как я получил долгожданный ответ от юриста. Потому что даже удачное обручение способно повысить твои ставки при обращении в банк. Нужно обсудить с матерью перспективы. Но все будет зависеть от содержания отчета. Мой взгляд остановился на Эльзе. Как же она все-таки хороша. Черт. Я бросил взгляд на одетую в простую школьную форму Софью. – Полагаю, эта выдра Бойнич все-таки сумела тебя опередить в плане покупки безумно дорогих туфель? – мне почему-то доставляло какое-то садистское удовольствие ее доводить до белого каления. Хотя, может, тут дело в том, что я так и не понял, что она действительно от меня хочет, не так уж сильно я и изменился за лето, так сказать, или же мне просто нравилось смотреть, как она меняется в такие моменты.
– Вот лучше об этом даже не начинай, – прошипела Софья, которая вмиг завелась. Но, ее стихия огонь – так что во взрывоопасности девушки нет ничего удивительного. Огонек, зарождающийся где-то в глубине ее глаз, завораживал, но не настолько, чтобы получить хоть какой-то отклик. Нет, все же вода и огонь очень разнонаправленные стихии, и только сейчас я понял, что подсознательно уже на уровне родственных стихий пытаюсь вывести эту девушку-загадку на откровенность.
– Понял, отстал, а насчет Елизаветы, я подумаю, – и я поднялся, чтобы пойти подождать мать в отведенном нам уголке для встречи.
На этот раз нам выделили субпространство под номером шесть. Я пришел сильно заранее, поэтому просто развалился на диване, попытавшись продолжить обдумывание моего весьма незавидного положения.
– Сава, а ты что здесь делаешь? – я едва не подпрыгнул, с трудом удержав себя на диване, только медленно обернулся на голос, который совершенно не ожидал здесь услышать и недоуменно посмотрел на стоящую возле входа Эльзу, которая смотрела на меня широко открытыми глазами, в которых застыло удивление.
– Вообще-то это наше с матерью место посещения, – и я показал ей номерок с яркой цифрой шесть посредине.
– Это какая-то ошибка, – Эльза от неожиданности даже забыла, что должна по возможности всегда изображать собой первоклассную стерву. Она подняла свой номерок, и мы вдвоем уставились на цифру шесть. Ничего не понимаю. На моей памяти подобное случилось впервые. Обычно чары, подобные тем, что наложены на это место не дают таких сбоев, приглашая в одно субпространство две семьи.