– Так, что произошло? Мне сообщили об убийстве… Где же находились сканы в моменты преступлений? – налетела с вопросами Рейчел, желающая приступить сразу к делу. Морис как-то устало сел за стол, задумчиво постукивая карандашом по листу бумаги. Странная особенность. Редко, кто в настоящее время доверял бумаге, предпочитая электронные носители. Затем достав из верхнего ящика стола пачку сигарет, медленно прикурил, не спросив ее разрешения, сразу обозначая тем самым, кто здесь главный. Затянувшись, выпустил струю дыма в потолок, резко встал, подходя к стеллажу с металлическими ящичками.

– Вы вообще не в курсе дела? – и дождавшись ее отрицательного жеста головой, продолжил. – За последние три месяца произошло восемь убийств, в основном это одинокие пожилые дамы, которых-то не сразу кто-либо спохватывается, – достав из одной коробки пачку фотографий, положил на стол перед Рейчел. – Вам же для статьи нужны материалы, можете использовать в качестве доказательства, – напряженно произнес Морис, садясь на край стола и буравя девушку цепким взглядом.

Рейчел, осторожно сдвинув кончиками пальцев пачку, почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Такого она никогда не видела, разве, что лишь в архивных фотографиях о Великой Войне, но их она не воспринимала как нечто реальное. А здесь… раскиданные части тел по разным концам комнат, лужи крови (разве в человеке бывает столько крови?). Объединяет эти ужасные фото лишь только то, что все убийства на них сделаны с изощренной жестокостью, свойственной скорее животному, чем человеку. Животному…. Рейчел закрыла глаза, уносясь куда-то в свой мир. Попыталась вытянуть из памяти, нечто важное, но безудержно ускользающее. Как будто она уже сталкивалась с чем-то подобным… Хотя такое трудно уложить в голове.

– Вам плохо? – обеспокоился Морис, склоняясь над девушкой. Положил участливо ей руку на плечо. – Не удивительно от такого и меня чуть не вывернуло на изнанку.

– Нет, все нормально, я просто задумалась. Вы уверены, что это дело рук человека, а не какого-нибудь животного? Насколько мне известно у нас за городом обитают крупные особи, – рассеяно прошептала, сама, не веря в свои слова. Резко выпрямилась, уловив во взгляде полицейского мелькнувшее разочарование.

– Вы серьезно? Если бы это совершило животное, то оно оставило какие-нибудь следы. А здесь все стерильно, даже следов взлома нет, как будто они сами разорвались изнутри на части, – вспылил мужчина.

– Так не бывает… – совсем растерялась Рейчел, вновь бросая в его сторону пристальный оценивающий взгляд.

«Он что-то не договаривает.» – мелькнуло в голове, интуиция подсказывала – ей выдали не всю информацию, вот только к чему эти тайны?

– Знаю, я сам не поверил пока не увидел все своими глазами. А самое ужасное это то, что мы не можем воспроизвести всю картину целиком потому, как сканы в радиусе трех километров отключались на время совершения убийства, а затем выдали ошибку. Их пришлось сдать в утиль. Внутренние платы напрочь сгорели к чертовой матери! – ругнулся.

– Сколько сканов потеряли? – ошарашенно прошептала, наматывая кончик длинной рыжей пряди на палец. Что вообще происходит в их захудалом городишке? Никогда с начала основания города такого не происходило. Если были убийства, то в основном по случайности.

– Примерно около ста тридцати, – повисло напряженное молчание. Морис, прикурив еще одну сигарету, застыл словно статуя, гоняя в голове мысли, а Рейчел еще раз провела дрожащими пальчиками по фотографиям. Кто так изощренно убил этих несчастных женщин? А главное зачем? Нахмурила свой лобик, представляя какую боль пришлось ощутить им перед смертью. Должна же быть причина!

– Три месяца… – с укором произнесла, с трудом отрывая взгляд от стола и внимательно изучая Мориса изумрудным взглядом.

– Что простите? – тень промелькнула по его лицу.

