Теперь София встряхнула рыжими локонами и одной рукой покрепче затянула зеленый плащ вокруг своего кремового платья. Перед ней на низком столике стояла чашка горячего шоколада. Она пила его маленькими глотками и не очень-то незаметно поглядывала на молодого человека, который сидел в кресле за соседним столом и играл в шахматы. Он оказался стригоем и носил форму. Словно почувствовав ее взгляд, парень поднял голову и дерзко ей улыбнулся. Его волнистые рыжие волосы были коротко подстрижены, а очень светлая кожа усыпана веснушками. В темно-синих глазах показались золотые ободки. София улыбнулась, когда эти ободки сверкнули. Я спросила себя, кто он такой и в курсе ли, что она мертва. Напротив него сидел еще один мужчина с седыми волосами до плеч, хотя он вряд ли был намного старше меня. В раскосых серых глазах, подчеркивающих высокие скулы, плясала ирония. На нем была такая же старомодная рубашка, как на Николае в нашу первую встречу.

– Ее верховный жрец не обрадуется, если узнает, с кем она тут флиртует, – тихо заметил он, но София все равно услышала, и я ощутила ее возрастающее беспокойство.

– Да, не будет. – Рыжий передвинул своего коня, после чего вновь пристально посмотрел на Софию. – Но меня не волнует, что думает старик по этому поводу. А ты лучше сконцентрируйся на игре.

– Я всего лишь сказал. Просто ведите себя осторожнее. – Он сделал ход королевой. – Шах.

Разумеется, я знала, что в Ардяле царил мир, но то, что виккане, ведьмы и стригои так непринужденно общались между собой, поражало. Прежде всего потому, что Лупа излучала такую неприязнь.

– Что теперь происходит? – Лупа чуть не вывела меня из транса. – Говори с нами. Описывай. Кто с ней? С кем она разговаривает?

Мне не хотелось рассказывать ей, что София явно влюбилась в стригоя, но каждая, даже самая незначительная зацепка могла вывести нас на убийцу.

– В комнате много людей. Никто не выглядит враждебно. Наоборот. Нет никаких ссор, – увильнула я. – Сейчас рядом с ней садится ведьмак.

– Иван, – поздоровался с рыжим стригоем вновь прибывший. – Алексей, не хотите позже сходить в лес?

– Почему бы нет? – ответил Иван. – А ты тоже пойдешь? – он повернулся к Софии.

Та с сожалением покачала головой:

– Я пообещала Мелинде, что соберу для нее еще кое-какую информацию.

– Жаль. Но может, у тебя получится подойти позже, – предложил Иван.

Она кивнула:

– Я постараюсь.

– София должна что-то подготовить для какой-то Мелинды, – вслух доложила я. – Кто это?

– Мелинда Дюмонт – это директриса Караймана, ведьма. – Хватка Раду на моем плече усилилась. – Что ей нужно для нее сделать?

– Она не сказала. Возможно, узнаю позже. Она встает. – Иван тоже вскочил, и вскоре после этого молодые люди поднялись по широкой лестнице. Они не разговаривали между собой, однако их руки то и дело касались друг друга. – Идет по узкому коридору, – наконец сообщила я. – С ней рыжий стригой. Кажется, они дружат.

– Тебе известно его имя? – уточнил Кирилл.

– Иван.

Лупа тихонько присвистнула:

– Главнокомандующий Лазарей. Кто бы мог подумать. Она казалась такой тихоней. Несмотря на свои выдающиеся способности.

– Тихо, – шикнул Раду. – Не мешайте Валеа болтовней.

– Иван держит ее за руку, – сказала я. Он взял ее, после того как убедился, что они одни. – Теперь провожает до комнаты.

София не пригласила его войти, но я почувствовала, как забилось ее сердце, когда он наклонился вперед. Осторожно, будто не хотел ее напугать.

– Не бойся, Соф. Я никогда ничего тебе не сделаю, ты ведь это знаешь, правда?

Она медленно кивнула, когда его губы приблизились к ее. Закрыв глаза и вдохнув ее запах, он поцеловал ее только в щеку. Момент выглядел настолько интимным, что мне почти стало стыдно за свое присутствие.

София положила руки ему на талию и уткнулась лбом в его грудь.

