– Почему у меня нет зеркала? Что за дискриминация? – я оглядел пустые былые стены своей комнатушки. Да, по сравнению с этой конурой, наш первый дом казался просто сказочным дворцом. Интересно, девчонки живут так же скромно, все же это их часть острова, или только нам дарована такая аскетичность для лучшего познания своего внутреннего мира?

– Зачем тебе зеркало? – Марико поднялась с пола и подошла ко мне.

– Чтобы видеть себя, зачем еще нужно зеркало? – я хмыкнул, протянул руку и потрогал бровь. – Зараза, – прошипел, почувствовав острую боль в поврежденном месте.

– Если тебе так нужно любоваться самим собой, то я, пожалуй, помогу тебе, – Марико закрыла глаза, подняла руку и провела ею по стене, которая вслед за ее ладонью принялась приобретать зеркальную гладь.

Но я уже не обращал внимание на преобразование одного материала в другой, потому что в комнате в этот момент резко похолодело, и мигнул свет. Сердце глухо стукнулось в грудную клетку раз, другой, а потом зачастило, разгоняя по телу еще оставшийся после драки адреналин.

Я почувствовал волнами накатывающее возбуждение, которое быстро распространялось не только во мне, но и, казалось сам воздух задрожал, как натянутая струна.

– Хватит! Остановись, – я схватил Марико за руку, стискивая узкое запястье, намеренно делая ей больно, не понимая, почему она не замечает изменений, происходящих в комнате. Она вздрогнула от неожиданности и перевела на меня недоуменный взгляд. – Прекрати. Моя тьма каким-то образом зависит от твоей магии. Когда ты рядом, то я могу как прийти в норму, так и пойти в разнос. Это не поддается объяснению, но так оно и есть.

– Я как-то не подумала, – Марико поморщилась, я действительно делал ей больно, но ничего не сказала и руку вырвать из моей хватки не пыталась. – Прости, я почему-то решила, это или работает в одну сторону, или мы вообще тебя излечили, чтоб там не думал Кэтсеро-сан.

– Это не болезнь, – я покачал головой, отпуская ее руку. – От этой тьмы, что поселилась внутри, невозможно избавиться, можно лишь попытаться научиться ее контролировать. И вот тут-то ты и можешь мне помочь. Но для этого нужно как минимум разобраться в том, что именно действует на нее сильнее: твое присутствие или твоя магия. Ведь там, на поляне, ты не использовала свой дар, не так ли? – она отрицательно покачала головой, прикусив губу.

Вот в этом и загвоздка. Что нужно этому проклятью, и почему я сам не могу на него влиять, а Марико может? Словно она не активировала что-то древнее, а будто именно она это и внедрила в меня, а теперь только она может этой тьмой управлять. Я тряхнул головой. Нет, все это бред. Ведь изначально Мидори смогла привести меня в подобие человека и выпустить в социум из запертой клетки.

– Я постараюсь, правда, до сих пор не понимаю, каким образом умудрилась повлиять на развитие подобной гадости.

– Стечение обстоятельств, глупое, сочетание сразу нескольких факторов, в которых твоя магия стоит далеко не на первом месте, но занимает весьма почетную ступень где-то посредине, – хотя я немного успокоился и смог выкинуть из головы подозрительные мысли, возбуждение все никак не хотело уходить, поэтому я решительно отодвинулся от Марико на безопасное расстояние. – Тебе лучше уйти в свою комнату, потому что, если ты останешься, то останешься до завтрашнего утра.

– Звучит почти как обещание, – она слабо улыбнулась, но, тем не менее, попятилась в сторону двери.

– Не провоцируй меня, – я был в этот момент предельно серьезен. – Не нужно этого делать, если ты не готова отвечать за последствия. – Голова немного закружилась, и я сделал шаг в сторону девушки, которая так провокационно для гейши играется словами в присутствии мужчины.

– Я не… – Марико сделала еще один шаг к двери, но не успела не сказать то, что намеривалась, не выйти. Дверь в этот момент распахнулась, и в комнату вошел Кэтсеро в сопровождении высокого худощавого молодого мужчины, который тут же окинул меня брезгливым, холодным взглядом.

