– И что, ничего нельзя с этим сделать? – ее голос прозвучал так жалобно, что мне стало не по себе.

– И что же ты хочешь сделать?

– Ну, развестись, – я почувствовал, что теряю над собой контроль. Вокруг меня закружил мощный порыв ветра, готовый перейти в полноценную бурю.

В это время из глубины дома раздался плачь ребенка.

Ольга встрепенулась и бросилась к сыну. Так как мне никто больше не перегораживал дорогу, я быстро пошел за ней.

Бернар с Ксанитой мялись на пороге, не решаясь последовать за нами.

Раздавшийся из дальней комнаты вопль заставил меня перейти на бег.

Ольга сидела на полу перед колыбелью и смотрела на неё невидящим взглядом. Колыбель была пуста.

Я подошел к ней и опустился рядом на колени. Она перевела взгляд на меня.

– Это ты во всем виноват! Зачем ты явился?! – я перехватил ее за тонкие запястья. Пытаясь колотить меня в грудь, Ольга могла пораниться. Всё-таки на мне был надет хоть и кожаный, но доспех.

– Гвен, что произошло? – ветер стих, и я говорил очень тихо, почти шептал. Не могу называть ее Ольга, не привык еще.

– Где мой сын?! Верните мне моего мальчика!

– Что случилось? – в комнату вбежала Ксанита. – Где Константин?

– Пусти меня, скотина, это ты во всем виноват! Ты!

Я продолжал удерживать бьющуюся в истерике жену. Знахарка вышла из комнаты, но очень быстро вернулась, неся склянку с каким-то зельем.

– Помогите мне, – она подошла к Гвен. Я понял, что нужно делать. Перехватив жену за талию, я рывком прижал ее к себе. Ксанита быстро поднесла к губам моей вырывающейся женщины склянку и выпоила ей содержимое.

Очень скоро рыдания Гвен сменились невнятными бормотаниями, и она уснула.

Подхватив жену на руки, я осторожно перенес ее на кровать.

– А теперь мне кто-нибудь внятно ответит, где мой сын? – я мрачно посмотрел на Бернара, который в это время заглянул в открытое окно.

– Младенца вынесли отсюда, и ещё, милорд, посмотрите, я никогда не видел ничего подобного, – он указал куда-то на землю.

Я просто выпрыгнул из окна и склонился над местом, указанным моим телохранителем.

В этот момент я ничего не чувствовал, меня волновал только один вопрос: где мой сын? Кому могло понадобиться похищать его? Единственное, в чем я был уверен, те, кто это сделал, знали, что ребенок не просто сын деревенской знахарки.

Земля под окном была изрядно вытоптана. Похоже, эти уроды долго ждали подходящего момента. И тут я увидел то, что пытался показать мне Бернар. Небольшой, невнятный отпечаток копыта. Всего один, именно это привлекло внимание Бернара.

Я нахмурился. Что-то в этом отпечатке было знакомое. Где-то я подобное уже видел. Внезапно перед глазами встал образ Бездны и старшего лаборанта какого-то демонического института – Джорджика.

Глава 2

Артур

Я довольно долго разглядывал отпечаток копыта, затем поднялся и проговорил вслух, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Здесь были демоны. Это совершенно точно. Нужно было догадаться, что они просто так не отступят после смерти Бэртхома. Судя по той карте, которую я успел изучить, у Бездны были настолько грандиозные планы на Кситион, чтобы просто взять и утереться, после того как эти планы так бездарно сорвались.

– Демоны? Но, что им нужно, сир? – Бернар практически прошептал обращение ко мне.

Когда мы только выехали из столицы, я в категоричной форме запретил ему обращаться ко мне как к королю. Не стоило привлекать ненужное внимание. Тем более что ехали мы вдвоем, и это могло оказаться большим искушением для некоторых моих неверноподанных.

Но полностью отказаться от впитанной с молоком матери почтительности к своему королю Бернару пока не удалось, так что кроме более нейтрального «милорд», в его обращении ко мне нет-нет, да и проскальзывало «сир». Виконт по праву рождения, он добился должности моего личного телохранителя вовсе не за свою лояльность или титул, но в вопросах придворного этикета проявлял просто непробиваемую твердолобость. Его понятие субординации было настолько велико, что порой даже несколько раздражало. В любое другое время это было хорошо, но не сейчас.