– Прости, – шепнула она.

– Не извиняйся. Твой верховный жрец все равно бы этого не потерпел. – Парень безрадостно рассмеялся.

Я не стала передавать эту фразу, потому что никак не могла взять ее в толк. С кем встречаться Софии – исключительно ее дело. Ни один викканин не в праве диктовать другому, кого ему любить. Это противоречит всему, во что мы верим. Верховный жрец лишь направляет нас на пути веры, в остальном же он не имел права решать ни за кого из виккан. Почему она ему об этом не скажет?

– Хорошо, что ты осторожна, – продолжил Иван.

– Но мне бы очень этого хотелось.

– Однажды ты позволишь мне тебя поцеловать. Я терпелив. – Стригой прижался губами к ее лбу, а затем София скрылась в своей комнате.

– Сейчас она в спальне, – озвучила я.

– А куда пошел кровосос? – поинтересовалась Лупа.

– Не знаю. Я вижу лишь то, что видела София. Она зажигает несколько свечей. В комнате две кровати, письменный стол, а еще очень холодно.

София шагнула к шкафу. Повесила в него зеленый плащ нашего ковена и вытащила оттуда черный, что показалось мне странным. Вытащила из-под подушки книгу. Том выглядел довольно старым. Девушка прокралась к двери, слегка ее приоткрыла и поспешно захлопнула, когда раздались шаги. Сердце судорожно колотилось у нее в груди. Что бы она ни задумала, это ее пугало. Через пару минут викканка опять приоткрыла дверь. На этот раз ее встретила тишина, и она выскользнула наружу, крепко прижав к груди книгу. Чувствовалось, что ее мучает совесть.

– Она вышла из комнаты. Вид у нее виноватый, и она чего-то боится.

София шла по лабиринту извилистых коридоров и лестничных пролетов. Замок был огромен, а по различным элементам декора и орнаментам на арках, переходящих в потолки, я догадалась, что его снова и снова расширяли в разные эпохи. Судя по уверенным движениям, София не в первый раз шла этой дорогой. Я вкратце описала остальным, что она делала.

– Она одна? – спросил дедушка. – Ты видишь где-нибудь Мелинду?

– Нет. Она одна. Сейчас она идет по своего рода мосту между двумя башнями.

Старая дверь, которую распахнула девушка, когда добралась до конца моста, скрипнула петлями. Проход, в котором она оказалась, освещало несколько факелов. Викканка быстро оглянулась, словно проверяя, что ее никто не преследовал. Ладони у нее вспотели, и тем не менее она вошла в башню. Ускорив шаг, София почти побежала к помещению, которое, судя по всему, и было ее целью. Оно напоминало заброшенную лабораторию. Вдоль стен стояли переполненные стеллажи с книгами, а посередине – большой рабочий стол. На нем обнаружился дистиллятор и множество стеклянных колбочек. София на них даже не взглянула, а целенаправленно устремилась к старому гобелену. Искусно сотканный ковер тянулся почти во всю ширину стены.

– Она приподнимает гобелен, – нахмурившись, рассказывала я. И при этом я так отчетливо ощущала страх девушки, как будто находилась с ней рядом. Мне хотелось предупредить ее, однако для этого уже слишком поздно. – София отодвигает его в сторону и что-то нащупывает.

Я ахнула, когда там, где секунду назад стояла лишь стена из серого камня, в сторону отъехала какая-то дверь. София без колебаний протиснулась туда, как только проход стал достаточно широким, и скрылась в темноте. Потайная дверь захлопнулась, и от меня ускользнула нить ее воспоминаний. Меня вышвырнуло из ее тела, и если бы Раду не поддержал меня, я бы упала.

– Твоя магия столкнулась с защитными чарами, – качая головой, пояснил дед. – Во что же ввязалась эта девочка?

– Вы говорили с этой Мелиндой Дюмонт? – обратилась я к Лупе. – Или с другими посетителями замка?

– Только с Мелиндой, – угрюмо отозвалась сестра, очевидно, не очень-то довольная крупицами информации. – Она сообщила нам, что София покинула Карайман. Якобы по собственному желанию.

– А что она сказала, после того как вы нашли Софию?

– Ничего. Она об этом не знает. Мы перенесли труп сюда, а Мелинде сказали, будто София почувствовала, что не справляется, и вернулась в Раску.

