* * *

Выйдя на улицу, девушка впервые задумалась о том, как должно было выглядеть восходящее солнце. «Вот бы увидеть, как оно плывёт по небу, – думала она, рассматривая вечную красноту заката. – Маа-херу часто вспоминают солнечные утра, прохладные ночи, а я не помню ничего из этого… Как бы мне хотелось взглянуть на мир смертных. Хотя бы на мгновение». Чем больше аментет думала о смене дня и ночи, чем больше представляла, как может выглядеть царство смертных, тем яснее ей становилось, что этим мечтам не суждено было сбыться. «Не глупи. Ты мертва. И не стать тебе живой». Такими невесёлыми мыслями она и скоротала путь до дома маа-херу Кейфла.

* * *

В этот раз принц открыл дверь после первого же стука, и аментет впервые увидела изнутри жилище, которое она ему создала. Пускай и тесноватая, но уютно обставленная комната очень подходила под образ своего хозяина. Простота и тайна одновременно.

– У тебя были просьбы, маа-херу Кейфл? – привычный вопрос, который аментет задавали всем оправданным душам, первым сорвался с губ.

Юноша внимательно пригляделся к лицу гостьи и, как ей показалось, облегчённо выдохнул.

– Прошу тебя, не говори… так. Мне начинает казаться, что всё твоё преображение было сном.

Девушка сама не поняла, почему слова маа-херу вызвали у неё улыбку.

– Хорошо.

– Спасибо, что пришла. У меня действительно есть две просьбы.

«И ведь не знаешь, чего ждать от твоих просьб, умерший принц…» – с беспокойством думала она.

– При жизни у меня была библиотека. Я вряд ли смогу описать всё, что там хранилось, но ты ведь и без описания смогла создать мне жилище.

Аментет облегчённо выдохнула. Такое простое желание было ей по силам.

– Конечно, маа-херу Кейфл.

Сила окружила девушку, а уже в следующее мгновение схлынула, как воды реки Хапи в дни засухи. В глубине комнаты появилась неприметная дверь из крепкого и искусно украшенного дерева.

С горящими от предвкушения глазами Кейфл прошёл в свою новую, точнее, старую библиотеку.

– Всё ли получилось, как ты хотел?

Принц не ответил.

Аментет видела, как взгляд Кейфла бегал по полкам с папирусами, словно он пытался что-то найти.

– Да-да, всё прекрасно…

Отстранённый тон маа-херу отчего-то кольнул сердце. Девушка хотела нахмуриться, но, вспомнив урок Мересанх, лишь вздёрнула подбородок, скрывая чувства за маской безразличия. «Раз я сама не знаю, что чувствую, то показывать эти эмоции даже Кейфлу не стану».

– Рада, что всё удалось. Теперь я тебя оставлю.

Она развернулась, чтобы уйти, но её остановило прикосновение мужской руки к запястью.

– Не спеши, маленькая аментет. У меня осталась ещё одна просьба.

Широко распахнутыми глазами девушка посмотрела на Кейфла, силясь прочесть новые незнакомые эмоции на его лице.

– Имя, – тихо сказал принц.

– Что? – беспокойно пропищала аментет.

– Я прошу тебя выбрать себе имя.

– Но я не знаю никаких имён, кроме тех, что принадлежат маа-херу на Полях да богам!

Кейфл обвёл взглядом библиотеку.

– Здесь собраны труды лучших писцов, жрецов, учёных и мыслителей. На этих папирусах написаны тысячи имён, – он мягко улыбнулся. – Я могу прочесть их тебе или ты попробуешь сделать это сама.

– Но разве имя не должно быть дано с позволения и благословения богов?

– Должно, – кивнул принц. – Но ты уже лишилась того имени, когда стала аментет. И новое выбираешь лишь для себя. Оно не будет иметь силы для богов, но сделает наше общение удобнее.

Аментет не нужно было долго раздумывать.

Она уже представила, как к ней обращаются по имени, словно к живой. Или как к душе, у которой есть личность.

Девушка медленно, словно боясь, что её сейчас остановят, двинулась к папирусам. «А что, если я не умею читать? – запаниковала она. – Я ведь даже не знаю, кем была до того, как стать аментет…» Дрожащие руки коснулись одного из туго скрученных папирусов и развернули его. В первые мгновения ровные ряды иероглифов ввели аментет в ступор. Но чем дольше она глядела на свиток, тем больше смысла приобретало написанное на нём. Тихим неуверенным голосом девушка прочла:

Слава тебе, Ра!

