В интригах и подковерной борьбе митрополитом избрали Троицкого архимандрита Симона. Он не был еретиком. Но и избегал конфликтов с сильными мира сего, сектантов это до поры до времени устраивало. В 1497 г. они нанесли новый удар. Государю донесли, будто его сын Василий со своей матерью Софьей готовят заговор. Причиной представлялся страх, что престол достанется не Василию, а внуку по старшей линии, Дмитрию. Сообщалось, что сын хочет бежать в Вологду и на Белоозеро, захватить хранившуюся там государеву казну, а с Дмитрием расправиться. Вообще, известие было запутанное и противоречивое. Неужели Василий, сидя с казной в Вологде и Белоозере, сумел бы что-то предпринять против отца? Получалось – переворот замышляется после его смерти. Но если устранить Дмитрия, зачем было бежать?

Однако обвинителями выступили Иван Патрикеев с сыновьями, зятем Семеном Ряполовским и еще несколькими боярами. Им государь и поручил расследование. Патрикеевы взялись за дело и подтвердили: заговор существует, жена великого князя Софья приглашала к себе каких-то «баб с зелием». То есть замышлялось колдовство или отравление. Выявили соучастников – Афанасия Яропкина, Поярко Рунова, дьяка Федора Стромилова, Владимира Гусева, князя Ивана Палецкого, Щевия Скрябина, а с ними целый отряд детей боярских. Под пытками некоторые не выдерживали, признавались во всем, о чем их спрашивали. Великому князю докладывали: доказательства налицо. 27 декабря 1497 г. на льду Москвы-реки казнили шестерых: Яропкина и Рунова четвертовали, Стромилова, Гусева, Палецкого и Скрябина обезглавили. Знахарок, лечивших Софью, утопили ночью в проруби. Прочих уличенных детей боярских «в тюрьму пометали».

И все-таки Иван Васильевич сомневался насчет жены и сына. Неужели он настолько плохо знал ближних? Что-то не сходилось, совесть была не спокойна. Он знал, какие клубки интриг завязываются при дворе. Организовать заговор и соблазнить Василия с Софьей могло их окружение, чтобы самим возвыситься. Во всяком случае, глава семьи обошелся с ними довольно мягко. Василия взял под домашний арест, «за приставы на его же дворе». Софью оставил в ее покоях, только не желал с ней видеться. Но эти события подтолкнули к выбору наследника. Иван Васильевич объявил своим преемником Дмитрия. Возможно, Курицын и Патрикеевы даже подсказали государю впервые устроить торжественную коронацию.

В феврале 1498 г. в Успенском соборе Иван Великий провозгласил внука соправителем, великим князем «при себе и после себя». Своими руками возложил на него шапку Мономаха, наставлял его: «Люби правду и милость, и суд праведен» [55]. Но пожелание правды и суда праведного оказалось для внука и его сторонников роковым. Мы не знаем, как и через кого государю открылась правда, но не прошло и года, как он понял: весь заговор Василия – клевета! Иван Васильевич страшно разгневался. Его нагло обманули, обрекли на казнь невиновных! Клеветникам, по русским законам, полагалось такое же наказание, под которое они подводили свои жертвы. Патрикеевых и Ряполовского великий князь приговорил к смерти. Но с ходатайствами за столь знатных особ выступили митрополит, архиепископ Ростовский. А рядом с государем оставались еретики во главе с Курицыным, тоже склоняли его смягчить наказание – все-таки двоюродный брат и племянники!

Иван Великий поддался. 5 января 1499 г. на Москве-реке, на том же месте, где казнили мнимых заговорщиков, отрубили голову одному лишь Ряполовскому. Патрикеевым в последний момент объявили помилование. Главу их клана и старшего сына, Василия Косого, постригли в монахи. Одного отправили в Троице-Сергиев монастырь, второго в Кирилло-Белозерский. Младший сын, Иван Патрикеев, бояре Василий Ромодановский и Андрей Коробов были заключены в тюрьму. Хотя о заговоре сектантов государь еше не подозревал. Он вопринял интригу как чисто придворную – партия Елены Волошанки подвела мину под конкурентов. Поэтому положение просто поменялось на обратное. Иван Васильевич примирился с женой, освободил сына Василия, пожаловал ему титул великого князя. А Елену и внука отдалил, в дипломатических документах Дмитрия стали упоминать на шестом месте, после великого князя и его сыновей от Софьи.