Вот так, тебе даже не дадут штаны натянуть, потому что ты здесь как был никем, так и остался. Хотя бы видимость уважения необходимо заслужить, и то со стороны таких вот надменных козлов, такого понятия как вежливость в отношении не равных им не заложено в их программу поведения самой природой.

На Марико же вошедшие мужчины вообще внимания не обратили поначалу, как будто она тумбочка, которая ни с того, ни с сего начала отвешивать традиционные поклоны.

От пристального взгляда незнакомца мне стало не по себе. Он словно просвечивал меня, словно разглядывал каждую клеточку, находящуюся внутри моего тела.

Но этот взгляд сделал, казалось бы, на первый взгляд невозможное: напрочь убив любые возбуждающие мысли, а в комнате стало словно светлее, холоднее, и даже воздух стал чище.

Наконец, мужчина перестал меня разглядывать взглядом естествоиспытателя, в котором, впрочем, не было ни грамма любопытства, чему-то раздраженно хмыкнув.

– Да, он Оши, это сомнению не подлежит, – он повернулся к Кэтсеро и заговорил с наставником так, словно они были в комнате одни, и ни меня, ни Марико даже близко здесь не стояло.

– Я и не подвергаю этот факт сомнению, – раздраженно парировал Кэтсеро. – Ясуши-сан, с парнем происходит нечто странное, и далеко небезопасное…

– Я вижу, – Ясуши в который раз поморщился. – Вот из-за таких вот инцидентов мы и настаиваем, чтобы Маэда, прежде всего, сообщали нам, если находят кого-то, в ком течет кровь Оши. Но они всегда пытаются ставить себя выше других, даже не задумываясь над тем, что в незнающих руках кровь Оши может преподнести весьма неприятные сюрпризы.

– Мы не влияем на решения Маэда – они сами проводят распределение и сами принимают решение, говорить кланам о найденных детях или нет.

– Насколько я знаю, они еще никому не сказали, что смогли обнаружить в трущобах кровь кланов, – Ясуши, как и Кэтсеро пребывал, в далеком от радужного, настроении.

– Я нахожусь на острове уже несколько лет и за все это время ни разу не встречал того, кто происходил бы из вашего клана, Ясуши-сан. – Кэтсеро сверлил его яростным взглядом, сжимая губы в тонкую линию. Они что, не могли выяснить отношения где-нибудь в другом месте?

– Клан Оши более благоразумен, нежели остальные. И никто из моего клана не хочет отвечать за последствия. Собственно, как и Маэда. Ведь это относится не только к ублюдкам клана Оши. Если я не ошибаюсь, остров Кудзё, для воспитания детей далеко не первый, не так ли? Сколько прошло времени после последнего несчастного случая, в котором только по счастливой случайности кроме Ичесси-сана никто больше не пострадал, в связи с чем Изаму Кудзё оставил его гнить в этом месте до конца его дней?

Довольно интересная информация, брошенная словно походя. Значит, предшественник Кэтсеро элементарно точил зуб на таких уродцев как я, потому что кто-то из подобных мне поставил крест на его, видимо, сногсшибательной, идущей в гору карьере.

Вот и ответ на вопрос откуда взялись эти гонки на выживание и лютый мор учеников на острове: банальная месть за неудачно сложившуюся жизнь. Как-то мелковато для самурая, но, наверное, для Ичесси подошло.

– Ясуши-сан, а какое я имею отношение к вашему сложному взаимопониманию с кланом Маэда? – Кэтсеро повысил голос, а на его лице сыграли желваки. – У меня есть задание главы клана, и я обязан его выполнить со всем усердием, в этом состоит мой долг. И мне плевать на то, как именно Маэда проводят все эти свои тесты, и почему распределение идет именно таким образом. Если вас это интересует, спросите у них сами и у глав четырех кланов, для которых и проводится это самое распределение. Мне интересно только, что происходит с данным кандидатом, и как это можно исправить, чтобы поставить его в строй, потому что у него весьма неплохой боевой потенциал. Глава вашего клана обещал помочь, но пока что я никакой помощи от вас не увидел, кроме констатации вполне очевидного факта, который нам уже давно подтвердили Маэда – мальчишка действительно принадлежит к клану Оши по праву рождения.

