– Я всё поняла, – отозвалась Фира, глядя в стол.

– Организуй полное обследование залежи, Фира, – распорядилась Ольга. – Через месяц представишь подробный доклад о причинах колебаний добычи и возможных проблемах. Если ни у кого нет вопросов, все свободны. Идите работайте.

Вопросов ни у кого не оказалось, и задерживаться никто не стал. Ольга проводила взглядом последнего выходящего и с лёгким интересом спросила Стефу:

– Ну и зачем заступилась?

– Фира хороший работник, – пожала Стефа плечами. – Не стоит её размазывать без серьёзной причины.

– Ты считаешь, что причина несерьёзная? – удивилась Ольга.

– С этим пока непонятно. Ты же не сама эти графики нашла? Наверняка заместитель через голову доложил – с расчётом, что ты сразу вспыхнешь. А вот меня эти графики не очень убедили. Может быть, такие колебания случаются не в каждом месяце. Может быть, пять лет назад графики тоже не всегда были ровными. Надо смотреть и разбираться. И если кто-то пытается тобой манипулировать, чтобы подсидеть начальство, то это надо сразу пресекать.

Ольга просто кивнула в ответ. Возражать было не на что, она и сама прекрасно понимала, что чрезмерная вспыльчивость – это её основной недостаток. Они обе уже привыкли, что Стефа всегда служит как бы тормозом, не давая этой вспыльчивости перерастать в серьёзную проблему.

– Ты что-то рассказать хочешь? – спросила Ольга, правильно поняв, почему Стефа не ушла вместе со всеми.

– Хочу, – кивнула та. – Помнишь, я тебе говорила, что Кеннер был в Рифейске и звонил мне от Анны?

– Помню, – недовольно ответила Ольга. – Мне он почему-то звонить не захотел.

– Так ведь и ты с ним только по необходимости общаешься, – пожала плечами Стефа.

– Я не знаю, как с ним разговаривать, Стефа, – устало сказала Ольга. – Если бы не было той истории с якобы «похищением», всё было бы гораздо проще. Да, да, я уже слышала, что это было дурацкой идеей.

– Я молчу, Оля, – мягко сказала Стефа. – Хотя всё же замечу, что если ты выкинешь ту историю из головы и начнёшь общаться с Кеннером нормально, то и он быстро её забудет. Я уверена, что он с удовольствием воспользуется возможностью всё забыть и начать с чистого листа. Кстати, ты наверняка получишь приглашение на свадьбу Милославы – пойдёшь?

– Думаешь, надо? – проворчала Ольга. – Если надо, схожу. Но ты пойми, наконец, Стефа, дело же не только во мне, ей это тоже не нужно. Мы с ней не то чтобы не хотим мириться, мы просто вычеркнули друг друга из своей жизни. Да и нынешняя Милослава – это не моя дочь, я в ней свою дочь уже не узнаю. Я не против поддерживать с ней хорошие отношения, но не как с дочерью.

Стефа только вздохнула.

– Ладно, решайте с Милой сами, кем вы друг другу приходитесь. Я хотела про Кеннера рассказать. Кстати говоря, он интересовался у Анны нашим ванадием…

– Анна ему рассказала, что он наш?

– Анна сама не знает, что он наш, это совершенно точно. Но я полностью уверена, что Кеннер всё уже раскопал сам.

– Думаешь, попросит?

– Уверена, что не попросит, – улыбнулась Стефа, – для него это мелочь. Не того масштаба проблема, чтобы из-за этого просить нас об одолжении. Гораздо интереснее другой вопрос: покажет ли он нам, что знает, чей это ванадий?

– Да, будет любопытно выяснить, есть ли у него склонность к шантажу, – с усмешкой согласилась Ольга. – Но это если он действительно знает, что мы им приторговываем.

– Да знает он, конечно, я его уже достаточно изучила, – махнула рукой Стефа. – Однако мы опять не о том. Так вот, со мной связалась Анна. Ей, наконец, удалось выяснить, зачем они летали в Рифеи. Оказывается, проводник был нужен Кеннеру, чтобы попасть в обиталище Морены. И Кеннер с женой в самом деле к ней пошли.