– Она поверила?

– Вчера прислала ее вещи. Пока мы не узнаем больше, никто не должен знать, что произошло с Софией, – произнес Раду с еще большей резкостью в голосе, чем прежде. Недвусмысленный приказ хранить молчание.

Я кивнула, хотя и не понимала такого подхода:

– А Мелинда не упоминала об особом задании, которое дала Софии?

Лупа качнула головой:

– Я тоже не знаю, что София могла делать для этой ведьмы. Можешь попытаться добраться до более ранних воспоминаний или более поздних? Пока то, что ты видела, не особенно помогло.

– Могу попробовать, – с неохотой согласилась я и опять положила ладони на тело Софии. Впрочем, несмотря на все мои усилия, проникнуть сквозь завесу света в ее память больше не получалось. Измотанная после третьей неудачной попытки, я убрала руки. Без понятия, в ком тут дело – во мне или в Софии.

– Во что была одета София в воспоминании, которое ты увидела? – спросил Кирилл, пока Лупа сердито бурчала что-то себе под нос.

– В кремовое платье и черный плащ.

Он подошел к стулу возле стены и поднял какой-то кусок ткани:

– Вот это?

– Да. – Ткань оказалась перепачкана и разодрана.

– Значит, это воспоминания ее последнего вечера, – сказал он севшим голосом. – Она больше не возвращалась в замок. – Кроме платья, на спинке стула висел черный плащ. – Она была завернута в него, когда мы ее нашли.

– Тогда нужно исходить из того, что более поздние воспоминания заблокированы, – заметил дедушка. – Кто бы ни сотворил такое с Софией, он или она заранее спланировали преступление и заманили ее в ловушку.

– Нам надо поговорить с этим Иваном, – предложила я. – Он может знать, что с ней случилось.

Лупа сухо засмеялась:

– Конечно, можем прямо его спросить, понравилось ли ему мучить Софию.

– Не думаю, что это он, – возразила я твердым голосом, сама не зная, откуда эта уверенность. – Там был еще один ведьмак. Он спрашивал, пойдут ли они втроем в лес.

– Кого ты имеешь в виду? Кто эти трое? – спросила Лупа. – И как выглядел ведьмак? Ты знаешь имена?

– Стригоя, который играл с Иваном, зовут Алексей, а у ведьмака короткие русые волосы, ярко-зеленые глаза и много шрамов на лице, – описала мужчину я.

Лупа задумчиво кивнула:

– Это Ярон Валери. Не удивлюсь, если он тут замешан. Его мать – одна из ближайших советниц королевы ведьм. Я не знала, что он в этом году в Караймане. Если хотите знать мое мнение, то все свои деньги я ставлю на него.

– Их не так уж много, – рассеянно пробормотал Кирилл.

– Алексей тоже на самом верху моего списка, – прошипела она.

Кирилл лишь сглотнул и сжал руки в кулаки.

– Мы никого не будем официально обвинять, – резко оборвал их спор Раду. – Если сделаем это, то только сыграем на руку королеве. Она ухватится за любую возможность разорвать пакт и переложить вину на кого-нибудь другого. До сих пор каждая из войн начиналась именно так. Нужно быть очень осторожными.

– Но ты считаешь, что ее возвращение и смерть Софии связаны? – задала ему вопрос я.

– Конечно. Она что-то замышляет, и это нехорошо. Мы должны сохранить наш союз со стригоями. Мир сегодня важнее, чем когда-либо.

– Не нужен мне никакой мир, – прошипела Лупа. – То же самое они сделали с нашим отцом, и настало время за него отомстить.

– Что ты сказала? – спросила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

– Ты не знала, да? Ах, ты же спряталась в какой-то яме и ждала, пока тебя спасут. – Она буквально выплюнула эти слова мне в лицо. – Я оставалась рядом с ним, а ты… его любимица… просто сбежала.

– Хватит, Лупа. – Впервые с момента моего прибытия Раду действительно повысил голос, который сейчас прозвучал как удар хлыста в этом холодном помещении. – Валеа была маленьким ребенком. Она ничего не могла сделать.

– Я тоже была ребенком, – снова выплюнула она. – Вместе мы бы сумели их спасти.