– С сексом у нас никогда проблем не было… ― начала Арина и остановилась, заметя Юлин скептический взгляд. – Надо просто признать: она меня сделала.

– Не все еще потеряно.

– Юля, я изменяла ему.

– Что я могу сказать? ― Юля пожала плечами. – Ну и дура, раз он об этом узнал. Но…

– Что «но»?! Он после этого ко мне целый год не прикасался! ― воскликнула Арина. – А я старалась, поверь мне…

– Если бы ты старалась, то хрен бы он узнал! А так – ты лоханулась, Арина! Каким местом ты думала, рассказывая ему об этом?! Я ж тебе говорила тысячу раз: даже если мужик тебя застукал лежащей уже в кровати, отрицай даже саму вероятность измены. Грелась, ты мать твою! Либо, тебя насилуют! Но «грелась»― все же лучше! ― призадумавшись, хмыкнула Юля. – Арина, статусные мужчины типа альфа самцов на дух не переносят другого самца в своей кровати! А твой Аверин ― альфа.

– Он меня не простит… ― сдалась Арина.

– Говорю тебе еще не все потеряно, ― не согласилась Юля.

– Юля! ― вскрикнула Арина, пытаясь достучаться до подруги. – Я не умею готовить! И я ему… изменяла! Даже не знаю, что из этого хуже! У меня против этой блаженной нет шансов!! Понимаешь? ― увидев скептически поднятую бровь Юли, которая не собиралась принимать ее точку зрения, Арина спросила: – Ты изменяла своему Орлову?

Неожиданно Юля виновато опустила глаза. Повисло неловкое молчание. Арина была в шоке, потому что, несмотря на большое количество мужчин в жизни Юли, она точно знала, что подруга до беспамятства влюблена в своего мужа. Даже предположить не могла, что та осмелится…

– Поцелуй считается? ― Юля нарушила молчание, с явной неохотой признаваясь в маленьком «грешке». – По пьяни, но в засос? Правда, мы тогда не были еще женаты с Орловым.

– Ты издеваешься?! ― рявкнула Арина в негодовании. – Поцелуй?! Серьезно, Юля! Я год сплю с Творческим, а ты зализалась с кем-то после парочки мохито!

– Не мохито, а самбуки, ― возразила Юля и, подумав, добавила. – И текилы. Вернее, до фига текилы. И Орлов мне за это такую промывку мозгов устроил, что меня до сих пор колбасит!

– Вот именно. Между нами все кончено. Мне надо его отпустить.

– Ты дура, что ли?! ― возмутилась Юля. – Какой отпустить?! С ума сошла?! Ты как жить собираешься? На свою театральную зарплату? Хороша перспектива ― сдохнуть с голоду. Нечего сказать. Ты ж кроме театра практически нигде не работала!

– Аверин оставил мне квартиру, машину и обещал содержать пока не выйду замуж во второй раз, ― призналась она. Юля удивилась, а потом рассмеялась в голос.

– Так, подруга, отставить хандру! ― боевым тоном начала она. – Я еще понимаю оставить жилье и некоторое имущество бывшей жене, но содержать ее…

– Да он просто так воспитан своей мамашей. Он чересчур порядочный по отношению к женщинам….

– Ага, знаешь, скольких таких «порядочных принцев» я перевидала? ―хмыкнула Юля. – Вот учи тебя уму-разуму, Аверина, а все равно без толку… Ни один мужик не будет вкладывать деньги просто так в женщину, которая ему не нужна. Тем более мужик, у которого эти деньги есть! А если вкладывает, значит…

– Аверин просто джентльмен… до мозга костей.

– Ты ― редкостная идиотка, ― воскликнула Юля. – Так, Аверина, ты мужа хочешь вернуть или нет?

– Хочу.

– Тогда соберись! Офигенское платье с глубоким декольте, накрашенная «от и до», расстроенный вид, слезы и вопли: «Люблю, жить без тебя не могу, прости, родной, бес попутал!». Ну, ты ж актриса, не мне тебя учить. Главное ― декольте пониже, а разрез на платье повыше, ― со знанием дела сказала Юля.

– Юль, Аверин не поведется. Он у меня не такой. Понимаешь, это с другими мужиками прокатит, а с ним… он другой, понимаешь? —― возразила Арина. Юля замолчала, повернула голову и задумчиво уставилась на проезжающие машины за окном.