Опала Волошанки и Патрикеевых серьезно подорвала позиции еретиков. Около 1500 г. из документов исчезло и имя Федора Курицына. Вероятно, он умер. Но их сообщники продолжали подспудную деятельность и следующую атаку нацелили на Церковь. Нет, нападать на основны Православия они не рисковали. Они выискивали реальные недостатки в тех или иных монастырях и храмах, подтасовывая их в общую неприглядную картину и доказывая необходимость кардинальных реформ. И главная из них – предлагалось конфисковать церковные земли, слить их с казенными, а митрополита, епископов, монастыри перевести на жалованье, как государственных служащих.

Причем Ивану Васильевичу такие идеи казались заманчивыми. Он и сам посматривал на церковные владения, со временем разраставшиеся от пожалований, вкладов состоятельных лиц. Секуляризация значительно обогатила бы казну, позволила бы увеличить армию, наделяя поместьями дополнительные контингенты служилой конницы. Хотя провокация была задумана грамотно. Конфискация вызовет смуты и расколы, а великий князь поссорится с духовенством и будет искать опору в еретиках…

Но ревностную борьбу с жидовствующими продолжал Иосиф Волоцкий. Он написал трактат «Сказание о новоявившейся ереси» или «Просветитель», разоблачив учение сектантов, доказав всю его опасность. Привлек в поддержку авторитетных архиереев. У него нашлись заступники и при дворе – государыня Софья, наследник престола Василий. Через них Иосиф получил доступ к великому князю. Убеждал его выискивать и казнить еретиков, не принимая от них покаяния (поскольку мораль жидовствующих допускала ложь) [56]. На это Иван Великий не соглашался. Иногда, выведенный из терпения, даже перебивал преподобного Иосифа, приказывал ему умолкнуть. Он все еще полагал, что в мудрствованиях нет ничего страшного и за заблуждения лишать людей жизни нельзя. А некоторые мысли еретиков, вроде секуляризации церковной собственности, ему нравились.

Но ему открывались все новые факты и постепенно складывались в картину заговора, проникшего в самую верхушку власти. 11 апреля 1502 г. государь велел взять «за приставы» (т. е. под стражу, арестовать) Елену Волошанку и внука Дмитрия. Запретил поминать их в церковных службах – как еретиков. Через 3 дня его сын Василий Иванович был официально провозглашен соправителем отца, возведен на Великое княжение Владимирское и Московское.

Через год последовал ответный удар. 7 апреля 1503 г. внезапно умерла жена государя. Причина смерти была установлена уже в ХХ в. Химический анализ выявил, что содержание мышьяка в останках Софьи Палеолог вчетверо превышает максимально допустимый уровень [57]. А факты показывают, что Иван Васильевич и его сын тоже догадывались об отравлении и даже о том, кто мог стоять за ним. Потому что сразу после этого возобновилось дело жидовствующих. Василий склонил отца прислушаться к Иосифу Волоцкому. Государь просил у него прощения, что раньше не верил ему, обещал выловить всех еретиков.

Летом 1503 г. в Москве открылся Освященный собор. Он рассмотрел проблемы оздоровления церковной жизни, те самые, которые поднимали еретики. Их урегулировали без всяких реформ, вопрос о конфискации церковных земель был снят. Но и обещания преподобному Иосифу об искоренении еретиков великий князь не выполнил. При дворе у них оставались влиятельные сторонники, продолжали мутить воду. Однако в июле того же года у государя случился удар, отнялись рука, нога, отказал один глаз. Это во многом изменило его настроения. А Иосиф Волоцкий обратился к духовнику великого князя Митрофану. Напомнил, что за ним остается неисполненный долг, обещание покарать сектантов. Иван Васильевич согласился.