– Даже не знаю, что тут сказать, – призналась Ольга. – У них что в голове вместо мозгов?

– У меня этот вопрос тоже возник, – усмехнулась Стефа. – Однако они благополучно оттуда вернулись. А после того как они вернулись, на их участке начались нормальные работы, а не та бессмысленная суета, которую Кира там изображала раньше. Мне стало интересно, и я прогулялась рядом, поспрашивала камень. Так вот, камень сказал, что там прошла волна божественной силы, и после этого что-то изменилось. Что-то неприятное ушло.

– То есть ты хочешь сказать, что Кеннер каким-то образом заставил Морену очистить подземелье? – недоверчиво спросила Ольга. – Звучит очень сомнительно.

– Вот и мне это кажется невероятным, – согласилась Стефа. – Но другого объяснения у меня нет.

Ольга надолго задумалась, рассеянно чиркая в ежедневнике.

– Нет, – наконец пробудилась она, – ему нечего было предложить Морене.

– Нечего, – согласно кивнула Стефа.

– И он никак не мог её заставить.

– Не мог, – опять кивнула та.

– Значит, этого быть не могло.

Стефа просто молча улыбнулась.

– Но всё-таки было, – вздохнула Ольга. – И какие у тебя мысли по этому поводу?

– Удача, – коротко ответила Стефа.

– Удача? – недоверчиво переспросила Ольга. – Ты веришь в удачу?

– Я сама не знаю, верю ли я в удачу, – задумчиво ответила Стефа, – но я давно уже подозреваю, что с Кеннером что-то не то. Либо кто-то очень сильный гнёт случайности в его пользу, либо сам Кеннер гораздо сильнее, чем он всем нам показывает.

Ольга смотрела на неё с ясно выраженным скепсисом.

– Ну предложи сама что-нибудь получше, – виновато развела руками Стефа. – А я уже не знаю, что и думать.

* * *

Как я очень быстро выяснил, никакую практику нам с Ленкой не зачли. Да и прочие обещания Драганы, похоже, так и остались обещаниями. Вообще, это выглядело так, будто она просто встала и ушла, бросив всё. Не знаю, конечно, как она передавала дела Анне Максаковой, но совсем не удивлюсь, если никак.

Пришлось проситься на приём к Максаковой. К счастью, она не стала показывать мне моё место, или что-нибудь в этом роде, а приняла меня сразу.

– Здравствуйте, Анна, – поприветствовал я её. – Поздравляю с новым назначением.

– Здравствуйте, Кеннер, – ответила она. – Не уверена, что с этим стоит поздравлять.

Выглядело она и в самом деле устало.

– Судя по вашему виду, вам не мешало бы отдохнуть, – заметил я усаживаясь. – Похоже, что Драгана просто свалила на вас все дела по принципу «Разберёшься сама».

– Вот именно так она и поступила, – усмехнулась Анна. – Вы совершенно точно угадали.

– Я не угадывал, – улыбнулся я в ответ. – Поскольку со мной она поступила именно так, то это предположение просто напрашивалось.

– Но вы же на неё за это не в претензии? – она посмеивалась, но смотрела внимательно и глаза у неё не смеялись.

– Я и в самом деле не в претензии, – серьёзно ответил я. – Предпочитаю видеть это таким образом, что она сделала это вынужденно, потому что у неё не было времени передать дела нормально.

– Вот так вы это видите? – она перестала смеяться, и взгляд у неё был острым.

– Понимаете, Анна, в каждом человеке есть и чёрное, и белое, и видеть его можно совершенно по-разному. Я всегда предпочитаю видеть в людях белое, хотя никогда не забываю и о чёрном.

– Не совсем обычная точка зрения, – покрутила головой она. – Но оставим это. Чем я могу быть вам полезна, Кеннер?

– Моё дело как раз с этим и связано. Мы с женой полетели в Рифеи с условием, что Круг Силы зачтёт нам эту поездку в качестве летней практики. Однако в деканате мне сообщили, что никаких бумаг на этот счёт им не поступало.

– И что вы хотите от меня?

– Разве это не очевидно? Я хочу выполнения договорённости.

– Договорённости с Ивлич, – подчеркнула она. – Почему бы вам просто не пройти практику на общих основаниях?

