Боги оставили их. Пришло время последовать примеру Азуны и забыть о них навсегда. После крушения трона дома смогут сформировать парламент, как в Паритви, который будет представлять народ Ваеги. Таисии нравились эти идеи, она не хотела быть пешкой в политической игре, как не хотела, чтобы дома продолжали играть друг против друга.

Только кровь богов привязывала Таисию к ее дому, и она с радостью вышла бы из системы, к которой никогда не хотела принадлежать.

Таисия вдруг вспомнила, как Риша говорила, что хочет побеседовать с прелатом, но отец ей запрещает. Верность Риши дому и трону еще не подвергалась испытанию, но они с Данте не сомневались в своей правоте.

– А если мы спросим его напрямую? – предложила Таисия.

– Кого?

– Леззаро. Мы же хотим знать, что он задумал? Так давай встретимся с ним и спросим. Мы – наследники Ластрайдеров, он не может отказать нам в аудиенции.

Данте удивленно посмотрел на сестру. Таисия приготовилась к тому, что он отмахнется от идеи, скажет, что это глупо, а он вместо этого запрокинул голову и рассмеялся:

– И почему я сам до этого не додумался? Это же так просто. А если он не захочет дать нам объяснения, это будет признанием в том, что у него есть скрытые мотивы. – У Данте возбужденно заблестели глаза. – Пойдешь со мной?

– Естественно. – Таисия была правой рукой брата. – Но не стоит радоваться раньше времени; возможно, нас ждет разочарование. Сомневаюсь, что человека, посвятившего свою жизнь богам, можно запугать или подкупить.

– Как знать. – Данте вытянул вперед руку, и Нокс тут же устроился у него на ладони. – В конце концов, мы с тобой происходим от богов.

Это напоминание покоробило Таисию, но она не показала вида.

VI

Данте Ластрайдер проснулся с мыслями о демонах.

Постоянно находящиеся в движении темные фигуры с острыми зубами и горящими глазами снова наводнили его сны. Естественно, никто не знал, как именно выглядят демоны, – гримуары и оккультные тексты были давно сожжены и впоследствии запрещены, – но все сходились на том, что демоны внешне смутно напоминают людей. Насколько смутно – это каждый мог для себя дофантазировать.

К несчастью, у Данте была очень богатая фантазия.

Он лежал в своей постели, смотрел на потолок, в подражание ночному небу расписанный в лиловый и синий, и все еще ощущал, как когти призраков впиваются в его плечи и бедра. Пришлось подождать, пока успокоится бешено колотившееся сердце. Пока он готовился к наступающему дню, у него тряслись руки.

Но теперь, когда они с Таисией вышли из кареты и направились к дому прелата, руки у него больше не дрожали.

Дом Леззаро находился неподалеку от Костяного дворца и примерно на равном расстоянии от всех четырех базилик. Благодаря такому расположению людям оставалось только гадать, какого бога прелат ставит выше других.

– Ты какой-то непривычно тихий, – заметила Таисия, когда они шли по мощенной булыжником дороге с металлическими фонарными столбами.

Прохожие были одеты в жакеты и накидки хорошего кроя или в блузы с недавно вошедшими в моду двубортными жилетами. Две женщины держали зонтики от солнца.

Окружавшие дворец внутренние кварталы, если не считать престижного района у реки, были самыми красивыми в Нексусе.

– Просто задумался, – сказал Данте. – У меня такое лицо, когда я думаю.

– А вид такой, будто у тебя запор.

– Одно другому не мешает.

Таисия сдержанно рассмеялась. Данте любил смешить своих сестер. В семье считалось, что Брайли более жесткая, но он открыл для себя ее слабое место – странные голоса. Когда Данте передразнивал хриплого дона Жеральди, она всегда смеялась до колик.

– Я серьезно, как мы это сделаем? – спросила Таисия. – Запугивание? Вежливое вовлечение? Убеждение с помощью силы?

– Ты же не собираешься бросать прелата через бедро или проводить шейный захват?

– А это тогда на что? – Таисия похлопала себя по крепкому жилистому плечу. – Только для того, чтобы вводить в экстаз Ника?

– Кстати, тебе запрещено обсуждать со мной плотскую природу ваших отношений.

