Раздался треск и универсальный щит, удерживаемый Гриньковым, исчез с легкой дымкой. Тут я увидел, что штатную защиту террористы уже изрядно продырявили, да и не была она рассчитана на пули и взрывчатку. Вот, находись парни в тире, они могли бы еще посопротивляться, там запас прочности больше, да и запрета на магические действа не предусмотрены. А если террористам еще и дельты на руки наставили, то тогда понятно, что единственное, что их еще удерживало, это щит Грини, через который они не могли элементарно пройти. Черт! Если они сейчас туда войдут, то тогда есть вероятность, что мои пули не смогут их достать! Ограничитель, точно. Развернувшись к тумбе лицом, я уперся в тяжелую крышку ногами и что есть силы толкнул ее, открывая доступ к сложнейшему устройству. Вскочил на ноги, одновременно срывая с шеи ограничитель, пустил в него небольшие крохи дара, и просто сунул руку с готовым взорваться из-за несовместимых настроек кулон в переплетение тончайших нитей, исходящих от каждого предмета, установленного в ящике тумбы. Террористы, приготовившиеся уже зайти к попятившимся парням, оглянулись на поднятый мною шум и тут защитное поле несколько раз мигнуло и погасло, а из тумбы посыпались искры и раздалось недовольное жужжание.

Выстрелы и сгустки неоформленной силы полетели в разные стороны одновременно. Я успел выстрелить несколько раз, но потом вынужден был спрятаться, чтобы не попасть под выстрелы и дружественные заклятья, которые быстро сориентировавшиеся спортсмены принялись кастовать с очень большой скоростью. Молодцы, что уж тут сказать. Все-таки левибол помогает не только очки набирать, но и другим вещам учит.

Тишина наступила как-то сразу. Еще вокруг все громыхало, на стенах появлялись потеки какой-то гадости, которая чуть заметно фосфоресцировала и была ядовита даже на вид, а пол то покрывался льдом, то от него шел пар, как в хорошо протопленной бани. Да вдобавок пули, которые не просто летели в мою сторону, но еще и постоянно рикошетили от лишенных защиты предметов, которыми был заполнен полигон под завязку. И вдруг наступила тишина. Я не спешил вылезать из своего укрытия.

– Эй, кто ты там? Я тебя не рассмотрел, – раздался усталый голос Грини. – Выходи, эти все… И, да, спасибо тебе огроменное. Если бы ты общую защиту не снял, мы бы не смогли ничего предпринять, и нас просто всех бы перестреляли, ну а так…

Сидеть за тумбой, из которой все еще сыпались искры, было по меньшей мере глупо, и я вышел, одновременно призывая дар, который сконцентрировался на моих руках, не формируясь ни во что законченное, и передергивая затвор автомата.

– Гриня, это же Савельев, – вперед вышел один из парней, в котором я сразу же узнал ведущего игрока нашей сборной. – Сава, что вообще происходит? – его голос звучал устало, а еще в нем слышались нотки паники.

– Да кто бы знал, – я поставил автомат на предохранитель и закинул его за спину. Отпуская призванный дар. – Единственное, что мне известно – Викентий убит, школа захвачена, сколько захватчиков не знаю, могу только предположить. Ах, да, у них есть какой-то список, согласно которого они должны зачистить часть учеников.

– Про список мы в курсе, – к игроку прихрамывая подошел Гриньков. – Один из этих нам любезно сообщил о нем, когда говорил, что нам всем необязательно дохнуть, достаточно мне и Саньке Высину выйти и позволить себя немножко расстрелять, а остальные трое в таком случае выживут. Пойдут в кампус и посидят пару часов в своих комнатах под замком, а потом забудут все, как страшный сон и будут жить дальше.

– И почему не вышли? – я в это время приблизился настолько, что сумел разглядеть лежащие на полу тела: трое – террористы, и трое парней, среди которых был и тот самый Высин, о котором только что говорил Гриньков.

– Почему-то мы им не поверили, – я вспомнил, как зовут игрока – Олег Любушкин. Его отец владелец корпорации входящей в состав бизнес-империи Лосевых, кажется, он занимается энергетикой, если я ничего не путаю, и, как и многие другие аристократы, входит в Совет кланов. – Чтобы двоих прибрали, а троих с миром отпустили? Мы не настолько наивные. Мы же их рожи видели, пошли бы в расход, как свидетели.

– Не факт, – я покачал головой. – Они тоже не совсем идиоты, чтобы не понимать, что их из-под земли достанут, за то, что они здесь натворили. Но от этого становятся только еще более опасными. Совсем без тормозов.

– Почему такая уверенность? – Гриня постоял возле тела Высотина, наклонился и закрыл его глаза, после перешел к следующему. Он делал это на удивление спокойно, только вот руки дрожали, когда протягивал их к лицу друга, да так, что ходуном просто ходили, но вот на лице ни единой эмоции, молодец, хороший глава клана из него выйдет.

– Потому что они Лося завалили, – я вздохнул. – И Эльзу Бойнич едва не приговорили. Но почему именно вы? Что между вами с Саньком было общего? – почему-то мне казалось, что это очень важно, понять, что же двигало главарями это захвата.