Поклоняются тебе обитатели Дуата.

Восхваляют они тебя, грядущего в мире,

Ликуют сердца подземных,

Когда ты приносишь свет обитающим на Западе^[8].

Не в силах поверить, что действительно умеет читать, аментет с радостной улыбкой обернулась к Кейфлу. «Я понимаю надписи, я знаю, как читать! О боги, это же прекрасно!»

– Ты полна загадок, – задумчиво улыбнулся принц. – Немногие из смертных обучены грамоте, но и здесь ты оказалась исключением.

Он приблизился к аментет и аккуратно извлёк папирус из её дрожащих пальцев.

– Да и в выборе текстов ты на удивление проницательна…

– Этот папирус будто притянул меня к себе, – радостно поделилась девушка. – Примерно так же я чувствую зов маа-херу.

– Всё интереснее и интереснее…

Как путник, добравшийся до оазиса, аментет летала между полками с папирусами, выискивая в них своё новое имя. Вскоре выяснилось, что она умела не только читать, но и писать, поскольку все понравившиеся имена стала выписывать на клочок странного гладкого папируса, который Кейфл назвал бумагой.

– Такие используют в сепате Тота, – добавил он.

Но девушка пропустила его слова мимо ушей – уж слишком увлечена была поиском своего нового имени. «Нану… Нет… Может быть, Анксу… Нет, точно нет». Наконец, она воскликнула:

– Я выбрала!

Кейфл, всё это время читавший тот самый папирус, что девушка взяла первым, поднял на неё вопросительный взгляд.

– Меня будут звать Ифе.

От этих слов по её спине прошла волна мурашек. Это не было зовом или каким-то предчувствием. Просто она познала такое простое, но до сей поры забытое ею удовольствие – называться своим именем.

– Уверена? – спросил принц.

Аментет зарделась и коротко кивнула.

Кейфл отложил папирус в сторону и подошёл к ней. Внимательно глядя ей в глаза, он галантно поклонился.

– Рад знакомству, Ифе.

Аментет… Нет, Ифе, чувствуя, что сейчас произошло что-то особенное, прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Или не рассмеяться.

– Рада знакомству, Кейфл.

Уголок его губ дрогнул, и девушка поспешно отвела глаза, почему-то смущаясь.

Тогда в её голове снова возник уже порядком надоевший зов. «Я могла бы ещё столько всего прочесть! – нахмурилась Ифе и тут же в ужасе замотала головой. – О боги, неужели я противлюсь воле Осириса?» Собственные мысли начинали её пугать, но ещё больше аментет тяготила необходимость вновь надевать маску безразличия.

– Всё в порядке? – ненавязчиво уточнил Кейфл.

– Меня зовут. Снова.

Принц опустил взгляд на папирус и просто кивнул.

– Спасибо тебе, Ифе.

Аментет показалось, что он был рад остаться один. «У меня есть предчувствие, что он неспроста попросил меня создать прежнюю библиотеку. Но хорошее это предчувствие или плохое – неизвестно». Постаравшись стереть с лица все эмоции, Ифе ещё раз взглянула на Кейфла, погрузившегося в чтение. «Вы очень непостоянны, маа-херу, – безмолвно посетовала она. – То вам интересна аментет, то книги, то миловидные маа-херу в дорогих виллах…»

Поведение юноши путало ещё такую неопытную в общении девушку. Но она быстро училась. И в тот миг поняла, что лучше было не тревожить ушедшего всеми мыслями в папирус принца.

Глава III. Дары судьбы

Героям верят и молятся слепо.

Злодеям никто не поставит храм.

Кажется, быть злодеем нелепо,

Но каждый роль выбирает сам.

Постепенно существование аментет вошло в привычное русло. Насколько это было возможно.

Ифе притворялась безличным и бесстрастным слугой, исполняла просьбы маа-херу, а при каждом удобном случае встречалась с Мересанх. С ней они говорили о жизни смертных. Точнее, женщина рассказывала о праздниках, приуроченных к разливу Хапи, о дворцах, базарах, вкуснейших специях и прочих чудесах царства живых. А Ифе слушала, и с каждым новым словом, сказанным маа-херу, дикое, сметающее все преграды разума желание поглощало её душу.