– Вы сказали, убийства продолжаются три месяца! Вы три месяца скрываете от граждан, что они находятся в смертельной опасности! – жестко отчеканила, выпрямляя спину.

– Вы хотите панику среди горожан? – нисколько не смутившись парировал капитан. – Так, уверяю вас, как только появится первая статья, она тут же начнется! Мы пытались выиграть время, чтоб по свежим следам найти виновных! – взорвался мужчина. – А теперь все ринутся за разъяснениями, начнут своими звонками отвлекать нас от работы, найдутся те, кто решит приписать себе эти кровавые убийства. А пока мы будем отсеивать «мусор», настоящий виновник будет на свободе! – последние слова Морис кричал, брызгая слюной и гневно дыша. А эта пигалица даже не вздрогнула!

«Ну и нервы!» – восхищенно мелькнуло в голове полицейского.

– Я предлагаю вот что, – наконец успокоившись, выдавил из себя примирительным тоном. – Берите копии отчетов, фотографии, изучите спокойно, а завтра приезжайте ко мне в участок, и мы съездим на места преступлений вместе. Я, конечно, против этого, но мое начальство требует, чтобы кто-нибудь освещал эти… – он, проглотив комок в горле, продолжил. – Убийства.

– Да, так наверно будет разумней всего иначе люди могут начать паниковать из-за отсутствия информации. Или, что еще хуже, решат, будто полиция бездействует, – отстраненно пробормотала Рейчел. Морис, понимающе кивнув, вновь подошел к стеллажу, достал из очередной железной коробки две очень объемные папки с документами.

– Здесь копии всех отчетов. Берите, я вас провожу, а то в наших коридорах легко заблудиться. – Он улыбнулся, хотя это ему явно давалось не легко, не каждый день приходится делиться отчетами об убийствах с простыми гражданами. – Надеюсь, мы вскоре отловим этого ублюдка, и он понесет наказание, которое заслуживает, – завершил капитан, туша окурок о край железной пепельницы.

– Боюсь, как бы это был не один человек, – задумчиво произнесла Рейчел, потирая ладонью лоб. – Мне, кажется, я слышала о чем-то подобном, но, к сожалению, не могу вспомнить при каких обстоятельствах это было, – тихо прошептала.

– Вам не кажется, что вы сейчас говорите немного странные вещи? – Вопросительно поднял бровь Морис, явно недоумевая и отчего-то злясь. – Мой вам совет, никому больше об этом не говорите, хотя бы до тех пор, пока, картина не станет более-менее ясной.

– Но, что я такого сказала? – искренне удивилась девушка. Его странная реакция озадачила ее. – Мне кажется, в Великую Войну ставили опыты на пленных людях, а потом уничтожали их тела разными изощренными способами, может я видела материалы из архивов на эту тему. Пока не могу найти более подходящего объяснения своим догадкам.

– Возможно… потому, как в наше «Светлое Время» – это первый случай. Надо поскорее с этим разобраться, – Морис направился в сторону двери, тем самым намекая Рейчел, что ей пора уходить.

Девушка, встав, поспешно взяла папки с документами. Краем глаза уловила под стопкой его документов листок с надписью в углу «Сектор 27». Аккуратным и не заметным движением руки подсунула его между своих папок, затем с самым невинным видом последовала за Морисом к выходу.

Минут через сорок переступив порог своего дома, Рейчел прислонилась спиной к двери, закрывая глаза. В голове уже начали формироваться обрывки статьи, планы на следующий день, а так же… «Сектор 27»… Что-то знакомое, но постоянно ускользающее. И ощущение чьего-то присутствия… Как-будто кожу обожгло от враждебного взгляда. Она открыла глаза, нащупав дрожащей рукой выключатель, резко на него нажала, разгоняя мрак в коридоре. Никого… но… Резкий звук телефонного звонка заставил ее подпрыгнуть. Рейчел начала рыться в сумочке в поисках стеклянного прямоугольника, найдя и достав его, провела по нему пальцем, превращая из прозрачного в черный непроницаемый с зеленой надписью «Мама». С ней ей меньше всего хотелось общаться из-за сильно натянутых отношений, но и отказать была не в силах, по крайней мере в данный момент.