– Это слишком громко сказано, – фыркнул Ясуши. – Он не принадлежит пока никакому клану, а Оши является лишь потому, что кто-то из моих родичей имел глупость зачать его не понятно с кем. Но вы правы, Кэтсеро-сан. Перед нами стоят задачи, поставленные главами наших кланов, и наш долг выполнить их с честью. Чтобы сказать точнее, можно ли что-то сделать с активированным химитсу, мне необходимо всесторонне изучить мальчишку. Я могу это сделать, Кэтсеро-сан?

– Что для этого понадобится? – Кэтсеро сложил руки на груди и нахмурился. Если наставник и был в курсе, что такое химитсу, то мне это слово было совершенно не понятно. Но, судя по всему, меня в скором времени в это химитсу посветят, если головой не макнут.

– Для первоначального исследования мне понадобится всего лишь остаться с ним наедине. Когда сталкивается дар двух Оши… Хм… посторонним лучше находиться подальше, чтобы потом не остаться без острова с перспективой до конца дней заниматься вытиранием соплей ублюдкам разных кланов. – Я не знаю, как Кэтсеро сдерживался, вот оно воспитание самурая. Меня уже немного потряхивало от хамоватой манеры общения этого урода.

– Сталкивается дар? Вы хотите спровоцировать эту химитсу открыться?

– Что значит, хочу? – Ясуши поджал губы. – Я хочу оказаться на Хокайдо в самом дорогом номере самого дорогого отеля на побережье. И чтобы со мной была одна из самых высокооплачиваемых куртизанок империи. Вот это я хочу. В данном случае, я вынужден буду пойти на определенные меры, и надеяться, что моего умения и сил хватит, чтобы противостоять произвольно активированному химитсу. Эта часть дара Оши всегда активируется постепенно, и каждый этап происходит под присмотром нескольких членов клана, обладающих сильным даром. Здесь же… Я не представляю, с чем могу столкнуться, но сказать что-то конкретное могу лишь после того, как проведу первоначальное тестирование.

– В таком случае, не буду вам мешать, – Кэтсеро отвесил короткий поклон, скорее даже просто слегка наклонил голову, и направился к двери.

– И да, следующее, что мне нужно будет сделать – это пообщаться с той девушкой, которая так неаккуратно активировала химатсу. – Кэтсеро некоторое время пристально смотрел на Ясуши и затем кивнул, соглашаясь с его требованиями.

– Марико-сан, следуйте за мной, вы же слышали, что сказал Ясуши-сан, в данный момент, ему необходимо остаться с Ёси наедине.

Марико быстро прошмыгнула мимо Оши, пристально разглядывая при этом пол. Дверь открылась, снова закрылась, и мы остались с представителем клана моего гипотетического отца наедине. Воцарилось тяжелое молчание. Воздух, казалось, наэлектризовался, и едва не искрил, максимально концентрируясь между нами.

– Не думал, что когда-нибудь увижу отпрыска Сауру и его иноземной шлюхи, – задумчиво произнес Ясуши, прерывая это молчание, становившееся уже невыносимым. – Где ты прятался все это время? Мы не смогли тебя найти сразу, как только узнали, что у Сауру родился сын на стороне. Мы очень долго и, признаться, тщетно искали тебя, но в кои-то веки Маэду сделали эту работу лучше нас и успели первыми. – А вот это мне не нравится. Зачем делать то, чем не занимается, как я понял, ни один клан в Японии? – Я ни разу не слышал, что у таких грязных полукровок может пробудиться химитсу. Даже не все полноценные члены клана удостоены такой чести, – чести, ага, лично я считал эту тьму проклятьем.

Но, послушаем, что это хрен с горы еще мне скажет умного. Вот только, похоже, Ясуши больше не о чем было со мной разговаривать. Он стремительно вскинул руку, и лишь спустя пару секунд я понял, что, если не начну шевелиться, то меня ждет весьма неприятный сюрприз.