– Чую, мне скоро вообще все будет запрещено.

– Ага, в этом весь смысл.

Они остановились напротив дома в конце улицы и для начала его оценили.

Небольшой, меньше, чем окружавшие его дома, никаких излишеств, только скромная побелка и каменная облицовка. Над окнами карнизы для защиты от дождевой воды, сами окна, несмотря на влажный день, открыты.

Данте на секунду почувствовал неуверенность и замер. Украдкой огляделся, но ничего необычного не заметил. Только порождавшую монстров паутину из своего сна там, где никого не было.

Собравшись с духом, он подошел к двум стражникам, которые стояли по обе стороны от парадного крыльца в несколько ступеней. Прелат был важной персоной, и его охраняли, даже когда он находился у себя дома.

На щелчок пальцев гость вошел в образ привлекательного, невозмутимого, уверенного в себе Данте Ластрайдера.

– Доброе утро, – поприветствовал он стражников легко и непринужденно, как будто они были старыми приятелями.

Потом указал на Таисию и на себя, чтобы стражники обратили внимание на их одежду: в то утро они намеренно облачились как для официальных приемов, то есть в костюмы цветов своего дома – черный и серебряный.

– Мы с сестрой хотели бы узнать, не пожелает ли прелат поговорить с нами за чашечкой чая.

Стражники молча посмотрели на сигил на воротнике Данте, потом один наконец сказал:

– Прелат принимает гостя, но вы можете подождать в вестибюле.

– Отлично, – Данте широко улыбнулся, – огромное спасибо.

Стражник покраснел и закашлялся, а Данте уже прошел мимо него – Таисия следом – и постучал в парадную дверь.

Лакей пропустил их в дом.

– Интересно, что за гостя он принимает, – сказала Таисия.

Расхаживая по вестибюлю, она бездумно брала в руки разные безделушки и почти сразу ставила на место.

– Думаю, после заявления на празднестве у него нет недостатка в визитерах. – Данте сел на край синего дивана. – Желающих, как мы с тобой, выудить из него информацию или попытаться повлиять на его решение.

Таисия взяла из серебряной чаши на небольшом столике яблоко и надкусила.

– Фердинанд уже призывал его во дворец?

– Я ни о чем таком не слышал. Меня удивляет, что Вакара не предпринимают никаких шагов.

– Рат запрещает, это мне Риша рассказала.

Данте нахмурился. Если глава дома Вакара так осторожен, значит их сегодняшний визит к прелату не останется незамеченным.

Он хотел предупредить Таисию – уже в третий раз, – чтобы она вела себя прилично, но тут из коридора донеслись приближающиеся шаги.

Данте вскочил на ноги и увидел гостя прелата Леззаро.

– Тетя Камилла? – брякнула Таисия.

Камилла чуть не споткнулась, увидев своих племянников.

– Тханы на вас нет, что вы тут делаете? – требовательно спросила она и критически оглядела их одежду черных и серебристых цветов.

Камилла, старшая сестра отца Данте, отличалась такой же строгой красотой. В ней чувствовалась некая сила, сила личности, которая в равной степени могла и притягивать, и отталкивать. Но прежде всего приковывали к себе внимание ее глаза необыкновенного синего цвета, как у ее покойной бабки. Данте даже немного расстраивало то, что он не унаследовал такой цвет глаз.

– Тот же вопрос могли бы задать и мы, – парировала Таисия.

Камилла всего-то изогнула бровь, а Таисия уже начала переминаться с ноги на ногу и, не понимая, что делать дальше, положила наполовину съеденное яблоко обратно в серебряную чашу на столике.

Тетя подошла к ним ближе и, понизив голос, спросила:

– Это родители вас прислали?

– Нет, – ответил Данте, – мы сами решили прийти, чтобы задать прелату несколько вопросов.

– Каких, например?

Данте заколебался, и тетя ткнула его в грудь сложенным веером:

– Я что, похожа на верховного комиссара? Рассказывай.

И Данте, немного сбивчиво, рассказал. Камилла слушала молча, ее лицо ничего не выражало.

Когда Данте закончил, она сделала глубокий вдох, кивнула и, повернувшись к ним спиной, скомандовала:

– Идемте.