– Я не знаю, Бернар, – я еще раз посмотрел на отпечаток копыта. – Вероятно, меня начнут шантажировать. Может быть, потребуют, чтобы я подтвердил обещания, данные когда-то Бэртхомом, и принял на себя его обязательства. Может быть, это будет что-то еще, я не могу сейчас судить об этом.

– И что же вы будете делать, как вы сможете противостоять демонам?

– Я буду искать своего сына. И ты просто не представляешь, Бернар, как удачно все сложилось, если, конечно, эту ситуацию в целом можно назвать удачной, – я на мгновение прикрыл глаза и невесело усмехнулся. – Константина всё равно бы похитили, сейчас это уже ясно. Но мое отсутствие в столице развязывает мне руки. Верховный маг не может принимать решения, касающиеся моей семьи, это вне его компетенции. Так что, пока я не вернусь, вопрос о выдвижении мне каких-либо условий останется в подвешенном состоянии. А насчет того, как я могу противостоять демонам… Бернар, ты даже не представляешь, каким сюрпризом я могу оказаться для порождений Бездны.

– Но, откуда похитители вообще узнали, что этот ребенок ваш сын?

– А вот это наталкивает меня на мысль о предательстве, возможно невольном, – я нахмурился. – Вот что, Бернар, если ты еще раз назовешь меня «сир», я придумаю как тебя наказать. Поверь, фантазия у меня богатая.

Мой телохранитель вздрогнул.

– Но… почему?

– Однажды Гвен сказала, что простые смертные не знают властьимущих в лицо, мол, королей узнают по профилям на монетах, а лошадей дворян, на чьей земле они живут, знают лучше, чем этих самых дворян. Моего профиля на монетах еще нет, а мой домен Фарли далеко отсюда. Так что существует прекрасный шанс остаться неузнанным. Если, конечно, кое-кто не прекратит раскрывать мое инкогнито, определяя мою принадлежность к правящему дому.

– Вы действительно верите…

– Да, Бернар, и в прошлое мое путешествие, я убедился в правильности слов моей жены. Меня ни разу никто не узнал, за исключением, наверное, только эльфов на границе с Элрондом.

– И как же мне к вам обращаться?

– Думаю, что Артур Свинг будет уместно.

– И кто вы по статусу?

– Наемник. Более того, с этого такта ты тоже становишься наемником, причем моим командиром.

– Но…

– Это приказ, Бернар.

– Мой долг повиноваться вам, А… Артур, – Бернар запнулся на моем имени, но справился с собой, произнеся его почти без заминок, – но это не значит, что я одобряю подобное положение вещей. Кстати, что вы намереваетесь делать с вашим эскортом?

– Насколько мы их обогнали?

– Почти на сутки, – Бернар недовольно поморщился.

– Значит, нужно увеличить отрыв, и в идеале «потеряться».

– Зачем? Нет, не отвечайте, – Бернар вздохнул. – Отряд нас демаскирует. Не слишком ли все сложно?

– На кону жизнь моего сына. Я не могу им рисковать.

Переговаривались мы тихо, так что в доме нас слышно не было, несмотря на открытое окно. Решив, что делать на улице больше нечего, я направился к двери, предпочитая вернуться не тем путем, каким покинул этот дом, давший приют моим жене и сыну.

Ксанита сидела на кухне за столом, обхватив голову руками.

– Что вы решили, – она подняла на нас заплаканные глаза.

– Завтра мы выезжаем, – я сел на лавку, стоящую у стены.

– Константин жив, и ему сейчас ничего не угрожает, – Ксанита встала и начала собирать на стол еду. – Я не волшебница, но и знахарки могут иногда «чувствовать». Я знаю, что наш мальчик сейчас в безопасности, но не могу понять, почему это вообще произошло.

– Когда мы его найдем, то узнаем, – я пересел поближе к столу. Утверждение знахарки полностью подтвердило мои догадки, и я немного успокоился. – Как вы определили, что мы рыцари?