– Да ничего, – Гриня пожал плечами. – Вообще ничего. Мы даже по родовому древу ни разу нигде не пересеклись. Разве только, – он усмехнулся, – наши пра-пра-пра-пра-пра-бабки хорошими подружками были. Настолько хорошими, что однажды наследника престола на двоих разделили. Веселый такой тройничок, о котором в кланах до сих пор шепотом говорят, краснея при этом. А больше… никаких совпадений ни по одному понятию. Даже стихии дара разные: у меня – огонь, у Санька был воздух.

Почему-то мне показалось, что это именно пра-пра-и так далее-бабки были виноваты в том, что Гриня попал в список, вместе с Высотиным, до которого в итоге все же добрались. У меня ведь тоже в родословной веселая пра-пра… прописана, и меня тоже внесли с список. И что мне это дает? Да ни черта не дает. Книга знатности, в которой могут быть указаны все те, в ком текла хоть капля крови ушедших в закат императоров, находилась в руках террористов. Теперь хотя бы становится понятно, зачем она им понадобилась.

– Гриня, Олег, идите в главный корпус, – наконец произнес я, вынырнув из секундных размышлений. – Там в подвале вас встретят Бойнич и Любовь Ивановна. Туда не пройти без ключа, а двери такие, что хрен откроют. А я постараюсь позвать на помощь, есть у меня пара мыслей.

– Точно, ты же там отрабатывал разбитое табло Вальки Лосева, – Гриньков попытался незаметно растереть явно болевшую ногу. – Понятно, как ты отсидеться сумел. Видел я однажды ту дверь, у меня от лозы забора кампуса такого ужаса никогда не было. Эта же словно из потустороннего мира к нам пришла, бр-р.

Гриня поднялся на ноги и переглянулся с Любушкиным. Я уже грешным делом их в телепатии подозревать начал, когда Олег покачал головой.

– Даже не думай, Серега, я с тобой.

– Олег…

– Я все сказал, – и Любушкин, повернувшись ко мне, спокойно ответил. – Мы идем с тобой.

– Да на кой вы мне сдались? – я едва сдержал ругательства, так и рвущиеся с языка. – Один я сумею незаметно прокрасться там, где трое уже заставляют думать о вечеринке с обязательным желанием присоединиться.

– Мы идем с тобой, Сава, – Гриня хромая направился к тиру, и спустя минуту появился оттуда с двумя автоматами, один из которых протянул Любушкину. – Кстати, их было двадцать.

– Откуда знаешь? Видел, как они заходили сюда, чтобы прибарахлиться? – я все еще думал, как бы их послать, возможно даже не слишком деликатно, чтобы они под ногами не путались.

– Нет. Оружие вынес один из этих, – кивок в сторону тел террористов. Пока Гриня снаряжал свой автомат, а Любушкин свой, я присел и быстро обшмонал трупы. Ничего интересного не нашел и поднялся, глядя на двух моих невольных помощников. – Просто автоматов всегда тридцать, по количеству учеников в классе. Ну, ты же помнишь, как нас сюда пару лет гоняли, на патриотическую подготовку, чтобы мы смогли хотя бы суметь зарядить оружие и выстрелить в случае чего. А сейчас их там всего десять вместе с нашими. Вывод очевиден.

– Очевиден, – я кивнул, сумев увернуться от возможности отвечать про то, как я ничего не помню про патриотическое воспитание по одной простой причине – меня здесь в это время не было. Но предмет интересный, да. Хотя теперь понятно, что делать мне там нечего, разве что пистолет взять, а смысл? – Мне всегда не давал покоя вопрос, нахрена здесь настоящее боевое оружие и настоящие боевые патроны?

– А вот на этот самый случай, – Гриня поморщился и перенес вес тела на другую ногу. Ранен он что ли? Крови вроде нет, но вполне возможно, что капитан просто вывихнул ногу или ударил. Ладно, хочет страдать, пускай, может он мазохист. – Правда, никто не думал, что нападавшие каким-то мистическим образом сумеют вырубить систему безопасности и у нас не будет ни малейшего шанса, потому что при стремительном штурме, да без предупреждения, получилось то, что получилось. Куда сейчас пойдем? В кампус?

– Нет, сначала к зоне посещений, – я внимательно посмотрел на их суровые лица. Да, настроены они решительно, но не удивительно, они только что троих друзей потеряли и сами едва не погибли. – А вам обязательно надо со мной идти?

– Да, там в кампусе Софья, – ответил Гриня, закидывая автомат за спину.

– И многие другие наши друзья и знакомые, – Олег потер шею. – Остается надеяться, что они еще живы.

– Кстати, вам отсюда было лучше слышно, был взрыв, – я понял скорее по интонациям, что уговаривать их пойти в подвал бессмысленно, поэтому попросту смирился с их присутствием. В любом случае, два тренированных и одаренных парня – это может оказаться вовсе не лишняя помощь.

– Где-то в районе стадиона, точнее не сможем сказать, – ответил Гриня, вставая у меня за спиной. – Мы же не видели, все время здесь были.

– Отлично, ну пойдем посмотрим, что же там такого взорвалось, а там и до зоны посещений рукой подать, – и я выскользнул на улицу первым.