Данте с Таисией переглянулись и послушно пошли следом.

Тетя провела их в более приватную приемную. Обстановка там была скромной, как и внешний вид дома. Роскошным был только толстый сине-зеленый ковер, который закрывал почти весь пол.

Слуга убирал со стола, а прелат ему помогал.

– А, Камилла, вы что-то забыли?

Тут Леззаро заметил Данте с Таисией и поклонился:

– Милорд, миледи. Чем обязан такой чести?

Данте снова использовал свою неотразимую улыбку.

– Для нас было бы честью, если бы вы уделили нам немного своего драгоценного внимания, – сказал он и послал Нокса, чтобы тот ткнул Таисию в бок.

Таисия попыталась скопировать улыбку брата, но вместо улыбки получилась какая-то гримаса.

– Чай? – предложил прелат, когда они сели.

– Нет, спасибо, – отказался Данте.

– Ладно, покончим уже с любезностями, – со стоном сказала Камилла, как только слуга вышел из приемной, и раскрыла любимый, расписанный горными голубоглазками азунский веер. – Слишком жарко, чтобы тратить на это время. Они пришли спросить, нет ли в гарантии заклинателям убежища какого-то скрытого умысла.

Таисия даже тихонько зашипела – она не ожидала, что их так быстро раскроют. А Данте только сжал кулаки на коленях и ждал. Прелат посмотрел на Камиллу. Леззаро был на удивление спокоен, но Данте давно научился считывать по лицам невысказанное вслух и заметил, что тот чуть прищурился.

– Камилла, вы уверены? – откашлявшись, уточнил прелат.

«Уверена в чем?» – не понял Данте.

А еще тетя с прелатом слишком уж неформально общались между собой.

Камилла еще какое-то время просто смотрела на них с Таисией. От такого пристального внимания Данте выпрямился, как будто кол проглотил, и почувствовал, что начинает потеть.

– Их никто не присылал, они пришли по собственной инициативе и хотят получить объяснения.

– Не для того чтобы донести на вас королю или еще что-то в этом роде, – поспешила вставить Таисия. – Мы…

– Тая, – мягко перебил ее Данте, и она сразу умолкла. – Прелат, вы должны понимать, насколько тяжелая ситуация у нас в Витае. Мы испытываем последствия Запечатывания не одну сотню лет, но в последнее время наше положение значительно ухудшилось. Необходимо устранить барьеры, иначе нам всем недолго осталось. Именно из-за заклинателей я предпринял попытки овладеть старыми методами общения с богами, но все безрезультатно. Если вы знаете что-то, что может нам помочь, если что-то из того, что вы узнали, подтолкнуло вас к вашему заявлению на празднестве, нам необходимо, чтобы вы поделились с нами этим знанием.

Леззаро задумался, а Данте только по тому, как прелат сцепил руки, понял, что тот колеблется.

– Раньше или позже нам придется привлечь наследников, – сказала Камилла, обращаясь к Леззаро, и это прозвучало как продолжение ранее начатого разговора.

– Хорошо, – сказал прелат. Таким серьезным Данте еще никогда его не видел, даже на службах в базиликах. – Ваша тетя вам доверяет, значит и мне следует доверять. Если вы пришли за ответами, я вам их предоставлю.

И после этого прелат, к немалому удивлению Данте, сошел с ковра, взял его за угол и начал скатывать. Оказалось, что под ковром был потайной люк, а когда Леззаро его открыл, они увидели узкую каменную лестницу.

– Нас там убьют? – шепотом спросила Таисия брата, наблюдая, как прелат, а за ним и Камилла начали спускаться. – Вот почему ты запретил мне взять меч?

– Тише ты.

Однако Данте тоже было немного не по себе, пока он, ведя ладонью по грубой каменной стене, спускался следом за прелатом и тетей. На лестнице было темно, но потом внизу появился тусклый свет. Сойдя с последней ступеньки, Данте быстро осмотрел помещение, в котором они оказались. Это была холодная и практически пустая комната, в центре – небольшой круглый стол и стул, а возле стены – широкий стеллаж с прогибающимися под тяжестью старинных книг полками.