– Если честно, я думала, что рыцарем является Бернар, – Ксанита покраснела. – Вы, Артур, больше похожи на наемника. – Ха, я усмехнулся и посмотрел на Бернара. Виконт поморщился. – Но, когда Ольга сказала, что вы отец Константина, то я поняла свою ошибку. А когда Бернар назвал вас милордом, то…

– Понятно, – я задумался. – А Гвен что-нибудь еще обо мне говорила, кроме того, что я являюсь рыцарем?

– Нет, – Ксанита покачала головой. – Она и по имени-то вас никогда не называла. Только рыцарь. Когда она так говорила, я прекрасно понимала о ком идёт речь. Я же ваше имя узнала только сегодня. Вообще-то я, да и не только я, думала, что Ольга – вдова.

– Это она вам сказала? – я почувствовал, что снова начинаю злиться.

– Нет, она этого не говорила. Скорее, она просто нас не разубеждала. Но не припомню, чтобы Ольга вообще много о вас говорила, только о том, что вы стоили того, чтобы вас ждать. А почему вы называете ее Гвен? Ее же зовут Ольга.

– Скажем так, она меня тоже кое в чем не переубеждала. Даже тогда, когда некоторые личности в открытую издевались над сочетаемостью наших имен, точнее, их несочетаемостью, которая показалась Гвен забавной в то время, когда мы с ней познакомились. Хотя лично я ничего смешного в этом не вижу, – я приступил к ужину. – Если бы она не назвалась чужим именем при нашем знакомстве, то я нашел бы ее гораздо быстрее, и для меня рождение сына не стало бы большим сюрпризом.

– Ольга, похоже, не ждала, что вы вообще будете ее искать.

Я не ответил, просто продолжил молча есть вкусную похлебку. Как же плохо она меня знает. Я бы все равно ее нашел, даже не родись наш сын, чтобы все-таки узнать ответы на свои вопросы, точнее на один вопрос – почему она ушла?

– Мне тоже интересно, Артур, – надо же, на этот раз Бернар даже не запнулся на моем имени, – почему О… – а вот на имени ее величества виконт «подзавис», как выразилась бы Гвен, – Ольга, – наконец, выдал из себя Бернар, – назвалась другим именем при вашей первой встречи? Насколько я понял, это как-то связано именно с сочетаемостью ваших имен, но как именно?

– Какая-то древняя легенда про одного Артура и Гвиневру, у которой однажды возникла проблема с выбором.

– С каким выбором?

– Спросите у нее, лично мне не очень понятно, почему это казалось всем забавным, но у той Гвиневры, о которой думала в тот момент, когда называла мне свое имя Ольга, были определенные проблемы с выбором своего мужчины, – я резко встал из-за стола и направился в комнату, где спала Гвен.

Хоть был еще ранний вечер, я принял решение отдохнуть. Раздевшись, я прилег рядом с женой. Почти год назад я так привык спать рядом с ней, что в первое время долго не мог заснуть, ворочаясь на большой кровати. Мне постоянно чего-то не хватало, может быть тепла, которое излучало ее тело в то время, когда мы спали в одной кровати.

Я не монах и за время моих поисков мне доводилось делить ложе с придворными дамами, мечтающими стать хотя бы фаворитками. Тогда я не знал, что женат, и не считал эти нечастые шалости изменами. В конце концов, мы ничего друг другу не обещали.

Но я никогда не оставался с любовницами на всю ночь, и ни разу не пригласил ни одну из них в свою спальню. Почему-то это казалось мне неправильным.

Внезапно меня словно облили холодной водой. Гвен тоже не знала, что мы женаты. А вдруг и она… Я помотал головой. Это неважно, наверное…

Додуматься до чего-то еще более болезненного для моего самолюбия я не успел, потому что Гвен открыла глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом.

Я не удержался, прижал ее к себе и уткнулся носом в теплую, пахнущую молоком шею.

Ольга

Это было довольно странно, снова просыпаться рядом с рыцарем. Почему-то я никак не могу начать воспринимать Артура, как его величество.

Когда он уткнулся мне в шею, захотелось плакать.