– Потому что у меня нет на это времени. Потому что в дополнение к моим обязанностям главы семейства князь повесил на меня поручения от княжества, и при этом я уже убил кучу времени на эту поездку. Потому что зачёт практики для нас был моим условием участия в поездке в Рифеи. Потому что договорённость была не с Ивлич, а с Кругом Силы, от имени которого Драгана и дала мне такое обещание. Любой из этих причин достаточно.

Максакова молчала, о чём-то раздумывая.

– Анна, я не собираюсь вас упрашивать, – решительно сказал я. – Если вы мне отказываете, то я просто пойду к князю, и объясню ему, что я не в состоянии выполнить его поручение. По той причине, что Круг Силы отказывается выполнять свои обязательства и настаивает на прохождении практики на общем основании. Мы с вами встретимся у князя и обсудим этот вопрос там. Я полностью выполнил свою часть договора с Кругом, и не собираюсь мириться с подобным жульничеством.

– Выбирайте слова, Кеннер, – поморщилась Максакова.

– И вот что ещё я хочу сказать, Анна, – продолжал я, не обратив внимания на её слова, – я прекрасно понял, с чьей подачи нам с женой устраивали весёлую жизнь в Академиуме, – (в её эмоциях промелькнуло смущение). – Я знаю, что Драгана была против этого, и только у вас была возможность продавить такое решение, несмотря на её сопротивление. Так вот, если я увижу ещё хоть одну подобную попытку, то начну официальное разбирательство в попечительском совете. И меня совершенно не будет волновать, что публичный скандал плохо отразится на репутациях Академиума и Круга Силы.

– Насчёт этого вы можете не беспокоиться, Кеннер, скандал уже имел место, – вздохнула она. – В результате попечительский совет Академиума запретил Кругу Силы любое вмешательство в учебный процесс. Информация из первых рук, поскольку Ивлич скинула обязанность разгребать всё это на меня.

– Вы несправедливы к ней, – заметил я. – Не скинула на вас, а направила все претензии непосредственно тому, кто всё это и устроил.

– Пусть так, – устало согласилась она. – В каком-то неправильном направлении у нас с вами разговор пошёл. Давайте попробуем начать заново.

– В самом деле, куда-то не туда мы зашли, – согласился я.

– Практику я вам с Леной зачту. Кстати, я вам для этого на самом деле и не нужна. Любая Высшая имеет право привлечь студента в рамках летней практики. Ваша мать могла бы просто сообщить в Академиум, что вы прошли практику у неё.

– Это было бы недостойным, – покачал головой я. – Нам не нужно незаслуженное освобождение. Но мы считаем, что наша поездка вполне заслуживает зачёта в качестве практики.

– Заслуживает, не спорю, – согласилась Анна.

– Вот её мы и хотим зачесть, а не какую-то фиктивную практику у нашей матери.

– Я не возражаю, я ведь уже сказала, что зачту. Сегодня же отправлю бумаги на вас. Ладно, что мы всё о делах, давайте просто поболтаем, есть у меня несколько минут.

Похоже, у Анны хоть и зудят старые обиды, но она всё же всерьёз настроена на сближение. В общем-то, это нам обоим выгодно – мы оба можем быть друг другу полезными, а при плохих отношениях – достаточно неприятными. Это хороший стимул для сближения даже при наличии застарелых претензий, а у нас каких-то заметных претензий друг к другу вроде бы и нет. Хотя нет, кое-что всё-таки есть.

– Совсем забыл, Анна, – вспомнил я, доставая из портфеля тощую папку. – Я же принёс вам полный протокол нашего разбирательства с Матиасом Лахти. Это, конечно, копия, но официально заверенная.

Максакова немного неохотно, но всё-таки взяла папку. Я так и не смог понять её эмоции – какая-то дикая мешанина, в которой преобладали интерес и недоверие. Однако папку она открыла и начала читать. Управилась она быстро, там и было-то всего несколько страниц.

– Интересно и неожиданно, – задумчиво заметила она, закрывая папку. – Я представляла это совсем по-другому.

– Надеюсь, у вас нет сомнений насчёт достоверности этого протокола?