– Да мама, – спустя мгновенье произнесла Рейчел снимая свои туфли. Двинулась в направлении кухни.

– Я надеюсь, ты помнишь о семейном ужине в выходные? Мы с отцом тебя не примерно ждем! – без всяких вступлений начала ее мать.

– Да мама, я помню ведь ты только недавно об этом мне напоминала, – произнесла девушка. Налив большую чашку кофе, подошла к окну. Вечер обещал быть долгим и насыщенным, надо было зарядиться хоть немного энергией. Кофе должно было помочь хоть на какое-то время.

– Не смей нам отказывать! У нас есть к тебе очень серьезный разговор! – послышался сердитый голос в трубке.

– У вас всегда все серьезно, – обреченно вздохнула Рейчел, рассматривая молчаливый дом соседки. Почему там не горит свет, ведь уже вечереет? – Я буду обязательно, только если не будет завала на работе… Там т…

– Не смей нам отказывать и находить всевозможные оправдания, какая работа может быть в выходные? Или ты опять хочешь улизнуть к своим подругам? – резко перебил раздраженный голос на другом конце трубки.

– Мама я буду, – примирительно прошептав, выключила телефон, зная, что потом об этом придется очень сильно пожалеть. Взгляд вновь остановился на доме соседки. Девушка решила обязательно заглянуть к ней на следующий день и направилась в свой кабинет разбирать материалы, полученные от Мориса.

Три часа она корпела над официальными отчетами, в которых даже намека не было на сострадание к несчастным жертвам, лишь сухое констатирование фактов. Три часа кропотливого изучения бумаг с фотографиями! Ее тошнило от снимков и отчетов, но внутри поднималось стойкое чувство уверенности, что ни при каких обстоятельствах нельзя прекращать расследовать это дело. Кто бы это ни был: он или они должны понести наказание за содеянное. На ватных ногах словно выжатый лимон девушка выползла из кабинета, поплетясь в ванную смывать с себя всю ту мерзость, в которую пришлось погрузиться. Включив горячую воду, Рейчел встала под душ, наслаждаясь его нежными тугими струями. Закрыв глаза, попыталась представить что-нибудь приятное, в груди странно щемило, а перед глазами встали черты лица таинственного незнакомца.

– Что за бред… Мужчины – это ничего хорошего! – гневно произнесла девушка, делая воду значительно холоднее для отрезвления сознания. Она не хотела обременять себя отношениями, которые смогут хоть немного ограничить ее свободу. С таким трудом вырвалась из-под родительской душащей опеки, чтоб попадать под другую ей пока никак не хотелось! Но странный акцент с одеждой незнакомца лишь усиливало ее любопытство. От куда он? Профессиональная привычка всматриваться в детали. Любой другой человек этого даже не заметил бы.

Звон разбитого стекла неожиданно взорвал привычную тишину одинокого дома. Девушка, подпрыгнув под струей воды, молниеносным движением рук оборвала прохладный поток, прислушиваясь к малейшему шороху. Гнетущая тишина ее пугала. Завернувшись в большое полотенце, она, осторожно крадясь с бешено бьющимся сердцем вышла из ванны, направляясь в кабинет, из которого, как ей показалось, донесся звон.

– Кто здесь? – осторожно приоткрыв дверь спросила, понимая, если чужак ворвался к ней в дом, лучше молчать или бежать за помощью, но любопытство заставляло двигаться в перед к неизвестности. На полу рядом со столом валялись осколки разбитого «снежного» шара, подаренного отцом в далеком детстве на день рождение. Что-то неуловимо изменилось в комнате, как будто здесь кто-то был, оставляя след своего присутствия, хотя визуально ничего не изменилось… Обойдя весь дом, но так никого не встретив, Рейчел придя к выводу, что ничего особенного не произошло, заставила себя пойти спать. Некоторое время прислушивалась в мертвецкой тишине к шорохам, но звуков незваного гостя не появлялось. В какой-то момент не заметно для себя погрузилась в тревожный сон.

3