Пока я говорила, к нам вышел еще один белый волк. Да, Идар говорил, что это закрытая стая и пришлых у них нет. Все блондины в человечьем обличье, все звери белоснежные. Если бы Идар и был принят стаей, то со мной бы его все равно изгнали. Мой отец говорил, что терпеть не может закрытые стаи. Высокомерные зазнайки, вырождавшиеся с каждым поколением, но не желавшие портить кровь. В это мгновение мне пришло в голову слово «порода». Да, именно так. Они не хотят портить породу. Аристократы-оборотни, тьфу.

– Кто это? – второй самец был старше, и со мной разговаривать он, похоже, не собирался.

– Это Айнара, волчица без стаи, – ответил молодой волк. – Потеряла своего избранника, забежала случайно и обещает уйти.

– Веди ее в поселение, – велел второй волк. – Нужно проверить, нет ли тут ее волка. Быть может, она не одна.

– Лесной Дух, – простонала я. – Я говорю правду! Отпустите меня!

– Мы не можем верить на слово, – ответил, не глядя на меня, второй волк, и молодой посмотрел на меня немного виновато. – Если ты не солгала, мы проводим тебя до границы. Если врешь, то с тобой будет разбираться вожак. Иди.

Меня рывком поставили на ноги и подтолкнули в спину. Меня трясло от гнева и страха, что я опоздаю. Молодой волк поддержал меня, не дав упасть. Он бросил взгляд на второго волка и шепнул:

– Они быстро проверят.

Я промолчала, думая лишь о том, что израненный Идар мог вернуться в логово, и я должна быть рядом с ним, пока раны не затянутся. Наши тела исцеляются быстро, мелкие ссадины и ранки исчезают практически моментально, но истерзанное тело теряет кровь, и тогда это смерть. Ох, Лесной Дух, не допусти…

– Почему вы с волком без стаи? – спросил меня оборотень. – Тебя не приняла его стая?

– Его не приняла его стая, – невесело усмехнулась я и посмотрела на волка, в глазах которого снова сияло любопытство.

– Мы почти ни с кем не общаемся, – смутился он. – Прости, если я слишком любопытен.

– Отпусти меня, – взмолилась я.

– Не могу, – вздохнул волк. – Андар велел вести тебя в поселение.

– Как же ты не поймешь…

– У меня нет избранницы, – и опять волк посмотрел на меня чуть виновато. – Я могу только догадываться, что ты чувствуешь. Моя Ночь Выбора состоится только в следующем году. А ты красивая. Рыжая такая. Рыжая волчица – так необычно…

– Обычно, – отмахнулась я. – Белые волки встречаются реже.

– Да, – в его голосе прозвучало самодовольство.

Я не ответила. Мои мысли были заняты только Идаром.

– Как это происходит? – снова нарушил молчание волк. Я подняла на него непонимающий взгляд. – Каково это – почувствовать своего избранника?

– В следующем году узнаешь…

– Но мне интересно! Что ты чувствовала? Вы сразу увидели друг друга? Или ему пришлось сражаться за тебя?

Лесной Дух, лиши этого волка голоса! Если он не отстанет от меня, я сорвусь, и тогда меня уже не отпустят отсюда живой.

– Скажи, Айнара, пожалуйста.

– За меня дрались трое, – все более мрачнея, сказала я. – Чужак, сын вожака и один из самых сильных самцов моей стаи. Я выбрала чужака, а утром мы ушли в его логово.

– Ого! – воскликнул любопытный волчонок, иначе теперь я его не воспринимала. – Значит, ты особенная, да? Айнара, твой избранник…

– Он победил всех! – гаркнула я, едва удерживаясь от оборота.

– Ты злишься, – расстроился волчонок, и мне захотелось отгрызть ему голову.

Злилась ли я? О не-ет, я была в ярости! Все, что мне было нужно сейчас, это мчаться в сторону логова, чтобы, если и ни найти Идара, то взять его след. Но вместо этого я шла в чужую стаю, изводимая любопытством волчонка. Неожиданное открытие коснулось меня, немного отвлекая от тоски, ледяными тисками сжимавшей сердце. Эти волки не уводили своих волчат, чтобы обучить их вдали от родного логова, от матери-волчицы. Они рождались, росли, матерели и старели, не покидая границ своей территории.