Она хотела жить. Хоть день, хоть час, главное, чтобы хватило времени увидеть что-то из рассказов Мересанх.

Ифе с удовольствием расспросила бы и Кейфла о его прошлой жизни, но с их последней встречи ей так и не удавалось увидеться с ним снова. Маа-херу не звал её, а те несколько раз, что девушка решалась прийти к нему сама, не отзывался на стук. И больше ни разу не посещал Мересанх. «Неужели я сделала что-то не так? Или Кейфлу просто наскучило моё общество и он не хочет допускать меня в свою обожаемую библиотеку?» Ответов Ифе не знала, но сами вопросы были ей на удивление неприятны. «Наверное, ему просто нужно время свыкнуться с новым местом. Тем более, что впереди его ждёт вечность», – успокаивала она себя снова и снова, возвращаясь к исполнению долга.

Очередной зов коснулся мыслей аментет, когда она была в своём жилище. Девушка оторвалась от созерцания неувядающего лотоса. «Это же надо было так надолго задуматься! Наверное, новые души уже пришли с Суда».

Коротко выдохнув, Ифе приняла бесстрастный задумчивый вид и вышла из дома. Ей вслед качнул лепестками сесен, позабытый в плошке на столе.

* * *

На этот раз зов привёл аментет к дому маа-херу Шани.

Это была очень маленькая светлая вилла, окнами выходившая на непропорционально большой сад.

Там, среди зелени, полукругом были уложены подушки и циновки, а в центре установлен каменный постамент для мистерий. На нём вполоборота замерла невысокая смуглая девушка с густыми каштановыми волосами, разметавшимися по плечам.

– Я пришла на твой зов, маа-херу Шани, – поклонилась Ифе. – Что мне создать?

Девушка тут же спрыгнула с постамента и широко улыбнулась.

– Здравствуй! Спасибо, что так быстро. И прости, если отвлекла.

С этих двух фраз начинался каждый разговор Шани с аментет. Оправданная душа всегда извинялась за то, что призвала к себе слугу Осириса, а Ифе напоминала ей:

– Мой долг – служение.

Шани неловко улыбнулась.

Только теперь, обретя чувства, аментет поняла причину её смятения: «Она всё ещё не может привыкнуть, что ей кто-то прислуживает. Наверное, до смерти не была знатной».

– Если тебе не сложно, ты могла бы создать несколько костюмов? Мне нужно облачение Песешет^[9], как её обычно изображали в папирусах. Песешет была…

– Врачом, – понятливо кивнула Ифе.

Шани с удивлением приподняла брови.

– Кто-то из маа-херу уже рассказывал об этом?

Ещё не до конца понимая, что сказала что-то не то, аментет покачала головой.

– Нет.

Обе девушки замолчали.

И тут понимание всё-таки пришло к Ифе. «Откуда я это знаю?!» Следом за ним мысли затопило беспокойство. «О, Великая Эннеада, зачем я вступила в разговор с маа-херу!» Шани внимательно следила за аментет, и Ифе постаралась сохранить на лице хотя бы подобие безразличия.

– Какой ещё костюм мне создать?

– Её супруга. Как же его звали… – Шани прищурилась, пытаясь вспомнить.

«Считается, что её мужем был человек по имени Канефер», – подумала Ифе.

– Ты не помнишь? – спросила маа-херу, искоса глядя на аментет.

Девушка сжала губы и покачала головой, не позволяя себе произнести ни слова. «Она проверяла меня! – с тревогой поняла Ифе. – Неужели всё настолько очевидно?!» Однако беспокоиться было ещё рано.

Маа-херу Шани всегда проявляла особое участие как к аментет, так и к другим душам на Полях Иалу. На то, что могла заметить она, другие просто не обратили бы внимания.

– Опишите костюмы, и я создам то, что требуется, – тихо сказала Ифе, пряча взгляд.

Спустя несколько мгновений в руках маа-херу оказались два одеяния для мистерии.

– Хотелось бы вам чего-нибудь ещё?

– Нет, спасибо, – с улыбкой ответила Шани.

Аментет кивнула и направилась к выходу из сада. Она ещё долго ощущала направленный ей в спину внимательный взгляд тёплых карих глаз. «Не зовите меня, пока я не научусь себя контролировать. Ради блага нас обеих», – мысленно просила Ифе.