В декабре 1504 г. состоялся еще один Собор. Только сейчас осуждение ереси довели до конца, руководителей секты приговорили к смерти. Дьяк Иван Волк Курицын, Дмитрий Коноплев и духовник Елены Волошанки Иван Максимов были сожжены в срубе. Некраса Рукавова, архимандрита Кассиана с братом и еще нескольких сектантов казнили в Новгороде. Остальных осужденных разослали по тюрьмам и монастырям. И тогда же, в январе 1505 г., в темнице умерла Елена Волошанка. Летопись отмечает: «Преставися Великая Княгиня Елена Волошанка Ивана Ивановича ноужною смертию в заточении» [58]. «Ноужною» – то есть насильственной. Ее тоже казнили, но тайно. Семейный «сор из избы» Иван Васильевич не выносил, Елену похоронили в усыпальнице великих княгинь, Вознесенском монастыре Кремля. Там же, где отравленную Софью, но в другой части собора, не в восточной, а в северной [59].

Выполнив этот тяжкий, но необходимый долг, государь всея Руси Иван Васильевич умер 27 октября 1505 г. На престол взошел Василий Иванович. Своего племянника Дмитрия он содержал хорошо, тот и в заключении мог распоряжаться своими обширными владениями, имел штат прислуги и собственных чиновников [60]. Но на свободу его не выпустили, и в 1509 г. он скончался. Так завершился первый этап битвы за рождение грядущего Царя. Ведь если бы исход схватки был иным, то в темнице сгинул бы отец Ивана Грозного. На троне оказался бы еретик, и Россией принялись бы рулить темные оккультные силы…

Глава 3
Отец

Василий Иванович четко осознавал проблемы своей державы и говорил, что у русского народа три врага: басурманство, латинство и свои же «сильные» [61]. Все его правление как раз и связалось c борьбой в этом треугольнике. Две войны с Литвой, и обе Василий Иванович выиграл. Но оба раза пришлось заключать компромиссные перемирия, потому что «латинство» подстрекало «басурманство», на Россию обрушивались крымцы и казанцы. Их набеги обычно удавалось отражать, хотя иногда, как в 1521 г., они оборачивались колоссальным бедствием. Казань наказывали военными походами, разоряли ее земли. Часть казанцев стала склоняться к убеждению, что с русскими лучше не воевать. После очередной отстрастки они устраивали перевороты, сажали на престол ханов, согласных заключить мир и подтвердить зависимость от великого князя. Но потом «дружественные» ханы изменяли или местная верхушка меняла самих ханов.

Ну а «свои сильные» напоминали о себе постоянно. В данном отношении сталкивались между собой не просто разные взгляды, а разные психологии. Государева, направленная на усиление всей державы, а значит, и защиту всех подданных – и узкая, феодальная, силящаяся отстоять личные выгоды в противовес общим. Аристократы если и не предавали, то своевольничали. Службу несли спустя рукава. В 1521 г. брат великого князя Андрей Старицкий с князем Дмитрием Бельским должны были остановить крымцев на Оке. Но при натиске татар первыми обратились в бегство – именно это послужило причиной осады Москвы, разорения центральных областей. Иван Бельский в 1524 г. провалил поход на Казань. Но высокое положение позволяло таким начальникам избежать наказания.

Сама Россия переросла прежние удельные рамки, но оставалась еще рыхлой, неоформившейся. Система управления складывалась при собирании державы. Присоединяя очередную область, великий князь не подчинял ее Москве, а сам становился ее властителем – господарем Новгорода, великим князем Тверским, Смоленским и т. п. Вместо себя в эти города он назначал наместников – заместителей. А сельская местность делилась на волости и станы, туда наместники посылали своих чиновников – волостелей. Наместники и волостели обеспечивали порядок во вверенной им административной единице, сбор податей, осуществляли суд. За это в их пользу шли некоторые статьи местного дохода, судебные пошлины. Такие назначения считались выгодными, назывались «кормлениями». Но полномочия наместников были временными, через 2–3 года их меняли, и они были обязаны отчитаться о своей работе.

А постоянных структур управления в России было всего всего две – государев двор и Боярская дума. Она сложилась исторически – совет при государе для решения важных вопросов. Хотя сам термин «боярство» в XV–XVI вв. стал неоднозначным. С одной стороны, это было аристократическое сословие Руси. Но в состав Боярской думы входила далеко не вся знать, а только те, кого государь пожаловал в окольничие или в бояре. Это были чины, а не титулы, по наследству они не передавались. Однако представители самых знатных семей попадали в Думу и по своему происхождению, поскольку роду на Руси придавалось первостепенное значение.