– Знаешь, я Орлову не изменяла. Хотя могла. Но все равно почти предала. Я, конечно же, не сделала этого, но я могла, Арина. И он теперь в курсе, что я, в принципе, достаточная сука, чтобы это сделать. А он простил, Арина, представляешь? ― спросила ее подруга, которая казалось, сама до конца не верила в такую возможность. Глаза у стервозной Юли увлажнились. Арина догадалась, что это были слезы благодарности к мужу. – Он простил. Два года прошло, а он ни разу не припомнил. Понимаешь?

– Он тебя любит, Юля, ― ответила Арина. – А у нас с Авериным… все сложно. Но ты права, я ― идиотка. Мне надо было рожать в свое время. Хрен бы он куда ушел. Саша из таких мужиков, которые ради детей не разводятся. Я прошляпила его, Юля.

– Ты его не прошляпила, ты его прое***. Называй вещи своими именами и по-нашему, ― уточнила хамоватая Юля. – Но… дети ― не твоя вина, Арина.

– Ой ли? ― съязвила Аверина, начиная задыхаться от накатившей горечи. Ее неудачное материнство было больной темой, которую она по возможности не затрагивала. Даже с Авериным они это не обсуждали. Только Юля и Марика догадывались, потому что Арина даже себе не признавалась, насколько факт отсутствия детей оказался для нее болезненным…

– Я утверждала и буду утверждать, ― быстро перевела неудобную для Арины тему подруга, – альфа самцы не обеспечивают самку, на которую клали большой и толстый…

– Фу, Юля, а можно без выражений?! ― скривилась Арина.

– Без выражений?! Да я тебя придушить готова за твой идиотизм! Как можно было упустить такого мужика! Я просто не понимаю! —― продолжала ее отчитывать подруга.

– Лежачего не бьют, ― попыталась защититься расстроенная Арина.

– Такими мужиками, как твой Аверин не разбрасываются. Значит так, через три недели Орлов организует благотворительный вечер. Собираем деньги на детей, больных лейкемией. Соберется весь бомонд, ― Юля заговорщицки улыбнулась. – Твой Аверин однозначно будет приглашен.

– Ага, и явится не со мной, ― ответила убитым голосом вконец поникшая Арина.

– Ох… ― Юля закатила глаза, – Аверина, ну почему вы с Бариновой такие дуры?! Та такая же! «Ой, мой Руслан посмотрел на ту, мой Руслан посмотрел на эту…» ― возмутилась Юля полным отсутствием женской мудрости у своих подруг. – Неважно с кем на вечер пришел мужчина, главное – с кем он его закончит…

Глава 4

Еще две недели… Две чертовых недели она должна ожидать встречи с собственным мужем. Унизительное положение, задевающее ее болезненное самолюбие. Она ощущала себя чуть ли не пленницей в собственной квартире. Целую неделю она никуда не выходила, ни с кем не общалась. Ничего не хотелось… Арина металась в замкнутом пространстве, словно раненая птица в клетке. От тоскливого бессилия она стала часто хмуриться. Еще не хватало заполучить преждевременные морщины на ее кукольном личике! Больше всего раздражало то, что пока она изводит себя, все это время Аверин преспокойно наслаждается «семейными ужинами»» со своей новой пассией. Ядовитая ревность разъедала ее изнутри. Господи, пусть Юля будет права, и его Олеся окажется фригидной. Хотя такой мужчина, как Аверин, в состоянии разморозить даже самую холодную ледышку! Несколько чопорный по жизни, в постели Саша становился обжигающе горячим.

Арину несказанно удивило, что до сих пор пунктуальный и дотошный Саша не прислал документы о разводе. Аверин был не из тех, кто что-то забывает или позволяет себе недобросовестно отнестись к своим обязанностям. Тем более к документации. Можно предположить, что он замотался или не считает собственный развод приоритетным среди многочисленных юридических дел. С него станется. Что ж, неудивительно, он никогда не ставил жену на первое место. Интересно, как его драгоценнейшая Олеся смирится с предпоследним по важности местом в жизни Аверина? Скорей всего до тошноты идеальная женщина неплохо реализованная в карьере, не сильно расстроится. В отличие от менее удачливой Арины.