Я с новым интересом взглянула на волчонка, понуро бредущего рядом. А ведь я бы выиграла схватку, если бы сцепилась с ним. Какой опыт получают волки в этой стае? Если волчата моей стаи не просто обучались, а выживали в горах, ночуя под открытым небом, питаясь только тем, что сами сумеют загнать, дрались с обычными хищниками, с людьми, с пришлыми оборотнями, то эти росли на историях и обычаях. Учебные бои друг с другом? Загон добычи стаей? О Лесной Дух, велика твоя мудрость. Благодарю тебя за то, что ты не позволил моему волку остаться в стае его отца.

Вскоре я смогла убедиться, что любой белый волк уступал моему Идару в росте и силе. Уж не потому ли они изгоняют полукровок, потому что знают, что свежая кровь даст волчонку мощь, которой давно нет в этой стае? Даже вожак показался мне мелким в сравнении с моим волком. Нет, я не была разочарована, а просто перестала их опасаться. Мои силы возвращались ко мне, и уверенность, что я скоро покину эти земли, крепла.

На меня смотрели все: волки, волчицы, волчата. Рассматривали, оценивали и пренебрежительно фыркали. Мне было все равно. Сплошь светловолосые, кареглазые, похожие друг на друга – они не впечатлили меня. Поселение стаи оказалось небольшим, впрочем, неудивительно. Как разрастись стае, когда они уже идут к своему вырождению?

– Кого ты привел к нам, Натар? – спросил вожак, принюхиваясь ко мне.

– Это Айнара. Она случайно попала на нашу землю и хочет уйти, – ответил волчонок.

– Почему она еще здесь? – светлые брови вожака нахмурились.

– Андар велел привести ее в поселение, – пояснил Натар. – Айнара потеряла своего волка, и он проверяет, нет ли чужака в нашем лесу.

Нашем лесу… Этот лес тянется далеко-далеко, и в нем живет несколько стай, и моя бывшая в том числе. Этот лес такой же их, как и наш с Идаром. Хотя… Вряд ли эти видят дальше своего носа. Они понимают, что стали слабыми, и поэтому опасаются прихода чужаков, а ведь однажды они придут!

– Моего волка здесь нет, – ответила я. – Прошу позволить мне уйти, я должна найти своего избранника.

– Что случилось с ним? – теперь все вновь смотрели на меня.

– Люди, – коротко ответила я, не желая рассказывать всего, что произошло.

Я не могла предугадать, к чему приведет моя откровенность. Гадар повел бы наших волков уничтожать тех, кому известна тайна оборотней. Но кто-то другой мог поспешить уничтожить меня, как угрозу для своей стаи, посчитав, что я веду за собой охотников. И я все больше склонялась к мысли, что белые именно так и поступят.

– Что сделали люди? – вожак не желал оставлять меня в покое.

– Они приняли его за обычного волка и погнали. Вы знаете закон, он не мог обернуться при свидетелях. Теперь я не знаю, где он и что с ним. Мне нужно его найти, – врать было легко и совсем не стыдно.

Андар и еще двое волков-стражей вернулись, пока я говорила. Невелик же их лес… Я смотрела, как старший страж приблизился к вожаку и что-то шепнул ему.

– Ты солгала, – произнес тот. – Мои волки уловили запах чужака. Мы не отпустим тебя, пока не признаешься, что делала на наших землях.

Лесной Дух! Неужели Идар пришел за мной?!

– Андар говорит, что они увидели темную шкуру, – продолжал вожак, – но чужак успел скрыться. Кто он?

– Я не знаю этого волка, – растерянно ответила я, ища поддержки у волчонка Натара, но тот глядел на меня исподлобья, обвиняя взглядом во лжи. – Да есть ли у вас сердце?! – воскликнула я. – Отпустите меня!

– Взять, – коротко велел вожак, и это стало последней каплей моего терпения.

Сила не струилась по жилам, а промчалась обжигающей лавой, воспламенив кровь. Ко мне метнулись несколько волков – я зарычала с остервенением и бросилась на того, кто был ко мне ближе всех. Вкус его крови наполнил пасть, а потом… Это потом стало неожиданностью для всех, включая меня. Темная тень, ворвавшись в поселение, кидалась на всех без разбора. Я не видела, кто это, не поняла, но запах! Запах мне показался знакомым. Обернувшись, я успела увидеть, как мой неожиданный помощник скрывается под телами белых волков, кинувшихся на него разом. Теперь им было не до меня, и я бросилась прочь, тут же забыв, что за спиной неизвестный мне безумец один вступил в схватку с целой стаей. Прости меня, волк, кто бы ты ни был, но…

Идар! Мои мысли полнились только моим избранником. Тревога, тоска, надежда вели меня вперед, даруя крылья, и тело налилось новыми силами. Вскоре я выбралась на дорогу и помчалась вперед, уже не путаясь. А когда запах родных уже мест коснулся обоняния, я готова была от радости подпрыгнуть и перекувыркнуться через голову. Но сейчас было не до щенячьих забав, и я поспешила к логову. Однако, не добежав до него, остановилась и принюхалась: людьми не пахло, значит, охотники не обогнали меня.

Вновь сорвавшись с места, я подбежала к логову и застыла, как вкопанная. Идара здесь не было, и все же увиденное заставило меня изумленно разглядывать то, что осталось от нашего с Идаром дома. Моя челюсть сама особой отвисла, язык вывалился из пасти, и глаза, кажется, стали в два раза больше. Дверь была полностью снесена и валялась на земле. На ее поверхности я увидела глубокие борозды от когтей. На стенах красовались те же полосы, снаружи и внутри, словно кто-то в ярости кидался на них. Внутри не осталось ничего, что напоминало бы обустроенное уютное жилище. Сунув нос в маленькую кузницу моего волка, я заскулила. Кто-то разнес там все, не оставив на полках и гвоздях ни единого инструмента.

Перестав изумляться, я принюхалась и плюхнулась на мохнатый зад. Противный людской запах почти исчез, впрочем, и запах Идара был не так силен. Ярче всего пахло тем самым волком, который помог мне в стае белых. Да кто же ты?! И почему уничтожил мое логово?! Разрушил здесь и помог там… И я поняла. Волк, заглянув сюда, пришел в бешенство и разнес все, до чего смог дотянуться. Но почему?

Нервно рыкнув, я помотала головой. О чем ты думаешь, Айна?! Фыркнув еще раз, я уткнулась в землю носом, тщательно исследуя следы и запахи. Чужак мешал: он перекрывал запах Идара. Это раздражало и отвлекало, заставляло память напрягаться. Приходилось постоянно бороться с собой, чтобы отогнать назойливые образы, все упорнее лезшие в голову. Наконец мне удалось ухватить след моего волка, и больше я ни на что не отвлекалась.

Глава 9

Зачем Лесной Дух придумал боль? Зачем он позволил нам чувствовать? И если дал силу единения, почему не связал настолько сильно, чтобы можно было найти своего избранника, даже не открывая глаз? Зачем Отец поселил в душе зверя огонь, если не научил гасить его хотя бы на время? Невозможно думать, невозможно чувствовать, невозможно жить, когда внутреннее пламя жрет тебя не переставая. Засыпая, ты хрипишь от боли, просыпаясь – стонешь от тоски. Вставая на ноги, ты кричишь от бессилия, падая на лапы – воешь от горя. И так день за днем, час за часом, мгновение за мгновением ты горишь и не можешь превратиться в пепел.

Запахи, звуки, которые так радовали тебя еще недавно, начинают раздражать. Злость на все сущее перерастает в бешенство. Ты готов кидаться на любого, потому что он не тот, к кому стремится твое сердце. Ты окружен чужими запахами: ненужными, пустыми, отвратительными в своей чужеродности. И ночами, когда мир затихает, лишь ты неотрывно смотришь в небо на далекую и жестокую луну, изливая ей все, что лежит на твоей несчастной измотанной душе. А после падаешь на брюхо и ползешь, ползешь вперед, мечтая наконец найти ЕГО.

Вот уже много дней и ночей я сгорала в пламени волчьей тоски. Вот уже много дней и ночей я рыскала по округе, и никак не могла найти Идара ни живым, ни мертвым. Запах исчез после неширокой речушки, в которую он вбежал раненым. Его кровь я нашла, как нашла и кровь тех, кто напал на него. Мой волк задорого отдавал свою жизнь. Зловоние смерти я тоже учуяла. И будь на то моя воля, я убивала бы их снова, и снова, и снова. Рвала на части, упиваясь криками и болью.