Сегодня вечером ей придется выйти из своего спасительного убежища. Арину ожидал очередной ужасный спектакль, где она обязана была присутствовать и играть. Она до одури ненавидела подобного рода постановки. Вроде бы как актриса задействована, даже пару реплик дали. Но если поставить любую другую артистку театра, ничего не поменяется. Более того, замена никоим образом не скажется на уровне спектакля. Арина терпеть не могла играть на сцене роль бестолковой мебели. Но, видимо такая уж у нее актерская судьба: быть непризнанной. Она никак не хотела мириться с жалким амплуа обычной посредственности.

Аверин как всегда сдержал обещание и на следующий день после их последней встречи забрал ее автомобиль на ремонт. Кроме того, Арине пришло одно очень приятное смс сообщение, где подтверждалось, что на банковскую карточку была переведена ее обычная ежемесячная сумма на содержание. Ох уж этот порядочный Саша! Арина закатила глаза и улыбнулась.

Сидя в такси и направляясь в театр, она слушала очередную душещипательную историю чрезмерно болтливого таксиста. Узнав о том, где Арина работает, грузный мужчина средних лет щедро делился своей детской мечтой стать актером, но у него не вышло. Ну отчего все без исключения, когда узнают об ее профессии, в обязательном порядке считают своим долгом поделиться, что когда-то они также хотели встать на театральный путь, но жизнь так сложилась, что они очутились в другой сфере? Обычное людское нытье о собственных неудачах. И никому невдомек, что Арине плевать! Как же раздражает брюзжание нытиков!

Арина прикрыла глаза, слушая бестолковую болтовню недалекого таксиста. Ее совершенно не трогали истории о чужих нереализованных мечтах! В своей жизни она мечтала только о двух вещах: стать актрисой и женой Аверина. Арине удалось достичь и того, и другого. Под воздействием Юлиной решительности она несколько воспрянула духом и поверила, что расставание с мужем – временное явление. Недоразумение, которое она обязательно исправит.

Давным-давно лет, кажется, в двенадцать, Арина оказалась на огромном красивом мосту. У него была причудливая форма гардеробной вешалки из-за нависающих сверху железных прутьев. Поднявшись по боковой арке, Арина залезла на узкие шаткие перила и распростерла руки к нежно-голубым небесам. Ветер щекотно трепал ее длинные черные пряди, наполняя ее крылатым чувством, к которому она отчаянно стремилась, но была обделена: неуловимой свободе. Она почувствовала себя парящей белокрылой чайкой. Впитывая в себя вольный воздух, она посмотрела вниз и поняла: один шаг и все ее мучения закончатся. Ненужная, нелюбимая и брошенная, она могла сделать всего лишь шаг, и ад захлопнет свои тюремные врата. Она освободится! Вытирая детские пухленькие щеки от горьких слез, она всматривалась в красивые облака над ней с жуткой обидой и горечью. Арина шептала в ярости свою собственную молитву. Как же она отличалась от ненавистного ей «Отче наш»», навязанного бабушкой! Арина вспомнила, как поклялась тогда, что вопреки всем страданиям она станет счастливой. Несмотря на всю разъедающую изнутри мучительную боль, она обязательно поднимется. Всем обидчикам назло.

Арина помнит, как орала во все горло от ярости на роковом мосту. Как отчаянно поверила в собственную клятву. С тех пор прошло много лет, но счастливой Арина так и не стала. Она смахнула тоскливую слезу о несбывшемся. Ничего у нее не вышло. С другой стороны, она же не умирает завтра, ведь так? Еще бы не хватало! Пусть слабаки кончают с жизнью, а она еще поживет. Арину можно было назвать какой угодно, только не слабой. Наряду с ее абсолютной неспособностью к самостоятельной жизни без мужчины в ней парадоксально уживался крепкий внутренний стержень, видимо, передающийся из поколения в поколение в ее ненормальной семье. Именно он не давал ей сломаться окончательно, согнуться под тяжестью трудной судьбы. Она была готова зубами вырвать у жизни шанс на лучшую жизнь. Арина Аверина ни перед чем не остановится. Пойти на подлость? Легко! Низость? Запросто! И пусть ее осудят… Ей все равно. Она давно научилась не обращать внимания на чужое мнение.